Русский Журнал
СегодняОбзорыКолонкиПереводИздательства

Новости | Путешествия | Сумерки просвещения | Другие языки | экс-Пресс
/ Вне рубрик / < Вы здесь
Циклы научного исследования
Описание и эмпирический уровень знания

Дата публикации:  16 Мая 2001

получить по E-mail получить по E-mail
версия для печати версия для печати

В.И. Вернадский определяет содержание описания следующим образом: "Минерал, растение, горная порода, почва, биоценоз, географический и геоморфологический ландшафт, геохора, река, озеро, облака, водопад, проявление движений атмосферы, моря, вулканы, минеральные источники, звезды, солнце, туманности и другие частные конкретные проявления природы прежде всего сами по себе привлекают внимание натуралиста. Их точное, научно проверяемое описание, превращение их в научно наблюдаемое явление, поражающее главным образом глаз, и сверх того в меньшей степени слух, является основной работой натуралиста... Характерную черту в истории мысли XVIII в. составляет расцвет описательного естествознания, сперва в области "царств природы"... Мы привыкли их считать естественными науками par excellence: ботаника, зоология, минералогия - в описательной своей части невольно приходят нам на мысль, когда мы говорим о естественных науках... Научное наблюдение в естествознании уже в то время распалось на две области. В одной имелись совершенно ясные предметы исследования и описания - растения и животные, минералы, кристаллы и ископаемые; эти наблюдательные науки образовали царства природы, они стояли впереди описательного естествознания в то время. Здесь натуралист в окружающей природе непосредственно имел дело с конкретными объектами исследования; ему не надо было самому создавать в сложном и неясном природном явлении объекты, доступные научному изучению... Лишь постепенно при прогрессе науки выделяются... простые элементы, теоретические объекты, которые могли служить предметом научного исследования. Все развитие этих наук заключалось долгие годы в постепенном выделении объектов исследования, логически сравнимых с теми, которые даны почти без человеческих усилий в царствах природы.

Линней отчасти впервые поставил конкретную научную задачу исчислить и определить, внести в "систему природы" все природные тела без исключения, и он же первый указал возможность ее решения. Он создал первую удачную систему природы - научный аппарат, позволивший организовать массовую работу и быстро, точно охватить для научного сравнения в его время меньше двух десятков тысяч живых организмов, а в настоящее время почти миллион... В идеале так и должна быть описана вся природа. Дело жизни ученого натуралиста, требующее огромного труда, знания, точности, заключается в таком учете и описании ""естественных" природных явлений и тел"8.

Однако по представлению современных методологов описывающие науки исторически предшествуют собственно науке и имеют только то значение, что предваряют эксперимент и целенаправленное наблюдение9.

Деятельность, позволившая "быстро, точно" включить в систему природы уже более трех миллионов форм жизни, практически не была предметом специального методологического анализа. Существуют многочисленные философии систематики, в которых основное внимание уделяется описанию "систем природы" и дискутируется онтологический статус таксонов10, в то время как исследованию деятельности по конструированию определителей-ключей посвящено не так уж много работ. Существуют эффектные описания работы биологов - систематиков, минералогов11, но не эксплицирована методологическая основа научного описания.

Последовательность действий, сконструированная К. Линнеем и зафиксированная в строении и правилах пользования биологическими и минералогическими определителями (ключами), включает в себя по меньшей мере три рода объектов и три исследовательские операции. Исследователь-систематик непосредственно имеет дело с особями (отдельностями). Его задача в том, чтобы описать особь и определить ее место в системе таксонов, для чего он использует значимые с его точки зрения признаки. Процедуры выделения значимых признаков, определение принадлежности особи к иерархизированной (в частном случае) системе таксонов, наконец, собственно классификация, заключающаяся в определении сходств и различий особей по значимым признакам, - отдельные элементы процедуры, объединенные К. Линнеем в своеобразный алгоритм, не изменившийся за три века и, тем не менее, не описанный именно как алгоритм. В действиях исследователей - систематиков присутствуют и чисто эмпирические объекты (особи), и теоретические структуры - таксоны, в том числе и таксоны ранга царств природы, исключительную роль которых в естествознании подчеркивал В. И. Вернадский, и объекты особого рода - признаки особей, сочетающие теоретический способ выделения и эмпирическое бытие. Задача методологического исследования описания, таким образом, заключается в экспликации структуры, объединяющей особей, таксоны и признаки особей и ставшей настолько привычной, что она - структура - кажется тривиальной и не нуждающейся в специальном анализе.

Наиболее существенная особенность процедуры, разработанной К. Линнеем, - повторяемость операций, благодаря чему результаты описания подтверждаются или опровергаются все новыми и новыми поколениями исследователей. Таксоны, существование которых несомненно для одного поколения, сменяются другими таксонами - результатами описывающей деятельности другого поколения ученых. Итерации процедур исследования, постоянная ревизия представлений о существовании таксонов дали основание С.В. Мейену12 для утверждения о статистической природе теоретических объектов описания.

В зоологии, ботанике, микробиологии, минералогии научное описание особей (отдельностей) привело к созданию многочисленных определителей-ключей, профессиональное пользование которыми почти автоматически вводит исследователей в вековые научные культуры с их традициями, умонастроениями и даже привычками.

Опыт естествоиспытателей практически не применялся в антропологии. Таксон "люди" как царство природы до сих пор не описан и не упорядочен в определителях. Чаще всего многообразие людей редуцируется до благоглупостей вроде "человек - разумное животное, происшедшее от обезьяны". Неопределенность систематического положения людей порождает много проблем при исследовании их как природного феномена и создает почти идеальные условия для вненаучных спекуляций со знанием, полученным при аналитических - социологическом, экономическом, психологическом, генетическом - исследованиях людей.

Примечания:


Вернуться8
См.: Вернадский В.И. Живое вещество. - М.: Наука, 1978. - С. 270.


Вернуться9
См.: "┘Следовало, может быть, выделить специальное понятие собственно описывающих наук, в которых первоначальные этапы исследования действительно связаны с описанием, регистрацией фактов, классификацией и систематизацией обширного фактического материала, предшествующего активному целенаправленному наблюдению, а тем более эксперименту, планируемому и проводимому на основе предварительных концептуальных соображений┘ Развитие описательного классификационно-систематизирующего естествознания очень быстро переходит к постановке вопросов о глубинных основаниях классификаций и систематизаций и начинает переходить в стадию активного наблюдения и построения классификационных схем, основанных на концептуальных соображениях" (Грязнов Б.С. Логика. Рациональность. Творчество. - М.: Наука, 1982. - С. 64)


Вернуться10
См., например: Заренков Н.А. Лекции по теории систематики. - М., 1976; Шаталкин А.И. Биологическая систематика. - М., 1988, и множество других работ такого же спекулятивного направления.


Вернуться11
См., например: Ферсман А.С. Воспоминания о камне. - М., 1958; Чеховская Т. Ошеломляющее разнообразие жизни. - М., 1980.


Вернуться12
См.: Мейен С.В. Сравнение принципов систематики ископаемых и живых организмов // Математика и ЭВМ в палеонтологии. - Кишинев: Штиинца, 1983. - С. 10-49.


поставить закладкупоставить закладку
написать отзывнаписать отзыв


Предыдущие публикации:
Ксения Зорина, Шведское ассорти #4 /01.12/
Особенности национального управления в XVII веке; психология солдата; российские бизнесмены открывают Америку; студент как маргинал; теория и практика жертвенности в индийском исполнении; муки историка.
Ксения Зорина, Шведское ассорти #3 /27.11/
Блеск и нищета варваров; повседневная жизнь средневекового города; война и мир с татарами; Китай глазами русского эмигранта; мифы Зимней войны; легенда о Бизерте.
Дмитрий Стахов, Халява, сэр! /22.11/
Шариковский принцип "все поделить" остается верным ориентиром. С верой в доброго "царя", с красным - по примеру нового курского губернатора - бантом, халявщики ждут новой раздачи. Печальная история метаморфоз Клима Чугункина их не исправит.
Ревекка Фрумкина, Размышления о честном слове дворянина /21.11/
Некогда один дворянин сказал известному математику: "Зачем мне доказательство Вашей теоремы? Вы √ дворянин, и я - дворянин, мне достаточно Вашего честного слова". Шутки - шутками, но этот апокриф остается поучительным.
Вадим Белов, Империя тела: идеологические модели сексуальности /17.11/
Культура устанавливает норму, предлагает, описывает, наконец, диктует личности как она должна выглядеть. Культура становится зеркалом, посмотревшись в которое, можно увидеть свой образ, свое социальное "Я".
предыдущая в начало следующая
Поиск
 
 искать:

архив колонки:

Rambler's Top100