Вся страна делает ремонт. Приходишь из "Собеседника", где этот ремонт длится третий месяц, в "Огонек", где длится второй, - и словно не выходил из подъезда. Вялотекущий ремонт продолжается уже месяц и в моей квартире, размеры которой никак не соответствуют продолжительности работ и натужливой серьезности, с которой бригада из трех человек относится к происходящему. Приезжаешь в Питер к друзьям - та же история, все озабочены покупкой плитки, причем какой-то особенной, с фиолетовыми разводами... Звучат слова: шпаклевка, шпатлевка, циклевка... "Пуфас"... А вы в фирме делали или так нанимали? А тем, что у магазинов предлагают обои поклеить, можно верить? При этом на одной улице нашего дачного поселка ремонтируется три дома сразу, и бригада веселых хохлов, которые успели, кажется, перелюбить всех дачниц в возрасте до двадцати пяти, гордо рассказывает, что заказов им хватит до октября.

В принципе, ежели бы писал я не квикли, а сюжет, скажем, для добродеевских "Вестей" - там появляются иногда такие лирические сюжеты, отслеживающие как бы тенденции, - тенденция как раз выглядела бы крайне оптимистично. У народа поднакопились кое-какие деньги, появилась иллюзия стабильности, люди настроены на долгую счастливую жизнь и основательно к ней готовятся... Опять же, вспомним, какой пыткой был ремонт в семидесятые - ничего нигде не купишь, фирма "Заря" работает известно как, а через знакомых пока-а еще найдешь приличного специалиста... не говоря уж о проблеме стройматериалов... Зато теперь - восторг, блаженство: приходишь на любой строительный рынок (их тоже расплодилось, как лисичек) - и все к твоим услугам, причем любого качества, в зависимости от цены. Не хочешь на рынок, любишь, чтобы все было по высшему разряду, - к твоим услугам в любом магазине все то же самое, но вдвое дороже: тут тебе и дополнительный повод для самоуважения. Ремонтируется страна, с оптимизмом смотрит в будущее... в общем, не перестройка, конечно, но капитальный ремонт! И почему бы, в самом деле, в противовес перестройке - раз у нас так в ходу строительные ассоциации - не обозвать сегодняшнюю эпоху порой капитального ремонта нашего общего дома. Гимн вон уже отремонтировали.

Идею эту я бесплатно дарю всякого рода телевизионным публицистам, тем более что в ней есть свой резон - и добродеевские "Вести", кстати сказать, мне вполне симпатичны. Надоело жить в стране, где никто ничего не может решить. Хочется пожить там, где проблемы решаемы, где и что-то хорошее происходит иногда, где люди не только на похороны откладывают, но вот и на побелку потолков и оклейку стен скопили...

Почему страна именно сейчас взялась так дружно ремонтироваться, почему вообще начало путинской эры так прочно будет ассоциироваться с этим поветрием? (Метафизику - насчет того, что лучше подлатать, чем ломать и строить заново, - я всерьез не рассматриваю.) Тут все как раз очень просто, причины самые прозаические: вся наша невеликая частная собственность (называвшаяся для проформы личной) была нами получена на рубеже пятидесятых-шестидесятых, когда стали массово раздавать первые дачные участки и селить в первые отдельные квартиры. Не все ж хрущевки строились, то есть хрущевки были разные: так называемые хрущобы по пять этажей без лифта - и вполне приличные кирпичные дома, с квартирами, правда, чрезвычайно малогабаритными. Владельцы этих квартир либо вымерли, либо переехали по беспомощности к детям, либо просто решили улучшить свои условия - на вторичном рынке жилья сейчас большинство квартир как раз составляют эти самые малогабаритные, двухкомнатные, с крошечной кухней (кто же знал, что советский человек в семидесятые будет большую часть своего времени проводить именно на кухне? Считалось, что настанет коммунизм, новый быт, проще будет в кафе пообедать, а в освободившееся от готовки время книжку почитать, в космос слетать...). Страна ремонтирует то, что было построено в шестидесятые: дачные домики, достоявшие до наших дней, квартиры, полученные при оттепели и застое... Символично и то, что ежели безбашенные девяностые были временем повального строительства коттеджей и супердорогого жилья, начало нового века запомнится именно как период посильного приведения в порядок жилья классом пониже: владельцы коттеджиков вытеснены с политической арены, перестреляны, прибраны к рукам более крупными собственниками (аффилированы к ним, так сказать) - а может, они теперь просто сидят тихо. Прошло время, когда главным героем газет был богатый, когда глянцевые журналы учили его потреблять и пытались внушить ему понятия о стиле (многие подпольные гении семидесятых трудились на этой ниве!). Героем стал Простой Человек, он хочет по-простому, по-человечески отремонтировать свой быт. Дачку там, кухоньку, ванную без гидромассажа. А то новое купить - у него денег нет, а старое к началу века исчерпало свой ресурс. Как и в целом по стране.

Долго я думал: почему же вся эта ремонтная вакханалия не вызывает у меня ни малейшего оптимизма? С бытовым дискомфортом, причиняемым переустройствами, я давно смирился, быт меня никогда особенно не доставал. Проблема в ином: во-первых, ремонт и сам по себе занятие не особенно оптимистическое. Как и переезд. Человек, перешивающий свой старый пиджак или ремонтирующий старую квартиру (машину, страну), не должен питать иллюзий насчет того, что все у него теперь изменится и улучшится. Даже переезд в новую квартиру или новую страну почти никогда не означает перемены жизни - по крайней мере, к лучшему: голову надо пересаживать, если хочешь перемен. Во-вторых - я никогда не любил заниматься обустройством быта (и не особенно люблю, когда за меня этим вдруг озаботится кто-то другой): литература - другое дело, а это все довольно скучно, типа как грядку полоть. Вся физическая работа по большому счету бессмысленна и именно этим - как показали все без исключения исследователи тоталитаризма - особенно утомительна. Но третья и главная причина, по которой мне и думать не хочется обо всех этих квартирных и дачных ремонтах, - это люди, которые их делают. Тут зарыта целая свора бешеных собак, жутких подпольных комплексов и глубоко загнанных проблем.

Я вообще изначально комплексую перед людьми, которым приходится - за мои деньги, естественно, - обустраивать мой быт, сидеть с моим младшим ребенком, даже просто убирать мой гостиничный номер, в котором я усиленно поддерживаю стерильность... Тут и советский комплекс - стыд перед прислугой, а может, подспудный страх перед ней, - и стыд за то, что я не берусь поклеить обои самостоятельно. Постоянное самооправдание: я мог бы, да времени нет... и пусть уж лучше профессионал... В конце концов, нам ведь всегда внушали, что идеал советского человека - это домашний мастер, который все делает сам. Потому что рассчитывать ему, по сути дела, было не на кого: в сфере обслуживания главной задачей было отфутболить клиента, если нельзя его выпотрошить по полной программе. Это теперь на клиента набрасываются втроем, опять-таки с целью выпотрошить, но с максимумом любезности. Домашним мастером я не был никогда, хотя при крайней необходимости благополучно справлялся с мелким домашним обустройством: я просто очень не люблю этого, не знаю технологии современного ремонта - не евро, Боже упаси! - и проч. Отсюда комплекс перед людьми, которые эту работу делают: я все время по-советски уверен, что делают они ее не для меня, но за меня. И я так ее не люблю, что подсознательно приписываю им столь же негативное отношение к побелке, покраске и, как бишь ее, шпатлевке.

Но к этому древнему советскому комплексу прибавляется другой, вполне реальный, не навязанный никакой пропагандой: ремонт делают главным образом гости из других республик (союз-то нерушимый давно восстановился, а мы не знали! Касьянов месяц назад заявил, что нам ежегодно требуется миллион мигрантов - рабочих рук не хватает!). От веселых хохлов, ремонтирующих дачи, я знаю, что фирма жесточайшим образом их грабит, поэтому грабить клиента они предпочитают сами, напрямую: их задача - навязать этому клиенту как можно больше непредусмотренных, неоговоренных услуг, чтобы он расплатился напрямую, минуя посредника. Посредники же пользуются единственным своим преимуществом - тем, что они москвичи. Москвичи заключают контракты и получают деньги, а делается все руками украинцев, молдаван, грузин, азербайджанцев... Такие азербайджанцы ремонтируют сейчас и мою квартиру, а кухню в прошлом году делали молдаване - славные, интеллигентные, в прошлом инженеры с высшим образованием. И азербайджанцы мои нынешние тоже не лыком шиты, они люди с большим достоинством и таким скорбным взглядом, что я стесняюсь их поторопить или лишний раз напомнить, что пора бы заняться ванной... Один вообще при Советском Союзе музыкантом был, а другой сопромат преподавал. А сантехнику я покупаю на Никулинском рынке у чудесного, услужливого мужика, который чем-то пришиблен, придавлен, я вижу это со всей отчетливостью - и почему "чем-то", когда речь идет о вполне конкретной необходимости заниматься не своим делом?! У мужика есть теперь "хозяин", он так его и называет - и страшно боится этого двадцатипятилетнего человека, тоже восточного. А сам мужик работал всю жизнь электромонтером, но вот его кирпичный завод на Профсоюзной закрылся месяц назад, и теперь он продавец, получающий от хозяина 150 рублей в день и головой отвечающий за каждую раковину и унитаз, не дай Бог - побьются.

Между прочим, начальник "моих" азербайджанцев тоже не всегда ремонтом промышлял. Он строитель, профессионал, МИСИ окончил, но в качестве бригадира ремонтников зарабатывает значительно больше, чем в качестве прораба, хотя бы и на строительстве "элитных комплексов" (элитные комплексы все равно стоят полузаселенные, а то и вовсе пустуют. Нету у нас столько элиты).

Мне приходилось уже писать о том, что Россия сегодня - это страна людей, занимающихся не своим делом. Что во главе ее стоит разведчик - это бы пусть, на президентов у нас в то время не учили. Путин прошел еще не худшие университеты: не был, по крайней мере, на комсомольской и партийной работе. Но сегодня мы - страна монтеров, торгующих унитазами, преподавателей, белящих потолки, строителей, ремонтирующих ванны, музыкантов, клеящих обои, уркаганов, занимающихся макроэкономикой, и проституток, занятых пиаром. Я вовсе не обзываюсь - просто раньше содержанка шефа называлась секретаршей, а теперешнему шефу секретарша нужна умная, настоящая - дела-то пошли серьезные, - и содержанок перефутболивают в отдел связей с общественностью, где делать не надо ничего. Не пытайтесь меня разубедить, я этих пиарщиц видел достаточно.

Собственно, такой страной мы являемся вот уже десять лет - с тех пор, как поехали в Турцию первые челноки и доктора наук стали устраиваться в такие челночные рейсы "верблюдами". Не верите - почитайте мелиховский "Роман с простатитом", там про поездки героя в качестве "верблюда" все с натуры. Математик писал, человек точный.

Разумеется, как думали идеологи начала девяностых (тогда очень много было подобных идеологов, вполне РАППовских по убеждениям и тону), половина страны обязана была либо вымереть, либо переквалифицироваться. Считалось, что если половина вымрет, оно даже и лучше будет. Россия вообще всегда выбирала этот путь, когда пыталась устроить сносную жизнь своему населению: надо его сократить - и тогда всем достанется побольше. Большевики, Сталин и Егор Гайдар в этом смысле отличались друг от друга очень незначительно - тем более что большевики тоже давали возможность переквалифицироваться. Полно появилось "бывших" - причем по большей части все из той же средней интеллигенции: нанимались они уборщицами (иногда, как моя прабабушка, в свой дом, в свою же бывшую квартиру, ныне уплотненную, коммунальную), музработниками в школу, да мало ли кем! Хорошо еще, если брали... В начале девяностых человеку старше сорока лет трудоустроиться стало трудно. Без работы оказалась половина населения. Нет никаких оснований думать, что этот процесс замедлился: заводы продолжают закрываться, предприятия - банкротиться... И находятся публицисты, радостно приветствующие этот процесс. В том числе и среди неунывающих шестидесятников, изыскивающих повод для оптимизма в чем угодно, кроме личных трудностей.

Огромная прослойка перешла в сферу обслуживания. И не надо возражать, что до этого она, мол, обслуживала интересы коммунистов, создавая им идеологическое обеспечение, а теперь пусть-ка попляшет, обслуживая новых хозяев жизни. Понять не могу, чем отличается одно обслуживание от другого, чем оно так уж благороднее, - и тем более не думаю, что азербайджанский музыкант или украинский инженер обслуживали интересы класса социалистических бюрократов. Конечно, стране не надо столько специалистов с высшим образованием... Но часто ли вы слышали о закрытии вузов? Это предприятия закрываются, а вузы как фабриковали, так и продолжают фабриковать специалистов с высшим образованием, и конкурс знай себе растет: советский человек в массе своей неизменен, он непоколебимо верит в то, что его чадо должно получить диплом! В результате статистика, которую я собрал только по московским вузам, показывает: по специальности через год после окончания института работают от пяти до пятнадцати процентов его выпускников!

Куда деваются остальные - не знаю. Может быть, в пиарщики. Может быть, в ремонтники. Как бы то ни было, ремонт наш сегодняшний - поголовный и повальный ремонт, ставший модой сезона, - делают люди, которые заняты не своим делом. И это чужое дело они ненавидят - особенно будучи мигрантами, поскольку, спасибо Юрию Михайловичу, права их в Москве птичьи. Отберут паспорт и пошлют вкалывать. И вы хотите, чтобы москвичи не чувствовали перед этими новыми рабами своей вины? Кстати, многие уже подозрительно быстро привыкли считать всех этих ремонтников и строителей (чьими руками ремонтируется кольцевая, строится третье кольцо и возводятся почти все московские здания) людьми второго сорта. Товарищи ужасно быстро превращаются в господ. Все как в двадцатые, когда электротехники Иваны стали называть себя Жанами...

Да, разумеется, в стране появилась куча новых профессий и отмерла куча старых. Но пройдитесь по школам и больницам: ведь лечить и учить по-прежнему некому. И троллейбусы водить некому. Как раз один украинский водитель был в бригаде дачных ремонтников... Да чего далеко ходить за примерами - оглянитесь вокруг, спросите своих знакомых, кто из них работает по специальности, то есть по собственному выбору, а не вынужденно? Ведь тут не тот случай, что в литературе, когда "профессиональных писателей" готовит Литинститут, а пишут все равно те, кто умеет. Литинститут, по совести, вообще давно закрыть пора. Тут случай несколько иной - когда люди сплошь и рядом ради выживания отказываются от своего дела и занимаются низкоквалифицированной, но единственно спасительной работой. Это все то же упрощение, сродни петроградской ситуации 1918 года, когда почти всю интеллигенцию в массовом порядке выгоняли колоть лед. Сложные и тонкие профессии - не нужны. Нужны простейшие. Это же касается и духовной нашей жизни, но о ней речь шла в предыдущем "взгляде".

Я знаю, что мои азербайджанцы ненавидят эту работу. И меня, наверное, тоже. И завтра, никого из них не застав на месте, я опять не смогу устроить им скандал - потому что нет у меня такого права. Не могу я кричать на рабов. Даром что и в рабство их обращал не я. Точно так же нет у меня никакого права предъявлять претензии к парикмахеру, который меня причесывает перед эфиром. Эта девушка кончила искусствоведческое отделение филфака, но подрабатывает стилистом, потому что искусствовед на фиг никому не нужен. А одна из умнейших девушек, которых я вообще в своей жизни видел, поехала на все лето гувернанткой в семью нового русского. Этот новый русский теперь газовый магнат, хотя по образованию он специалист по стали и сплавам, а по привычкам слесарь. А Гусинский - режиссер. А Смоленский - печатник. А Грызлов - электротехник. А Иванов-оборонный - филолог с разведывательным уклоном, отсюда и красоты слога вроде "каждому боевику мы подыщем пристанище метр на два". А Швыдкой - театральный критик, отсюда и театральность его прощания со Светлановым. Да и что я о других да о других? Слава Богу, по специальности работаю, журфак окончил, - а мало ли вещей я делал не по специальности? От сочинения романов за деньги под английскими псевдонимами до преподавания в школе... А близкий мой друг, историк, собственную докторскую пятый год закончить не может, а чужих кандидатских написал уже штук пятьдесят, плюс держал одно время палатку на рынке - кассетами торговал, - да еще переводил, а уж сколько по глянцевым журналам написал колонок и "исторических календарей" - давно со счета сбился! И вагоны с болгарскими консервами, случалось, разгружал. Их там был целый клуб - историк, математик, физик...

Нет, ремонт, конечно, делать надо. Но что-то я очень сомневаюсь, что корабль, отремонтированный такими плотниками, имея на борту таких пассажиров, механиков и капитана, поплывет в какие-либо светлые дали.

Потому что своим делом на нем занимаются только крысы. А что они делают? Они, я думаю, чемоданы пакуют.