Русский Журнал: В конце прошлого года, как мы помним, в Санкт-Петербурге проходил международный семинар "Интеграция российской высшей школы в общеевропейскую систему высшего образования: проблемы и перспективы". Планами вхождения в просвещенное европейское пространство делились ректоры ведущих вузов страны. Их слушали эксперты Совета Европы и центра ЮНЕСКО.

Министр образования РФ Владимир Филиппов, принимавший участие в работе семинара, заявил, что у российской высшей школы нет иного выхода, как интеграция в общеевропейскую зону высшего образования. Идея создания единого образовательного пространства была документально зафиксирована Болонской декларацией 1999 года, согласно которой к 2010 году вся Европа должна иметь единую систему высшей школы. Болонское соглашение подписали 33 из 45 стран Европы. Россия тогда оказалась за бортом единого европейского вуза. Однако, по заявлению Владимира Филиппова, РФ рассчитывает подписать декларацию в 2003 году. Министр образования уточнил, что с подписанием декларации присоединившаяся страна обязана выполнить ключевые условия:

ввести двухступенчатую систему образования (бакалавриат и магистратуру),

обеспечить организацию и аккредитацию учебных заведений,

ввести систему зачетных единиц и учета часов изучаемых дисциплин, принятую в Европе.

"Российские дипломы должны быть понятны западному работодателю", - пояснил господин Филиппов. Если в течение отведенного времени Россия не выполнит всех требований, дипломы российских специалистов, как и прежде, будут котироваться только в странах Африки и некоторых азиатских государствах. Однако министр уверен в положительном исходе процесса.

Подписание Болонской декларации станет и весомым аргументом за вступление России в ВТО, поскольку система образования вступающей страны по правилам должна соответствовать стандартам ЕС. "Россия обязана подписать декларацию еще и потому, чтобы диктовать правила игры с точки зрения национальных интересов", - добавил министр образования.

Юрий Николаевич, какие угрозы в этом контексте Вы видите для России?

Ю.Н.Афанасьев. Обсуждение надо начинать с обозначения точки отсчета - мы не там, мы за пределами конвенции. Министр говорил, что наше отсутствие объясняется случайностью, но это не техническая проблема.

Во-первых, мне кажется, европейское сообщество не очень готово принять нас в свой состав.

Есть и другая, стартовая проблема. Дело в том, что и Россия-то не вполне готова еще туда идти. На семинаре, который Вы упомянули, прозвучали слова ректора Садовничего о том, что "да, мы готовы, но вместе с тем...". Далее Садовничий, как всегда говорил о том, что в "образовании мы были, есть и будем впереди планеты всей", а наше университетское образование во многом превосходит западное. В случае вступления в Болонскую конвенцию, по мнению Садовничего, наши достижения будут во многом потеряны. Вот эту поправку я комментировал на совете ректоров, в других публикациях.

В наших дискуссиях пропущенной оказывается корневая проблема. Дело в том, что болонская модель, кроме двухуровневой структуры высшего образования предполагает две базовые вещи: модульный подход и кредиты.

Модульная система означает отказ от предметного преподавания и введение целенаправленно расширенных образовательных программ, в которых дисциплинарные границы расширены и рассматриваются совсем иначе, чем в архаичных традиционных формах. Кредиты же в данном случае - лишь вспомогательный инструмент для решения такой задачи - это критерии поэтапного продвижения к усвоению образовательной программы в целом.

Здесь-то и возникают опасные ножницы. Если вдуматься, переход на модульный принцип организации учебного процесса оказывается невозможен, так как он противоречит стандартам, утвержденным в России. Российские стандарты составлены попредметно. И здесь прежде всего потребуется перекройка всей системы довузовского образования, что вообще выпускается из виду. Пути решения, направления стыковки здесь не найдены.

И следом возникает другая серьезная проблема - социальная, кадровая, если хотите. Переход на модульный принцип в нашей ситуации вызывает вторую нестыковку: Поскольку наше штатное расписание университетов ни в коей мере не соответствует новому содержанию образования, примерно на одну треть придется сокращать состав преподавателей, а это, согласитесь, для всех непростая и крайне болезненная операция.

Считаю, что дискуссия должна идти вообще в ином направлении.

РЖ: О каких условиях участия может идти речь?

Ю.Н.Афанасьев. Прежде всего мы должны говорить о ключевой, фундаментальной проблеме - необходимости обновления высшего образования. В его основе независимо от географической принадлежности - универсальные принципы. Какие? В любой стране высшее образование, в основе которого лежит научное знание, является специальным: его цель подготовка добротного специалиста. Недостаточность такого образования для жизни в современном обществе (а не только в профессии) была ясна очень давно, но лишь относительно недавно и поначалу лишь немногие стали осознавать ее как реальную опасность для цивилизации. Сегодня она обретает черты общепризнанной социальной проблемы: остро необходимой стала способность к быстрой социальной адаптации.

Получилось так, что проблема построения работоспособной модели общего высшего образования наряду с имеющейся моделью подготовки специалистов перешла из разряда умозрительных в насущные.

РЖ: Какие пути решения этой проблемы Вы видите?

Ю.Н.Афанасьев. С моей точки зрения, в формате высшего образования "бакалавр-магистр", кроме возможной униформизации высшего образования в разных странах, реализации свободы выбора и других преимуществ, заложена возможность синтеза двух различных образовательных моделей. Это чрезвычайно важно. Но надо учесть, что это два принципиально разных подхода, по-разному устроенных типа образования. Эту разницу в образовательных задачах можно и нужно эффективно использовать. Именно здесь, в этом "зазоре" открываются перспективы как быстрой социализации личности, так и возможности ее дальнейшей "достройки", самопроектирования.

Однако на этом пути стоит одна фундаментальная проблема - проблема целостности научного знания.

РЖ: Как Вы считаете, реально ли построить новую модель общего высшего образования?

Ю.Н.Афанасьев. В качестве примера я бы хотел обратиться к результатам исследовательского опыта РГГУ последних лет. Практика показала, что неудачи в сфере "гуманитаризации" негуманитарных предметных областей, в построении так называемых развивающих моделей образования и в формировании целостности знания имеют одну и ту же природу. Любопытно, не правда ли? Она скрыта в современном состоянии научного знания. Построение целостного образа уже давно перестало быть задачей самих наук. Ведь что здесь происходит? Ситуация складывается так, что ученые заняты решением внутринаучных, прикладных задач, а построение целостной научной картины остается фрагментарным и факультативным.

Целое нельзя вычитать в учебнике и принять в готовом виде. Его можно только выстроить. И это бесспорное благо. Такое строительство неизбежно развивает и воображение, и мышление человека. Однако учебные материалы для усвоения, столь характерные для традиционного, формального образования, не содержат информации, необходимой для такой работы: принимать и усваивать - можно, строить - не из чего.

Далее - следите за логикой нашей концепции.

РЖ: Какие опорные составляющие новой университетской образовательной модели Вы видите?

Ю.Н.Афанасьев. Рутинная или техническая работа часто требует серьезной подготовки, однако мы знаем, что все более пригодной к такой работе оказывается машина. Но машина начисто лишена креативных способностей. Беда в том, что и человека этому научить невозможно. Все, способствующее такому развитию, можно назвать гуманитарным ввиду нацеленности на внутренний результат: ведь информационный импульс для интеллектуальной активности - прежде всего гуманитарный. Общее целостное образование невозможно без такой информации и поэтому не может быть негуманитарным! И наоборот, все угнетающее эти потенции, и потому негуманитарное, нередко приносит непоправимый, губительный ущерб.

Таким образом, соотношение между специальным, ориентированным на применение знанием и знанием общим, целостным сводится к созданию определенного баланса. Между чем и чем? В первую очередь - между освоением операциональных форм в образовании и синтезом гуманитарного, общекультурного смысла научного знания. Решение этой последней задачи требует абсолютно новой информационно-образовательной среды, какой бы ни была ступень образования.

Без нее потенции Болонской модели так и останутся нереализованными, утопичными, а порой - и угрожающими. И здесь я не вижу каких-то корневых различий между проблемами российской и европейской высшей школы. В этой точке они во многом схожи. Просто Болонский вопрос должен быть сформулирован и должен обсуждаться не в технической, а прежде всего политической и содержательной системе координат.

• Александр Логунов. Нам придется менять отношение к сфере образования
• Сергей Митрофанов. Плюсы и минусы "болонского процесса"