28.10.98

Соглядатай

Тайные впечатления о Вене

Австрийский фотограф Карл Хаймель исследует физиологию Вены. Работа кропотливая, требующая не только профессионализма, но и фантазии, дабы избежать тривиальных картинок. Именно поэтому представленная в "Фотоцентре" серия "Впечатление о городе" сделана в стиле "интимного дневника", и суть этой интимности заключается в намеренном исключении из визуального ряда классических венских пейзажей. В результате - почти полное отсутствие Вены как таковой: за исключением кусочка "Сецессиона", фрагмента Святого Стефана и нескольких квадратных сантиметров туманного Парка, ничего узнаваемого нет, да к тому же нет ни авторских комментариев, ни каких-либо намеков на название запечатленной местности.

Интернациональные старушки, толстые торговки, колоритные пижоны, престарелый хиппи на велосипеде, собаки. Невероятное количество снятых в разных ракурсах экипажей на соборной площади. Лысый бюргер тянет пиво из огромного стакана; старик, просматривающий газетку в кафе. Излюбленный прием Хаймеля (во всяком случае, в этом проекте) - совмещение реальной жизни и рекламы, на фоне которой разворачивается жизнь. Здесь много смешного, но еще больше штампов (старая дама и полуобнаженная красотка "смотрят друг на друга"). Фотограф хотя и подлавливает своих персонажей, но работает отнюдь не скрытой камерой, и реакция субъектов подчас создает искомую "характерную" ситуацию: кто-то смущается (как та туристка, застигнутая за созерцанием неприличной скульптуры), кто-то с удовольствием позирует. Качественные черно-белые снимки, в каждом - маленькая история, привязанная к Вене. Но при этом - ничего чисто венского.

Сам Хаймель признается, что отслеживает какие-то мотивы городской жизни во время "бесцельных прогулок". Он подсматривает и компонует сюжеты, расставляя акценты по собственному усмотрению. Впрочем, фотографируя человека, он всякий раз сначала испрашивает согласие на съемку, дабы не повредить "интимную сферу" своего персонажа. Из совокупности отдельных "интимностей" и составлен этот портрет-впечатление. Впечатление от города. Но сам город его не очень-то интересует, только характер, который проявляется на фоне венского пейзажа, вне всякой зависимости от исторической значимости окрестностей.

Нереальный художественный процесс

Каждая из десятка московских актуальных галерей формирует собственный взгляд на текущий художественный процесс. Новая выставочная площадка, созданная под крылом Фонда Сороса, предполагает использовать "15m2" для демонстрации проектов, которые будут играть роль "дополнения к реальному художественному процессу". Столь странная мысль пришла в голову энтузиасту-исследователю отечественной фотографии В. Левашову, известному бесконечными попытками синтезировать собственную концепцию развития фотоискусства. Заслуженный стипендиат Сороса заинтересован, впрочем, не в создании конкретного определения, а скорее в разного рода маргиналиях, комментариях и дополнениях. Новая площадка - своего рода трибуна, идеальное место для кратких выступлений на заданную тему.

Первым слово взял г-н Березнер, составивший предварительный отчет о деятельности "днепропетровской школы фотографии". Название громкое, как и имена "участников": Марлен Матус, Марк Розов, Юрий Бродский, Александр Фельдман и другие.

Каждый из действительно признанных фотографов занят эстетизацией разных реальностей в сугубо индивидуальной манере. Общий источник творчества - страсть к изготовлению качественных желатиновых отпечатков, а также тонирование и доведение снимков до нужной кондиции при помощи цветных карандашей. Особенно в этом преуспела Вита Буйвид: в роскошной серии "Тайные желания" у девственниц в качестве концептуального намека высвечены красным соски, губы и глаза.

Но реальность для каждого из "днепропетровцев", конечно, своя. Матус обыгрывает на "страницах из старого альбома" всевозможные ностальгические мотивы; компьютеризованный Розов иллюстрирует "Историю искусства"; Семен Просяк с поистине фантастическим романтизмом рассказывает о местечке Седнев. При всей непохожести украинских фотографов определяющим для их школы является приоритет чистого изображения, минимум концептуалистских экспериментов и пристальное внимание к деталям. Траектория вполне понятная и внятная, хотя подлинных новаций хотя бы и в "кратком курсе днепропетровской школы" обнаружить сложно.

А вот о длине и качестве траектории под названием "15m2" говорить пока рано, но то что она задана - факт.

На дне

TV-галерея продолжает знакомить столичную публику с произведениями заграничных мастеров видеоарта. На этот раз гостем Арт Медиа Центра стал фотограф и кинематографист из Германии Мирон Цовнир.

Немецкий издатель фотоальбома Цовнира "Радикальный глаз" настоятельно рекомендует хранить книгу "в недоступном для детей месте": "Эти откровенные работы могут показаться кому-то отталкивающими, жестокими, извращенными или даже порнографическими... Но мы горды изданием этой суровой книги о жизни, достоинстве и правде". Фотографии из проекта "Мегаполис" действительно суровы: уличная мастурбация, совокупление в грязном сортире, изуродованные болезнями нищие, представители сексменьшинств и извращенцы - Цовнир скрупулезно "обнажает, развенчивает и критикует" всевозможные язвы и кошмары урбанистических монстров (Москва, Берлин, Нью-Йорк). Иными словами, работает в жанре социальной фотографии. При этом немецкий радикал почему-то полагает, что цивилизованное общество предпочитает гадости жизни не замечать. Он, конечно, заблуждается: современный человек все это замечает, более того - нежно любит. Ведь именно такими социально-сексуальными снимками пестрят страницы бульварных изданий, а их фантастические тиражи весьма красноречиво говорят о выборе того самого общества. Получается, что Цовнир заново открывает Америку. А стоит ли она того?

С другой стороны, назвать опусы немецкого фотографа порнографией сложно, поскольку его цель - не возбудить, а заставить задуматься и, наверно, осудить социальную несправедливость. Поэтому получается, что "голая правда жизни" (у Цовнира она иногда оказывается постановочной) - материал скорее для репортажа. А для того, чтобы считаться искусством, его работам недостает некоторой отстраненности, которая, кстати, есть главный враг репортера, обязанного быть в гуще событий.

Что до "эксперимента" и прочей независимости, то и здесь Цовнир остается в стороне: ничего нового в плане техники он не изобрел. Но как явление социальной жизни и повод для психоаналитических размышлений работы немецкого радикала, безусловно, интересны.

Д-р Лернер

© Русский Журнал, 1998

russ@russ.ru