...Многие экономисты не могут устоять перед искушением и прячут свой собственный недостаток понимания за разглагольствованиями об иррациональности поведения, неискоренимом невежестве, сдвигах ad hoc в системе ценностей и тому подобном, что под видом взвешенной позиции означает просто-напросто признание своего поражения.

Гэри С.Беккер

Письмо 6. Гуманитарный капитализм

Студентами нас гоняли не только на строительство МКАД или на возведение коровников на целине - нас еще и приглашали заниматься со школьниками в математических кружках. Мы, конечно, "задавались". Нам это нравилось, но более опытные руководители кружков, тоже, впрочем, из студентов, тут же испортили нам настроение. Прежде всего, они обратили наше внимание на то, что мы никого не интересуем. Интересуют всех наши подопечные школьники. Мы уже учимся в МГУ, с нами все в порядке, наша дальнейшая жизнь зависит от нас. А вот школьники - это еще не мы. Им надо научиться. И мы должны им помочь. Тут мы для них, а не они для нас. Нечего выхаживать перед ними павлинами.

Мы были не такими уж глупыми, чтобы не понять, как мы глупы. Но мы были недостаточно умны, чтобы понять, что нам делать. Разумное соединение смирения и наглости повелело нам спросить старших: ну и что дальше?

- Не дальше, а прежде, - ответили старшие. - Надо подобрать настолько легкие задачки, чтобы каждый школьник мог их решить сам. Если школьники разные, это еще не значит, что среди них есть глупые. Просто для каждого надо подобрать свою задачу. Без кайфа нет лайфа.

- А объяснения?! - вскричали мы. - А теория?!

На нас посмотрели как на ненормальных. Мы напрягли нежные мозги, устыдились и потупили взоры.

Современная экономика говорит о человеческом капитале и даже о социальном капитале. Впрочем, о человеческом капитале говорится в серьезных экономических работах, а вот что касается социального, то на серьезном уровне говорят о социальном доходе. Студентам объясняют, что любые знания есть человеческий капитал и здесь не место рассуждениям о доходе. С другой стороны, любая общественная комфортность - это социальный доход, а вот насчет социального капитала могут изгаляться лишь околоэкономические Фукуямы.

Путаница вызвана неопределенностью понятий потоков, приращения и капитализации в гуманитарной сфере. Более прояснены понятия наследства и инвестирования. Но, откровенно говоря, сосуществование понятных слов и слов, о которых мы "без понятия", приводит к каше и "провисанию".

Во многом тут виноваты экономисты, не сумевшие объяснить представителям гуманитарных наук, на какие вопросы хотелось бы получить ответы, но во многом вина лежит и на самих этих представителях, пытающихся скрыть скудность понимания за вдохновенными речами о духовности своей сферы деятельности.

Если уж мы употребляем словосочетание "человеческий капитал", то, видимо, подозреваем, что нечто, обозначаемое этим термином, действительно ведет себя как капитал. Однако для того, чтобы это оказалось правдой, мы должны несколько пересмотреть механизм потребления. Нам придется рассматривать человека не как потребителя, а как производителя благ для себя самого. Удовольствие не приходит извне, но вырабатывается человеком на основе его человеческого капитала. То, что приходит извне, не есть благо при таком подходе, но лишь ресурс для производства блага. Книга, картина или симфония еще не благо. Благом является то удовольствие, которое мы испытываем, читая, рассматривая или прослушивая их. Для того чтобы произвести это благо, мы тратим время, напрягаем мозги и всю ту внутреннюю сферу, которую принято называть душой. Мы несем издержки. Но если мы хорошо оснащены, если мы уже много прочли "хороших книг" и поняли их, то каждая следующая книга требует все меньших издержек для получения удовольствия такого же уровня.

Пока что я остаюсь в рамках известной теории привычек и пристрастий. Однако мне кажется, что совершенная выше расстановка акцентов позволяет нам сделать интересный вывод. Получение интеллектуального и эмоционального удовольствия похоже на наращивание капитала. Канал капитализации крайне важная вещь при решении вопроса о природе капитала того или иного типа. Именно обретение блага в виде удовольствия от понимания пополняет наш человеческий капитал.

Когда старшие студенты советовали нам подбирать задачки, которые способны решить школьники, они исходили именно из такого понимания канала капитализации. Когда человек "допер" до решения, он нарастил свой человеческий капитал. Когда ему объяснили, как решать, он богаче не стал. Объяснение может быть полезно лишь как предварительные ласки, но акт человек все-таки должен совершить.

Я рад, что этот экономический анализ совпадает с мнением психологов-педагогов. Я надеюсь, что здесь возникнет большее понимание, которое позволит продвинуться вперед. На мой взгляд, экономисты были не правы, когда любое образование, даже состоящее просто в прослушивании различных сведений, считали наращиванием человеческого капитала. У нас есть жесткий критерий приращения человеческого капитала - его каждая новая единица должна добываться с меньшими издержками, чем предыдущая, если эти единицы однородны.

У нас есть и понимание растранжирования человеческого капитала. Если само удовольствие от потребления некоторого ресурса вызывает такой эффект, что для достижения такого же удовольствия в следующий раз потребуются большие издержки, то это явное растранжирование человеческого капитала. Классический пример, описанный в теории пристрастий и привычек, - потребление наркотиков. Именно этот критерий - большие издержки или меньшие издержки - позволяет нам различать "плохие" и "хорошие" зависимости. Кстати, это позволяет нам уйти от обывательского представления о том, что всякая зависимость "плохая". У меня, например, сильная зависимость от чтения хорошей литературы, и нынешняя пустыня русской прозы доставляет мне дискомфорт. Однако я вовсе не собираюсь бороться с этой зависимостью и, благодаря огромному книжному ресурсу, накопленному человечеством, всегда найду способы ее поддержания.

Понятно, что сегодня мы могли бы отказаться от гипотезы об однородности человеческого капитала, что я и сделал в первом письме. Думаю, что совместно с психологами мы могли бы поработать над измерителями объемов и качества человеческого капитала, уйти от надоевшей жвачки "духовности" и "культурности", с одной стороны, и с другой стороны - также уйти от вызывающего законные сомнения сведения человеческого капитала лишь к средству получения денежного дохода.

Если мы хотим понять полный доход человека, то вынуждены будем приплюсовать к его денежному доходу много чего. Или наоборот - вычесть.

Когда я слышал от Ходорковского присловье: "если он такой умный, то почему он такой бедный", то я не удивлялся. Но когда я услышал эти же слова от нашего замечательного совсем уж несостоятельного поэта Всеволода Некрасова, я был поражен. Однако далее Сева четко объяснил, что он имел в виду. Дело оказалось вовсе не в деньгах. Под богатством Сева подразумевал то, что "из человека что-то вышло". В нашей терминологии это можно изложить так: человек создал приличный человеческий капитал и не просто обладает им, но и заставил его работать, производить социально признанные, котирующиеся блага.

Кстати, вся дальнейшая деятельность Ходорковского доказывает, что он тоже не сводил полный доход лишь к денежной его части. Иногда создавалось впечатление, что процветание ЮКОСа, успех Федерации Интернет-Образования, затеи с "Открытой Россией" и РГГУ доставляют ему значительно большие удовольствия, чем его состояние и материальные блага, которыми он мог пользоваться благодаря ему.

Но рассматривая столь разных людей, как Всеволод Некрасов и Михаил Ходорковский, мы наталкиваемся на явление несколько иного характера, чем рассмотренные нами выше. Помимо благ, которые доставляют человеку его денежный доход, помимо даже благ, которые доставляют ему удовольствия, получаемые в связи со специфическими особенностями его человеческого капитала, в полном доходе человека есть и другие составляющие. В одном из писем мы говорили о "борьбе за признание" и рынке признаний, на котором общество присваивает ценности различным доблестям человека.

Вот так мы с вами, дорогой читатель, добрались до понятия "социального дохода". Общество, комфортное для существования человека, общество, признающее его значимость, способно приносить человеку весомый социальный доход. Люди из первого письма, неприспособленные к новой экономике и вообще к новой жизни, не просто утратили возможность иметь хороший денежный доход, они еще и потеряли социальный доход. Их гложет зависть, а зависть, по мнению экономистов, уменьшает социальный доход.

Люди, испытывающие зависть, способны зачастую пойти на значительные издержки, чтобы принести неприятности объекту их зависти. Именно оценка этих издержек позволяет нам оценить степень их зависти. Гонения на Ходорковского приносят нашей стране в целом довольно серьезные потери. Из милого друга европейской и американской политической элиты президент превращается в весьма неприглядную фигуру на мировом рынке признаний. Теряет уважение и страна, экономика которой находится на подъеме. Тем не менее, потери социального дохода от зависти так велики, что множество жителей страны радуется неприятностям Ходорковского.

Случай с Всеволодом Некрасовым не менее трагичен для него лично. Его замалчивание в прессе, неприятие и неупоминание о нем его процветающими эпигонами, впрочем, особенных издержек со стороны завистников не потребовало. Если, конечно, ограничиться лишь анализом денежных затрат. Поэты и издатели, лишающие свою литературу такого поэта, несут издержки другого рода.

Что раздражает и в Ходорковском, и в Севе Некрасове? То, что они сопротивляются. Они не согласны с гонениями. Ходорковский требует гласного суда и не идет на компромиссы. Сева поливает своих недоброжелателей, где только может. Отсутствие смирения и согласия не позволяет завистникам считать свои операции успешными.

Адам Смит считал, что зависть не сможет загубить прогресс человечества, но все-таки упомянул ее, как серьезное препятствие на пути.

Если анализ благ и, главное, понимание каналов капитализации позволяет нам говорить о человеческом капитале и даже нащупать способы, которыми этот капитал "работает", то тут же возникает соблазн от социального дохода перейти к социальному капиталу. Однако здесь я бы призвал к осторожности. Уж больно легко тут впасть в пошлую публицистику. Раздражает произвольность определений и признаков. Запросто можно договориться до духовности общества и кодифицированном наборе ценностей строителей коммунизма или капитализма.

Государственное регулирование цен с треском провалилось. Бог поможет, и попытки государственного регулирования ценностей провалятся с не меньшим треском. Уже проваливаются.

Чтобы говорить о социальном капитале, следует все-таки понять, как он возникает, как он связан с социальным доходом и как он работает. Не худо бы и осмыслить, как он транжирится, что значит его нехватка, и выяснить еще массу интересностей.

В противном случае мы рискуем впасть в непростительную нормативность. Мы рискуем в своих рассуждениях не подходить к пониманию проблемы, а демонстрировать собственные неприглядные фобии.

В чрезвычайно модных в нашей стране книжках некоего американца говорится, например, что плохим качеством социального капитала характеризуются страны, где много разводов. Господи! Я-то считал, что разводы - это достижение гражданского общества. Мне-то всегда казалось, что общества, где людское мнение противостоит разводам, - это примитивное, слаборазвитое общество. И вообще, идеал коммунальной квартиры - не мой идеал.

Еще хуже, на мой взгляд, что тот же автор назидательно указывает на рост числа матерей-одиночек как на признак ухудшения качества социального капитала. А вот мне кажется, что рост толерантности в обществе, независимое положение женщины, которые дали возможность испытать счастье материнства незамужним, - это показатель высокого качества социального капитала.

Совсем анекдотичным выглядит обвинение... дадаистов в порче социального капитала. Приехали.

Не уверен, что если я впаду в подобный метод рассуждений, то не выдам очередной пакет глупости, который будет свидетельством о моих заблуждениях-убеждениях, но не о социальном капитале.

Вообще, мне нравятся работы, в которых лихость пассажей подкрепляется осторожностью в выводах.

• Письмо 1
• Письмо 2
• Письмо 3
• Письмо 4
• Письмо 5