14.09.98

Книгоноши конца ХХ столетия. Германия

Галина Лютикова

(Die Zeit-Magazin, 1995, # 42, S. 6 - 12)

"Распространение книги по свету - почти такое же
сложное и важное дело, как ее изготовление".
Ф. Шиллер (из письма издателю, 1794 г.)

Книга - такой же товар, как пылесос или пирожное, и должна продаваться. Для этого и существуют представители издательств. Их мало кто знает, но власть их велика: именно они консультируют книготорговцев и осмеливаются спорить с издателями, их приговора с трепетом ожидают авторы, благодаря им читатель видит в книжных магазинах то, что видит.

С одной стороны, это обычные коммивояжеры, разъезжающие по всей стране с огромными тяжелыми чемоданами, набитыми образцами и каталогами. А потому они должны быть физически выносливы, небрезгливы в отношении казенного жилья и иметь луженый желудок - чего только не приходится им есть в закусочных! С другой стороны, товар, предлагаемый ими, предполагает достаточный уровень образованности и даже некоторую романтичность натуры, самоотверженную восторженность по отношению к книге. Кроме того, чтобы добиться чего-то на этом поприще, необходимо обладать выдержкой, безграничным терпением и... амбициями; только сознание своей культурной миссии помогает преодолевать неудачи первых лет, когда порой приходится подрабатывать в качестве шофера такси и т. п., чтобы сводить концы с концами. Побудительным мотивом может быть и страсть коллекционера - быть в курсе всех новинок, покупать со скидкой.

Казалось бы, сегодня книгу можно заказать даже из самого отдаленного уголка мира. Но сегодня, как и прежде, ее распространение зависит от посредников почти в той же степени, что и от таланта автора. Никакие каталоги не помогут менеджеру книжного магазина разобраться в предлагаемых ему сорока тысячах книжных новинок; другое дело - живой человек, который в курсе всего, что происходит в издательствах, который не произносит рекламные тексты, а может сообщить о книге нечто действительно существенное, посоветовать в конце концов. Издатели также вынуждены полагаться на их вкус, чутье, наблюдательность, осведомленность - как идет то или иное издание, тот или иной автор. По совету представителей издательства может меняться заглавие, суперобложка - ведь сегодня уже никто не осмелится утверждать, будто раскупаемость книги коррелирует только с ее содержанием, независимо от бумаги, шрифта, иллюстраций, даже обложки (такое было возможно только в нашем отечестве во времена дефицита на хорошую книгу). Даже известных писателей нужно как следует "упаковать" - лишние десять процентов тиража никому не помешают. А для новых имен внешний вид издания играет чуть ли не решающую роль.

Представители могут не только помочь, но и помешать - недаром и редактора, и издатели, и авторы более всего боятся конференций представителей, где принимаются новые и обсуждаются старые программы: что пошло, что не пошло, и почему? Приговоры их жестки и обжалованию не подлежат - их устами говорит читатель. Макулатура и есть макулатура. В неудаче сбыта лишь в редчайшем случае можно обвинить распространителя: непосредственная материальная заинтересованность побуждает его выкладываться до конца на каждой книге.

Порою представитель-энтузиаст может стать посредником не для большинства, но для небольшой группы заинтересованных, инициируя или издавая самостоятельно небольшие "некоммерческие" произведения, тематические серии.

При всей важности такой фигуры в культурном процессе представители издательств отнюдь не пользуются всеобщей симпатией. Авторам не хочется верить в порой жестокую реальность, вестниками которой и становятся для них представители. Издатели плохо переносят свою от них зависимость, ибо не могут же они сами мотаться по всем этим книжным магазинам, а ввиду величайшей важности их деятельности вынуждены платить им большие деньги. Последнее обстоятельство - причина горькой обиды, испытываемой книгопродавцами.

Должно быть, это призвание заставляет представителей издательств в обстановке всеобщей неприязни два раза в год - с января по апрель и с июня по октябрь - пускаться в изнурительное путешествие по сотням книжных магазинов. Как всякая истинная страсть, и эта приводит порой к трагическим последствиям, например, к разводам. "Когда я вижу, как ты прикасаешься к книгам, я испытываю чувство ревности", - так сказала однажды жена господину А. И ушла.

Представители издательства редко - просто разъездные коммерсанты: в подавляющем большинстве они люди творческие. "Кухня" у каждого своя. Один берет артистизмом, страстной увлеченностью, причем ему даже не обязательно прочитывать все предлагаемое от корки до корки. Другой - осведомленностью, которая обеспечивается тем, что он читает почти все, что продает; порой это проявление добросовестности, порой специфической читательской любознательности и профессиональной гордости (приятно и волнительно чувствовать себя пятым или шестым читателем новой книги после автора, его жены, редакторов и издателя).

После объединения Германии забот и хлопот прибавилось. В восточных землях и дороги хуже, и гостиницы, существенно меньшая плотность населения, менее заинтересованная публика; Берлин по-прежнему расколот - что идет в бывшем Западном, то не пойдет в Восточном, и наоборот. Здесь больше и психологических проблем. Сразу после объединения некоторые нечистоплотные издатели воспользовались неосведомленностью восточногерманских книготорговцев и навязали им такое количество книг, что некоторые разорились, а другие и по сей день не могут избавиться от залежалого товара; в таких случаях приходится не столько торговать, сколько завоевывать доверие на будущее.

© Русский Журнал, 1998

russ@russ.ru