Про условия жизни детей-сирот в детских домах и интернатах написано уже немало, однако масштаб проблемы - в России насчитывается около 700 тысяч сирот - заставляет в очередной раз обратиться к данной теме, несмотря на большой интерес, проявляемый к ней СМИ. Внимание, уделяемое проблеме, повлияло на то, что сейчас социальные условия во многих подобных учреждениях значительно улучшились, в первую очередь благодаря многочисленным благотворительным организациям, как правило, иностранным. Однако простое изменение социальных условий (больше не возникает проблем с едой и одеждой) не приводит к главному результату: уменьшению количества детей-сирот и самореализации выпускников детских домов во "взрослой" жизни. Одним из факторов (далеко не единственным), влияющих на дальнейшую судьбу выпускников, является полученное ими образование. Тому, каков уровень этого образования, и возможно ли его улучшить, и посвящена эта статья. Необходимо сделать оговорку, что речь пойдет только о ситуации, сложившейся в Москве.

Система. По возможности без "чернухи"

Рассказывая о жизни сирот в детских домах, бывает сложно отказаться от "чернушных" сцен. Особенно это характерно для рассказа о жизни сирот в психоневрологических интернатах, когда описываются ничего не соображающие дети, "обколотые" медицинскими препаратами, и работники, относящиеся к ним, как к мебели. Однако подобных натуралистических зарисовок в этой статье вы не найдете, так как они мало что изменят и, кроме того, не хочется обижать огромное количество людей, работающих в детских домах и интернатах, которые действительно делают все возможное, чтобы помочь детям. Нужно сразу прояснить, что существуют три вида учреждений для детей-сирот, каждый из которых имеет свои особенности:

1. Психоневрологические интернаты (ПНИ). Сюда дети попадают с тяжелыми медицинскими диагнозами, самый легкий из которых - "олигофрения в степени имбецильности"; помимо этого, они признаются "необучаемыми". Несмотря на поставленный диагноз, с ними проводятся занятия по программе вспомогательной школы, но осваивают они ее максимум до уровня третьего класса. В дальнейшем, чтобы получить льготы, которые предоставляются другим сиротам, им будет необходимо пройти медико-педагогическую комиссию и снять диагноз. Если же это им не удастся, они останутся в интернате до конца жизни.

2. Коррекционные интернаты. Для детей, получивших диагноз "задержка психического развития" или "олигофрения в стадии дебильности". Они обучаются во вспомогательных школах и заканчивают от 9 до 11 классов.

3. Общеобразовательные интернаты. Для детей без каких-либо медицинских отклонений. Ученики заканчивают 11 классов вспомогательной школы.

Большинству выпускников выдаются свидетельства, которые не соответствуют аттестатам о среднем или неполном среднем образовании учеников обычных общеобразовательных школ. "Нормальные" аттестаты имеют единицы (причем, далеко не всегда они обладают указанными знаниями), другим же для того, чтобы такие аттестаты получить, нужно дополнительно сдавать экзамены в экстернатах.

Что дальше?

В 18 лет обучение в интернате заканчиваются, и выпускники начинают жить самостоятельно; до 23 лет им будут предоставляться существенные льготы: каждому воспитаннику интерната предоставят однокомнатную квартиру в Москве, в профессиональном училище он будет получать повышенную стипендию (1500-2000 рублей в месяц), сможет поступить в институт без конкурса. Эта поддержка, безусловно, важна, так же как и помощь, оказываемая благотворительными организациями детским домам; не будь этих усилий, ситуация была бы еще хуже. Решаются самые острые проблемы - где жить, что есть - то есть все происходит вполне в соответствии с брехтовским принципом "Сначала дайте нам пожрать немного, а уж потом учите честно жить". Но, в целом, подобная поддержка напоминает гуманитарные грузы, которые сбрасывают пострадавшим в горячих точках с самолетов. Мы вам, вроде, помогли, а дальше разбирайтесь сами.

Как показывает статистика, мизерная часть выпускников интернатов обретает независимость и нормально устраивает свою самостоятельную жизнь (под нормальной самостоятельной жизнью я подразумеваю - постоянную работу, жилье и создание семьи). Помимо нехватки образования, сказываются и огромные психологические проблемы, без устранения которых решить проблему сиротства вряд ли удастся.

В интернатах, организованных по принципу военных поселений, или, если угодно, пионерских лагерей, каждое движение ребенка постоянно контролируется, решения не обсуждаются - ты лишь один из многих. В подобных условиях проявления индивидуальности сходят на нет, роль лидера - громадна; именно поэтому многие воспитанники интернатов или возвращаются обратно (пусть даже для того, чтобы в них работать) или же присоединяются к организациям с устойчивой иерархической структурой (криминальные группировки, религиозные секты). Дети никак не могут оторваться от системы, к которой они привыкли, и которая их кормит и одевает (чтобы ты ни сделал, тебя всегда пустят переночевать и дадут через окошко в столовой какой-никакой, но обед).

Как выпускники интернатов распоряжаются предоставленными социальными льготами?

С квартирой можно поступить двумя способами: или продать, или съехаться с друзьями, такими же сиротами, как и ты, начать жить вместе, а освободившиеся квартиры сдавать; это дает постоянный доход долларов в 300 на человека, который вполне позволяет не работать. Поступив в институт без конкурса, воспитанникам интернатов редко удается продержаться дольше, чем одну сессию, так как не хватает знаний, а главное - умения и желания учиться. На постоянную работу почти никто не устраивается.

Получается, что система, в том виде, в каком она существует на данный момент, функционирует и решает многочисленные проблемы, но в принципе не способна дать качественно иной результат - сделать бывших воспитанников полноправными членами общества.

Больше не дети

Можно было заметить, что в данной статье очень часто употреблялось слово "дети". Однако дети, растущие в семье, постепенно взрослеют, они привыкают к маленькой самостоятельности, к маленькой ответственности, например, остаются одни дома или самостоятельно делают уроки. Дети-сироты не вырастают: и после 18 лет они чувствуют себя незащищенными, неспособными сделать ни одного самостоятельного шага без помощи или прямого приказа воспитателя или старшего, и те занятия по социализации, которые обычно проводятся в интернатах, по сути ничего не меняют.

На вопрос: "Кем ты хочешь стать?", чаще всего можно услышать что-то вроде - "Антонина Павловна говорит, что я хочу стать парикмахером".

Выпускники интернатов никак не хотят мириться с тем, что они больше не дети и должны многие решения принимать самостоятельно, они протестуют и живут по принципу "мы сироты - нам все должны".

Логичным образом возникает вопрос, может ли что-нибудь измениться, на который однозначно ответить тяжело, но, по крайней мере, находятся люди, которые пытаются это сделать.

Самостоятельность

В образовательном центре "Большая Перемена", в который приходят выпускники детских домов, практикуются методики, помогающие ребятам поверить в свои силы, самостоятельно принимать решения, брать на себя ответственность. В центре при участии педагогов ученики сами планируют учебный процесс, определяют цели и сроки обучения. Если восполнить все пробелы в образовании представляется просто нереальным (многие выпускники интернатов приходят, не умея толком считать или писать), то можно попытаться предоставить в распоряжение ученика технологию самостоятельного решения проблемы, которую он, если получится, сможет применить в различных жизненных ситуациях. Основные принципы просты: учитель должен слушать ученика, побуждать его к самостоятельным решениям, общаться с ним на равных. Глава центра Ирина Рязанова рассказывает притчу о том, что на одном тихоокеанском острове было принято платить за невесту выкуп коровами. Максимальная цена, которую можно заплатить, - девять коров. Однажды на остров приплыли европейские моряки, и один из них захотел взять в жены невзрачную и нескладную туземку. Отец запросил за нее три коровы, максимум четыре, но моряк настоял на том, что единственной ценой могут быть только девять коров. Когда через несколько лет моряка навестили друзья, они увидели красавицу-жену, светящуюся счастьем.

Подобная оценка каждого воспитанника "на девять коров" позволяет работникам центра добиваться значительных результатов (только так можно оценивать случаи, когда ученики центра возвращаются в прежде сдаваемые квартиры, потому что друзья, с которыми они жили прежде, мешают им заниматься, или когда с воспитанника ПНИ снимается диагноз "необучаемости").

Конечно, нельзя говорить о том, что найдено универсальное решение; даже пройдя обучение в центре, его воспитанники столкнутся с многочисленными жизненными проблемами, и никто не может дать гарантию, что в этой борьбе они победят. Но, по крайней мере, у них будет шанс. Шанс найти работу, создать семью, в которой дети не будут чувствовать себя сиротами.

В конце возникает еще один вопрос: что было бы, если подобная работа стала бы проводиться не тогда, когда воспитанникам уже по 18 лет (или больше), а гораздо раньше?