Как я уже говорила, представление об учебном процессе у меня формировалось только в собственные школьные годы, и я наивно полагала, что в принципе он не изменился. В те времена вся работа на уроке и дома крутилась вокруг довольно большого отрывка текста, как правило, литературного. Плохо это или хорошо, но мы выходили из школы с отчетливым представлением о том, кто такие Диккенс, О.Генри, Сароян, Оскар Уайльд.

Нефункциональный Диккенс

Попав в школу, как в известном романе, "двадцать лет спустя", я с растерянностью обнаружила во многих учебниках почти полное отсутствие литературных текстов. Правда, в некоторых так называемых "УМК" - учебно-методических комплексах - существуют книги для чтения, называемые в обиходе "ридерами" (reader). Я кинулась к ним, как к животворному источнику, но и там страницы пестреют крошечными - на 50 строк, не больше, - отрывками, которые опять-таки перемежаются приглашениями к дискуссиям.

Со своим недоумением я обратилась к более опытным коллегам. Наша завуч, которая, правда, преподает французский, объяснила мне, что таковы новые требования. Тексты должны быть функциональными. Мы должны готовить детей к международным экзаменам, а там художественных текстов не предлагают.

Что же такое функциональный текст? Для любого учителя, готовящего экзаменационные материалы, это - вопрос вопросов. Действительно, художественный отрывок не утвердят в округе - сочтут признаком вопиющей отсталости. По последним методическим требованиям, воззрениям и веяниям функциональный текст - это газетная статья, реклама, деловое письмо - все что угодно, вплоть до граффити в подъезде. Какой-то чиновник от обучения иностранному языку решил, что сонет Шекспира или юмореска Марка Твена - абсолютно нефункциональны, то есть не выполняют они никаких функций, просто что-то вроде пятой ноги у собаки.

Возможно, черствые буржуазные составители международных тестов типа TOEFL забыли об эстетической функции языка. Но стоит ли так уж идти у них на поводу и лишать наших детей хотя бы поверхностного, хотя бы принудительного знакомства с образцами англоязычной литературы? Или современные подростки в массе своей настолько начитаны, что давать им художественные тесты на языке излишне? Или к литературе заведомо невосприимчивы?

Завуч, на мнение которой я так часто ссылаюсь, всегда с жаром отстаивает разумность спускаемых свыше указаний. По ее мнению, художественные тексты не развивают навыков разговорной речи (опять этот непререкаемый приоритет разговорной речи!). С точки зрения преподавателя французского языка, она во многом права. Во французском существует довольно резкий разрыв между книжным и разговорным языком. В английском, так же как и в русском, его практически нет. Англичанин, решивший выучить русский по произведениям Радищева, конечно, рискует показаться отставшим от жизни, но едва ли то же самое можно подумать о человеке, выучившим русский по прозе Пушкина или Чехова. Сходная ситуация и в английском. Ни Диккенса, ни Марка Твена, не говоря уже об Апдайке или Грэме Грине, ни в коей мере нельзя считать языковыми анахронизмами. Если вы заговорите с собеседником в манере Эркюля Пуаро, вас просто сочтут начитанным человеком.

Помимо культурной, развивающей ценности (функции!) художественных текстов, они имеют, на мой взгляд, неоспоримые преимущества при обучении. Во-первых, такие тексты легко пересказывать, так как в них есть сюжетная основа; заложенные в них ситуации можно обсудить, ненавязчиво выйдя на столь милые нашим авторам дискуссии. Во-вторых, интересный текст хочется прочитать и понять, догадываясь о значении незнакомых слов и, таким образом, легко запоминая их; слова в художественном тексте начинают играть неожиданными гранями. В конце концов, такое чтение просто увлекает.

Самый эффективный тест

Мое ворчание по поводу современных российских школьных учебников уже переходит границу разумного и начинает настораживать: полно, да так ли уж все плохо? Может, если проанализировать поглубже, откроется иная истина...

Можно засадить за анализ учебников какое-нибудь педагогическое НИИ в полном составе, истратив на это десяток грантов. Но есть более простой и, главное, дешевый тест: обратитесь к нескольким учителям, практикующим частное репетиторство, с вопросом о том, пользуются ли они школьными учебниками. Математики, физики, химики, "русисты" и проч. ответят, что подтягивают отстающих по школьным учебникам, а для занятий с "продвинутыми" привлекают какой-нибудь дополнительный, опять же рекомендованный для школ, материал. Теперь спросите то же самое на голубом глазу у "англичан": "Вы даете частные уроки по школьным учебникам?" Десять из десяти, утерев слезы, скажут, что давно уже так не смеялись.

Чем же они пользуются? Есть две основные категории репетиторов: одни занимаются по Бонку, другие по английским учебникам типа Headway. Третья категория успешно совмещает эти две системы.

Я умышленно не ставлю слово "Бонк" в кавычки, хотя его нет ни в одном языке и оно, собственно, не является названием. Просто звучная фамилия этого автора - Натальи Александровны Бонк - оказалась на первом месте и с тех пор давно уже перестала быть просто фамилией, да еще и несклоняемой в силу женской природы ее обладательницы. Феномен Бонка, то есть самого востребованного учебника, вошел в нашу жизнь как культурный факт, и с этим ничего не поделаешь.

Недавно я получила уникальное наследство: от тетки мне досталось несколько сотен учебников английского языка, начиная с 1947 года издания, года ее поступления в Иняз. Эти первые учебники, созданные еще за железным занавесом, далеки от совершенства, но уже способны согнать со студента семь потов. Постепенно они становятся все изощреннее, пока не достигают вершины в Бонке.

Мне представляется, что именно некоторая изолированность от мировой практики преподавания английского языка породила систему обучения, нацеленную как раз на русскоязычного студента, на преодоление тех трудностей, которые возникают при переходе с одного стиля мышления на другой. Это почти безупречная система тренинга, выжимающая все соки, доводящая все процессы до автоматизма, преисполненная моего излюбленного challenge до самой последней страницы.

В 70-х - 80-х годах была создана целая армия учебников, которые можно назвать "бонкообразными". По ним до сих пор занимаются в вузах, но в школе введение Бонка в учебный процесс лучше не афишировать. У методистов одно лишь упоминание этого учебника вызывает ядовитый смех, у завуча - нервный тик. Хотя я-то знаю, как преображаются разболтанные девятиклассники, когда я велю принести к следующему уроку Бонка: это означает, что вместо вялых дискуссий, где легко схалтурить, будет настоящая, жесткая тренировка.

Всем хороши оригинальные английские и американские учебники. Увлекательные и очень выразительные упражнения, интересные тексты и, самое главное, живой современный язык. Отсутствует в них только то, что есть в Бонке и ему подобных: ориентация на русскоязычное мышление. Занятия по этим пособиям дают быстрые результаты в тех случаях, когда студент уже находится в стране изучаемого языка и постепенно проникается этим языком, который он слышит отовсюду. Учебник лишь объясняет, как систематизировать уже почти усвоенную информацию.

Здесь, в России, люди часто удивляются, что дорогой иностранный учебник не дал желаемого эффекта, хотя ребенок с видимой легкостью освоил его в школе или с репетитором. Действительно, задания в этих глянцевых книгах, как ни странно, довольно просты, словно авторы озабочены этакой политкорректностью: не дай Бог туповатый или ленивый студент почувствует себя туповатым или ленивым. Поэтому многим при переходе от Headway к Бонку небо кажется с овчинку.

До сих пор бывшие внешторговцы стонут по ночам, когда им снится кошмар их молодости - бонковские переводы с русского на английский. Но большинство из них после мясорубки ведомственных курсов, где отчисление за неуспеваемость грозило выговором по партийной линии, действительно осваивали язык, проводили переговоры и писали деловые письма на хорошем языке страны пребывания. Причем достигался такой уровень за три года без отрыва от работы. Так зачем отметать хороший опыт, дававший в прошлом неоспоримые результаты?

Помнится, я начала свои заметки с жалоб на то, что современные школьные учебники не только не облегчают жизнь низкооплачиваемым учителям английского, но как раз старательно ее усложняют, понуждая их все чаще заглядываться на объявления о поиске сотрудников, владеющих английским языком, в престижную фирму... Так вот "бонкообразные" учебники, ко всем их прочим достоинствам, освобождают учителя от массы технической работы, предоставляя ему настоящую свободу творчества - без ехидных кавычек.

Но пока, подобно гоголевской героине, учительницам остается разложить перед собой все многообразные учебники и причитать: вот если бы к системе упражнений Бонка добавить современные темы для дискуссий, да игровые задания из оксфордских и лонгмановских книг, да тексты из старых школьных учебников - этак у нас все на иностранных языках заговорят.