 |
 |
|
 |
|
|
|
|
 |
    |
23.06.98 |
 |
 |
|||
 |
 |
 |
|||||
 |
 |
   |
|||||
|
 |
|
|
|
|
||
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|
23.06.98 |
|
|
|||
|
|
|
|||||
|
|
|
|||||
|
|
|
|
|
|
||
Рецензия как легкое чтение
"На Посту" # 1Галина Зыкова
Журнал возрождается. Журнала не было почти весь ХХ век, то есть не было как особой формы со своей внутренней логикой, формы, предполагающей определенную ситуацию и цели чтения; журнал был "свалочным местом" (как ругали плохие журналы в ХIХ веке), сборником. Причины деградации жанра не сводятся к одному тоталитаризму: вроде бы на Западе судьба журнала выглядела примерно так же, как и у нас.
Смерть и возрождение журнала отчасти зависят от литературного статуса non-fiction. Усталость от повествовательной прозы (и вообще ее кризис любой природы) в русской культуре оборачивается расцветом журнала (1820-е гг., начало ХХ в.).
Основной жанр non-fiction в современной "московской интеллектуальной периодике" (выражение "НП") - рецензии. В "НП" рецензии занимают большую часть номера, и по преимуществу это рецензии отрицательные.
Положительная рецензия имеет служебное значение, предназначена для сведения профессионала, обращая его внимание на нечто стоящее и, возможно, труднодоступное. С точки зрения данного журнала, такое называется "корпоративностью и нечитабельностью" 1. Положительная рецензия несет информацию, а не вызывает эмоции, и потому это изначально не журнальный жанр.
Отрицательная рецензия - дело другое. Она самоценна. Это понял и стал использовать, как известно, уже Сенковский. Главная цель его ехидных разборов явно заключалась не в том, чтобы отсоветовать помещику покупать плохой научный труд: они были забавны сами по себе, как забавно в "НП", например, описание CD-rom’а "История мира". Рецензент - нормальный автор, юморист.
Рецензия обычно текст, который чаще других либо вовсе не подписывался, либо подписывался криптонимом. "НП" последователен и от этой ложной скромности отказывается: в заметке о Пригове, изданном РГГУ, имя рецензента означено аршинными буквами, а название книжки - маленькими. Разумеется, это определено особенностями рецензируемого текста, здесь с Приговым играть приходится. Но все-таки...
Чтиво для интеллектуала апеллирует к тем же человеческим слабостям, что и желтая пресса. Как и потребитель желтой прессы, читатель интеллектуального журнала получает удовольствие от разыгрываемого перед ним театра якобы настоящих страстей - страстей не вымышленных героев, а живых людей (актеров, политических деятелей, писателей) - со взаимными оскорблениями, потасовками и т.п.; эксплуатируется удовольствие, которое получают при виде насилия. В этом смысле удачным ходом представляется публикация в "НП" уничтожающей (и достаточно убедительной) рецензии на книгу ответственного секретаря и основного автора журнала 2: неожиданно, эффектно, на эффект и рассчитано.
Участники "журнальной драки" (как говорили в классическую эпоху жанра) традиционно обращаются к общезначимому, например к вопросу о деньгах (обсуждение винного завода Полевого и пр.). Если уж решиться говорить в этом деликатном вопросе pro domo sua 3, то достойно внимания утверждение "напостовцев", что МГУ "охамело от безделья и безнаказанного проедания денег" 4 (с. 63). Насчет науки оправдываться сложно, насчет "безделья" лучше помолчу, но деньги - дело святое, ясное и бесспорное. Утверждать в 1998 году, что преподаватель московского вуза (ведь не ректорат же обвиняют в творческом бесплодии) охамел от излишних денег, - побойтесь Бога, господа! Видимо, в случае "НП" мы имеем дело с чем-то вроде особенно непримиримой классовой вражды. Ну и напрасно, сами небось МГУ кончали, а неблагодарность - худший из пороков.
Как некогда Шаликов в своей "Аглае", "НП" "страшится иметь все слишком политическое и все слишком педантическое...", что заявлено уже в самом шуточном названии (и нечего других в таком случае постмодернистами ругать - самим-то можно...). Это отвращение "НП" от политических тем имеет двойную мотивировку.
"Интеллектуальная периодика" - вещь парадоксальная, несколько межеумочная: массовая культура fьr Wenige. Есть в журнале модные картинки - культурология О. Вайнштейн; есть и про спорт - о связи баскетбола с протестантизмом. Так же дело обстоит и с политикой: с одной стороны, "НП" избегает ее как любой развлекательный журнал, как "Лиза" и "Настя" - надо дать людям отдохнуть. Но будучи журналом для интеллектуалов, "НП" подводит под шаликовскую позицию еще и философское обоснование. Так, в статье В. Малахова о М. Рыклине рецензент повторяет любимые мысли рецензируемого о "дереализации мира": "Современные общества постоянно порождают ситуации, в которых невозможно провести грань между реальным и фиктивным <...> Массовая резня в Руанде, шахтерская голодовка в Кузбассе <...> - каков онтологический статус этих явлений?" (с. 80). Понятно, что с этой точки зрения русский фашизм оказывается всего лишь "модной сейчас темой" (с. 48, заметка Натальи Бабинцевой).
И еще две оговорки.
Во-первых, кроме вышеописанного в "НП" есть много чего другого (и тоже очень "журнального"): например, сведения о новом книжном магазине литературы на иностранных языках "Панглосс", внятный обзор материалов по философии в русском Интернете, статья о сложном современном состоянии "Иностранки".
Во-вторых, уточним: описанные свойства "НП", может, и не всегда симпатичные - не столько его особенности, сколько черты жанра, от которого мы отвыкли.
Вообще же для развлечения можно продолжать читать детективы. Детектив как чтиво в некотором смысле честнее - не выдает себя за большую литературу и потому не оставляет послевкусия.
Примечания:
1 "Многочисленные академические "Вопросы…" давно остаются без ответов ввиду их корпоративности и нечитабельности…" - Наталья Бабинцева, "Восемь московских журналов", с. 47.
|
 |
 |
|
|
|
|
|||
|
|
| © Русский Журнал, 1998 |  |
russ@russ.ru |