Русский Журнал
СегодняОбзорыКолонкиПереводИздательства

Новости | Путешествия | Сумерки просвещения | Другие языки | экс-Пресс
/ Вне рубрик / Другие языки < Вы здесь
Другие языки #50
Дата публикации:  5 Ноября 2001

получить по E-mail получить по E-mail
версия для печати версия для печати

Этот выпуск "Других языков" можно считать юбилейным. Поэтому и выглядит он необычно: вместо пяти маленьких, не связанных между собой текстов - один большой. Такой формат продиктован еще и тем, что, в силу известных обстоятельств, можно без труда выделить одну главную тему, волнующую многих пишущих людей на Западе. Ей и посвящен этот обзор.

Столкновение концепций

Сентябрьские теракты в Америке и последовавшая за ними военная кампания против Афганистана заметно оживили затихшую было дискуссию между сторонниками двух модных в свое время социо-исторических концепций. Одна из них - теория Фрэнсиса Фукуямы о конце истории, другая - концепция "столкновения цивилизаций", придуманная Сэмюэлем Хантингтоном.

В 1993 году в журнале Foreign Affairs была напечатана статья одного из основателей этого почтенного издания - гарвардского профессора Хантингтона. В статье под названием "Столкновение цивилизаций" была изложена теория, общий смысл которой сводится к следующему: на нынешнем этапе история человечества представляет собой непрерывное столкновение нескольких цивилизаций - шести или семи больших культурных групп. Конфликты между этими группами определяют - и будут в дальнейшем определять - главные сюжеты мировой политической жизни.

Отчасти теория столкновения цивилизаций была полемическим высказыванием в адрес теории Фрэнсиса Фукуямы, провозгласившего в 1989 году конец истории. На протяжении всей своей истории, утверждал Фукуяма, человечество двигалось по направлению к "модернизации", которая характеризуется наличием таких институтов, как либеральная демократия и капитализм. Стало быть, по достижении этой "модернизации" история заканчивается - дальше развиваться некуда. В 1989 году, после коллапса коммунистической системы, это казалось особенно очевидным.

Неудивительно, что события последних месяцев, которые на первый взгляд могут служить наглядной иллюстрацией теории столкновения цивилизаций, значительно пополнили ряды "хантингистов". Подавляющее большинство европейских и американских газет и журналов разместили на своих страницах прохантингтоновские статьи. Не удержался даже обычно сдержанный британский Economist, похваливший Хантингтона за "пусть жестокие и огульные, но все же проницательные" наблюдения относительно ислама. Разумеется, досталось и Фукуяме. Фарид Закария, редактор международных изданий Newsweek (среди которых был и старый журнал "Итоги") опубликовал статью под названием "Конец конца истории", а Джордж Уилл, известный колумнист из The Washington Post, - статью под названием "История возвращается с каникул".

Фукуяма не остался в долгу у критиков: в начале октября в The Wall Street Journal появилась его статья о том, что мы по-прежнему находимся в конце истории. События последнего времени, хотя и поражают воображение, но все же не имеют исторического значения в том смысле, который вкладывает в слово "история" провозвестник ее конца. Демократия и свободный рынок, считает Фукуяма, будут по-прежнему завоевывать мир, пусть даже на их пути обнаружатся серьезные препятствия.

Проблема в том, продолжает теоретик, что не все культуры одинаково готовы к "модернизации". И все же - либеральные ценности завоевывают даже такие регионы, как Юго-Восточная Азия, Латинская Америка и православная Европа, и для Фукуямы это являются доказательством его правоты. Хотя до триумфального шествия либеральных ценностей еще далеко - некоторые страны (вроде Китая) надеются, что им удастся позаимствовать у Запада только рынок и обойтись без демократии, другие (вроде России) и хотели бы позаимствовать и то, и другое, да не знают как.

С исламом же - по крайней мере, с фундаменталистским исламом - пока получается хуже всего: из исламских стран демократической можно считать одну Турцию, а перейти прямиком из "третьего" в "первый" мир (как это сделали Южная Корея или Сингапур) не удалось пока вообще никому. Исламская культурная среда регулярно производит на свет бен ладенов и саддамов хусейнов, но дело не только в этом - ведь антиамериканские настроения имеют довольно широкое распространение в исламском мире. Сейчас многие говорят, что это из-за неравенства: нищие завидуют богатым. Возможно, так оно и есть, но вместо того, чтобы заниматься изысканием психологических мотивировок, лучше задуматься о том, есть ли реальная альтернатива западному пути? Неужели это - исламский фундаментализм? Вряд ли: об этом свидетельствует хотя бы опыт Ирана, который после почти четвертьвекового правления исламских фундаменталистов все-таки пошел по пути либерализации.

Иными словами, антиамериканизм непродуктивен - он не может предложить нам сколько-нибудь жизнеспособной политической программы. А причина нынешних конфликтов - регрессивные действия сообществ, чье существование поставлено под угрозу глобальной "модернизацией".

Американский интеллектуал, профессор Колумбийского университета и палестинец по происхождению Эдвард Саид тоже критикует Хантингтона, но с несколько иных позиций. В своей статье "Столкновение невежеств", напечатанной в журнале The Nation, он обвиняет автора "Столкновения цивилизаций" в обыкновенном невежестве и примитивизме. Всякая культура, всякая цивилизация многообразна и динамична. Однако у Хантингтона, предполагает Саид, как видно, не было времени вникать в детали: в его теории противостоящие друг другу культуры напоминают мультяшных героев - они однозначны, и хороший всегда побивает плохого.

Говорить об исламе вообще, как и вообще о христианском мире, - глупо и бессмысленно. Все это попахивает киплинговскими имперскими слоганами типа "Запад есть Запад, Восток есть Восток, И вместе им не сойтись". По Хантингтону получается, что культура есть некая закрытая, завершенная субстанция, свободная от каких бы то ни было подводных течений. Между тем, именно благодаря этим подводным течениям, этой неоднозначности, всемирная история - это не только историю религиозных войн, но еще и история взаимообмена, взаимообогащения и взаимооплодотворения цивилизаций.

Главная же опасность теории Хантингтона в том, что она "затуманивает сознание" и не дает людям разобраться в том, что же на самом деле происходит в сложной и запутанной реальной жизни. Уже сам по себе тот факт, что террористы воспользовались для своих целей изобретениями западной цивилизации, говорит о глубоком взаимопроникновении культур и о том, что провести четкую границу между Западом и Востоком сегодня практически невозможно.

Если мы будем проводить границы на песке, объявим крестовый поход, противопоставим наше добро чужому злу, это не поможет нам разобраться в сути вопроса. Бряцать оружием - в прямом и переносном смысле - гораздо легче, чем отрефлектировать и изучить существующую в реальности взаимосвязь бесчисленных человеческих жизней - как "их", так и "наших".

В сущности, точка зрения Эдварда Саида во многом совпадает с позицией Умберто Эко, высказавшегося на страницах итальянской La Repubblica (см. перевод в РЖ). Оба они осуждают "примитивизм", но только, в отличие от Эко, Саид не считает способность к анализу собственных противоречий прерогативой западной культуры. И гибкость, и примитивизм в одинаковой степени присущи как современной исламской, так и современной западной культуре.

Говоря о гибкости, присущей исламской культуре, Саид ссылается на работы своего покойного друга, известного пакистанского политолога Экбаля Ахмада, резко осуждавшего примитивизм современных исламских лидеров, единственной целью которых стала власть. Один из примеров такой примитивизации - упрощенная трактовка понятия "джихад". Сложность и многозначность этого понятия (основной его смысл, как известно, - это борьба с самим собой, так называемый "внутренний джихад") совершенно дискредитирована фундаменталистами.

Примерно об этом же пишет и Скотт Эпплби, профессор американского университета Нотр-Дам, напечатавший в журнале Lingua Franca статью под названием "Фактор фундаментализма", в которой напоминает, что фундаменталистские движения присущи не только исламу.

Подобное упрощение, господствующее сегодня как в исламском, так и в иудейском и христианском политических дискурсах, имеет целью не разрешение реальной проблемы (для этого нужно было бы в ней разобраться), а победу в более или менее грязной политической игре. И в этом деле такие теоретики, как Хантингтон, невольно играют на руку нечистоплотным политикам.

Илья Кун


поставить закладкупоставить закладку
написать отзывнаписать отзыв


Предыдущие публикации:
Умберто Эко, Священные войны: страсть и рассудок /31.10/
Причиной всех религиозных войн, на протяжении столетий приводивших к кровопролитию, всегда служили страсти и поверхностные противопоставления, наподобие Мы и Они, хорошее и плохое, черное и белое.
Брюс Фейрстайн, От "Филадельфии" не уйдешь /24.10/
Кстати, если мы собираемся приглашать на роль Рика звезду, надо, чтобы его персонаж имел какую-нибудь патологию: какую-нибудь болезнь или пагубное пристрастие - из тех, за которые можно получить Оскара.
Другие языки # 49 /23.10/
Умберто Эко на защите завоеваний постмодернизма; крутым городам катаклизмы только на пользу; от штанов старого Гэйба отлетела последняя пуговица; почему террористы не посягнули на Колумбийский университет; акул капитализма остановит только рынок.
Другие языки # 48 /12.10/
Террористы нанесли удар по постмодернизму; Коппола работал на КГБ; омы и омики расплодились до 20 особей; в Конституцию США вкралась ошибка; начало прекрасной дружбы.
Бен Роджерс, Эволюция споров о Дарвине /11.10/
Препирательства по поводу того, следует ли считать дарвинизм непререкаемой научной истиной или же только научной гипотезой, существующей наряду с теорией креационизма, далеки от завершения. Ни один ученый еще не находился так долго в центре столь ожесточенных споров.
предыдущая в начало следующая
Поиск
 
 искать:

архив колонки:

Rambler's Top100




Рассылка раздела 'Другие языки' на Subscribe.ru