Русский Журнал / Образование / Научное сообщество
www.russ.ru/edu/academ/19991230_krasin.html

Несвяточный портрет: Джон Ролс
Сергей Красинский

Дата публикации:  30 Декабря 1999

Передо мной лежит новая книга - Джон Ролс, Собрание сочинений. Она не похожа на важную книгу. Ее язык часто резковат и безжизнен. Некоторые фразы: "правильно устроенная конституционная демократия", "феномен разумного плюрализма", "критерий взаимности" - внезапно появляются снова и снова, как часть странной антипоэтической мантры. Ее заголовки большей частью сухи и академичны: Часть 12: "Ответ Александру и Музгрейву"; Часть 13: "Концепция равенства у Канта". Ее аргументы кажутся слишком отвлеченными; они несомненно трудны.

И все же издание этой книги - очень важное событие. Со времени появления в 1971 эпохальной "Теории справедливости" Ролса его принято считать ведущим в Америке - а возможно, и во всем мире - политическим философом. По самым скромным подсчетам, в настоящее время существует около 5000 книг и статей, которые так или иначе с этой работой связаны. Когда-то основы западной цивилизации простирались от Платона до Фрейда. Теперь - от Платона до Ролса. Американские, английские и, можно сказать даже шире, европейские студенты - политики и философы - изучают его идеи. История о том, "как Джон Ролс оживил политическую философию и омолодил либерализм", стала легендой среди ученых.

Ролс - сложный и честолюбивый мыслитель. Его аргументация пронизана глубоким чувством истории и основывается на ряде дисциплин. И все же, как любил говорить Исайя Берлин, в основе великих философских систем лежит довольно простой набор идей. Это верно и в отношении Ролса. Практически во всем, что он написал, проявляется крайняя озабоченность вопросами возрождения и расширения забытой либеральной традиции - традиции размышления об основанном на правах общественном договоре.

В центре системы Ролса стоит нерушимость основных гражданских и политических прав. Следуя любимому Канту, он верит, что наиболее характерной чертой человеческой природы является способность свободно выбирать свои цели. Одной из главных наших обязанностей по отношению к согражданам является уважение их права на самостоятельность, права жить в соответствии с собственными ценностями. Ролс отдает предпочтение "праву", а не "добру" - требованиям, основанным на правах личности. "Справедливость, - пишет Ролс в первых абзацах "Теории справедливости", - является главной добродетелью общественных учреждений, как истина является основой систем мышления". Изящная и экономически выгодная теория должна быть отвергнута или пересмотрена, если она не соответствует истине; точно так же законы и учреждения, независимо от того, насколько они эффективны и хорошо организованы, должны быть изменены или отменены, если они несправедливы. Справедливость не допускает потери кем-либо свободы, оправданную добром, сделанным для других".

Чтобы понять, что радикального в этом, на первый взгляд, безобидно звучащем подходе, мы должны сопоставить его с некоторыми конкурирующими течениями, и в первую очередь - с утилитаризмом. В соответствии с этой доктриной мы должны пытаться сделать наибольшим совокупное богатство членов общества вне зависимости от его распределения. Утилитаризм восхищал Ролса. Он имел тот размах и строгость, которые Ролс желал бы видеть в своем учении, и обладал хорошей репутацией как прогрессивный принцип, вдохновляющий прямо или косвенно многие социальные и политические реформы. И все же он имел один недостаток - не принимал всерьез права человека. При возникновении конфликта между правами личности и общим благополучием утилитаристы, как правило, отдавали предпочтение последнему. Таким образом, величайший принцип счастья мог разрешить рабство. Или, что ближе к современности, он мог быть использован для защиты негласного принципа современной рыночной экономики: в борьбе за низкие зарплаты и низкую инфляцию шансы одних приносятся в жертву пользе других.

Утилитаризм - главный предмет критики Ролса, но существуют и другие, в частности - марксизм. Подобно утилитаризму, марксизм был склонен к тому, чтобы считать понятие естественных прав человека совершенной нелепицей. Критика Ролса направлена также на различные теории, рассматривающие государство как средство установления системы единых ценностей, таких как христианство, ислам или некоторые разновидности либерального гуманизма. Все эти течения допускают принесение прав человека в жертву чему-то другому - пользе, интересам пролетариата или некому религиозному идеалу правильной жизни. Они альтернативны теориям, которые Ролс ставит во главе общественного договора. Конечно, общество основывается на принуждении, и наше место в нем мало зависит от наших желаний, однако Ролс спрашивает, с каким его устройством люди согласились бы, если бы им было дано право свободного входа, и старается делать свои построения, основываясь на этом принципе.

Ролс предлагает нам провести мысленный эксперимент и представить себя в "истинной позиции". В этом состоянии люди располагаются за "занавесом незнания": им не дано знать то, что делает их самими собой - свой класс, способности, возраст, пол, сексуальные склонности, религиозные взгляды и собственное понимание хорошей жизни. Ролс утверждает, что принципы, выбранные людьми в этих условиях для регулирования отношений друг с другом, будут определением справедливости.

Громадное количество чернил было израсходовано на то, чтобы объяснить, оспорить или защитить "истинную позицию", однако суть ее достаточно проста. "Занавес незнания" - это средство, гарантирующее, что наши взгляды на справедливость не искажены нашими собственными интересами. "Если человек знает, что он богат, он сочтет налоги, связанные со степенью благосостояния, несправедливыми; если он беден, скорее всего, он поддержит противоположный принцип..."

Ролс уверен, что, применяя метод "истинной позиции", мы соглашаемся с принципами подлинного равноправия, гарантирующими наивысший минимум уровней свободы, благосостояния и возможностей. Он предлагает, чтобы нами управляли два принципа (знаменитые "два принципа справедливости"): первый затрагивает вопросы свободы, второй - распределения богатства и власти.

Первый принцип Ролса гласит, что каждый должен иметь право на основные свободы (выбора, мышления и т.д.), совмещающиеся с подобными свободами для остальных. По его мнению, государство должно оставаться нейтральным, не отдавая предпочтения каким-либо концепциям жизни, а лишь охраняя свободы, позволяющие жить в соответствии с собственными ценностными представлениями.

Второй принцип Ролса - "Принцип различия" - более оригинален. Он утверждает, что социальное и экономическое неравенство допустимо лишь тогда, когда оно приносит пользу тем, кто имеет наименьшие преимущества. Этот принцип альтернативен принципу равных возможностей. Защитники принципа равных возможностей выступают за рыночное устройство общества, при котором люди с одинаковыми талантами и волей к их использованию получают равные шансы на успех. Ролс спорит с этим, утверждая, что несправедлива не только общественная система, при которой наше положение определяется классовой принадлежностью или возможностями получения образования, но и система, где положение определяется способностями и талантами, которые также являются результатом "природной лотереи".

Точка зрения Ролса перекликается с позицией других ученых (например, М.Янга (Michael Young)): кажется несправедливым, что тот, кто особенно силен, умен или динамичен, должен иметь лучший по сравнению с другими уровень жизни. Довод о "природной лотерее" отбрасывает понятие заслуги в той мере, в которой она определяет вознаграждение за работу, и часто использует аргументацию в пользу равенства доходов. Однако Ролс говорит, что существует лучший способ противостояния несправедливому распределению способностей: введение неравенства, приносящего пользу наиболее обделенным. Такое неравенство не будет восприниматься как незаслуженное и унизительное.

"Теория справедливости" показала, что левый либерализм не был, как утверждали его оппоненты, несвязной мешаниной идей капитализма и социализма, а представлял из себя достойное течение политической философии. Влияние Ролса огромно. Только в США было продано более 200 000 экземпляров его книги, и она была переведена на 23 языка. Рональд Дворкин (Ronald Dworkin), ведущий теоретик либерализма, говорит, что Ролс определил содержание дискуссии: "Я никогда не думаю, с чего начать: непроизвольно я начинаю с него. Мои сегодняшние представления в чем-то не совпадают с ним, но только внутри того поля, которое определил он".

Своим влиянием "Теория справедливости" обязана и тому, что была издана во времена, когда политическая философия находилась в обороне. Доминирующие философские течения - логический позитивизм и лингвистическая философия - были враждебны к масштабному теоретизированию; экстравагантность марксизма и фашизма создала идеологии - даже либеральной - дурную славу. Дворкин поясняет: "1950-е были периодом самодовольства и ощущения, что Соединенные Штаты идут правильным путем. Позже Вьетнамская война и движение за гражданские права подвергли это сомнению. И здесь внезапно появилась книга, затронувшая все важные вопросы, давшая возможность их обсуждать".

Впрочем, существует другая версия относительно успеха "Теории справедливости" - она относится в большей степени к самому Ролсу. Ролс - необычайно закрытый, полагающийся на себя человек в совершено американском духе. Он убрал свое имя из книги "Кто есть кто", отказывается принимать почетные степени и не дает интервью. При всей своей скромности Ролс имеет громадное влияние на тех, с кем он общается. Вот что говорит о нем Роджерс Олбритон (Rojers Albritton), его старый друг с 1940-х: "Джек - это прежде всего человек, имеющий невероятно обостренное моральное чувство при общении с другими людьми. Он не только автор великой книги, - он замечательный человек... он лучший из нас, он лучший из всех в Америке". Подобные отзывы о нем можно услышать очень часто.

Центральное место в системе Ролса занимает отношение к судьбе, корни которого - в его собственной жизни. Джон Боден Ролс родился в 1921 году в богатой балтиморской семье вторым из пяти сыновей. Его отец был преуспевающим юристом, специализирующимся на налогах, а мать, происходившая из известной немецкой семьи, была феминисткой и президентом местного Союза женщин-избирателей. Исайя Берлин (Isaiah Berlin), восхищавшийся Ролсом, часто говорил, что он не может представить его иначе, как пуританином "в высокой черной шляпе". И на самом деле было что-то глубоко пуританское в ролсовской суровой и целеустремленной жизни. Вместе с тем другие его друзья отмечали, что он происходил из старой южной семьи и имел аристократическое представление о долге благородного человека. За все время своей карьеры Ролс дал всего лишь одно интервью - маленькому студенческому журналу в Гарварде. Еще одним источником информации о его жизни является глава немецкой книги, написанная Томасом Поджем (Thomas Pogge). Ролс рассказал ему об одном из сильнейших переживаний своей молодости: смерти от дифтерии и пневмонии двух младших братьев. Переживания тех лет нашли свое отражение в его взглядах на произвол судьбы.

Короткий период времени Ролс провел в средней школе в Балтиморе, однако в основном учился в Кенте - престижной и строгой частной школе в Коннектикуте. Приблизительно в это время он проходит через религиозную фазу своей жизни, и хотя никогда не останется верующим в традиционном смысле этого слова, религиозный опыт оставит свой след. В 1939 Ролс поступает в Принстон, а после уходит в армию и принимает участие в военных действиях в Тихом океане, служа в Новой Гвинее, Филиппинах и Японии. Он принадлежит к поколению, по которому война ударила с наибольшей силой. Ролс никогда не говорит о своем опыте солдата пехоты, но вне всякого сомнения, он был ужасен. Несмотря на предложение стать офицером, в 1946 году он уходит из армии в чине рядового и возвращается в свой alma mater, чтобы писать докторскую по философии морали. В последние годы учебы, 1949-1950-й, Ролс проходит курс теории политики, и именно тогда у него возникает идея написать трактат о справедливости. Работа над "Теорией справедливости" длилась 20 лет. В 1949 Ролс женился на выпускнице Брауна Маргарет Фокс (Margaret Fox), ставшей впоследствии художницей. У них родилось пятеро детей.

Принстон не признал гения Ролса. Ученый работает в Оксфорде и Корнелле, а в 1962 году переходит в Гарвард и живет в большом лексингтонском доме почти 40 лет.

Ролс был совершенно не подготовлен к успеху "Теории справедливости", думая, что книгу прочтут только его друзья. Но и с приходом славы он продолжает оставаться нелюдимым, целиком погруженным в свою работу ученым.

Если измерять значение работы Ролса не только количеством согласных с ним людей, но и качеством оппозиции, - она на самом деле очень важна. Редкая страница не была подвергнута критике: Ролса критикуют утилитаристы, феминисты, консерваторы, католики, марксисты и зеленые. В ответ он продолжает дорабатывать свою теорию. С момента публикации книги ученый написал около 15 статей и собрал их в переработанном издании Политического либерализма.

Несмотря на то, что даже противники Ролса признают его громадный вклад в теорию политики, влияние его книг на реальное политическое устройство в США незначительно. Рональд Дворкин говорит, что не может представить себе решение Верховного Суда, основанное на идеях Ролса. Они мало отражаются в жизни политических партий. Ситуация в Великобритании аналогична. Принципы, выдвинутые Ролсом, по его собственному мнению, могут быть воплощены только в условиях "владеющей собственностью демократии" или при "либеральном социалистическом режиме", но никак не в условиях современного английского или американского государственного устройства. В настоящее время эгалитаризм мертв как политическая сила. Люди не заботятся больше о равенстве: они хотят, чтобы существовали хорошо работающие общественные службы и система страхования для немощных, но они также рады приветствовать вознагражденный талант. Никто не обижается на заработки Стивена Спилберга и Микаэля Джордана: они популярны. Критики Ролса говорят, что это свидетельствует о неуместности его идей. Друзья же верят, что его время еще наступит. Существует и третья точка зрения, которой, возможно, в суровые минуты придерживается сам Ролс: при всей своей важности, при всей своей мощи его идеи слишком радикальны - слишком много людей должны будут слишком многое потерять. Процессы глобализации экономики и сопутствующее им ослабление могущества национальных государств привело к тому, что воплотить идеалы Ролса сейчас, во времена Избранных сочинений, стало гораздо труднее, чем во времена появления "Теории справедливости". Впрочем, это было достаточно сложно и тогда.