Сергей Митрофанов. Николай Зенькович. Покушения и инсценировки. От Ленина до Ельцина


				5.05.1998

Николай Зенькович
Покушения и инсценировки. От Ленина до Ельцина

М.: ОЛМА-ПРЕСС, 1998. - 649 с.; тираж 30 000 экз.; серия "Досье"; ISBN 5-87322-774-8.

Если бы эта книга была написана лет десять назад и издана в каком-нибудь "Посеве" - ей бы цены не было. Тогда увесистое досье на тему "кто, когда и зачем покушался на коммунистических начальников" стало бы, без сомнения, любимым чтивом населения.

Однако времена изменились, и нам ныне заметно меньше дела и до Ленина, и до Каплан, как, впрочем, даже и до костей Романовых. Хотя вроде бы по-прежнему этих персонажей то яростно чествуют, то клянут, однако вспоминают исключительно по официальным праздникам, в чем уже проявился элемент заезженности, как правило, предшествующий полному погружению в Лету.

Так что же - книге Зеньковича пылиться на полках? Ничего подобного. Она уже супербестселлер и даже переводится на китайский язык. Давайте, как говорят любители "Wrigley’s spearmint", разберемся - почему.

На мой взгляд, секрет этого феномена вовсе не в открытии очередных "белых пятен истории", как может показаться на первый, неискушенный взгляд обывателя или досужего рецензента. Скорее всего, после прочтения книги этих "белых пятен" станет много больше. Зенькович умело лавирует между установленным фактом и тем, что составляет профессиональную тайну (не будем же мы настолько наивны, чтобы отрицать ее наличие!). Кроме того, Зенькович прекрасно отдает себе отчет в том, что "каждый правитель-победитель выпрямляет историю в своих интересах", и, как человек служивый, вряд ли в состоянии сильно отклоняться от кардинальной линии.

Таким образом, и "умело лавирует" применительно к Зеньковичу также не совсем корректно, ведь уважаемый автор имеет самое непосредственное отношение к службам, которые осуществляли и покушения, и разоблачения, и фальсификации, то есть инсценировали весь тот единственно реальный событийный театр советской, а возможно, и постсоветской жизни. Зенькович буквально варился в этом соку, и насколько он якобы откровенен сегодня по поводу всяческих исторических тайн, настолько он вдруг немногословен относительно того, что составляло эти годы его непосредственные служебные обязанности, его собственную историю. Случайно ли это? Вряд ли.

Книгу "Покушения и инсценировки" спасает и делает бестселлером другое.

Прежде всего то, что ее пишет не публицист.

Тут нет беспощадного взгляда убийцы, последних мыслей комиссара, пули, в непостижимо замедленной съемке вылетающей из дула в удивленно сморщенную переносицу жертвы. Тут нет всех этих негодяев и направленного на них обличительного пафоса, нет героев и примеров для подражания.

Есть более важное: преступления как они зафиксированы патологоанатомом, несчастные случаи как они выглядят, рутинная работа следователей. Есть противоречивые свидетельства, и профессионал понимает, что абсолютно ВСЕ свидетельства - неверны. Есть перекрестные допросы "фигурантов", опрос очевидцев, анализ протоколов, версии, и лишь намеком догадки о том, как мог действовать имярек в историко-криминальной ситуации. Эффект такой, как будто эти версии предлагает даже не литератор, из-под пера которого вышло около тридцати книг, а участковый милиционер, ничего не смыслящий в драматургии текста - и слава Богу!, - зато прекрасно разбирающийся в людях, проживающих на его территории.

Картина складывается прелюбопытнейшая - в стиле гиперреализма.

Вылезает вся неописуемо уникальная пошлость нашей жизни, и книгу вдруг становится читать по-настоящему интересно.

Хотя Зенькович пишет о своих "героях" - по крайней мере, советского периода, - что "они не были наемными киллерами в современном понимании этого слова, а были романтиками", мы угадываем между строк прямо противоположное: за весь период тотального угнетения русских граждан русским же начальством сопротивление тирании выливалось лишь в полубредовые акции отдельных студентов и рабочих-неврастеников. Начальство же гибло исключительно от старости, пьянства и несварения желудка.

Либо от себе подобных.

В чем действительно проявилась "народная инициатива", так это в несчетном количестве попыток раздолбать стеклянный гроб основателя советского государства, хотя гроб-то никому помешать уже не мог.

Читая Зеньковича ¹, который, конечно же, и думать не думал сочинять нечто глобальное и фантасмагорическое, мы получаем еще одно подтверждение нашей "особости" - пусть даже в области покушений.

И впрямь, промышленность в руинах, задерживают зарплату, очередной лидер обманывает - что ж, мы берем молоток и - хрясь труп Ильича по затылку. Смешно!

Из фактов, скрупулезно собранных офицером, сама собой вырастает метафора российского модернизационного проекта: она в хронической разведенности пассионарности со здравым смыслом. В России, ежели ты умный - то не пассионарий, а если пассионарий - то психопат со справкой.

Отдельная проблема: можно ли Зеньковичу верить?

Но в таком случае следовало бы спросить: какие существуют возможности для проверки?

Когда Зенькович перечисляет загадки новейшей истории - мотивы борьбы Никиты Сергеевича с мертвым Сталиным, подоплека происходившего в Беловежской пуще, ничем не объяснимый взлет Горбачева, интрига вокруг версии #1 Глеба Павловского - ответ очевиден.

Удостоверить историческую истину можно только одним способом: быть внутри истории, а не ее исследователем, наблюдателем. Быть Хрущевым, Горбачевым, Глебом Павловским. В противном случае - останется читать Зеньковича, что, в общем-то, совсем неплохо.

Последний, кстати, еще и редактирует журнал "Новости разведки и контрразведки", но это уже за гранью… нашего текста.

Сергей Митрофанов

Примечания:

¹ Другие книги Николая Зеньковича, вышедшие в серии "Досье": "Тайны уходящего века", "Вожди и сподвижники. Слежка, оговоры, травля".