От редакции. Мы начинаем обсуждать школьный стандарт и вузовский, но даем слово не только китам и акулам реформаторства, но и тем, кто от их деятельности претерпевает мучения и радости - школьникам и бывшим школьникам, студентам и родителям: жертвам прямым и косвенным.

Как и чему обучить ребенка, знают только взрослые - это их прерогатива. До поры до времени такое положение вещей не вызывает нареканий со стороны детей. Но с какого-то момента учителя и родители все чаще слышат от "потребителей образования", что половина школьных предметов вообще не нужна, а вторую половину можно было бы преподавать и лучше. В ответ школьники слышат, что не им об этом судить - есть общеобразовательный стандарт.

Во все времена образование существовало в рамках определенного стандарта, будь то богословская школа, гимназия или советская средняя школа. Стандарт - это тот уровень знаний в различных дисциплинах, которого каждый ребенок после окончания обучения должен достигнуть. Стандарт в школьном образовании - это общественный заказ. Общество требует от своих будущих полноправных членов тех знаний, которые им якобы понадобятся, чтобы нормально функционировать как часть этого общества. Но как, исходя из этой посылки, определить, что должно входить в этот стандарт? Различные министерские комиссии, психологи и методисты пишут многотомные инструкции и рекомендации по данному вопросу. Практика же показывает, что таким стандартом многие недовольны.

За время обучения в школе в голову ребенку должны быть вложены азы довольно большого перечня наук. При этом не имеет значения, в какой школе обучается ребенок. Сейчас родители все чаще в 10-11 классах переводят детей в специализированные школы. Казалось бы, там учебный план заведомо должен быть составлен с учетом специфики выбора. Изменение "стандарта" в таких школах происходит, но довольно однобокое: появляется больше часов по специальности, а другие предметы идут в полном объеме средней школы. Странно как-то получается: ребенок уже определился с тем, чего он хочет, но должен стандартно изучать ненужные ему предметы, к тому же объемно. Проблема даже не в том, что рабочая неделя такого школьника увеличивается в среднем на 6-8 часов, а в том, что стандарт - один на всех. Альтернатив получения среднего образования масса - это и частные школы, и гимназии, и лицеи, и спецшколы, но спецстандартов для них не разработано. Было бы логично, если бы выпускники школ с углубленным изучением какого-либо предмета сдавали экзамены по профилирующему предмету не по меркам общеобразовательной школы, а показывали бы реально "углубленное" знание, а в непрофилирующих предметах можно было бы сделать "скидки".

Безусловно, некий общий стандарт в образовании быть должен. Хотя бы потому, что таким образом можно получить некоторую гарантию, что после школы в общество войдут минимально образованные люди. Но должен ли этот стандарт определяться по принципу "давайте обучим их всему, чему можно, а там посмотрим"? Складывается впечатление, что в школе из детей готовят специалистов на все случаи жизни - а вдруг пригодится: каждый ребенок должен уметь собирать электрические цепи, знать строение простейшей клетки и выучить, что "Пушкин - наше все". Правда, "взрослые" стандарты не учитывают, что знания, которые вкладывают в головы подрастающего поколения, надолго там не задерживаются. Ребенок будет знать только то, что ему хочется знать и нравится знать. Он будет ловчить, списывать, раздуваться от шпаргалок, но учить нелюбимый предмет не будет. Детей лишают самого главного - права выбора.

Модно стало копировать западную систему обучения, но почему-то одно из самых лучших ее достижений - возможность в старших классах выбирать предметы для изучения - у нас прижилась в довольно странном виде: два из шести или семи государственных экзаменов ребенок может выбрать себе сам. Если же школьник хочет изучать предмет в расширенном виде, то у него остается всего два пути: или переходить в другую, специализированную, школу, или изучать предмет без помощи учителя.

Стандарт предполагает изучение таких предметов, как математика, химия, биология, физика, но все эти естественнонаучные предметы в школе преподаются разрозненно. В голове школьника осмотическое давление мало связано с законами физики, а физические свойства вещества - с количеством электронов в атоме. На нелюбимом всеми ОБЖ ("Обеспечение безопасности жизнедеятельности" - один из самых важных предметов), который основан на знании химии и биологии, школьнику рассказывают о том, как защититься от насильника, засыпав ему в глаза "песок, табак, соль и сахар", забывая рассказать о том, как оказать первую медицинскую помощь. Происходит это потому, что преподаватель плохо знаком с биологией, зато понимает, как происходит техногенная катастрофа. Гуманитарные науки тоже подвержены дроблению. Русский язык и русская литература связаны только в форме сочинения или учителем, который их преподает. А история - это вообще нечто отдельное, слабо связанное с развитием страны и культурой. По большей части сами школьники еще не могут выстраивать каузальных связей между различными предметами, и их картина мира получается мозаичной - каждый элемент знания функционирует сам по себе.

Существует и "человеческий" фактор проблемы школьного стандарта. Знания, которые учитель дает детям, зачастую зависят от его личных пристрастий и специализации. Нам на социально-экономической географии учитель с упоением рассказывал о передвижениях мамонтов, потому что его больше интересовал палеолит, чем промышленное развитие Латинской Америки. В то же время учитель литературы читала интереснейшие лекции по древнерусской литературе, а Обломов был "типичным образцом". Возникает вопрос, правомерно ли говорить об одиннадцатикласснике с аттестатом, что он получил стандартное среднее образование, когда он может цитировать Белинского, но не знает столицу Южной Кореи?

Кроме "идейной" стороны, у проблемы стандарта в образовании существует и другая, более прозаичная. Например, во многих школах просто нет учителей. Как-то в разговоре с одним знакомым я выяснила, что у нас была одна и та же учительница, только у него она вела русский язык, у меня - английский, а еще в одной школе математику. Довольно часто дети лишены удовольствия в виде физики, литературы или иностранного языка в течение нескольких лет. Конечно, это не вызывает нареканий с их стороны. До одиннадцатого класса... Дело в том, что при сдаче выпускных школьных экзаменов никого не волнуют такие маленькие накладки - экзамены-то тоже стандартные. Определили в Северо-Западном округе для сдачи обязательный экзамен по физике - будь любезен, сдавай. Если в городских школах еще как-то пытаются решать эту проблему, то в сельских школах, где, может быть, одна учительница по всем предметам и у всех классов, она просто неразрешима. Особенно ярко эта катастрофическая ситуация проявится, если в качестве итоговых школьных экзаменов введут общее для всей страны тестирование. Новая система, по замыслу ее авторов, направлена на то, чтобы облегчить доступ жителей провинции к городскому благу - высшему образованию. Только не учли разработчики, что уровень "стандартного" образования в сельских школах ниже. Соответственно, дети эти тесты будут писать на низкий балл по "стандартной" шкале - поступление в вузы для сельских школьников окажется вообще вне пределов досягаемости.

Складывается впечатление, что заказчик всестандартного образования, то есть общество, толком не знает, что ему может понадобиться от бывших школьников. Существующий стандарт в какой-то мере служит своеобразной страховкой от ошибок. А если сам этот стандарт ошибочен, то остается надежда, что все исправят в высшей школе, где получают образование уже на свой вкус и по собственной воле.

Образовательный стандарт во все времена являлся, с одной стороны, оплотом педагогики, а с другой - ее детищем. Учитель, детерминированный стандартом, не имеет права проявлять инициативу, кроме той, что может укладываться в этот стандарт. В свою очередь, стандарт на такой благодатной почве становится все более жестким. Возникает закономерный вопрос: каково целеполагание в образовании и кто эту цель полагает? Не учитель, который выполняет действие "научить" - это и есть его цель, не ученик, которого обучают, а общество, для которого параметры этой цели совершенно неочевидны. У социума нет ответа на вопрос, каков должен быть итог школьного обучения. И пока не будет найден этот ответ, наш школьный стандарт будет четок и консервативен по форме, но идейно пуст.