Все-таки мы на редкость нелюбознательная нация. Еще весной нас начали готовить к тому, что скоро-скоро, вот-вот грянет реформа, которая не потрясет, конечно, основ мироздания, а всего лишь чуть-чуть затронет основы правописания. Мир оттого не перевернется, зато некоторая масса относительно грамотных, не являющаяся, впрочем, в нашем обществе доминантной, скоропостижно превратится в массу относительно безграмотную.

Этакая культурная контрЪреволюция. Все складывается, как в известном анекдоте: "Эти борются, чтобы не было богатых, а мой дедушка боролся, чтобы не было бедных".

Орфограмматический хаос

Цель происходящего предельно ясна с точки зрения лингвистов-реформаторов: в очередной раз некоторая "могучая кучка" избранных будет носителем сакрального орфографического знания. К нему, правда, и все остальные будут приобщаться, но постепенно, когда соответствующие пособия разработают. Отдельные голоски грамотных тонут в общественном безмолвии. Ну скажет кто-то, что для него медиа-магнат и медиамагнат будут связаны дистрибутивными отношениями: кого люблю, о том пишу с дефисом, а кого не люблю √ солью. А кто-то повздыхает о том, что орфография - признак культуры, некоторые, французы например, своей очень гордятся. Ну и что с того. В недрах Института русского языка АН РФ созрела идея уравнять всю нацию в орфографических правах единственно верным способом - путем реформаторства. Аргументы сторонников этой акции вполне понятны: в русском языке правописание менялось, притом не единожды, так что в изменении орфографии никакого криминала нет. Возражения противников тоже очевидны: в нынешнем реформировании отсутствует какая бы то ни было системность, оно фрагментарно, подлежащее изменению выбиралось произвольно, с весьма своеобычной мотивировкой. Нечего, мол, детям напрягаться и выяснять, чем отглагольное прилагательное отличается от причастия, проще все писать одинаково: зачем мучаться и думать, о том, что стриженый - с одним, а "стриженный под одну гребенку" - с двумя. И вот по заказам трудящихся, то есть учителей средней школы, было решено все упростить - именно такое объяснение приводилось в одном из редких интервью орфореформаторов. И готовят нас к реформе уже давно, ко многому мы уже, вроде бы, должны были и привыкнуть. Например, "Орфографический словарь русского языка", который создан коллективом авторов во главе с В.В.Лопатиным и который издается-переиздается еще с 1991 года, рекомендует писать ликероводочный и церковно-славянский, а заодно и непрошенный (с.189), не сегодня-завтра. Впрочем, это нестрашно, писали полжизни одним способом, а теперь пол-жизни будем писать по-другому, самое главное - узнать бы, что именно и как по-другому.

Между тем в словарях, которые исподволь начинают готовить нас к новому грамотному бытию, есть удивительные вещи. В серии "Ловушки орфографии" опубликован словарь И.К.Сазоновой "Одно или два н?: Орфографический словарь русского языка" (М.: АСТ, 1999). Заинтересовал он меня ровно потому, что решила я разобраться, что же нужно теперь писать в причастиях и прилагательных. Первое, на что я обратила внимание, так это на количество помет:

разъяренный, прич., также в знач. прил. оправданный, прич.

разъяренный, прил. (с.326) оправданный, прил. (с.205)

положенный, прич.; прил. (только полные формы) (с.265)

непрошеный (с. 166), прил. - ср. с "Орфографическим словарем". Вот уж, действительно, "многознание преумножает скорби".

помутненный, прил. (!) и только, почему-то причастие не предусмотрено (с.269)

Как лингвисту, мне не дано понять, в соответствии с каким принципом у слова "асфальтированный" пометы прич.; также в знач. прил. (только полные формы) (с.12), а у слова "аннексированный" только помета прич. Как носитель языка, я не вижу принципиальной разницы в употреблении "асфальтированная дорога" и "аннексированная территория".

И почти было я поняла, что все в правописании осталось по-прежнему, но вдруг нашла в словаре пример, который поверг меня в уныние:

Врач сказал, что у ребенка стекловидное тело глаза помутнено(!), но ведь это, по сведениям словаря, краткая форма прилагательного, она всегда пишется с двумя "н", так почему же в этом случае одно?

Понять орфографический принцип по словарю сложно, точнее невозможно, зато есть в словаре слова утешения:

Старик уже давно живет с помутненным сознанием (с.269).

Столь затейливое сочетание русских слов заключает два утверждения: "у старика помутненное сознание" и "старик давно не в себе", но зачем же их сливать в одно и притом утверждать так навязчиво, что старик еще жив, само собой разумеется, что жив и живет, если у него есть сознание. У трупа это самое сознание обычно не ищут.

Лингвистическая пытливость взяла свое - я начала искать "красивые" примеры.

Стилистическая гармония

С детства мы привыкли считать примеры в словарях образцами правильной русской речи.

Пока листала словарь, нашла не только старика с помутненным сознанием, но и ободранного старика. Дальше больше. Рекомендованные образцы нового русского говорения достойны изучения:

- Корзины с грибами, опорожненные у дома лесника, снова наполнились опятами (с.205) (эдакий современный вариант скатерти-самобранки - корзина-самосборка-самоопорожнялка);

- Скептицизм, нигилизм и эгоизм опоэтизированы молодым начинающим писателем в новом рассказе (с.205) (все вместе и кряду в одном ряду можно объединить только наличием суффикса -изм-, правда, есть еще много слов с такой же морфемой, идиотИЗМ; молодым начинающим писателем с новым рассказом можно лишь умиляться);

Он жил счастливой, самоудовлетворенной жизнью большого художника (с.350) (оставлю без комментариев).

Проанализировав корпус примеров, я пришла к выводу, что грозит нам не какая-то там орфографическая реформочка, а глобальная стилистическая реформа. После ее претворения, пусть даже постепенно, нам придется изучить новый язык, поскольку в этом языке отражается иная ментальность и иная реальность.

Во-первых, меняются нормы социального поведения:

В колонию попадают дети, растленные взрослыми (с.337) (раньше в тюрьму сажали взрослых за растление малолетних).

Во-вторых, меняются способы разумных действий:

- Продавец стал взвешивать ссыпанные в один пакет разные сорта конфет (с.376) (Зачем продавец это делает? Чтобы выяснить общий вес всех конфет? Не установить же стоимость покупки?);

- Крупные купюры были разменяны на мелкие и розданы всем участникам экспедиции (с.320) (Как можно раздать то, что уже перестало существовать?).

В-третьих, в новой реальности предметы и люди ведут себя неведомым дотоле способом:

- Свежеванная охотником туша зверя издавала странный запах (с.351);

- Разбрызганные в комнате духи издавали запах свежей хвои (с.313) (до сих пор думала, что издавать можно только звуки);

- Олег не заметил облокоченную на стол руку гостя и нечаянно задел ее - от глагола облокотить (с. 181) (представляю себе, как можно облокотиться на руку, но облокоченную на стол руку - даже представить себе не могу);

- У этого человека не обычный, а сплющенный череп (с.374) (новый язык будет языком новой породы людей).

В-четвертых, действия этой новой породы представляются абсолютно бессмысленными, поскольку

Бесконечно совершенствованные методы борьбы с бюрократизмом сейчас снова нуждаются в совершенствовании (с.367).

В-пятых, у этих людей будет иная логика рассуждения и оценивания:

Его доклад посредственен: там нет новых, уже всем известных данных (с.273).

В-шестых, словарный запас в новом языке будет весьма скудным:

Все изделия этой мастерской наименованы иностранным словом (с.136).

В-седьмых, новые люди будут пользоваться и новыми научными постулатами:

- Все цитаты в сочинении могут быть раскавычены (с.327);

- Число пять, множенное на число с отрицательным знаком, меняет свой знак (с.126-127) (у них, видно, такое происходит только с числом 5, раньше - с любым).

И самое главное - в новом обществе будет целиком и полностью решена проблема образования:

Молодые специалисты вполне ориентированны, так что их можно рекомендовать фирме (с.207) (правда, для этого процесса все-таки придумали другое название).

Хотя новое общество будет горевать по поводу безвозвратно исчезнувшего старого:

Модернизированные драматургом классические произведения вызвали неодобрение зрителей и критики (с.127).

Заключение (врача, эксперта, ...)

Все-таки верно говаривал идеолог культурной революции в нашей стране - "чертовски полезно" читать словари: по ним узнаешь свое будущее. Скоро мною будет овладевать новое знание родного языка, или я буду им овладенна (нужное количество "н" напишет корректор - новая ипостась извозчика). Затеяли же грамматико-стилистическую революцию люди, не сумевшие овладеть моим бывшим родным языком, - для облегчения своей собственной жизни.

И начинать пора не обсуждение такой мелочевки, как количество "н" и наличие/отсутствие дефиса, а умерщвление нормального русского языка и насаждение некоего гибрида, склонного к пассивности.

У незначительной правописательной реформочки - глубокие социальные последствия и глубинные социальные изменения. Пока мы читаем на ценнике "Окорочек из Голандии" - это никак не сказывается на вкусовых качествах продукта и даже на его свежести, но когда страной будет управлять человек, для которого "инкриминированные преступления относятся к особенно тяжким" (с.90), и он не будет знать, что прежде существовала презумция невиновности, - это скажется на каждом гражданине.

Почти верно сказано: "Вырубленный лес не скоро вырастет" (с.37), а по-моему - так просто никогда.