Русский Журнал
СегодняОбзорыКолонкиПереводИздательства

Новости | Путешествия | Сумерки просвещения | Другие языки | экс-Пресс
/ Вне рубрик / < Вы здесь
Прекращение нелегальной деятельности ЦРУ по перлюстрации писем
Джереми Дж.Стоун

Дата публикации:  2 Августа 2001

получить по E-mail получить по E-mail
версия для печати версия для печати

Выстрел, сделанный наугад, попадает в цель: бюллетень FAS пугает Почтовую службу тем, что вскроются ее контакты с ЦРУ в области незаконного чтения писем, причем не только присланных иностранцами, но и отправленных американцами иностранцам. Тем временем Советский Союз вовсю подслушивает американцев, а Министерство юстиции даже не пытается этому препятствовать. Полная неразбериха в мире.

Вероятно, общественным деятелем трудно стать - им нужно родиться. При этом одной из характерных особенностей общественного деятеля можно считать неспособность включиться в общественную систему - в результате чего он становится диссидентом - и постоянное недовольство ограничениями, накладываемыми традиционными профессиями (например преподавательской или исследовательской). Получив степень доктора философии, я десять лет мучился, пытаясь прижиться в таких организациях как Стэнфордский научно-исследовательский институт, Гудзоновский институт, Гарвардский центр международных отношений, колледж Помона, Стэнфордский университет (экономическое отделение) и Совет по международным отношениям. Однако в итоге я очень рад, что неспособность или нежелание работать там подтолкнуло меня к организации, которая стала для меня родной. Общественным деятелям нужен свой дом.

После того как в июне 1970 года я стал директором, а позднее президентом Федерации американских ученых, я потратил много времени, чтобы вдохнуть жизнь в эту, к тому времени почти почившую организацию. Оказалось, что существенную часть скудного бюджета Федерации (примерно семь тысяч долларов) составляли ежегодные дивиденды от страховой компании из шт. Огайо, начислявшиеся - в соответствии с групповой программой страхования жизни FAS - когда члены организации отклонялись от средних показателей и жили дольше, чем предполагалось.

Я был все еще так напуган случаем с журналом "Encounter", что помчался в Огайо убедиться, что эти дивиденды положены нам по закону, а не являются какой-то скрытой подачкой от служб безопасности. (Я никогда не имел ничего против ЦРУ, особенно открытой стороны его деятельности, которая касается не секретных операций, а аналитических исследований. Но конечно, я хотел быть уверен, что мы не замешаны в незаконных связях с этой организацией.)

В 1968 году, будучи председателем номинационного комитета FAS, я уговорил Герберта Ф. Йорка, ректора Университета Калифорнии в Сан-Диего, который ранее занимал высокий пост в Пентагоне, стать вице-председателем Федерации (и ее выборным председателем), поэтому он стал председателем в 1970 году, как раз в тот момент, когда мне понадобился выдающийся и мудрый руководитель. Он согласился (хотя и без особого энтузиазма), чтобы я платил себе полную ставку несмотря на то, что у FAS было мало денег и он опасался, что это приведет организацию к дефициту. Позднее я смог решить эту проблему за счет выплаты себе задним числом.

Я начал с реорганизации ежемесячного бюллетеня, стремясь повысить его привлекательность для членов ассоциации за счет увеличения доли оригинальных материалов. Еще я уговорил знаменитого бывшего заместителя директора ЦРУ (и помощника директора Агентства по контролю над вооружениями и разоружению) Герберта Скоувилла мл. возглавить Комитет по стратегическим вооружениям. Этот Комитет немедленно опроверг доклад консервативного Совета безопасности США, в котором утверждалось, что США отстают от Советов. Мы заявили, что США "не только не отстают от Советского Союза, но и опережают его по всем важным параметрам эффективности стратегических сил". Благодаря данному нами отпору "тактике запугивания" наш доклад получил широкий резонанс по всей стране, при этом особо следует отметить опубликованную в "The New York Times" статью Уильяма Бичера. Таким образом начало было положено.

Тем временем, я привлекал спонсоров FAS для участия в редколлегии: Джон Кеннет Гэлбрэйт; нобелевские лауреаты Ганс Бете, Оуэн Чемберлен, Дональд Э. Глэйзер, Харлоу Шапли и Гарольд К. Ури; советники президента по науке Джером Б. Визнер и Джордж Б. Кистяковски. Все это прибавило Федерации представительности.

Февральский бюллетень 1971 года, четвертый из подготовленных мною, был посвящен теме: "Конфиденциальность коммуникаций в американской жизни: прослушивание и перлюстрация". Этот бюллетень сыграл решающую роль в прекращении продолжавшейся ЦРУ в течение 20 лет нелегальной практики перлюстрации заграничной корреспонденции. Тогда я ничего не знал о роли своего бюллетеня. Но эта история наглядно демонстрирует теорию политического хаоса в действии: бабочка FAS взмахнула крыльями, и в правительстве разразилась буря.

Рис. на стр. 46: Первая страница февральского бюллетеня FAS 1971 года, подготовка которого привела к прекращению действия секретной программы ЦРУ по досмотру корреспонденции - HTLINGUAL.

И только четыре года спустя, в июне 1975-го, Комиссия Рокфеллера выпустила доклад о деятельности ЦРУ внутри страны, туманно упомянув об "ассоциации ученых", которая дала старт всей цепочке событий. Бдительный репортер журнала "Science" позвонил нам и немедленно удостоверился, что речь шла именно о нашей ассоциации.

Все началось 13 января 1971 года, когда, готовясь к выпуску очередного бюллетеня, я послал главному почтовому инспектору У. Дж. Коттеру запрос, в котором среди прочего осведомлялся, позволяет ли Почтовая служба каким-либо другим организациям незаконно вскрывать почтовые отправления. По существу это был выстрел наугад, в основе которого не было ничего кроме неясных подозрений.

В своем ответе от 10 февраля он отрицал какие-либо нарушения законности:

"Почтовая служба США всегда считала печать на почтовых отправлениях первого класса неприкосновенной. Почтовому департаменту неизвестно о каких-либо действиях органов штатов или федеральных органов, вынуждающих почтовых служащих нарушать правила почтовых пересылок или изымать какие-либо категории почтовых отправлений из официальных почтовых хранилищ для того, чтобы позволить другим организациям знакомиться с содержащейся в них информацией".

А на самом деле? Коттер был полностью в курсе дел. Более того: он получил пост главного почтового инспектора именно для того, чтобы ЦРУ могло беспрепятственно изымать у почтовой службы заграничную корреспонденцию для просмотра перед доставкой. Коттер имел подходящую квалификацию для такого назначения: прежде он работал в отделе ЦРУ, занимавшемся перехватом почты. Программа называлась HTLINGUAL.

Тем не менее, мое письмо побудило встревоженного Коттера позвонить директору ЦРУ Ричарду Хелмсу и потребовать прекращения программы, ссылаясь на то, что он теперь работает не в ЦРУ, а в Почтовой службе. Хелмс попросил месячной отсрочки, в течение которой он вынудил генерального прокурора Джона Митчелла позвонить генеральному почтмейстеру Уинстону Блаунту, чтобы тот приказал своему главному почтовому инспектору угомониться.

19 мая 1971 года в обстановке глубокой секретности высшее руководство ЦРУ собралось на 45-минутное совещание, чтобы обсудить, как бороться с опасностью, которую я представлял для их проекта. Теперь мы точно знаем, к какому решению они пришли: продолжать, пока не станет ясно, что Стоуну действительно что-то известно и их могут поймать за руку.

Мы узнали об этом благодаря другой цепочке причудливых событий, случившихся семью годами позже, о которых стоит рассказать, чтобы продемонстрировать Вашингтон за работой.

Это началось в 1978 году, когда я запросил - в соответствии с Законом о свободе информации - у ЦРУ (и у ФБР) сведения из собранного обо мне досье. Затем я пожаловался ЦРУ, что, принимая во внимание пять моих поездок в Советский Союз, они должны располагать большим количеством информации, чем я получил.

22 октября 1975 года мне совершенно неожиданно позвонил служащий ЦРУ, которому я подал жалобу, и сказал, что ЦРУ действительно нашло дополнительные упоминания обо мне и высылает их мне с курьером! Неожиданная любезность со стороны Управления и спецдоставка изумили меня.

Когда я увидел этот документ, зафиксировавший решение государственных служащих продолжить деятельность, незаконность которой не вызывала у них сомнений, я немедленно отправился в специальный сенатский Комитет по изучению деятельности правительства, чтобы показать этот документ главе Комитета, моему другу со времен кампании против ПРО Уильяму Г. Миллеру. Он сказал: "Да, как раз на сегодня у нас назначены слушания, на которых Коттер должен объяснить свою роль в этой истории. И этот документ мы уже получили". Именно благодаря их усилиям он и был рассекречен.

В ЦРУ ожидали, что в этот самый день председатель Комитета сенатор Фрэнк Черч от шт. Айдахо в ходе слушаний огласит документ, и поспешили превентивно удовлетворить мой запрос. На самом деле Черч в последний момент решил, что предание документа гласности нарушит права упомянутого в нем лица (Герберта Скоувилла) и отказался от этого. Однако к тому времени курьер ЦРУ уже доставил мне эту бумагу.

В документе подробно описывался обмен мнениями между высшими руководителями ЦРУ. Помимо Хелмса (названного ДЦР, т.е. директором центральной разведки) там упоминался ДП (директор по планированию или тайной деятельности), ГКР и ЗГКР (глава и заместитель главы контрразведки), ДСБ (директор службы безопасности) и РПП (руководитель проекта по перлюстрации).

Написанный в очень замысловатой манере, документ повествовал о том, что ДЦР открыл совещание "ссылкой на запрос о возможном досмотре почтовых отправлений со стороны государственных органов, адресованный главному почтовому инспектору г-ну Коттеру, поступивший от д-ра Джереми Дж. Стоуна и написанный по поручению Федерации американских ученых". Отмечалось, что Скоувилл "был в курсе" проекта, но "не пользовался материалами HTLINGUAL уже в течение многих лет". ДЦР, как говорилось в документе, не был "излишне обеспокоен в связи со Скоувиллом".

ФБР об этой операции, начатой в 1953 году, сообщили в 1958 году. ДП был "очень обеспокоен" неблагоприятным общественным мнением и "предложил передать операцию - разновидность внутренней разведки - в ведение ФБР, потому что им будет легче противостоять общественному мнению". Но контрразведка хотела оставить эту деятельность за собой, рассматривая ее как "внешнюю разведку".

(На самом деле, по личному опыту я знаю, что эта операция включала и слежку за американцами внутри страны, потому что в ответ на поданный мною в 1978 году еще один запрос в рамках Закона о свободе информации я получил отчет, содержавший несколько дружеских писем, посланных мною в Россию: Нине Шаховой, поэту Евгению Евтушенко, эксперту по Камбодже Дмитрию Муравьеву и редактору "Правды" Юрию Жукову [эти письма помогают мне установить датировку некоторых событий, упомянутых в этой книге]. Таким образом, ЦРУ вскрывало не только письма, поступавшие от русских, но и письма, отправлявшиеся из Америки.)

Хелмс допросил своих сотрудников о том, кто знал об этой практике вне ЦРУ ("только ФБР") и в Почтовой службе ("седой старичок", который получал "ежемесячную доплату в 50 долларов за эту работу"). Дальше в документе говорилось:

"Предыдущий главный почтовый инспектор г-н Монтаг стремился избегать всяческой информации о том, в какой степени реально производилось изучение почтовых отправлений, и поэтому мог под присягой отрицать перед комитетом Конгресса, что незаконные действия имели место. Г-н Коттер не мог бы отрицать этого под присягой".

Документ завершался просьбой Хелмса к руководителю проекта "более осмотрительно руководить операцией и докладывать ему обо всех проблемах и трудностях".

В результате, эта деятельность продолжалась еще в течение двух лет. Но позже, в 1973 году, когда генеральный прокурор Джон Митчелл из-за участия в Уотергейтском скандале оказался в тюрьме, а генеральный почтмейстер Блаунт ушел в отставку, Коттер воспользовался случаем, чтобы снова подать ходатайство. Поскольку Хелмс был уволен Никсоном в декабре 1972 года, вопрос попал на рассмотрение к новому директору ЦРУ Джеймсу Шлезингеру и его заместителю по операциям (т.е. по секретным операциям) Уильяму Колби. Они наконец закрыли эту программу.

В дальнейшем стало известно, что, по крайней мере, один сотрудник ЦРУ - д-р Мелвин Крейн - пытался изнутри добиться закрытия проекта, но, по его словам, "был уведомлен руководителями ЦРУ о том, что им известно о незаконности и неконституционности этой деятельности, но она необходима для выполнения стоящих перед ЦРУ задач". Крейн сообщил, что в почтовых отделениях Нового Орлеана и Нью-Йорка было размещено специальное, довольно изощренное оборудование, которое позволяло ЦРУ "вскрывать, копировать, запечатывать письма и рассылать адресатам, не оставляя никаких следов произведенной перлюстрации", причем делать это настолько быстро, что "нормальный ход рассылки почты не прерывался".

Советское прослушивание

Правительство занималось шпионажем (незаконным!) за собственными гражданами, но не могло противостоять советскому шпионажу. Комиссия Рокфеллера по деятельности ЦРУ внутри США обнаружила, что коммунистические страны достигли "поразительного уровня технического совершенства и изощренности" в прослушивании частных телефонных разговоров американцев.

Я немедленно послал в Министерство юстиции, которое включает в себя ФБР и отвечает за предотвращение шпионажа, запрос, почему не были приняты электронные контрмеры для предотвращения слежки за американцами. С двухмесячной задержкой мне ответили, что Министерство не могло "принимать окончательные решения по вопросу о каком-либо определенном образе действий" и что "образ действий правительства должен определяться на уровне национальной политики". Иными словами, Министерство юстиции преследовало бы меня или вас, если бы мы стали подслушивать телефонные разговоры, да и само правительство не могло делать этого без юридических санкций, но оно не пошевелило и пальцем для того, чтобы помешать русским делать это. Ошеломленные, мы пришли к заключению, что Агентство национальной безопасности, заинтересованное в прослушивании телефонных разговоров в Советском Союзе, не хотело вступать в "войну глушилок" и предпочло придерживаться негласного соглашения о нейтралитете. Телефонные аппараты правительства были, разумеется, защищены тайными шифровальными устройствами. Без защиты остались только простые американцы.

Еще одна аномалия вскрылась в ноябре 1975-го, когда я наконец обратился к Коттеру и спросил его, было ли его письмо, направленное мне, "намеренно вводящим в заблуждение" или "заведомо ложным". Он сказал: "Конечно, оно было заведомо ложным, потому что я был в курсе дела". Я твердо знал, что частное лицо может получить до пяти лет тюрьмы за обман федерального служащего, даже если ложное заявление было сделано не под присягой. Этот закон был применен однажды к человеку, который сказал полицейскому, что не является коммунистом. Письмо Коттера поднимало обратную проблему: может ли федеральный служащий безнаказанно лгать простому гражданину? Согласно закону, ответ был положительным. Мы побудили сенатора Кеннеди внести предложение о том, что заведомо ложное заявление официального лица должно считаться преступлением. Однако это предложение не прошло.

Все это - перлюстрация писем, прослушивание телефонных разговоров и лживые заявления - свидетельствовало в пользу справедливости гипотезы, высказанной Джеймсом Мэдисоном Томасу Джефферсону 13 мая 1798 года: "Вероятно потеря свободы внутри страны является неизбежной платой за меры защиты против реальной или выдуманной опасности, грозящей из-за границы".

Похоже, чиновники иногда как бы превентивно выдают секретную информацию, особенно когда им угрожает извне опасность огласки. Однако в условиях глубокой засекреченности трудно узнать, что именно послужило толчком к выдаче информации. Поэтому в борьбе с современными бюрократическими системами защитники общественных интересов очень редко объявляются победителями. Например, нам не дано узнать, сыграли ли наши письма в Министерство юстиции, наш пресс-релиз и наши интервью прессе какую-либо роль в борьбе с советским прослушиванием. Однако после истории с перлюстрацией я не сомневаюсь, что моя деятельность может оказывать на политику гораздо большее влияние, чем можно судить по доходящим до меня откликам.


поставить закладкупоставить закладку
написать отзывнаписать отзыв


  в начало следующая
Поиск
 
 искать:

архив колонки:

Rambler's Top100