4.01.1998

		Каждый раз, как в парламенте начинается обсуждение бюджета, с тоской видишь, что в риторике тонет содержательное обсуждение путей перехода страны к экономическому росту. Кажется, что все озабочены ростом, но правительство полагает, что этот самый рост придет сам собой как естественный результат финансовой стабилизации, а оппозиция не устает твердить, что инвестиционный голод, блокирующий экономический подъем, можно преодолеть лишь масштабными бюджетными вливаниями, и уповает на бюджет развития. Хочется напомнить, что картина не меняется с конца 1992 года, когда и. о. премьера Гайдар с трибуны Съезда Народных депутатов РФ, отвечая на критику оппонентов, утверждал, что в 1993-м наступит экономический подъем и "Гражданский союз" (если сегодня кто вспомнит, кто это) рвется в правительство, чтобы пожать плоды успехов правительства реформаторов. С тех далеких времен логика дискуссий как бы замерзла на этой точке. Кому нужен рост? Действительно, правительство вроде бы больше всех заинтересовано в экономическом росте. Разжимаются тиски перманентного кризиса, снижается социальная напряженность. Наконец, ширятся возможности поддержки "своих" структур. Но... за этими банальностями скрыта более серьезная политическая экономия переходного периода. Экономический рост - кардинальное перераспределение экономического и, следовательно, политического могущества в стране. Подъем - это начало нормального начисления амортизационных фондов, работа на собственных, а не заемных у банков оборотных средствах. То есть появление у промышленного капитала огромных собственных финансовых ресурсов, во много раз превышающих средства, сосредоточенные сегодня у "семибанкирщины". Экономический рост - реальная угроза перетекания власти к новым "хозяевам России": капитанам капиталистической индустрии. Вполне понятно, что для "банкирской фракции" в правительстве время роста еще не наступило: борьба за контроль финансового капитала над жизнеспособными промышленными гигантами еще не завершена. Борьба эта ведется по всему полю, вовсе не ограничиваясь нашумевшими залоговыми аукционными и приватизационными конкурсами. Та энергия, с которой "Альфа", используя все подручные средства, сражается за Западно-Сибирский металлургический комбинат, еще одна яркая примета этого процесса. Исход этой борьбы не только место конкретных банков в иерархии власти, но и ответ на вопрос - кто, какие силы, какие интересы будут доминировать в стране? Любопытна с этой точки зрения и позиция коммунистов. Казалось бы, левая партия не заинтересована в бюджетной поддержке инвестиций, отрывающей ресурсы у социальных программ - главном предмете ее заботы. Но в стране самоклеющихся этикеток коммунисты-зюгановцы вовсе не левые. Если вчитаться в их экономическую программу - вполне серьезный документ, в котором практически нет, кроме чисто внешней риторики, подлинно левых позиций, - можно сделать вывод: КПРФ - партия промышленного высшего и среднего менеджмента, не прошедшего рыночную адаптацию. Да и не знающего всерьез, как это сделать. Справедливости ради следует сказать, что в сложившейся хозяйственной жизни у подавляющего большинства из них шансов на это было мало и остается все меньше и меньше. Для этих кругов переход к росту на нормальной рыночной основе - неизбежное устранение от власти в их вотчинах. У них тоже есть своя концепция роста - государственная поддержка промышленности в принципе, невзирая на экономические резоны. Их ответ на надвигающуюся перспективу: интенсивное разворовывание "родных предприятий", заветный миллион на оффшорах и борьба с реальным наведением экономического порядка. Экономический рост и цивилизованный рынок немедленно, сегодня позарез нужен национальному капиталу, уже умеющему жить по новым законам, ориентированному прежде всего на внутренний рынок. Подъем нужен и периферийным банкам. Деньги их выживших клиентов не утекут в Москву. Подъем, рост спроса дал бы шанс мелкому и среднему бизнесу, самодеятельному населению - потенциальной политической и электоральной базе режима. Но сегодня время великого передела и властям предержащим не до них. Поделим все, тогда можно и подъем начать.

Где деньги, Зин? Все эти рассуждения мало бы чего стоили при столкновении с простым вопросом: а есть ли деньги для поддержки роста экономики? При этом предполагается, что в стране денег нет. Либералы предлагают единственный рецепт: ждать, когда появятся частные инвестиции. При этом утверждают, что ждать осталось недолго - ставка рефинансирования снова снижена, доходность ГКО и других государственных обязательств все время падает. Мол, банкирам неизбежно придется вкладывать деньги в реальный сектор, да и иностранные инвестиции все же растут. Но вглядимся поосновательней. Банки, прежде всего крупнейшие, стремятся вкладывать деньги лишь в уже "собственные" предприятия. Для этого есть серьезные причины: без прямого и жесткого контроля деньги беспременно разворуют. Опять же "длинных" денег мало, хватает - и то с трудом - только для "своих". И это лишь подкрепляет тезис: одно из условий подъема - завершение олигархического раздела экономики. Иностранные инвестиции не способны переломить картину: даже их растущий объем - капля в море для ссыхающейся без инвестиций экономики. Но если для роста нет денег, то нет и альтернативы. К чему было заводить разговор? Но в действительности в стране деньги есть, и деньги по нашим меркам огромные. Институт социально-экономических проблем народонаселения РАН провел в октябре 1996 года по заказу Центрального банка РФ всероссийское исследование "Сбережения населения Российской Федерации". Результаты обследования показывают, что объем сбережений населения, размещенных на территории РФ, составлял в октябре 1996 года 804,9 трлн. руб., или эквивалентен 141,2 млрд. долл. США. Это уже другой порядок величин, вполне соизмеримый с инвестиционными потребностями экономики. Более того, по моему мнению, это много больше, чем может эффективно переварить сегодня наша экономика. На вопрос, как возможен инвестиционный голод при таком объеме внутренних потенциальных ресурсов накопления, отвечают данные исследования. Из общей суммы (без корпоративных вложений, рассматриваемых опрошенными в качестве личных сбережений - отечественный феномен) банки аккумулируют лишь 13,4% (108 трлн. руб.); почти половина (49,9%) находится в наличной форме, составляя 401,4 трлн. руб., из которых 305,1 трлн. руб., или 53,5 млрд. долл. США - в иностранной валюте. Обследование выявило и причину того, что половина сбережений находится в наличной форме: недоверие населения к банкам, финансовым институтам в целом. Неудивительно - 16% населения страны стали жертвами финансовых пирамид и банковских крахов. Это означает, что главной проблемой экономического развития является не отсутствие финансовых ресурсов, а отчетливо выраженное на деле недоверие ее граждан к системе государственно-финансовых институтов, к государству в целом. Принципиальное значение имеет социальный субъект этого недоверия. За средними показателями сбережений населения России скрывается колоссальная дифференциация: 71% населения (бедные и малообеспеченные) располагают лишь 3,3% сбережений, в то же время 5% населения (богатые и очень богатые) владеют 72,5% от общей суммы накоплений. Более того, свыше половины сбережений (52,9%) принадлежит всего лишь 2% населения. Из общего объема наличной валюты 82,5% (44,1 млрд. долл. США) владеют 5% населения. Но ведь это означает, что недоверие "бумажником" выказывает самая богатая часть населения, которая, казалось бы, призвана стать опорой режима, создавшего ее благополучие. Правда, это и та часть населения, которая не понаслышке знает о реальной практике финансовой жизни страны и, видимо, имеет серьезные основания для таких своих действий. Это значит, что проводимая экономическая политика не имеет в основе сколь-нибудь серьезного социально-политического субъекта, дефектна в своих экономических основаниях. Деньги для развития есть, но взять их пока нельзя, не дадут владельцы, на деле не доверяющие правящему режиму.

Альтернативы Инвестиционный климат большинства стран с развитой рыночной экономикой и стабильно функционирующей политической демократией сложился в условиях широкого консенсуса относительно базисной конструкции государственного устройства. Гарантом консенсуса является политический истеблишмент, а механизмом - согласие всех политических элит относительно возможностей реализации своих интересов в рамках сложившегося порядка. Альтернативный вариант формирования инвестиционного климата, привлекательного лишь для иностранных инвесторов, основан на создании для инвесторов режима специальных политических гарантий, использующего авторитарные методы подавления социально-политической нестабильности. В этом случае складывается неблагоприятный инвестиционный климат для внутренних инвесторов. Результаты нашего исследования показывают наличие реальных предпосылок для конфликта базисных интересов значимых социально-экономических групп российского общества, а также серьезных проблем при формировании благоприятного инвестиционного климата для внутренних инвестиций. По существу, представленные данные являются эмпирическим доказательством того, что в нашей стране сложился олигархически-компрадорский режим, и это подтверждается следующим: концентрация трех четвертей сбережений у 5% населения страны является социально-экономическим выражением процесса использования соответствующими слоями и группами населения ключевых экономических ресурсов. При этом соответствующие слои и группы организованы в небольшое число крупных "кланов" - олигархических группировок, тесно сплоченных личными связями и нормами, являющимися переплетением "номенклатурной" и уголовной этики; концентрация сбережений в регионах, экспортирующих сырьевые ресурсы, предопределяет существенную связь интересов соответствующих групп с сохранением сложившихся внешнеэкономических связей нашей страны - экспорта сырья, прежде всего топливно-энергетических ресурсов, продукции базовых отраслей (черных и цветных металлов, крупнотоннажной химии), импорта продовольствия и потребительских продуктов. Поляризация уровня сбережений между "сверхбогатыми" и "богатыми", с одной стороны, и остальными группами российского общества - с другой, создает существенные предпосылки для нарастания социально-экономической дифференциации между этими группами. Сбережения "богатых" и "сверхбогатых" в большой мере вложены в "теневую экономику" или размещены на корпоративных счетах, являясь источником предпринимательских доходов или ренты для соответствующих групп. Следовательно, внутренние инвестиционные возможности населения также концентрируются в соответствующих слоях и группах населения. В результате открывается перспектива еще большей концентрации капиталов и теперь уже легального сосредоточения собственности в руках менее чем 5% населения страны. При этом будет происходить относительное сокращение доли инвестиций со стороны "среднеобеспеченных" групп. Подобная перспектива связана с потенциальной возможностью осознания широкими слоями российского общества несправедливости складывающихся отношений, нарастания напряженности и, как следствие, социально-политической нестабильности, разрушающей инвестиционный климат в России, препятствующий вложениям всех категорий инвесторов, как зарубежных, так и российских. Российские олигархические группировки, обладающие политической рефлексией, вполне осознают потенциальную возможность нарастания социальной напряженности в стране, связанную с поляризацией доходов и собственности. Именно поэтому они рассматривают собственные инвестиции как высокорискованные. Достижение финансовой стабильности и снижение ставки рефинансирования в этой связи рассматриваются прежде всего как условие переориентации направлений инвестиций при сохранении или даже нарастании их рискованности (из-за слабой урегулированности прав собственности, трудностей поддержания этих прав чисто легальными средствами). Одновременно осознание "низами" своего реального социально-экономического положения приводит либо к снижению вертикальной мобильности, сокращению числа людей, которые стремятся существенным образом изменить условия жизни путем мобилизации трудовых усилий и предпринимательской активности, либо к использованию нелегальных путей вертикальной мобильности. Это, в свою очередь, снижает позитивную социальную динамику общества, создает дополнительные предпосылки социально-политической дестабилизации, ухудшая тем самым инвестиционный климат. Таким образом, снижение потенциальных предпосылок для нарастания социально-политической напряженности является необходимым условием для позитивных изменений в инвестиционном климате, стабильного и динамичного развития отечественной экономики.

Сценарии развития инвестиционной среды Возможны три сценария: 1. "инерционный", основывающийся на перспективном сохранении сложившейся ситуации; 2. "конфискационный" - попытка восстановить социальную справедливость легально-силовыми методами; 3. "стимулирующий", создающий условия для интенсификации внутренних инвестиций с учетом реальных интересов обладателей соответствующих ресурсов. "Инерционный сценарий": Сохранение сложившегося социально-экономического механизма, связанного с гигантской концентрацией инвестиционных возможностей и рычагов воздействия на функционирование экономических и политических институтов в руках крайне малых по своей численности групп населения, означает поддержание олигархически-компрадорского режима власти в стране. Этот сценарий отвечает интересам слоев и групп, ставших обладателями собственности в результате гигантских перемен в социально-экономических и политических условиях жизни, которые произошли за последнее десятилетие. Соответствующие слои отчасти вполне обоснованно полагают, что любые перемены в характере режима, существующего в России, могут привести к негативным изменениям в их положении. При этом они слабо верят в возможность проведения руководством страны стратегии социального компромисса, обеспечивающего баланс интересов различных слоев и групп населения при сохранении за "сверхбогатыми" и "богатыми" основной части их богатства в уже легальных формах. Реализация данного сценария означает использование значительной части инвестиционных ресурсов для поддержания и развития функционирования "теневого сектора" экономики и лишь в небольшой степени для секторов экономики, находящихся в депрессивном или кризисном состоянии. Это ведет к дальнейшим изменениям соотношения между легальным и нелегальным секторами в пользу "теневой экономики", относительному или даже прямому сокращению налоговой базы, усилению бюджетных трудностей. Объектами инвестиционного интереса в подобной ситуации останутся лишь секторы, связанные с экспортом и импортом, что только усилит компрадорский характер экономики. Вполне понятно, что эта перспектива снижает уровень экономической безопасности страны. Существенным фактором в рамках данного сценария является сохранение или даже рост экспорта капитала (по оценке наших экспертов, собственность российских граждан за рубежом составляет 100 млрд. долл.) за счет вывоза за рубеж прибылей от средств, уже вложенных в экономику (прежде всего в ее финансовый сектор), а также в "теневую экономику". Это означает дальнейшее усиление инвестиционного голода для российской экономики. Подобная социально-экономическая ситуация характерна лишь для очень немногих развивающихся и слаборазвитых стран мира. Эти страны характеризуются существенной политической неустойчивостью, систематическими социально-политическими потрясениями. Олигархии в этих странах зачастую пытаются решить проблему преодоления политической напряженности путем установления тоталитарных или авторитарных режимов. Однако, как показывает опыт стран Латинской Америки, режимы эти оказываются неспособными надолго решить проблемы поддержания социально-политической стабильности. В целом можно считать, что "инерционный сценарий" не способен создать условия для использования внутренних источников инвестиций в качестве ресурса динамичного экономического развития.

"Конфискационный сценарий": Этот сценарий связан с попытками легально-силовыми методами кардинально изменить сложившиеся сегодня социально-экономические механизмы, в той или иной форме изъять полученные "неправедным" образом накопления и порождающую эти накопления собственность. "Конфискационный" сценарий отвечает политическим инстинктам социальных "низов", радикальных политических сил левой направленности, использующих социальную поляризацию в качестве объективной основы для своей пропаганды. Основным инструментом "конфискационного" сценария может стать вариант денежной реформы, предусматривающий обмен денег по любым каналам (наличных, на банковских счетах) сверх определенной суммы только при условии предоставления декларации об источниках поступления средств, а также документов, подтверждающих их законность. Одновременно может быть проведена всероссийская перепись недвижимости, находящейся в частной собственности, с предоставлением документов, подтверждающих законность владения и легальность получения средств на приобретение указанной собственности. При реализации такого сценария в принципе может быть устранена экономическая база олигархически-компрадорского режима, снижен уровень имущественно-доходной поляризации в России. В результате в руках государства может быть сосредоточена часть (по нашим оценкам, 10-15%) накоплений, эквивалентных 10-20 млрд. долларам США. Это существенные средства, которые могут быть использованы для решения важных социальных проблем, реализации крупных инвестиционных программ, направленных на стимулирование развития отраслей экономики, остающихся вне сферы интереса частных инвесторов. Подобный сценарий по вполне очевидным причинам связан с резким снижением каких-либо частных инвестиционных намерений, так как такие намерения базируются на надежных перспективах получения прибыли. Конфискация средств и имущества, которую богатейшие слои будут рассматривать как грубое попрание введенного в стране института частной собственности, навсегда блокирует их инвестиционные намерения в отношении легальных секторов российской экономики. Реализация данного сценария связана с окончательным уходом в "теневую экономику" (в этой ситуации предельно криминализированную) основной части сбережений. Легализация "теневой" экономики станет невозможна из-за окончательной утраты доверия к государству. Соответственно резко усилится бегство капиталов одновременно с исходом за рубеж существенной части бизнес-элиты страны. Уменьшится слой людей, владеющих (пусть и в искаженных формах) методами рыночного хозяйствования. Это, в свою очередь, означает резкое снижение вероятности функционирования экономики, основанной на рыночных принципах. Гораздо более реалистичен вариант перехода к директивным методам управления, требующий существенно меньшего, чем при рынке, числа людей, способных самостоятельно принимать экономические решения. В политическом плане реализация подобного сценария, как показывает мировой опыт, связана с установлением популистских диктаторских режимов, ориентированных на подавление властвующих в стране элит. Добиваясь краткосрочного установления политической стабильности и снижения уровня социально-экономической дифференциации, подобные режимы кардинально не способны организовать экономическое функционирование на рыночных принципах. В их деятельности обычно доминирует стремление к административно-бюрократическому контролю за экономикой, быстро приводящему к расцвету коррупции и экономическому развалу. При такой политической модели в преимущественном положении оказываются крупные и сверхкрупные предприятия, способные обеспечить свое благополучие путем поддержки со стороны политических "верхов". Это, в свою очередь, означает, что в экономике страны сохранится структура, являющаяся базой для олигархически-компрадорского режима. Иными словами, в результате данного сценария неизбежно возрождение прежнего режима при некоторой смене персонального состава властных группировок. Для отечественной экономики, находящейся и без того в кризисном положении, это было бы слишком рискованным экспериментом. Важный вывод, который можно сделать из рассмотрения "конфискационного" сценария, состоит в том, что сегодня не существует простых и радикальных путей решения множества тяжелых социально-экономических и политических проблем. Выход из создавшейся ситуации связан не с разрубанием одного гордиева узла, а с трудным и терпеливым распутыванием множества отдельных узелков внутри большого клубка российского кризиса.

"Стимулирующий сценарий" "Стимулирующий сценарий" связан с проведением в жизнь целенаправленной стратегии, интенсифицирующей динамичное и стабильное экономическое развитие. Этот сценарий отвечает рационализированным политическим интересам слоев и групп населения, способных соотнести свои интересы с перспективами развития страны и при этом доверяющих возможностям политической системы (включая вариант ее модернизации) реализовать такую стратегию. Основным направлением этой стратегии является создание комплекса финансово-экономических инструментов, обеспечивающих значительное инвестирование сбережений населения на условиях, приемлемых для держателей этих сбережений. В соответствии с анализом опыта зарубежных стран ключевым условием реализации подобной стратегии является завоевание доверия потенциальных инвесторов, в том числе за счет осуществления в той или иной форме экономической амнистии, то есть отказа от выяснения источников формирования средств, вложенных в отечественную экономику. В случае последовательной реализации стимулирующей стратегии станет возможным мобилизовать в реальный сектор экономики существенную часть сбережений населения, хранящихся сегодня в наличной форме (той их части, которая не обслуживает "теневой" оборот). Секторы экономики, сегодня находящиеся в кризисном и депрессивном состоянии, имеют в этом случае реальный шанс получить инвестиционную подпитку, необходимую для динамичного развития. В целом существенно возрастут инвестиционные предпосылки для экономического развития страны. По нашим оценкам, реализация данного сценария позволит инвестировать в российскую экономику в ближайшие годы 35-45 млрд. долларов США. Эти внутренние инвестиции существенно превышают ресурсы, предоставляемые России международными финансовыми организациями и иностранными инвесторами. Одновременно достаточно велика вероятность реинвестиции доходов, полученных от соответствующих инвестиций. Возникает значительно больше возможностей для прекращения структурной деградации реальной экономики, повышения доли секторов, ориентированных на внутренний потребительский и инвестиционный спрос. Реализация данного сценария в определенной мере будет способствовать снижению компрадорского характера политической и экономической системы за счет относительного сокращения зависимости российской экономики от зарубежных инвесторов. Этот фактор также существенно скажется на повышении экономической безопасности страны. Существенно сократятся привлекательность и финансовая подпитка "теневого" сектора экономики. Можно рассчитывать на стратегическое позитивное изменение соотношения между легальным и "теневым" секторами. Экономический рост станет существенным фактором повышения доходов населения и соответственно сбережений у основных слоев российского общества, уменьшит социально-экономическую поляризацию. Реализация рассматриваемого сценария не повлечет за собой уменьшение размера богатства, социально-экономического и политического влияния российских олигархических группировок. Более того, подобный маневр сделает их еще богаче за счет доходов от инвестиций. Достаточно вероятно появление в нашей стране существенного слоя рантье, для которых доходы от собственности станут основными. При этом необходимы меры, направленные на ограничение роста сверхвысоких капиталов: прогрессивный налог на наследство и на недвижимость, не используемую в производственных целях. Такие меры, проведенные в начале XX века в Великобритании, практически подорвали могущество (ранее почти безграничное) лендлордов, крупнейших наследственных землевладельцев. Вполне очевидно, что реализация вышеназванных мер предполагает как проведение в жизнь всей мобилизующей стратегии, так и формирование в России реально функционирующих демократических политических институтов, способных обеспечить достижение компромисса между основными силами российского общества. В целом такой сценарий способен открыть дорогу российской экономике к достаточно высоким темпам экономического развития.

Где точка опоры? Доверие составляет глубинную основу инвестиций: реальные деньги можно обменивать на будущие прибыли, лишь если веришь в реальность этих прибылей. Но недоверие, широко разлитое по всему отечественному социальному пространству, как показывают наши исследования, умеряется лишь личным непосредственным знанием своих партнеров и возможностью применения тотальных (лишение денег, работы, социального статуса, свободы и, наконец, жизни) санкций к предателям. В стране складывается по-своему органичный, но качественно отличающийся от Запада (его основа - Закон) социальный порядок. Его фундамент - система конвенций, заключенных между членами кланов, кланчиков и группировок. Новоявленные Паниковские хорошо знают, что бывает с нарушителями конвенции. Один очень видный в недавнем прошлом государственный чиновник, а ныне финансист отчеканил формулу: "В России бизнес очень динамичен, решения принимаются быстро, без западной волокиты потому, что гарантия у нас не закон, а пуля". Это означает, что нормальный экономический рост на здоровой рыночной основе не нужен наиболее влиятельным силам общества, так же как не нужен и сам рынок, действующий по закону, по безличным правилам "fair play". Но складывающийся рынок олигархических монстров также, как выяснилось, не устраивает наши элиты и прикормленные ими слои. Возникающий пат для стратегической перспективы страны, тающие шансы остаться хотя бы в числе среднеразвитых всерьез, кажется, не волнуют никого. Обсуждение проблем эффективности нашей экономики, конкурентоспособности промышленности, производительности труда, издержек производства явно выглядит неприличным. К сожалению, такое положение не может измениться сколь-нибудь быстро. Вектор воли российских элит, направленный вширь, на захват новых экономических пространств, оборону против всех и каждого, не скоро сменится на стремление к эффективности, на созидание и сотрудничество, основанное на разумном доверии к закону и партнерам. Но промедление с началом экономического роста действительно грозит необратимым угасанием экономики. С каждым годом и месяцем все больше будет давать о себе знать распад фундамента экономики - промышленной инфраструктуры. До сих пор нас "спасал" спад производства: для "усыхающей" экономики инфраструктуры хватало. Но нет гарантии, что эта спираль спада не приведет к "сваливанию в штопор" экономического распада. Где же выход? Найти точку опоры для восстановления доверия элитных и околоэлитных кругов страны - держателей основной массы сбережений, предложить им приемлемый с психологической и экономической точек зрения вариант вовлечения их сбережений в реальную экономику. Представляется, что такой точкой опоры восстановления доверия вкладчиков могут стать гарантии международных финансовых организаций, Запада в целом. Вовлечь спрятанные в кубышки доллары и рубли мог бы Национальный заем экономического развития России, выпущенный под совместные гарантии правительства страны и международных финансовых организаций. Сходную идею выпуска "еврорублей" уже высказывал А. Н. Шохин. Такие гарантии принесли бы больше пользы российской экономике, чем кредиты Мирового банка и МВФ, наращивающие и без того большую внешнюю задолженность. Вполне понятно, что структуры-гаранты должны получить право контроля за выбором и реализацией проектов, на которые используются средства займа. Получение подобных гарантий от международных финансовых организаций - дело новое и трудное. Наша ситуация, когда деньги есть, но добраться до них цивилизованным образом трудно, представляется довольно необычной. Принципиально важно, чтобы средства нового займа были использованы лишь на цели развития и не оказались выброшенными на погашение бюджетных долгов правительства. Для этого необходимо, чтобы выпуск, размещение и обращение облигаций займа осуществлялись по внебюджетной процедуре, установленной, например, указом Президента. Важно, чтобы одновременно с выпуском займа были ясны и проекты, в которые его российские организаторы намерены вложить деньги. Инвестиционная маниловщина может подорвать доверие к любым гарантиям. Такие проекты безусловно есть. Например, если Р. И. Вяхирев займет на Родине хотя бы половину нужных ему денег для строящегося газопровода "Ямал - Западная Европа", все поверят, что это реальное дело, да и проценты по займу не уйдут за рубеж. Частности можно обсуждать, но самое главное - необходимо понять, что экономический перелом может произойти только вслед за переломом в социально-политической атмосфере страны, за становлением системы цивилизованных экономических и финансовых институтов. Но здесь опять но... Доверие может восстановить лишь тот, кому поверят, кто еще не обманывал.

В начало страницы Русский Журнал. 4.01.1998. Иосиф Дискин. Политэкономия переходной России http://www.russ.ru/journal/odna_8/98-01-04/diskin.htm Пишите нам: russ@russ.ru