Как будто будут свет и слава,
удачный день и вдоволь хлеба,
как будто жизнь качнется вправо,
качнувшись влево.

И. Бродский

Универсам в небогатом спальном районе торговал по преимуществу продуктами, - ювелирная витрина в нем была сопутствующей. Трое в масках кричали: "Не двигаться! Это ограбление!" - но электорат им не верил, продолжая свой скорбный выбор. Лишь когда под прикладами зазвенели стекла и пуля ушла в потолок, люди попрятались, прижимая к груди ножки Буша. Дело было на улице (извините, из факта слов не выкинешь, улица в Одессе так и называется) Гайдара. На ней же, кстати, и областной апелляционный суд.

- Зачем же было курок взводить? - спрашивает прокурор. - Если хотели только напугать, разве криков и вида оружия недостаточно?

- В кино так делают, - отвечает обвиняемый.

Идет суд над "комсомольцами-террористами". По их показаниям, ни доли, ни вознаграждения за участие в экспроприациях они не получали. Все, изъятое у буржуазии, сдавалось лидеру и тратилось на коммунистический агитпроп. В обвинительном заключении, кроме "пропаганды насильственного свержения...", несколько силовых акций, раненые - в том числе тяжело - милиционеры и охранники, убитая продавщица одного из ограбленных магазинов. За стальными прутьями девять молодых парней. Десятая девочка по несовершеннолетию "под подпиской" и сидит вне клетки. Одиннадцатый, Сергей Бердюгин, 1-го ноября 2003 года умер в одесской тюрьме.

Семейный портрет революционера

Подсудимый Евгений Семенов родился 6 марта 1973 года в Актюбинске, со школьного возраста жил у бабушки с дедушкой в селе Бессарабка, для института и аспирантуры переехал к дяде в Одессу. Эти три его Родины теперь находятся в трех с половиной разных странах, ибо сложно определить политическую принадлежность Бесарабии - ПМР или Молдова. Все они так похожи на Россию, везде говорят и живут по-русски, только все же не Россия. Расчлененка. В Коммунистическую партию Украины вступил в 2002 году. Работал учителем истории в одесской школе, потом вернулся в деревню к дедушке с бабушкой, помогал им выжить. Подрабатывал в местном музее в Тирасполе. Составлял историю родного села Бессарабка.

Святослав Васильевич Белавин, 1939 года рождения. В устной речи - дядя Семенова, фактически - брат его бабушки. Для того чтобы считаться полноправным родственником (носить передачи и договариваться с адвокатом) получил от матери подсудимого нотариальную доверенность. Ветеран пассажирского флота дальнего плавания, ходил в море без малого сорок лет, в том числе старпомом и "подменным" капитаном. "Своего" судна не имел из-за редчайшей особенности: капитанский диплом при отсутствии членства в КПСС. Первый раз Святослава Васильевича пытались принять в партию по месту срочной службы, в дивизии Дзержинского. Предыдущий в очереди не мог ответить на самые простые вопросы по истории и идеологии партии. В конце концов ему показали висящий над столом портрет: "Это кто, знаешь?" - "Да! Это Ныкыта Сэргэч Хрущов!" Бюро проголосовало "рекомендовать", а рядовой Белавин повернулся и ушел, расхотелось в такую партию.

- Я всегда был сочувствующим и до сих пор им остаюсь.

Пенсия у Святослава Васильевича $40, из них $10 доплаты за службу в "горячих точках" - Куба и Афганистан.

- Хотелось прожить честно и нормально. Я никогда не прощу им, - говорил Женя Семенов дяде, - что они меня поставили в такое положение: с высшим образованием работаю на случайных работах, не имею материальной возможности даже завести семью.

Впрочем, обещал на Новый год познакомить дядю со своей серьезной девушкой, да не успел: в декабре их арестовали. Когда надевали на Женю наручники, Святослав Васильевич запротестовал: "Что же соседи подумают, как увидят? Чтобы у меня в доме? Никуда он не убежит!" Его послушались. Восемь оперов вывели Семенова без наручников. Обыск делали тщательно, но без хамства. Хотя Святослав Васильевич, имеющей по капитанской и спецназовской части большой опыт общения с КГБ, считает, что профессионализм заметно снизился.

- Взяли их в Одессе и сразу повезли в Николаев - показания выбивать. Там Данилову ребра поломали. Но и ребята такие, непокорные. В тюрьме политические голодовки объявляли. Наверное, какие-то экспроприации делали, да и сами признают. А как же деньги на партию добывать? Но Женя - он в жизни в руках пистолета не держал. Агитацией занимался, политзанятия с комсомольцами вел, газеты, листовки распространял. Стихи свои публиковал. Политические. Только-только познакомился с этими Алексеевым и Даниловым, по партийным делам. Пошли гулять в парк, разговаривать. Остановили их двое в штатском, потребовали предъявить документы, те сразу и начали палить...

Защита

На этой же версии события построена и позиция официального защитника подсудимых Семенова и Герасимова, члена Николаевской областной коллегии адвокатов Владимира Хомченко. Он производит впечатление отнюдь не романтика и не сочувствующего коммунистам, но жесткого профессионала. Впрочем, провинциального, что накладывает свой отпечаток: таких вольных заявлений, как московские падлы, он себе позволить не может, и выражается весьма осторожно:

- Я работаю в этом деле почти с самого начала, с января 2003 года, и лично присутствовал при всех следственных действиях с моими подзащитными. Следователи СБУ работают совсем не так, как об этом пишут некоторые ваши коллеги, журналисты.

- Унаследовали профессионализм от КГБ?

- В хорошем смысле можно сказать и так. Не идеологию, но высочайшую культуру следствия. Перед каждым действием подследственным зачитывали на трех листах их права. Все важные моменты фиксировались фото- и видеосъемкой. Я везде там присутствовал, это видно на многих фото- и видеодокументах. Все делалось тщательно, на безупречном правовом и профессиональном уровне. Ни о каком "навешивании чужих дел" говорить не приходится! Вы только что видели и слышали показания обвиняемых на суде. Они производят впечатление "выбитых"? Ребята говорят связно и осмысленно, не путают мелочей из ситуаций очень сложных эпизодов, их показания не расходятся с данными на предварительном следствии и в прошлых судебных заседаниях.

- Вы "договорной", а не государственный адвокат?

- Да, мне за эту работу платят родители ребят, по официальному договору, потому я и езжу на заседания из Николаева. Есть еще договор с комсомольской организацией, но денег от них я пока не видел.

- Ваши подзащитные участвовали в силовых акциях?

- Ну, что значит "участвовали"? Это не квалификация. Мы с моим подзащитным Евгением Семеновым признаем, что он присутствовал при эпизоде, который вменяется как "нападение на милиционеров", при этом сотрудники МВД были ранены. Но это не означает, что он стрелял или, тем более, организовывал эту акцию. Это все мы будем уточнять и доказывать в ходе судебного разбирательства.

- Как вы комментируете жалобы обвиняемых и их близких родственников на пытки, смерть в ОСИ-21 Сергея Бердюгина и возникшие после этого протесты международных правозащитных организаций?

- Смерть такая вещь... она предопределена. Не стоит ее огульно сопоставлять со следственными действиями. Такая связь, если она существует, должна быть доказана судом и тщательной экспертизой. Никакой судмедэксперт не даст скоропалительного заключения по такому скандальному трупу. Требуется длительное исследование.

- В кругах родственников и друзей обвиняемых существует одна из версий, что били Бердюгина и других не следователи СБУ для добычи признаний, а милиционеры в РОВД, охранники ОСИ, конвоиры и другие работники МВД. Мстили за нападения на своих коллег, наказывали за непокорность тюремному режиму.

- Этого не может быть. Милиционеры могут применять силу только при задержании или при явных силовых действиях заключенных. Ситуации, в которых они получают такое право, строго оговорены законом. На первичном этапе, с момента задержания в декабре 2002 года до привлечения к делу адвокатов в январе 2003-го, могло быть всякое. Это самый активный период действий. Можно допустить, что там были нарушения УПК. Но если и имели место нарушения закона, то они должны устанавливаться следствием и судом, а не домыслами и слухами.

Следствие ведет СБУ

Здание КГБ занимало почти квартал на углу Карла Маркса и Бебеля. В процессе возвращения исторических названий этнический состав топонимики изменился в такой же пропорции, как и населения Одессы, и Служба безопасности Украины оказалась на углу Екатерининской и Еврейской. Когда пошли слухи, что СБУ перенесло свой юридический адрес на третью, наименее идеологизированную, сторону квартала, горсовет переименовал тихий переулок Грибоедова в улицу Романа Шухевича, генерала Украинской повстанческой армии и гауптштурмфюрера CC, погибшего в бою с чекистами в 1950-м году.

В конце прошлой эпохи во дворе КГБ возвели внутреннюю тюрьму - "свечку". На ее видимой с Екатерининской верхушке, в традиции архитектуры тех времен, барельеф с годом постройки. Большими цифрами: 1984. Тюрьма эта более комфортабельна, если можно так сказать, чем обычные. Почему подследственных держали в другой тюрьме и возили на допросы в СБУ? Казенного бензина, что ли, не жалко, и попутной охраны, и времени? Оказывается, по новым законам функция содержания всех заключенных передана специальному ведомству, отдельному, как бы ни в МВД, ни в СБУ не входящему. ОСИ-21 ГДИН - Одесский следственный изолятор-21 Государственного департамента исполнения наказаний. Так переименовали то самое, которое одесситы с 19-го века называют "слева сидят, справа лежат", место, где трамвай осторожно пробирается по Люстдорфской дороге между тюрьмой и кладбищем.

Иные времена

Евгений Семенов - выпускник и аспирант исторического факультета одного из старейших вузов империи, бывшего Новороссийского, ныне Одесского государственного университета имени Мечникова. Двадцать лет назад, будучи в возрасте нынешнего Семенова, рожденный под тем же знаком Зодиака питомец той же альма матери кинул кирпич в окно московского суда, где судили диссидента. Пользователь орудия пролетариата ныне - наш главный редактор, а подсудимый на том процессе - главный правозащитник России по части именно прав заключенных и тюремного режима Валерий Абрамкин. Кирпич, конечно, не пуля из обреза винтовки Мосина, но среди нынешних подопечных руководителя "Общественного центра содействия реформе уголовного правосудия" есть и те, кто палили калибрами покрупнее.

Сам Валерий сидел тяжело, может быть, тяжелее всех советских правозащитников. К "стандартным" трем годам ему добавили еще столько же. Формально - за что-то там, а фактически - за левые (есть и такое значение этого слова) юридические услуги, консультации другим зэкам. На зоне Валерий оказывал их всем, кого прессовала администрация: убийцам и насильникам, баптистам и коммунистам, ворам в законе и опущенным. Наверное, так и надо: преступников худо-бедно можно удержать в неволе, но для правового беспредела колючая проволока не преграда, он рвется наружу.

Сейчас трое российских граждан и один приднестровский (это чей?) не имеют средств на квалифицированную юридическую защиту. Большинство адвокатов назначены государством, то есть полустуденческого вида и ведут себя, как на скучном семинаре у нелюбимого профессора. Терпеливо смотрят в пространство, а когда их спрашивают, вяло отвечают "да", "нет", а чаще всего - "на усмотрение суда". Двое возрастом и повадкой выглядят посолиднее. С одним мы уже познакомились, другому, по слухам, платят родители-москвичи, а сам он местный. Между Одессой и Николаевом тоже есть ценовая вилка, хотя езды не намного больше, чем из конца в конец Москвы. Еще одного российского адвоката к процессу не допустили за отсутствием украинского свидетельства о праве адвокатской практики. Некоторые юристы считают, что этот пункт закона не так уж категоричен, оставлен на усмотрение суда. Впрочем, нельзя не отметить, что в отказе оказался Анатолий Рекант, прославившийся тем, что хватал московскую судью за мантию.

Помогают только - ох уж этот великий и могучий - левые правозащитники. Деньги приходят на созданный партией благотворительный счет, родственники получают их в обкоме под расписку. С трудом хватает на передачи. Какие-то они в самом деле левые - нищие. У настоящих, правильных, правых правозащитников есть лаве из западных грантов. В том числе и для террористов... с другими параметрами через черточку.

А били ли мальчика-то?

Все, что не доказано судом, не существует. Беспризорные не воруют, менты не бьют, водки паленой в ларьках нет, чиновники не мздоимствуют, наркотиками на улицах не торгуют. Как прекрасен этот мир! Как был бы он блажен, не будь у нас в придачу к догматам еще и здравого смысла, и житейского опыта.

По опубликованному свидетельству Марии Плево, жены одного из подсудимых, между исчезновением ее мужа и официальным признанием факта ареста перед российским консульством прошло 20 дней, арест оформлен позже, чем произведен, и потому на официальном уровне опротестовывать нечего. До нее дошла записка мужа: "...нас всех пустили под пресс, руками ментов и зэков из пресс-хат выбивая показания..." Позже суд прекратил полномочия одного из общественных защитников за нелегальную переписку. Подсудимые неоднократно заявляли, что их пытают, эти заявления публиковались. На судебном заседании Сергей Бердюгин обратился с ходатайством об изменении ему меры пресечения в связи с состоянием здоровья. Состояние это было видно невооруженным глазом. Суд отказал. Через неделю Сергей умер, прикованный наручниками к больничной койке, в присутствии матери. До тех пор не только свидания, но и переписка с родственниками подследственным не позволялись.

Когда обвиняемый в активных силовых действиях 20-летний парень умирает в тюрьме, можно, конечно, предположить, что на него упал тот самый кирпич или он проглотил случайно упавшую в суп бритву Оккама. В публикациях со ссылками на заявления официальных лиц упоминался скоротечный рак, воспаление легких, печеночная недостаточность и "вообще у него было слабое здоровье". Существуют и другие публикации, с перепечаткой полного текста заключения судмедэксперта: забрюшинная гематома, разрывы печени, закрытая травма живота. Узнать, что там было на самом деле, у нас с вами не больше шансов, чем увидеть кратеры на обратной стороне Луны. Я почему-то считаю, что они там есть.

Осмелюсь предположить, что в процессе судопроизводства некоторые силовые эпизоды смягчатся, а то и отпадут. Но не все. Что-то может и "навесили", но у меня лично сложилось впечатление, что комсомольцы местами даже гордятся своим участием в эксах.

- Когда охранник дернулся, Данилов резко навел на него пистолет.

- И, что же, выстрелил?

- Нет. Я его опередил!

А вот что не подчинялись тюремному режиму, эта версия видится очень правдоподобной. Политические голодовки объявляли, попытки самоубийства и самоувечья делали - это по крупному, зафиксировано документально и признано. А уж по мелочам, за что легко получить по мозгам и другим частям...

Заседание продолжается...

В коридоре суда в очереди к металлоискателю матери и коммунистические бабушки. "У меня только "Лимонка"! - гордо заявляет одна, вздымая ее на манер знамени в поднятых для обыска руках. "А вы из какой газеты?!" - вопрос категорический, иначе молчок. Публика явно не интернетовская, впервые слышат: "Ну, русский, - а какой именно?" Документа, что я корреспондент РЖ, нет в природе. Предъявляю две краснокожие книжицы: удостоверение Союза журналистов Украины и печатный вариант "РЖ - Избранное 2003" с моей статьей о беспризорных детях. Коммунистические бабушки это коллективно изучают и, выказывая своеобразную политграмотность, выстраиваются вокруг: "Передайте Путину..."

Похоже, что процесс с самого начала готовился тщательно, как публичный над коммунистами. Смерть, серьезная дама, сыграла на двух площадках одновременно и сделала его показательным с обеих сторон. Жалобы сыплются в украинские, российские и европейские инстанции. Коммунистическая пресса присвоила "комсомольцам-террористам" гордое звание "новых молодогвардейцев". Участники международного форума "Будущее левых сил" (а среди них ведь есть настоящие иностранцы - англичане и всякие прочие норвежцы) в письме протеста называют смерть комсомольца "преднамеренным убийством". Депутаты украинского парламента по настоянию коммунистов почтили память Сергея Бердюгина минутой молчания , поставив его таким образом в один ряд с Гонгадзе, жертвами голодомора и астронавтами "Коламбии". Дальнезарубежная печать в который раз призадумалась о демократичности Украины. Совместная работа украинских правоохранительных органов и международных левых сил по созданию образа коммуниста-мученика увенчалась сокрушительным успехом.

В судебном присутствии все происходит сверхдотошно, демонстративно процессуально. Идет аудиофиксация всего процесса и видео- наиболее важных эпизодов, но все сказанное записывает вручную секретарь. Судя по темпу, без применения устаревшего в компьютерную эпоху искусства стенографии. Судья просит говорить помедленнее. Допрашивают в алфавитном порядке. Два дня уходит на "А" ("Б" пропало...), все валят на лидера, а тот - Яковенко - на предварительном следствии вообще отрицал свою вину. Пока дойдет до него, да если он начнет опровергать показания подельщиков, то круг покатится сначала. Сейчас Яковенко требует заменить бесплатного адвоката.

- Что же, у ваших соратников нет материальных средств помочь вам?

Можно угадать и посочувствовать тщательно скрываемому под маской судейской беспристрастности раздражению. Процесс затягивается. В начале судья сказал корреспонденту УНИАН, что суд займет полгода, если не будет затяжек. А они вот уже есть. Официальный запрос в Коллегию адвокатов и их поиски... добровольца. Каково в наше время искать что-нибудь бесплатное?! Однако закон есть закон, и заседание в очередной раз переносится на две недели.

Посмотрите в зеркало

Наша беседа со Святославом Васильевичем Белавиным происходит в редакции газеты "Правое дело", где он после ареста внучатого племянника получил "в наследство" должность ночного сторожа. Редактор и хозяин издательства Леонид Штеккель - конституционный демократ правоты неописуемой, считает, что никакого террора не было, а весь процесс от начала до конца провокация СБУ. Радикал - всегда радикал. Про комсомольство своего бывшего сотрудника он знал, это его не смущало. Либерал - везде либерал. У них с Женей уже было договорено о повышении по службе из сторожей в... редакторы. Коммунист в правой газете? Да, со сдельной оплатой труда. Леня Штеккель, у которого политические взгляды не зашорили интуитивной практичности, еще более прав, чем сам осознает. Вольно ли невольно, по идейным ли соображениям или по предпринимательски-кадровым, фактически он пытался Женю Семенова перевоспитывать. Хотя слова этого либералы терпеть не могут, но так уж эта процедура называется в терминах педагогики. А что вы, читатель, еще предложите делать с такими ребятами? С этими-то, поименно, более-менее ясно: судить, - что и происходит. С другими, которые еще не выстрелили? Воспитывать - банально и наивно? Не более, чем хватать и сажать. Моя основная профессия - педагог, я уверенно могу говорить лишь о том, что знаю и умею. Кто умеет другое, сделает другое.

Одного из сидящих на скамье подсудимых я узнал. Постоянный тусовщик неформалов всех мастей. Там нередко можно увидеть представителей других группировок, которые приходят искать себе союзников. Этого я видел, в том числе у... скинхедов. Что, как-то не по Ремарку получается? Коммунист приходит фашистов агитировать и уходит живой, даже не с побитой мордой, а еще и с неофитами. Другие времена, другие нравы. У всех этих дробящих витрины болельщиков, рубящихся мечами толкиенистов, приковывающихся цепями шизоэкологов, побивающих черных фашистов и экспроприирующих со стрельбой комтеррористов гораздо больше общего, чем разного. Не говоря уж о том, что все они - наши дети, плоть от плоти нашей и дух от духа. Сверх того, это своеобразный психофизиологический тип. Им нужна удаль, слава и риск. "Хороший негатив всегда пригодится. Главное - что на нем?" - говорит один из лучших в России специалистов по экстремальной педагогике Юрий Устинов. Их нишей могли бы стать альпинизм, парашют, дельтаплан и, даже, не побоюсь этого выражения, горные лыжи. Но именно такие занятия дороги, а ребята все из небогатых семей. Даже когда пришла беда, на адвокатов и передачи не хватает. Из них могут получиться хорошие солдаты. Если они поверят, что есть за что бороться, что защищать. Они ведь совсем из другой категории, чем братва ("не верь, не бойся, не проси"), у них, говоря словами Сталкера, этот орган, которым верят, еще не атрофировался.

Собственно, они и поверили. Задумаемся, почему они оказались виноватыми, а не правыми.