Выбор Пушкина


				18.07.1998

Выбор Пушкина

Станислав Думин. РОМАНОВЫ. Императорский дом в изгнании (Семейная хроника). М.: Захаров. АСТ, 1998. - 380 с.; тираж 11 000 экз. ISBN 5-8159-0006-0(Захаров); ISBN 5-237-00800-3(АСТ).
Зоя Масленикова. Дух дышит, где хочет. Серия "Судьбы скрещенья". М.: Присцельс, 1998. - 464 с.; тираж 3000 экз. ISBN 5-85324-046-3.
Никита Моисеев. Расставание с простотой. Серия "Путь к очевидности". М.: Аграф, 1998. - 480 с.; тираж 3500 экз. ISBN 5-7784-0050-0.
Бенедикт Сарнов. Перестаньте удивляться! Непридуманные истории. М.: Аграф, 1998. - 368 с.; тираж 3500 экз. ISBN 5-7784-0051-9.

Станислав Думин. РОМАНОВЫ. Императорский дом в изгнании (Семейная хроника). М.: Захаров. АСТ, 1998. - 380 с.; тираж 11 000 экз. ISBN 5-8159-0006-0(Захаров); ISBN 5-237-00800-3(АСТ).

Семейная хроника предполагает авторство человека, принадлежащего к описываемой фамилии. Возможно, дворянское происхождение Станислава Думина позволяет ему смотреть на Романовых именно с семейной точки зрения. Во всяком случае, судьба императорской семьи интересует его не только как историка, но и как человека, который видит в монархии будущее государственное устройство России и по-человечески причастен к ее судьбе. Большая часть книги посвящена проблеме законности притязаний различных ветвей рода Романовых на российский престол. Думин рассматривает этот вопрос на фоне изменения практики престолонаследия в европейских монархиях. Книга построена как последовательное изложение биографий той ветви семьи последнего российского императора, которая, по мнению автора, обладает подлинными правами на престол. Император в изгнании Кирилл I - внук императора Александра II, его сын Великий князь Владимир Кириллович, глава дома Романовых с 1938 по 1992 год, нынешняя глава дома Великая княгиня Мария Владимировна, Великий князь Георгий, Великая княгиня Леонида, кроме принадлежности к царской династии, этих людей, по мнению автора, отличает верность законам династии России. Это то качество, которое делает возможным возрождение монархии в нашей стране. Книга написана не только на основе опубликованных и архивных материалов, но и личных бесед автора с некоторыми героями "семейной хроники". Множество фотографий придают книге черты семейного альбома, который интересно не только читать, но и рассматривать.

Зоя Масленикова. Дух дышит, где хочет. Серия "Судьбы скрещенья". М.: Присцельс, 1998. - 464 с.; тираж 3000 экз. ISBN 5-85324-046-3

Публикация личных записей обычно связана со значительными проблемами, преодоление которых требует существенной внутренней перестройки человека. "Дух дышит, где хочет" представляет из себя дневник Зои Маслениковой, который она начала вести после православного крещения. По своему происхождению такой текст предполагает ограниченное число читателей, чаще всего его единственным адресатом является сам автор. Ежедневные записи, которые, сознательно или нет, создаются с расчетом на публикацию, обычно лишены косноязычной искренности. Обнародование дневников при жизни предполагает серьезную необходимость в таком шаге. Духовным отцом издания стал священник Александр Мень, который "велел сделать из дневников книгу и сам придумал ей название". Известный скульптор и поэт Зоя Масленикова описывает трудный путь, который она прошла, обратившись к Богу. В предисловии, написанном самим отцом Александром, говорится о тех сложностях, которые связаны с описанием мистического опыта. Это та сфера, которая полнее открывается в намеке и недоговоренности, нежели в прямом слове, но автору удается просто и без пафоса говорить о том, что разрушается произнесением. Дневник для автора становится способом общения с Богом, при этом тексте органично существуют разные формы обращения: письмо, молитва и стихи. Зоя Масленикова рассчитывает, что ее опыт поддержит читателя на пути к Богу. Ранее фрагменты книги публиковались в альманахе "Надежда", в журналах "Наука и религия" и "Очаг".

Никита Моисеев. Расставание с простотой. Серия "Путь к очевидности". М.: Аграф, 1998. - 480 с.; тираж 3500 экз. ISBN 5-7784-0050-0

Н. Моисеев - известный разработчик математических моделей, именно он подтвердил теорию ядерной зимы, выдвинутую Карлом Саганом. Под одной обложкой изданы две его работы: "Мировоззрение современного рационализма" и "Агония России". Первая посвящена созданию новой глобальной идеологии, без которой человечество может потерять способность к выживанию. Рассматривая биосферу как целостную систему, автор считает, что она находится в том состоянии, которое требует немедленного вмешательства. "Нарастание конфронтационных явлений" требует "разумного использования демпфирующих факторов", которое позволит избежать непосредственной опасности и найти способы преодоления тотальной угрозы. Здесь задается несколько направлений для формирования стратегии переходного периода. Предложения сводятся к изучению с новой кризисной точки зрения технологических и политических процессов, а также пропаганде экологических идей.

Вторая работа называется "Агония России, есть ли у нее будущее" (остается предположить, что речь идет о России, так как агония рано или поздно заканчивается). В этой работе автор противопоставляет либеральную экономическую систему, в эпоху заката которой мы живем, и Коллективный Интеллект - способ альтернативного развития цивилизации. На современном этапе Россия должна создать емкий и стабильный внутренний рынок, затем стать ядром Евразийского сообщества. Таков, по мысли Н. Моисеева, путь к созданию "новой России", у которой, разумеется, есть будущее, но только с Коллективным Интеллектом.

Бенедикт Сарнов. Перестаньте удивляться! Непридуманные истории. М.: Аграф, 1998. - 368 с.; тираж 3500 экз. ISBN 5-7784-0051-9

Либерализация издательского дела привела, в частности, к тому, что многие устные жанры изменили форму бытования. Помимо сборников современных анекдотов стали издаваться анекдоты в старинном смысле, то есть реально произошедшие истории. Застольные байки все чаще становятся способом печатной организации текста. Примечательно, что и эта книга родилась из бесед автора с Борисом Слуцким за завтраком, обедом и ужином в коктебельской столовой. Подобная жанровая структура удобна тем, что обладает повествовательной гибкостью и создает иллюзию непринужденной болтовни. Часто случается, что один рассказ провоцирует другой; иногда они выстраиваются в линию, объединенную общей темой, иногда вкладываются друг в друга, подобно матрешкам. Книгу Бенедикта Сарнова можно назвать типичным изданием подобного рода. Здесь собраны те истории, которые автор слышал от знакомых, и те, которым он сам был свидетелем. Поэтому так широк их временной диапазон: от Бабеля до Брежнева.

В предисловии Сарнов пишет о том, что он долго ждал, пока появится стержень, который организует разрозненные истории, но так и не дождался и решил обойтись без него. На самом деле скрепляющей силой стал исторический перелом в жизни страны. Автор описывает ушедшую эпоху, и это придает книге определенную цельность, независимо от сюжета и стиля. То, что объект описания располагается в прошлом, придает книге характер мемуаров. Сходство с литературными воспоминаниями усиливается тем, что рассказчик старается утвердить себя в истории русской культуры. Забавно, что среди прочего он пересказывает собственные bon mot, как бы не надеясь на память своих знакомых.

Некоторые главы печатались ранее в периодике, но в рамках книги их смысл приобретает дополнительные оттенки.