Любимцы моды

В Третьяковке уже вторую неделю и до самой весны показывают графику трех гениев пушкинской эпохи: Александра Орловского, Ореста Кипренского и Федора Толстого. Выставка озаглавлена пушкинской строкой "Любимцы моды легкокрылой": все трое имели, как мы говорим сегодня, культовый статус среди современников. Орловский даже озаботился в середине 20-х годов XIX века вопросом авторских прав, поскольку его офорты с батальными сценами, воинами разных национальностей и прочей романтической атрибутикой породили множество эпигонов и копиистов. Кстати, право ставить особую печать на свою продукцию было ему даровано.

На автопортретах Орловского изображен классический романтический тип, с подъятыми власами и густо растущей бородой. Кажется, что Орловский рисовал себя, на всем скаку преследуя натуру. В конце 20-х годов он постепенно сходит с поля боя и обращается к мирным городским сюжетам: портреты булочников, пирожников. Но и здесь романтическая тенденция к несколько мрачной поэтизации находит повод заявить о себе. Прозаический мусорщик изображен рядом с забором, на котором восседает ворон, птица зловещая, хотя и в романтическую эпоху, наверное, не брезговавшая питаться объедками. Но у мусорщика настолько грустное лицо, что подозреваешь в нем не менее, чем изгнанного дядей-тираном принца, оплакивающего нелегкую судьбину.

С творчеством Ореста Кипренского нас знакомят полноценно. Начинается знакомство с ученических эскизов на медаль Академии художеств, интересных своей темой: "Языческие жрецы, убивающие первых киевских христиан в храме Перуна". Вспомнив суровую обязаловку, характерную для времен принятия христианства на Руси, а также то, что первыми русскими святыми считаются князья Борис и Глеб, нельзя не задуматься над превратностями интерпретации академических традиций Запада с помощью реалий русской истории. Дальнейших попыток найти себя в исторической живописи Кипренский не предпринимал и нашел себя в качестве портретиста. Писал и рисовал итальянским карандашом непарадные портреты близких ему светских людей. Тут и соученик Пушкина по царскосельскому лицею А.П.Бакунин, и внучка "Пиковой дамы" княгиня С.С.Щербатова.

Федор Толстой из всех троих прожил самую долгую жизнь и попробовал себя в самых разнообразных жанрах. Графикой он занимался в свободное от занятий скульптурой время. На выставке представлены гипсовые заготовки для медальонов, посвященных Отечественной войне 1812 года. Они еще раз (после вышеупомянутых эскизов Кипренского) заставляют задуматься о том, насколько возвышенно-героические формы принимал русский патриотизм. История поверена античным мифом: скульптор, стремясь к более высокой степени обобщения, заменил на одном из медальонов фигуру Александра I аллегорическим изображением России.

Собственно графика Толстого к политике не имеет отношения, да и создавалась шутя, в свободное от крупных заказов исторического значения время. В знаменитых иллюстрациях к поэме А.Ф.Богдановича "Душенька" русский классицизм достигает своего абсолютного пика - этакое мини-Возрождение. "Душенькой" героиню Толстого никак не назовешь. Иллюстрации кажутся более соразмерными первоисточнику, то есть Апулею, хоть и блещут техникой, незнакомой римским живописцам. Самое удивительное - чуть подальше: упражнения в маньеристском жанре обманок. Из тех, что происходят от слова "обман", на выставке представлен городской вид, закрытый кусочком нарисованной кальки (как в дорогих альбомах по искусству). Уже зная, что калька нарисована, долго стоишь перед листом и надеешься, что это коллаж. На других обманках - птички, цветы, лев "с натуры", и огородные радости средней полосы - смородина, крыжовник. Ягоды совершенны. Толстой, кажется, остановился всего в одном штрихе от того, чтобы оживить их.

И вновь Кабаков

В Третьяковке на Крымском Валу выставлена инсталляция Ильи Кабакова "10 персонажей". Точно так же назывался дебют Кабакова на Западе в американской галерее Рональда Фелдмана. Персонажи в названии являются героями десяти графических серий, создававшихся в 70-е годы и существовавших тогда в виде альбомов. Оригиналы для московской выставки везти со всех концов Старого и Нового света дороговато, поэтому висят авторизированные шелкографии. Вопрос, как воcпринимать альбомы, литература ли это, искусство ли, снимается увлекательностью циклов. Воспринимайте, в конце концов, как хотите: как комиксы, кино, или любую другую повествовательную последовательность. Нельзя сказать, что вещи совершенно неизвестные. Отрывки из альбомов выставлялись на выставке в ГЦСИ, посвященной 70-летию мастера. "Улетевший Комаров" году в 1999-м висел во всей своей полноте в выставочном зале клуба "Дом". Но здесь - другое дело. Пространство оформлено по эскизам автора, и при этом мы имеем эксклюзив. Получившаяся инсталляция мало напоминает американскую, в чем каждый может убедиться, посмотрев ее на сайте Кабакова. Повсюду в сериях рассыпаны следы великой литературной традиции. "Вшкафусидящий Примаков", например, родственник (правнук?) Башмачкина и чеховского "человека в футляре".

Ортодоксальные искусствоведы в массе своей к Кабакову относятся с недоверчивостью. А ведь кто он, как не "любимец моды легкокрылой", только 100 с лишним лет спустя? Как видно из одноименной выставки в Лаврушинском, модные художники зачастую оказываются и лучшими.

Милитари

В галереях во второй половине декабря носят "милитари". Начинается все с галереи Крокина. В ней выставляется художник, чье имя напоминает псевдоним блатного шансонье - Андрей Сибирский. Это профессиональный живописец из студии имени М.Б.Грекова, рисующий с натуры в горячих точках на пространстве России. Большинство эскизов, карандашных набросков и полотен на выставке нарисованы в Чечне. Настроение, однако, достаточно мирное. Баталистика и ее следствие - насилие - исключены из тематического плана художника, поскольку он работает в основном на заказ. Его произведения висят в Генштабе, Минобороны, расходятся по коллекциям участников кампаний - боевых офицеров.

Как такой художник оказался в галерее современного искусства? Куратор Александр Петровичев объясняет, что в пространстве галереи столкнулись два концепта актуальности. Первый присущ галерее как таковой, выставляющей последние достижения: недаром выставка названа "Military. Update". Но и художника, ездящего в горячие точки, нельзя не считать, по мнению Петровичева, актуальным. Куратор надеется на животворное столкновение контекстов. На вопрос, не получится ли так, что галерея станет для обычной тусовки, посещающей выставки актуального, щекочущим нервы развлечением, Петровичев отвечает просто: надеюсь, нет. Интересно, кстати, что на художника Петровичева вывел один "ультраактуальный" (термин куратора) деятель московского современного искусства, пожелавший остаться неизвестным.

Правда, актуальность и ее манифестации в Москве интересуют от силы сто-сто пятьдесят человек. При неосторожном обращении с пиаром у галереи может появиться сомнительная слава наподобие славы издательства Ad Marginem, издающей бывшего журналиста-международника Проханова. Любителям же искусства выставка способна рассказать о том, как воспринимается война не теми, кто отдает приказы и сочиняет эффектные репортажи с боевых действий, а теми, кто ее ведет. Сибирский - художник без звания, хоть и представлен к ордену за отвагу, его круг общения и, следовательно, тематика - солдаты и офицеры. Демократический момент, собственно, и подкупает в его вещах, не вполне, с точки зрения рисунка и цвета, совершенных.

Открытие выставки - 12 декабря. Адрес галереи - ул. Большая Полянка, 15.

АЕС + Ф

Когда я ехал в метро из Крокин-галереи, недалеко от меня сидела девушка, чей внешний вид хорошо вписался "в тему". Она была одета как множество москвичек неопределимого "среднего класса", однако в ее одежде был один занятный момент. Контраст розовой кепке и розовому шарфику составляла черная сумочка с нашивкой в виде герба и словом "military". Мне показалось, что соотношение милитаристской символики и повседневной одежды в ее облике вполне отражает реальное положение войны в сознании москвичей. Военная символика как атрибут модных игр больше представлена в опыте мирных жителей столицы, чем война за тридевять земель на окраинах бывшей империи. И слава богу. Выставка в галерее Марата Гельмана как раз об этом: брутальности как элементе стиля современной жизни. Арт-группа АЕС и примкнувший к ним модный фотограф Владимир Фридкес показывают проект "Action Half Life. Episode 2", исполненный по мотивам популярной года два назад компьютерной игрушки "Half life". На цифровых полотнах группы фигурируют известные по их проекту "Лесной царь" дети предпубертатного возраста в белом нижнем белье. Надо сказать, оно довольно целомудренное, и обвинений в педофилии вызвать не может. В руках у них орудия виртуального убийства, на заднем плане высятся башни и летят военные вертолеты.

Работы АЕС + Ф - классический постмодернистский слоеный пирог с глянцевой вишенкой сверху, однако совсем уж непостижимых смыслов в его компонентах нет. Картина победившей инфантильности порадует столичного модника, заставит задуматься аналитика, и, может быть, привлечет даже и Гумберта-другого, но это уже маргинальные частности.

Открытие выставки - 15 декабря. Адрес галереи - Малая Полянка, 7/7-5.