Русский Журнал / Вне рубрик /
www.russ.ru/ist_sovr/19991117_shenbr.html

Взгляд из-за стены
Михаэль Шенброт

Дата публикации:  17 Ноября 1999
Размышления о современном искусстве, навеянные празднованием десятилетия со дня воссоединения Германии

Спустя десятилетие после падения стены, события, как модно теперь говорить, "знакового", становятся все более понятны его последствия. Опьянение сменил сон, утром наступило похмелье, но и оно прошло, оставив перед трезвым взором лишь свидетельства былого веселья, требующие безотлагательной уборки.

Первым пришло осмысление того, что само исчезновение железной ограды крайне иллюзорно. Стена вовсе не упала, а сместилась на восток. Теперь "Настоящий Запад" начинается сразу за границами России, Белорусии и Украины. Впрочем, часть экс-братьев пока амортизирует резкий переход (например - болгары, румыны или поляки), но и их будущее уже крайне четко предопределено. Мало кому захочется повторить печальную судьбу сербов.

Что до подавляющего большинства простых россиян, Запад так и остается манящей картинкой Потребительского Рая, бесконечно репродуцируемой СМИ, либо (в силу различных комплексов) объектом параноидальной постсоветской ненависти.

Российскому Современному Художнику (в том смысле, в котором Современное Искусство понимается на Западе или сотрудниками ХЖ) приходится становиться перед остальной частью населения в позу элитарности, причем в одностороннем порядке. Его социальная невостребованность накладывается на окружающую агрессивную "Вау-эстетику" (спасибо Пелевину за прекрасную терминологию), рождая в лучшем случае бесконечную рефлексию на рекламный продукт. В худшем - съедает его целиком. Мутные воды и стремительность течения бытия не оставляют возможности сколь-либо взвешенного анализа происходящего вокруг него. За возможность быть независимым философом приходится платить полным разжалованием в "лузеры-аутсайдеры", что чревато голодной смертью. То, что не вписывается в обстановку офиса или в бюджет, оставшийся после удачного его оформления (+ преобретенные на гонорар символы социальной иерархии), длительному обдумыванию не подлежит.

В Европе или Америке быть современным художником несколько проще. Правда, куда сложнее стать известным (или модным) художником. Из десятков тысяч известность за пределами своего "узкого круга" преобретают единицы. Я уже не говорю о том, что феномен СХ давно перекочевал в область, активно культивируемую масс-медиа, и по социальному рейтингу не намного уступает ДиДжею. Альтернативным (правда, чему?) быть модно. Решая стать художником (теорию о прирожденных талантах я здесь не рассматриваю), молодой человек уже в крайне редком случае противопоставляет себя обществу и системе постиндустриальных отношений в социуме.


Даглас Гордон

По моим самым скромным подсчетам, в одной только Германии ХудВУЗы ежегодно заканчивает четырехзначное число выпускников. Однако надо заметить, что такой диплом, особенно если в нем не содержится ни малейшего намека на коммерчески применимую специфику обучения, при дальнейшем трудоустройстве лучше вообще не показывать. Мой личный опыт, равно как и всех без исключения друзей и знакомых, показывает, что в сфере высокооплачиваемой творческой деятельности работу "по объявлению" в России найти намного проще, чем на Западе. Протекционизм является негласным законом в любой точке земного шара.

Итак, заканчивая к концу третьего десятка одну из Высших Школ Искусства, художник (если не намерен расставаться с этим высоким званием) вынужден продолжать академическую карьеру: любовник/-ца профессора/ассистент - аспирант - преподаватель - сам уже профессор - декан, итд., что обеспечивает безбедное существование вне зависимости от коммерческого успеха. Успешно продвигаясь по вышеописанной социальной лестнице, творец получает постоянные "бонус-очки" в виде персональных выставок и престижных степендий. "Молодым" художник остается до пятидесяти лет, до шестидесяти является "признанным", а уж далее именуется "заслуженным". В общем, грамотно следуя правилам игры, всегда есть возможность сохранить свободу творчества и заниматься буквально всем, чем возблагорассудится.

Неудивительно, что художественный рынок в такой ситуации оказывается перенасыщен. Мода на "оригинальное" восточноевропейское искусство на Западе постепенно сходит на нет. Если еще в середине девяностых только ленивый оставался без степендии от одного из многочисленных европейских культурных фондов, то сегодня приглашение русского художника на грант - поступок для куратора весьма смелый. Традицию по-прежнему чтут только австрийцы, для которых это вопрос европейской самоидентификации ("мы - не Запад", - гордо заявляют они). Список столующихся в, скажем, Берлине россиян за последние полгода пополнил один (тот же) Пелевин.


Дэн Грэхем

Попадая на некоторое время в мир с волшебной картинки, человек с Востока, как правило, теряет адекватность поведения. Как заметил мой приятель, Запад для русского стойко ассоциируется с Голливудом, и, пересекая государственную границу, он просто оказывается для самого себя героем одного из фильмов. И действительно, гостившая у меня недавно московская художница при виде всего для нее необычного то и дело восклицала что-нибудь вроде: "Барби-лэнд!" или "Дисней-лэнд!" Я могу часами рассказывать о том, какие приключения выпали на долю моих гостей из России или меня самого в первые месяцы жизни за границей.

Существует мнение, что именно сейчас, когда независимым от конъюнктуры художникам живется в России плохо, опять появляется возможность для нового культурного подъема. Не могу понять, что имеется в виду. Очевидно, аналогия с застойными годами и романтическое противостояние концептуалистов официальному художественному мэйнстриму. Никакого сходства кроме слова "плохо" между "тогда" и "теперь" я определенно не вижу. Да и "плохо" по-разному. Оглядываясь в прошлое, можно легко заметить, что наиболее благодатными для творчества временами были периоды социальной стабильности (читай застоя), подъема или энтузиазма вокруг новой идеи.

Искусство, как и любая другая сторона жизни, требует естественного развития. Школа московских концептуалистов, лишившись переехавшего на Запад (с чего бы это?) лидера в лице Кабакова, как-то быстро потеряла былую активность за пределами кухонь. Разбрелись кто куда их молодые крылья. Кто уехал вслед за Кабаковым, кто переквалифицировался в журналисты. Их единственным честным последователем, доведя свое дело до монтипайтоновского абсурда, остается, на мой взгляд, лишь Бренер.


Крис Каннингхэм

Вторичность, как некоторые считают, не есть основополагающий принцип Современного Искусства вообще, а лишь своеобразный знак некачества, явление, свойственое искусству любого времени. Однако отсутствие ярких фигур, преобладание вторичного - это действительно беда. Я бы не осмелился назвать вторичными Марико Мори, Трэси Мофат, Дэна Грэхема, Дагласа Гордона, Монику Бонвичини или автора видео для "Эфекс Твин" Криса Каннингхэма, равно как и десяток других имен. Причина же тотальной вторичности современного российского искусства видится мне отчасти в приличном запаздывании общественных механизмов, на которые пытается рефлексировать художник, при том, что, с одной стороны, ориентиром является Запад, а с другой, искусство, в силу социальной нестабильности, стало вторичным само по себе. Отчасти же в недостаточном образовании, если не в его полном отсутствии. А отчасти в оторванности российской художественной сцены от западной. Именно российской, ибо множество других стран Восточной Европы уже заняли на ней свои места. Когда несколько лет назад я попал из Москвы в чешский провинциальный Брно, меня просто поразил городской Музей Современного Искусства - качественно и со вкусом отобранная экспозиция молодых европейских художниц в роскошном двухэтажном особняке, и все это на государственном финансировании. Или несколько регулярных изданий, посвященых исключительно проблемам Современного Искусства, продававшихся в простом газетном киоске.


Трэси Мофат

Региональных делений в СИ существует великое множество. Делить можно все что угодно и по каким угодно критериям, а понятие Восточноевропейское Искусство, кроме территориальной принадлежности, сегодня уже никому ни о чем не скажет. Новый кураторский трэнд в этом сезоне - СИ стран балтийского региона. Вероятно, следующим географическим параметром отбора будет N-ая параллель или N-ый меридиан.

Этим материалом я вовсе не намеревался выяснять окончательный диагноз той ситуации, которая сложилась к сегодняшнему дню в российском искусстве. Это лишь один из бесконечного ряда возможных взглядов на нее, сторонний взгляд молодого человека, не привязанного к какому-либо определенному пространству набором абстрактных обязательств. Мне искренне близки и симпатичны многие художники, формирующие современную художественную сцену России. И потому очень хочется верить в то, что через некоторое время, перечисляя русские достижения в области искусства мирового масштаба, не придется больше делать глубокомысленную паузу после воспоминаний об авангарде 20-х.