Едущий по Германии и сейчас еще может повстречать странные дома. Они какие-то пестрые, словно мозаичные. Приглядевшись внимательнее, нетрудно понять, в чем дело: они сложены из разных кирпичей. Это первые послевоенные постройки. Они, конечно же, смотрятся в наше время скромно, но вполне солидно сложены и ухожены, так что все еще служат своим хозяевам на совесть.

Когда стало ясно, что война кончилась, немцы вышли разбирать завалы на улицах разбомбленных городов. Точнее - в основном немки, потому что значительная часть работоспособных мужчин еще довольно долгое время занималась стройками совсем в другом месте, в основном за Уралом и в других неблизких местах. Эти женщины, которых тут же окрестили Truemmerfrauen, то есть "женщинами руин", разбирали завалы по кирпичику. И тщательно все сортировали, так что часть материала сразу могла идти в дело. В результате в короткий срок не только были ликвидированы развалины, но и начались восстановительные работы. И роль этих "женщин руин" в том, что потом назвали "экономическим чудом", была немалой.

Да бог с ним, с прошлым. Уже недавно на Дальнем Востоке (не нашем) случились два стихийных бедствия: огромная приливная волна на Новой Гвинее и наводнение в Китае. Все телеканалы мира день за днем показывали, что происходит в этих странах. И разница была видна невооруженным глазом.

Папуасы - а именно они стали жертвой цунами на Новой Гвинее - впали в отчаяние. Оставшиеся в живых сидели в оцепенении у разрушенных хижин и предавались безутешной скорби по утраченным близким. ООН пришлось посылать на остров команды спасателей, которые высаживались на побережье на вертолетах и буквально на руках выносили тоскующих папуасов подальше от воды, заботливо укутывали их в одеяла, кормили с ложечки. Если бы не международная помощь, возможно, что папуасов бы уже просто не осталось.

Китайцы вели себя иначе. Они, как муравьи, копошились у разлившейся воды. Выстроившись в цепочки, они передавали мешки с песком, чтобы строить и укреплять дамбы. Они без устали вычерпывали воду любой посудиной, какая была под рукой. Наш зритель восхищенно тыкал пальцем в экран: вот придурки, тазами реку черпают. Зря тыкал. Китайцы-таки остановили наводнение. В результате жертвы и разрушения оказались в десятки раз меньше, чем могли бы быть, если бы китайцев вдруг поразила папуасская болезнь.

К чему это я? Да к тому, что Новый год. Новый, старый, да еще одно Рождество и другое. Одним словом, праздники. Каждый год я застываю в неспособности объяснить своим зарубежным партнерам, почему в России с конца декабря и практически до середины января ничем серьезным заниматься невозможно. "У вас же кризис?" - "Так точно, кризис". - "Так что же вы..." - На это ничего, кроме непереводимого русского "а вот", и не ответишь.

Что мы не китайцы, вроде бы все уже уяснили - по крайней мере призывов идти "китайским путем" стало явно меньше. Правда, мы и не папуасы. Мы где-то между этими двумя крайностями, но все-таки, видимо, ближе к папуасам. Недаром же они так полюбили Миклухо-Маклая. Потому и можем, махнув на все рукой, праздновать, когда праздновать-то нечего. Или, может быть, уверены, что вертолет к нам все-таки прилетит?