 |
 |
|
 |
|
|
|
|
 |
    |
25.03.1998 |
 |
 |
|||
 |
 |
 |
|||||
 |
 |
   |
|||||
|
 |
|
|
|
|
||
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|
25.03.1998 |
|
|
|||
|
|
|
|||||
|
|
|
|||||
|
|
|
|
|
|
||
Уважаеймый Симон Кордонский!
Ваша статья - великолепный образчик анализа мифологической составляющей современной постсоветской идеологии. То, что произошло с СССР (Россией или Украиной), это корпоратизация экономики и политики. Соответственно этому произошла корпоратизация и самой идеологии. Бедность и долги как товар - это основа этой новой корпоративной идеологии. Бедность и долги - товар навязчиво-принудительного или, скажем так, социально-шантажного обращения. Борьба, на мой взгляд, идет не между гражданами и государством за свободную торговлю этим специфическим товаром, а борьба идет пока за то, чтобы вместо некоторых очень крупных корпораций к этому административному рынку допустили и корпорации поменьше. О бедных гражданах вопрос пока не стоит. У этих самых граждан нет специфической социальной формы производства этого товара - организационной инициативы, имеющей легальное оформление. Поэтому инициатива большинства мелких корпораций находится в нелегальном экономическом и политическом сегменте административного рынка. Торговать даже бедностью и долгами могут не все, а лишь те, кто принадлежит к какой-либо корпорации, имеющей властно-денежные рычаги влияния на государство. Это и есть то, что называется олигархическим государством. Начавшийся в России (да и в Украине) процесс - это процесс разукрупнения старой корпоративной модели, поскольку появились корпорации поменьше, достаточно влиятельные. Собственно Ваша статья и отражает этот процесс.
То же самое в отношении объединяющей доктрины - она по определению не может быть в области права (договора, конституции, раздела сфер влияния) или как угодно назовите. Эта объединяющая доктрина вообще невозможна. Такая доктрина неизбежно поставила бы вопрос об открытии шлюзов (массовый допуск граждан к организационным инициативам, к возможности создавать корпорации). Это вопрос о легализации экономической структуры в корпоративно-правовую систему, о превращении интриганско-олигархической политики в публичную политику при посредстве СМИ и действенной судебной власти. Однако для этого необходимо переструктурировать само политическое пространство России (или Украины). Ваш анализ мифологии массового сознания показывает, почему это делать трудно. Собственно потому, что действительные мотивы пока не осознаны и невербализованы на уровне политики. Это задача политики, которая должна стать корпоративно-разукрупненной политикой. То есть копроратизация вглубь, и политическое оформление этого процесса - во то, что нас ожидает в ближайшие годы.4.4.98 22:1
Сергей Дацюк
XYZ
Киев, Украина.
Симон,
спасибо за серьезный, умный ответ по существу. Не знаю как Вы, я получаю огромное удовольствие от Ваших лекций. Да, да, пусть Вас не
смущает слово, меня оно не смущает. Видите ли, я человек не глубокий (не кокетство, просто реалистически оцениваю свои слабые и сильные стороны) и потому мыслить системными связями не способен; скорее аналогиями, через анекдот, прецедент, знание. Нет нужды объяснять, насколько плохо я представляю ситуацию в России, как скудны, скучны источники, из которых я черпаю свое более, чем скромное знание о происходящем в ней. (Не буду, однако, лукавить и преувеличивать мой к ней интерес).
.
Я хотел бы немного посидеть, подумать над Вашим письмом. С первого же
взгляда: боюсь, выбираемые мною слова далеко не всегда удачны (таки плохо!) и расхождения в терминологии между нами ВЫГЛЯДЯТ гораздо
серьезнее, чем они есть на самом деле. Как я уже сказал, это манера мышления, не более того. Похоже, мы говорим на диалектах одного и того же языка, но далеких по корням. Мне Вас понимать тоже не просто.
.
ЕСЛИ ВАМ ИНТЕРЕСНО, я хотел бы продолжить разговор. Вполне пойму и не
обижусь, если нет.
.
Действительно с почтением,
МП3.4.98 12:35
Марк Печерский
Сан-Франциско.
Уважаемый Марк!
.
Я очень мало знаю о США, Китае и китайском варианте, а также о "евро" и германском "lander". Не знаю и языков, потому ограничен в приобретении знаний. Так что межцивилизационный и межкультурный анализы, и тем более обобщения находятся вне пределов моей компетенции.
.
Из Ваших вопросов у меня возникло ощущение некоей "онтологической несовместимости" - в первую очередь из-за введения темы причины-следствия, "курицы-яйца". Мне эта логика применительно к социальным реалиям чужда, поскольку основывается на т.н. субьект-обьектных отношениях, где люди уникальны, человек - мера всех вещей, творец мира и самого себя. Я придерживаюсь (в исследовательском плане, естественно) другой позиции, в которой люди есть царство природы (такое же по онтологическому статусу как минералы, например), а социальность (включая науку, экономику, технологию и политику) есть специфизирующее измерение людей, отличающее их от высших животных.
.
Развилка (точка бифуркации), с моей точки зрения, вовсе не синоним выбора, индивидуального или коллективного. Развилка - это изменение структуры реальности, а все человеческое, сопровождающее изменение структуры ( в том числе и выбор) - не более чем бог знает какая производная от не только не подвластного людям, но и не вполне познаваемого процесса. Люди находятся в потоке внешних по отношению к ним событий и ограничены их горизонтом (есть такое понятие в физике, вводящее абсолютный запрет на доступ к информации в зоне действия сильного гравитационного поля).
.
В приводимых Вами примерах - китайском варианте, введении евро - наверное есть элемент выбора, вполне рационального поведения людей - лидеров социальных групп, хорошо знающих начальный условия своего выбора.
.
В России несколько иная ситуация. Социализм, с моей точки зрения, это конструкция, основанная на спекулятивных посылках об отношениях между естественными свойствами людей, которую некоторые смелые люди, не считаясь с расходами и жертвами, воплотили в реальные - и очень специфические - государственные устройства. В этих государствах-зоопарках сформировалась своя "экология", которая (после того, как кончились ресурсы на поддержание изоляции и природа взяла свое и стерла границы), начала разрушаться.
.
Идет более - менее естественное разрушение государственного устройства социализма, оно распадается на фрагменты, сохраняющие какие-то свойства исходного целого. Ни люди, ни политические партии не могут здесь выбирать, более того, они сами есть фрагменты деградирующей реальности. Мне кажется, что вопросом является существование выбирающих субъектов в такой радикально преобразованной социальной системе, как России.
.
Как я уже подчеркивал, мне трудно говорить в терминах межстрановых сравнений. Я знал, как был устроен СССР, и даже о России сейчас могу судить в основном в той степени, в которой она наследовала СССР. Россия сейчас очень неоднородна, даже Москва и Питер дивергируют со все возрастающей скоростью.
.
Мои представления о точках бифуркации основываются на некоей самопальной теории административного рынка, в основе которой лежат представления о том. что в ходе социалистических преобразований были изменены пространство (ставшее административно-территориальным делением СССР), время (ставшее циклическим замкнутым временем, наполненном феноменами социалистической идеологии) и социальная структура (классы социалистического общества определялись в отношениях распределения, а не собственности).
.
Сейчас - с моей точки зрения - идет распад этой трехмерной системы координат социализма. Распад многовариантный, в том смысле, что в каждый момент реального (мирового) времени живут некие химеры: осколки социальной структуры социализма, прикрепленные к обломкам его пространственной структуры и перемещающие в искаженном пока еще социалистическом времени. Развилки в моем понимании означают, что могли бы быть другие химеры. Но не могло быть ничего кроме химер.
.
Такое представление в некоторых случаях оказывается операциональным. Так, представление политического пространства как искаженной социализмом структуры исторического времени (отношений между прошлым, настоящим и будущим) позволило, исходя из результатов парламентских выборов, предсказать результат первого тура президентских выборов с точностью до 2 процентов еще в марте 1996 года (подробности см. на сервере НСН).
.
Представление о развилке в применении к ситуации "чилийский вариант - советский вариант" основывается на знании о том, КПСС была внутренне неоднородной - в ней был очень сильный рыночный (административно-рыночный) компонент, и был идеологический компонент. Бизнес-КПСС мог сбросить идеологический компонент (репрессиями, например, по отношению ко всем - и демократам, и ортодоксам). Получилось наоборот, может быть и к сожалению.
.
Представление о развилке в применении к ситуации "монетаристские изыски - административная реформа" основывается на знании о формах пространственной организации жизни в СССР и России. Эта организация порождает очень большие внутренние напряжения. Их можно было бы сбросить, при этом выделилась бы энергия связи, не меньшая - с моей точки зрения - чем объем ресурсов, высвободившийся при отпуске цен и разгосударствливании предприятий и организаций.
.
.
Теперь о Чили.
.
Я не большой знаток "чилийского опыта", прослушал в свое время курсы лекций, которые читали первые лица (министры финансов, внутренних дел, главы центробанков и др.) всех трех пиночетовских правительств. Из них я усек следующее: социализм в Чили устанавливался лет сорок, экономика страны была в ужасающем состоянии (инфляции до 1000 процентов в год, товарный голод, развал товаропроизводящего сектора, отсутствие спроса на традиционные чилийские товары на внешнем рынке и пр). Государство было переразвитым и очень заботилось о благе народа, поэтому получить от него что то можно было только украв. Крали все.
.
Так что задача, которую решали чилийские военные и экономисты по своей структуре не сильно отличалась от нашей российской. Другое дело, что в Чили не было тех революционных преобразований социальной структуры (террора), которые привели в России к формированию "классов рабочих, крестьян и служащих, и прослойки интеллигенции". Там сохранилась ко времени переворота какая то частная собственность и соответствующий потенциал консолидации, на которые и опирался Пиночет, вырезав на стадионах чилийскую социалистическую интеллигенцию. В России социалистическая интеллигенция пока что обеспечивает воспроизводство самое себя и классов рабочих, крестьян и служащих - вместе с идеологией, в которой термин "кадастр" является обидной кликухой.
.
Создатели системы пенсионных фондов в Чили, как мне кажется, если и имели своей целью заботу о благе народа, то далеко не как главную. Они конструировали механизм консолидации капитала для инвестиций, который - как следствие - привел к формированию многократно застрахованной пенсионной системы и других рыночных (а не социалистических) институтов социальных гарантий. Обсуждать проблему применимости чилийской пенсионной модели в США не могу ввиду отсутствия представлений о предмете.
.
Теперь о начале постсоветской хронологии. Мне кажется, что бывшие совграждане интуитивно выделяют точку, когда распад системы стал неуправляемым. Это произошло в момент отмены 6 статьи Конституции СССР о руководящей роли КПСС. Кажется, это был 1990 год. До этого управляемость была, даже может быть и был выбор.
1.4.98 11:44
Симон Кордонский
Москва.
Уважаемый Симон! Спасибо за письмо. Я мало понимаю в экономике, еще меньше—в российской. Поэтому читая Вашу статью, а теперь и ответы на мои вопросы, я в каждой точке бифуркации задавался одним и тем же вопросом: как отличать курицу от яйца? С Вашего позволения, несколько ремарок и дополнительных вопросов по отдельным сюжетам Вашего превосходного и щедрого ответа.
“Одна "точка бифуркации" приходится на 1989-90 годы, когда вполне был возможен чилийский вариант: силовое разделение политики и экономики, замораживание политической и одновременное стимулирование экономической активности.”
Позвольте повторить, я не бог весть какой экономист (даже не младший!), но “чилийский вариант” в применении к России казался мне спорным и тогда, когда в России “перебирали варианты”, и в аналитически-ретроспективном отношениях. Разделение администрацией Пиночета собственно экономики и политики было вызвано политикой перераспределения правительства Альенде. В саму экономику оно почти не вмешивалось, ибо та в этом не нуждалась. Чего, по-моему, нельзя сказать о русской периода 1989-90 гг. Другой фактор: противоположные политические векторы. Правительство Альенде стремилось к национализации более менее здоровой экономики, российское—к денационализации тяжело больной. Оба процесса требуют различных ОБЩЕСТВЕННЫХ ТИПОВ. Позвольте проиллюстрировать тезис из другой области, ближе к моему дому. Сейчас в США активно дебатируется “чилийский” вариант приватизации пенсионного обеспечения. В Чили он уже доказал свою жизнеспособность, в США, я убежден, он стал бы бомбой с часовым механизмом на ближайшие 5-7 лет, и вот почему. Чилийцев неспроста зовут в Латинской Америке “немцами континента”. Это очень дисциплинированое общество, с высоким чувством ordnung, государство со значительным госсектором. В США государственный сектор слаб, по большей части паразитичен, общество атомизировано, активность биржи полуавтономна от как минимум половины населения, т.е. если биржа завтра завалится и захрипит, Ваш покорный слуга, а также все мои сослуживцы до единого, не оторвемся от футбольного репортажа. Да, потом и по нам ударит, но опосредствовано. Вкладывая наши пенсионные средства в частные фонды, мы ставим себя под удар неконтролируемого демократической политической процедурой механизма. Если сейчас мои сбережения может украсть только вор, который достанет их из-под моего матраса, в случае вложения их в фонд их сможет украсть—и это будет невосполнимо—вор из любой точки земного шара простым нажатием кнопки на компьютере. Государство и не пошевилится, и пока не существует механизма шевеления, я не рискну моим будущим на “чилийский манер”.
“Вторая "точка бифуркации" приходится на 1991-92 годы, когда можно было выбирать между опережающей конфедерализацией и собственно либерально-экономическими мероприятиями. Если бы был выбран путь административной реформы, то цены пришлось бы отпускать первым лицам субъектов несостоявшейся Российской конфедерации. В этом случае политическая и экономическая активность была бы в гораздо меньшей степени сосредоточена в Москве, а в стране сложилось бы некоторое разнообразие политических режимов, адекватных региональным экономикам.”
Интереснейший аргумент! Правильно ли я Вас понимаю, мы говорим о (полу)”китайском сценарии”: сохранении политического контроля при постепенном отпускании экономического? Но! Во-первых, как мне кажется, еще преждевременно говорить о “китайском чуде”. Подозреваю, если бы китайские бизнесы оценивались по тем же критериям, по которым иностраные инвесторы оценивают свои собственные, едва ли экономика Китая получила больше полутора центов, да и те из Тайваня; во-вторых, ряд субъективных факторов делают эту оценку сложнее, чем существующая: полу-легальное лицензирование экспорта через (тогдашний) Гонконг, безумная дезинформация, развернутая большим американским бизнесов в отношении “капиталистического” Китая (и, к слову, повторение того же приема чуть позднее в случае с Россией) ряд других. Прошу прощения за “вариантность” моих аргументов, но—ничто, по-видимому, не ново под Луною!--в Вашем аргументе Вы почти буквально воспроизводите происходящий на наших глазах процесс, посредством которого германское федеральное правительство склоняет Lander к переходу на “евро” валюту! Что возвращает нас к диллеме “курицы-яйца”.
“Третья "точка бифуркации" приходится на 1994 - 95 годы, когда был выбор между финансовой стабилизацией и срывом в гиперинфляцию. Если бы был выбран путь гиперинфляции, то не было бы сегодняшних убогих организационных форм политической и экономической деятельности. Однако были бы другие проблемы, в частности деградация транспортно - энергетической и коммунальной инфраструктур.”
С теоретической посылкой абсолютно согласен. Хотя, Вы не хуже моего знаете, насколько гиперинфляция чревата нарушением политического консенсуса. Что меня смущает в этом аргументе, как, кстати, и в предыдущем, это разведение политического и экономического факторов за пределы их взаимных магнитных полей. Если бы другая Конституция, изымающая из-под политической структуры ключевые экономические решения (типа Federal Reserve Board, Bundesbank), если бы нормальные политические партии, обладающие правом вводить “аммортизационное” социальное законодательство на случай фундаментальных поворотов экономической политики Президента, если Президент всерьез подотчетен кому бы то, чему бы то ни было в текущей политической активности, тогда разговор о ВЫБОРЕ был корректен…
С Вашего позволения, я хотел бы задать еще один вопрос, к хронологии: почему она начинается только с 1991-2 гг? Полагаю, что Вы правы, но озадачен! Дело в том, что задавая аналогичный вопрос во время поездки в Россию и Украину в прошлом году примерно двум дюжинам знакомых, я с изумлением обнаружил, что все хронологии без исключения начинаются с начала 90-х, как если бы ничего ни в сферах политики, ни экономики между 1987-1991 годами не происходило! Не было Рыжкова, Павлова, не было попытки вести политический процесс “движениями” вместо “партий”—короче, как будто все сегодняшение проблемы вылупились из яичка вчера, минуя невразумительную паузу.
Оцените иронию к Вашему аргументу о земельной собственности. В 1990 году, во время двухдневного пребывания в Москве, я “влетел” в сессию Верховного Совета. Куда бы я ни приходил в гости, везде орал телевизор, хозяева, не отрываясь, слушали демосфенов. В одном из домов, приглашенный к действу, я вежливо отклонил честь, пробурчав, как мне казалось, про себя “лучше бы занялись земельным кадастром вместо адвокатских экзерсисов”. Но был услышан и получил от хозяев кличку “Кадастр”! Все ничего, но уж больно некрасиво звучит!
Еще раз благодарю за превосходный, умный и щедрый ответ на мои, сознаю, полуграмотные и наивные вопросы.
31.3.98 12:30
Марк Печерский
Сан-Франциско, США.
Уважаемый Марк!
Деградация социализма была предопределена, но формы распада, его ско-рость и результаты могли бы быть другими.
Одна "точка бифуркации" приходится на 1989-90 годы, когда вполне был возможен чилийский вариант: силовое разделение политики и экономики, замо-раживание политической и одновременное стимулирование экономической ак-тивности. Это выражалось бы в ликвидации каких-либо государственных соци-альных гарантий и политических репрессиях, с одной стороны, и в свободе торговли, отпуске цен, снятии таможенных барьеров и прочих общеизвестных приемах экономической либерализации, с другой.
Издержки такого пути были бы, как мне кажется, вполне сравнимыми с теми, что имеем сейчас. Вряд ли политзаключенных при таком варианте разви-тия событий было бы больше, чем есть сейчас жертв десятков еще не закончив-шихся локальных войн.
В свое время написал об этом аналитическую записку, опубликованную Павловским в 1990 году в "Веке ХХ" как интервью с анонимом под названием "Сценарий Х".
Вторая "точка бифуркации" приходится на 1991-92 годы, когда можно бы-ло выбирать между опережающей конфедерализацией и собственно либераль-но-экономическими мероприятиями. Если бы был выбран путь административ-ной реформы, то цены пришлось бы отпускать первым лицам субъектов несо-стоявшейся Российской конфедерации. В этом случае политическая и экономи-ческая активность была бы в гораздо меньшей степени сосредоточена в Москве, а в стране сложилось бы некоторое разнообразие политических режимов, адек-ватных региональным экономикам. Конечно, в этом случае кой-где была бы югославская ситуация - межрегиональные войны.
Писал об этом в "Независимой газете" в 20 числах ноября 1991 года, через две недели после легализации у власти "команды Гайдара".
Третья "точка бифуркации" приходится на 1994 - 95 годы, когда был вы-бор между финансовой стабилизацией и срывом в гиперинфляцию. Если бы был выбран путь гиперинфляции, то не было бы сегодняшних убогих организа-ционных форм политической и экономической деятельности. Однако были бы другие проблемы, в частности деградация транспортно - энергетической и ком-мунальной инфраструктур.
Четвертая "точка бифуркации" где-то в ближайшем будущем, может быть и сегодня. Это выбор между консервированием ситуации за счет внешних заим-ствований и усиления роли государства в экономике, и либерализацией, заклю-чающейся в отказе от господдержки курса рубля, сопряженном с форсирован-ным развитием рынка земли - хотя бы городской и поселковой. Консервирова-ние ситуации ведет к воссозданию Советской власти, о чем и написал.
Либерализация чревата. Дело в том, что большая часть современных рос-сийских капиталов виртуальна - они не коррелируют с собственностью на зем-лю. Капитализация земли изменит структуру собственности и вовлечет в поли-тику - помимо их желания - людей, стремящихся сохранить свой маленький ка-питал - шесть соток "дачи", квартиру и"жигуль" (в отличие от сегодняшней си-туации, когда политическую активность предопределяют стереотипы, внедряе-мые ТВ). Естественно, в этом случае неизбежны инфляционные издержки, ме-жевые войны и городской терроризм.
Эти "развилки" были очевидны (в неопределенной последовательности и с разной степенью детализации) и в 1987 году. Большей частью власть шла в по-токе событий, стремясь на них "наварить", а не направляла их. Реформаторы отличались от прочих госчиновников, с моей точки зрения, тем, что их "навар" заключался не в "черном нале" и собственности за рубежом, а в статусном капи-тале, конвертируемом через посредничество МВФ и других международных финансовых организаций. Они выбрали свой путь сознательно, за что и наказа-ны. Все остальные государственные деятели руководствовались очень понят-ными ценностями: налом, акциями, особняками, машинами и прочим личным интересом, что вполне понятно и объяснимо на бытовом уровне. Реформаторы же объясняли свои действия какой-то импортной теорией, что выглядело в на-шей реальности абсолютной хуйней, и ею является.
Если выбор был, то между в плохим и очень плохим. В любом случае бы-ли бы издержки, но имеем что имеем, а потому кажется, что могло бы быть по-другому, лучше. Хотя что такое "лучше", хрен его знает. Ведь президентская власть в стране чревата диктатурой, причем в соответствие с конституцией, по-давленная конфедерализация прорвалась Чечней, Кузбассом и Дальним Восто-ком, транспортно-энергетическая и коммунальная инфраструктуры тихо дегра-дируют и еще себя покажут, а земля распределена по обычному праву, легали-зовать которое в отсутствие кадастров невозможно без большой крови.
29.3.98 10:25
Симон Кордонский
Москва.
Г-н Кордонский, спасибо за великолепную, интересную статью. Скажите, пожалуйста, как Вы видите эволюцию от СССР к нынешнему положению в России хронологически, т.е. не могли бы Вы указать ключевые, В ВАШЕМ ПОНИМАНИИ, даты последнего десятилетия. Были ли, по Вашему мнению, точки раздорожья, варианты, или все произошло более менее в пределах возможного и наиболее вероятного? Так ли, как Вы ожидали 10 лет назад?
Еще раз спасибо. Заранее благодарю за ответы.
Искренне,
Марк Печерский
27.3.98 14:12
Марк Печерский
Сан-Франциско, США.
| © Русский Журнал, 1998 |  |
russ@russ.ru |