В. П. Вишневский. Вишневский в супере


				6.08.98

В. П. Вишневский
Вишневский в супере

М.: Издательский Дом "Подкова", 1998. - 304 с.: ил.; тираж 13 000 экз.; ISBN 5-89517-016-1.

Балагур, причем поневоле - ну не может он иначе. Никогда этот "садовник" личного вишневского сада не скажет ничего "нормально", все как-то эдак, с вывертом - словно "рука не поднимается" на общеупотребимые выражения: если "вернемся" - то "к нашим бананам", и "параграфы" у него "ПораГрафы". Все это начиная с заголовка и обложки, которая действительно и материально существует в двух обещанных вариантах - в "супере" и - конечно, если супер сорвать, а не стоит - без оного. Далее, сборник претендует на роль своего рода документа, удостоверяющего личное и непосредственное соучастие данного читателя в творческом процессе, что закреплено подписью обеих сторон на особой странице. А раз уж подписался - ничего не поделаешь, читай! И что характерно, вовсе не обязательно с начала, точнее, начало - оно где вам угодно. В замысловатом "содержании" обстоятельно указаны разделы и подпункты (по принципу, очевидно, до конца ясному лишь автору) - выбирай на вкус. Выберем же самое простое и гениальное (благо между ними всего один шаг). Одностишия, эти максимы-афоризмы сугубо нашего времени. Про любовь, но не только, и, если вдуматься, не столько про любовь. Скорее про ТО, что "вырвалось" в миг неописуемого накала впечатления - а посему так емко и ядрено, часто и неспроста, с многоточиями, эквивалентными жесту "разводя руками": "И женщина, как буря, улеглась...". Понимай в меру своей фантазии/испорченности. "Дыши, а то и этого лишат...", "Как нагло говорят мужья "Алло!"" (видимо, из глубоко личного...). И коронное (хором): "СПАСИБО МНЕ, ЧТО ЕСТЬ Я У ТЕБЯ".

Пределы копания в личной жизни поэта в поисках персонажей или эпизодов, переплавленных в образы до смешного бесчисленных "любимых", никем не установлены. Сложно остановиться да отодвинуть "клубничку"... А Вл. В., похоже, ничего не имеет против. Вот вам и имена, и "клички", время действия, позы... Молчу-молчу. Почитайте про себя ( в обоих смыслах). Но тема земной любви, "скользкая" - как по понятиям некоторых читателей, так и в исполнении автора - бесспорно, главная в его образной системе. "Ол ю нид". По большому счету, все ассоциации входят и выходят через одно и то же место.

Как бы ни называл - так вроде бы разнообразно - поэт рубрики своего литературного детища (опять см. "содержание"), по сути они не особенно отличимы; выражаясь в стиле автора, все мы вышли из-под шинели… И от этого, то завуалированного в подтекст, а чаще всего ярко выраженного основного инстинкта поэта, никуда не деться ни читателю, ни самому автору. Хорошо еще, что выражен он человеком, так сказать, культурным, которому, чувствуется, только "образование не позволяет" довести эту яркость до сального блеска. Кстати, особо стоит подчеркнуть альтруизм "донжуана по жизни". Советы начинающим ( а также "перебравшим") в этой сфере "главнейшего искусства", мелькающие тут и там, отличаются редким реализмом, наглядностью и детальностью.

В книжку вошло классическое и "новейшее ретро" - судя по одноименной рубрике. По-моему, не самый удачный цикл 1988-1992 годов с переполитизированной, будто пересоленной, тематикой. Не очень выдерживает он так называемую проверку временем - не в том смысле, что идеи стихострок "не оправдались". Просто они неверны, элементарно скучны, слишком знакомы, ожидаемы, наконец. А что может быть неприятнее и страшнее для поэта? Впрочем, смотря кто и как пережил и соответственно уложил в памяти и ощущениях то пересоленное (или безвкусное?) новизной событий, явлений, политических персон и - главное для любого (по)литработника - новизной слов Времечко. Что и говорить, скопление всех этих потрясших целомудрие "самых читающих читателей мира" Бартеров, Абортов, Плюрализмов, Брокеров создает стойкое впечатление "крика души" человека не слишком развитого чувства словесного вкуса или меры, взявшегося за ручку (возможно, даже гелевую) с единственной целью: на возможно меньшем бумажном пространстве употребить как можно больше новых слов. Что ж, если так, то мои поздравления. Удалось. А вот та же злободневность в том же исполнении, но уже "этого года" выглядит настолько иначе! Вот оно - изящество, некоторая даже изощренность слога, эдакая простота, состоящая в сложнейшем искусстве сочетания легкости и весомости сказанного; тот самый идеальный баланс содержания и выражения, что и делает чуть не каждую строку "крылатой". Заявляя сознательный "отход от большой политики", автор всем соскучившимся телом и душой (вместе - вдохновением) отдается политике малой, столь ему знакомой и близкой, вы поняли. Манифест следующий, "пугающе" однозначный: "Все же хорошо, что я запутался в бабах, а не в чем-нибудь ином". Комментарии по поводу самого кредо излишни, а вот выражение "запутался в бабах" - с аллюзией на "запачкался в политике" - сразу вызывает в памяти целую цепочку "политические/любовные игры" и дальше знаменитый хипповский непереводимый лозунг-стиль жизни make love not war. Будят, еще как будят творческие порывы в народе подобные перлы (в частности, как вы заметили, у рецензента - явно). Попробуйте.

Всеми силами автор пытается навязать нам имидж этакого разудалого любовника без страха и упрека, да еще и "рифмоплета". Понятно, что уместен здесь скорее определенный душок "опытности", чем скромности, в обеих ипостасях. К "Любимая моя! (конец цитаты)" прибавьте "Еще никто мне не прощал таланта…". Лихо. Но в мгновения глубокого лиризма прорывается наружу душа весьма сентиментальная, ранимая: как, скажите, объяснить такую трогательную вещь - Посвящение Маме! Оказывается, "и крокодилы умеют плакать!". И с тайной гордостью приведено с оговорками и комментариями, без всякого балагурства Нежное приложение неизвестной и верной поклонницы. Что ни говорите - "... зато приятно".

И напоследок используем банальный - и этим доходчивый - литературный приемчик для ленивых: пусть, мол, автор сам о себе скажет. К слову, скудость цитирования объясняется той идеей, что воспроизведение цитат и одностиший для рецензента по меньшей мере примитивно, а для читателя - просто неинтересно, если можно почитать книжку живьем, "не под фанеру" . Тем более что у поэта ведь и на этот случай привычно скромно заготовлена и "запатентована" ( в этой, собственно говоря, книжке-Книжище) эпитафия "себе любимому". Так что

ХОТИМ МЫ ТОГО ИЛИ НЕТ -
ВЛАДИМИР ВИШНЕВСКИЙ - ПОЭТ.

Александра Финогенова