Русский Журнал
СегодняОбзорыКолонкиПереводИздательства

Новости | Путешествия | Сумерки просвещения | Другие языки | экс-Пресс
/ Вне рубрик / Другие языки < Вы здесь
О судьбоносности социального статуса
За эту статью было подано наибольшее количество читательских голосов

Дата публикации:  31 Июля 2001

получить по E-mail получить по E-mail
версия для печати версия для печати

Пьера Бурдье можно по всем параметрам считать самым влиятельным интеллектуалом Франции. Он состоит профессором социологии в элитарном College de France и в Ecole des Haute Etudes en Science Sociale, а кроме того - является редактором ведущего французского социологического журнала и курирует издание серии популярных книг по социологии.

Не проходит недели, чтобы имя Бурдье не появлялось во французской прессе. Влиятельные литературные журналы посвящают его работам специальные выпуски, а последние три его книги стали бестселлерами. Выступления Бурдье против рыночной экономики или антииммиграционного законодательства автоматически попадают в число важнейших национальных новостей. А недавно вышел даже целый документальный фильм о Бурдье.

Влияние этого французского социолога выходит далеко за пределы Франции. Международная социологическая ассоциация внесла одну из его работ в список из 10 самых важных социологических трудов XX столетия. В американских университетах его сочинения сейчас столь же популярны, как в 1970-е годы были популярны сочиненения другого столпа французского интеллектуализма - Жака Деррида.

Одним словом, Пьер Бурдье лопатой гребет "символический капитал". Этот термин (один из немногих терминов, которым Бурдье и обязан своей известностью) можно приблизительно "перевести" как "социальный статус". В теоретических схемах Бурдье, построением которых он занимался последние сорок лет, понятие "символический капитал" играет ключевую роль. С точки зрения Бурдье, человеческое общество живет по законам жесткой конкурентной борьбы за приобретение статуса. Этой конечной цели можно достичь путем накопления экономического капитала (т.е. денег), социального капитала (т.е. связей) и культурного капитала (т.е. знаний).

Разумеется, большая часть людей, за исключением самых богатых и самых образованных, располагаю довольно небольшим капиталом (будь то экономический или культурный капитал). Более того, по словам Бурдье, у подавляющего большинства очень мало шансов когда-нибудь этот капитал приобрести. Теория Бурдье во многом представляет собой довольно мрачный взгляд на человеческое общество, перманентно раздираемое классовыми конфликтами и по большей части бессмысленной борьбой за власть. Общество, разделенное на подчиняющихся и подчиняющих.

В свои 70 лет Бурдье на удивление не похож на человека, которого вся Франция считает maitre penseur, величайшим мыслителем современности (такого титула раньше удостаивались разве что Сартр и Фуко). Сегодня это седовласый человек с тихим голосом и мягкой улыбкой.

Каждый из нас, считает Бурдье, переступает порог взрослой жизни, будучи заранее обреченным на успех или наоборот неудачу. Эту обреченность Бурдье называет термином "габитус", которое можно определить как глубоко укоренившийся в сознании и обусловленный предыдущим жизненным опытом набор предрасположенностей, существенным образом влияющих на всю последующую жизнь человека. "Габитус не фатален, - говорит Бурдье, - но, к сожалению, он может изменяться только в весьма незначительных пределах. Он напоминает небольшую компьютерную программу, ограничивающую наш выбор".

В отличие от других великих систематизаторов, влияние которых несомненно испытал Пьер Бурдье (в наибольшей степени это относится к Марксу и Фуко), французский социолог проверил свои теоретические выкладки посредством детальных "полевых" исследований.

Бурдье - автор без малого трех десятков трудно читаемых академических трудов, содержащих массу графиков и таблиц. Каждая из этих книг посвящена какому-либо аспекту французской культуры: объектом пристального внимания Бурдье стали и система университетского образования, и культура телевизионных комментариев, и даже такая почти эфемерная вещь, как национальный вкус. В каждом случае Бурдье ставил себе целью продемонстрировать, каким образом социальные условия и институты (даже в демократическом государстве, призванном обеспечивать равные условия для всех граждан) работают на сохранения существующего в стране классового и социального неравноправия.

Однако ни одна социальная группа не выглядит у Бурдье столь же непривлекательно, как интеллектуалы. Писатели и академики, эксперты и консультанты, имеющие отличное образование и престижную работу, стараются убедить общество в том, что знания являются исключительной прерогативой элит, утверждает ученый.

Наиболее жестким нападкам со стороны Бурдье подверглись так называемые "тотальные интеллектуалы" - харизматические фигуры, занимающиеся саморекламой и злоупотребляющие своим особым социальным статусом. Эти люди настолько убеждены в собственной значимости, что не стесняются публично высказываться по вопросам, в которых, в сущности, не разбираются, - от войны в Боснии до мира на Ближнем Востоке.

В известной полемической работе "О телевидении" (1996) Бурдье обрушивается на экспертов, постоянно выступающих в телевизионных ток-шоу, называя их самих "мыслителями на скорую руку", а их комментарии - "культурным фаст-фудом", нагромождениями политически "санированных" клише, заменяющих настоящую дискуссию. При этом Бурдье отнюдь не стесняется называть имена.

По-видимому, именно это обстоятельство сделало социолога не только самым известным, но и наиболее часто критикуемым интеллектуалом Франции. "У меня много врагов", - признается сам Бурдье.

Чаще всего Бурдье обвиняют в лицемерии. В самом деле, можно ли всерьез воспринимать критику академической и интеллектуальной элиты в устах самого известного и преуспевающего академика-интеллектуала?

Трудно также не заметить, что личная карьера Бурдье являет собой вопиющее исключение из выведенных им самим социологических законов. Будущий интеллектуал родился в небольшой деревушке в сельскохозяйственном районе на юго-западе Франции и вплоть до поступления в среднюю школу говорил на гасконском диалекте. Его отец был необразованным человеком: сначала постоянно кочующим с места на место издольщиком, потом - почтальоном. Что и говорить, не самый подходящий габитус для будущего академика.

Желая, чтобы сын достиг в жизни большего, чем он сам, Бурдье-старший отдал его в лучший из местных университетов. В последствии Пьеру удалось поступить Ecole Normale Superieure - alma mater многих французских интеллектуалов. И все же Бурдье не считает, что его собственная жизнь опровергает построенную им теорию. Допуская небольшое количество студентов из низших классов, считает социолог, система создает иллюзию меритократии.

Несмотря на то, что Бурдье стал лучшим из студентов выпуска, парижская интеллектуальная элита приняла его далеко не сразу. "Многое из того, что я написал - это реакция на Ecole Normale, - говорит он, - думаю, что если бы я не стал социологом, то был бы ярым антиинтеллектуалом. Эта среда меня ужаснула".

И все же, со временем Бурдье пришлось преодолеть свое отвращение к элите. Наиболее тяжелым испытанием, вспоминает Бурдье, была традиционная инаугурационная речь перед членами Коллежа и прочими знаменитостями, среди которых присутствовали такие столпы интеллектуализма, как Леви-Стросс и Фуко, а кроме того - мэр Парижа и французский министр образования... В конце концов, Бурдье превозмог себя и произнес речь. Ее тема? Социологическая критика культурной значимости инаугурационных лекций.

Сокращенный перевод Ильи Куна


поставить закладкупоставить закладку
написать отзывнаписать отзыв


Предыдущие публикации:
Другие языки # 40 /30.07/
Cколько раз можно хоронить любимого барабанщика; Сол Беллоу познакомился с Троцким в морге; конец света принесет вам успех; "кризис десятилетних" не за горами; самая недооцененная научная идея ХХ столетия.
Другие языки # 39 /20.07/
Д'Артаньян гребет лопатой символический капитал; 50% российских чиновников - не бандиты; смех без причины - признак мирового зла; от Папы Римского до Патриарха Алексия - шесть шагов; к 100-летию со дня рождения собаки Баскервилей.
Том Стоппард, Как это делается /18.07/
Когда же перестал называться художником человек, который умеет делать нечто такое, что остальные умеют делают хуже или вообще никак? Если бы я был художником-концептуалистом, мне следовало бы ответить, что ничего подобного не происходило никогда. Вернее, что все это не существенно.
Мэттью Кэмпбелл, Похвала пожилым женщинам, особенно француженкам /12.07/
Для французов стареющие дамы не теряют своей привлекательности, тогда как для американцев мужского пола сексуальность, похоже, стала синонимом юности. По всему выходит, что француженки в возрасте гораздо чаще занимаются сексом, чем их американские сверстницы.
Другие языки #38 /10.07/
Английские писатели - евреи, поляки и дети воров; почему Бэтмен умеет летать; $29.900 за пластиковый стаканчик с дохлой божьей коровкой; Белоснежка жила с семью мужчинами; английские лорды не умеют себя вести; Розенкранц и Гильденстерн мертвы, но кусают концептуалистов; луч света умеет жить в темном царстве.
предыдущая в начало следующая
Эмили Икин
Эмили
ИКИН

Поиск
 
 искать:

архив колонки:

Rambler's Top100




Рассылка раздела 'Другие языки' на Subscribe.ru