Russian Journal winkoimacdos
18.09.98		 Содержание
www.russ.ru www.russ.ru
NET-Культура архивпоискотзыв

Русские хайку: путь через сеть

Алексей Андреев

Алексей Андреев
lexa@spb.cityline.ru

Вот девушка с газельими глазами
выходит замуж за американца...
Зачем Колумб Америку открыл?!

Николай Гумилев, 1917

Прежде всего - как правильно: "хокку" или "хайку"? Да, пять лет назад я тоже не вдавался в тонкости. Но, как и многие другие любители поэзии, с удовольствием почитывал редкие переводы Басе и Иссы, а то и сам пописывал трехстрочники, называя их, конечно же, хокку. Цветы сакуры там, цикады, улитки, одинокая луна - вот тебе и японское трехстишие. Главное, чтобы семнадцать слогов и ни цента больше. Запомнить очень легко: это магическое число прочно вбито в наши головы "Семнадцатью мгновениями весны" многоразового использования.

Мои представления в корне изменились после того, как я пообщался с любителями хайку из других стран в Shiki International Haiku Salon и иных подобных местах Интернета. Оказалось, что все не так просто с японскими трехстишиями. Хокку в двадцатом веке практически уже не пишут. И дело вовсе не в формальности названий. Вот, например, лишь одно из отличий: хокку, являясь начальными строфами в игре ренга, обычно содержали намек на место, где проводится игра, или приветствие, обращенное к мастеру - хозяину дома. А в современных одиночных трехстишиях-хайку этого нет. Я узнал также, что правило 5-7-5 неоднократно нарушал сам Басе. И что переносить это магическое правило "как есть" во все другие языки так же смешно, как петь "Мурку" на мотив из "Чио-чио-сан". И что хайку - это на самом деле моностих без знаков препинания, вроде известного "казнить нельзя помиловать". И что мастер Бусон перед смертью написал эссе о грибах. И много еще рассказала мне Сеть такого, что ни на филфаке услыхать, ни на пальцах загнуть.

Чем дальше в лес, тем слышнее топор дровосека. Ну допустим, норвежские и бразильские сайты о поэзии хайку - это еще не показатель. Может, бразильский и норвежский Интернет - это тайные японские колонии, потому там об этом рассказывают. Но ведь и с бумажными материалами о хайку в России полный голяк. Вы можете найти кучу книг о сонетах - но ничего о хайку. Кроме разве что предисловий к сборникам переводов ДРЕВНИХ трехстиший, из-за которых вся наша страна и подсела на термине "хокку". В этих предисловиях, нафаршированных словами вроде "гармонии с природой" и "созерцания", вы так и не найдете вразумительных ответов на вопрос о том, чем же сей особый жанр особенен. И вы будете с видом знатока цитировать

даже не подозревая, что последней строчки в оригинале просто НЕТ. Да и кто вам вообще сказал, что улитка ползет по Фудзи?! Это только наши, советские, улитки так ползают - все выше, выше и выше, как те самолеты. А улитка Иссы ползет по камешку у дороги. А что Фудзи, спросите вы. А ничего. Стоит себе вдали, в тумане. В стихотворении две части: в одной написано "Эй, улитка! Давай-ка взбирайся потихоньку", а во второй - "Гора Фудзи". Две вещи соположены в одной картинке - но это ведь не значит, что одна ползет по другой. Зато это соположение, один из самых тонких приемов японской поэзии, начисто убито в переводе. Представьте, если бы "Ночь. Улица. Фонарь. Аптека" на какой-нибудь язык перевели так: "По ночной улице ползет аптека, размахивая фонарем".

Конечно, я слегка огрубил картину. Но ведь смотрите: в США несколько лет назад вышла книжка "One Hundred Frogs", где собрано более сотни различных переводов одной только хайку Басе про лягушку и пруд. Чего там только нет: от переводов в форме лимерика до версии Аллена Гинсберга, где вместо "вслеска воды" - просто "бултых". В России же в пятый раз переиздают один и тот же (один на всю страну!) перевод Веры Марковой. Нет, я ничего не имею против этой замечательной переводчицы. Но граждане, очень уж хочется видеть еще какой-нибудь вариант - где Исса не посылает улиток до самых высот, а проститутки у Басе называются проститутками, а не "девушками".

Все эти соображения о таинственной и как бы спрятанной от нас культуре привели меня в 1996 году к идее создания "Лягушатника" - электронного журнала поэзии хайку на русском языке. Пересказывать еще какие-то поэтические тонкости я здесь не буду: каждый может сходить в "Лягушатник" и самостоятельно прочитать, что такое хайку, танка, хайбун, ознакомиться с классическим и современным трехстишиями. И даже поиграть в интерактивную поэтическую игру РЕНГУРУ, дописав свое трехстишие или двустишие в цепочку-ренга. А здесь я отмечу лишь пару вещей, касающихся спорного вопроса о "не-японских хайку".

Одной из важнейших особенностей японских трехстиший является очень сильная связь этих стихов с культурным контекстом. Поэтому столь лаконичное стихотворение, вызывающее сильный душевный резонанс у одних читателей (японцев), остается зачастую совершенно непонятным для других (например, для русских). Ведь чтобы адекватно воспринять даже лягушку, прыгнувшую в пруд у Басе, нужно знать, что лягушки в Японии ценились за свое пение, как в России соловьи. И что среди огромного числа трехстиший, прославляющих это самое пение, стихотворение Басе замечательно еще и потому, что лягушка в нем, против ожидания, не пела, а молча прыгнула в воду.

Естественно, что отследить все связи, перенести весь контекст из одной культуры в другую невозможно. Но есть другой путь. Можно использовать методы поэзии хайку при написании стихов, опирающихся на контекст другой культуры - например, русской. И что самое интересное - такие стихи могут оказаться куда ближе по духу к настоящим японским хайку, чем переводы или 17-сложные стилизации "под сакуру".

Это с успехом продемонстрировал первый в России конкурс хайку, проходивший в "Лягушатнике" с августа 97-го по май 98-го года. Судьями на конкурсе выступили филологи Роман Лейбов (Тарту), Дмитрий Кузьмин (Москва) и Дмитрий Коваленин (Ниигата, Япония). А вот победившие трехстишия:

И в заключение - кое-что для тех, кто думает, что мы изобретаем тут новый жанр в своем местном прудике, далеком от настоящих рек и морей. Пересечение культурных контекстов разных стран образует некое очень непустое множество, которое можно было бы назвать "общечеловеческим контекстом". Особенность хайку, написанных с учетом этого "общего знаменателя", состоит в том, что они, будучи переведены на другие языки, все равно оказывают сильное впечатление на читателей. В Сети такие хайку давно уже стали своего рода вербальным импрессионизмом, языком образов, с помощью которого общаются люди, живущие в самых разных странах. А как ценятся в этом международном сообществе "наши", можно продемонстрировать на примере. Ниже приведено русское хайку, которое заняло 5-е место на конкурсе "Лягушатника" этой весной. Через месяц то же трехстишие, переведенное на английский и японский, получило "Honorable Mention" на международном конкурсе токийской газеты "Mainichi Shimbun", в котором участвовало около 500 хайку из 15 стран:

Ссылки:


© Русский Журнал, 1998 russ@russ.ru
www.russ.ru www.russ.ru