17.04.1998

Когда Земля станет плоской?
Новая ультраправая пропаганда

Дмитрий Петров

"Мы подтверждаем все сказанное ранее противниками фашизма. Фашизм отрицает гуманизм, пацифизм, индивидуализм, "свободу, равенство и братство" и утверждает трансцендентность, воинственность, авторитет, "порядок, власть и справедливость", приоритет политических и сверхчеловеческих ценностей над экономическими и общечеловеческими". Я не случайно начинаю этот текст цитатой из статьи Виктории Ванюшкиной "Фашизм: принципы и цель" ("Эра России", # 6). Во-первых - ladies first (право, присутствие затянутой в черное дамы-интеллектуалки при значке со свастикой в мастерской, где ткутся знамена ультраправых, придает теме пряность), а во-вторых - тексты Виктории Ванюшкиной концептуальны, ясны и утвердительны, как выстрелы в лоб.

Само по себе обсуждение такой темы, как современная российская ультраправая пресса, может вызвать неблагосклонное удивление коллег. Как сказал мне один уважаемый журналист: "У них нет денег. Значит, годятся они только на то, чтобы накануне выборов стращать ими обывателя. Да и то в нагрузку к коммунистам". Между тем изрядна длина списка ультраправых изданий. Попробуйте без денег издавать газеты "Русский вестник", "Русское сопротивление", "Эра России", "Штурмовик", "Лимонка", "Русский порядок", "Русская газета", "Русская правда", "Вече", "Империя", "Наше Отечество", "Завтра", "Родные просторы", "Речь", "Черная сотня", "Память"; журналы "Атака", "Штурм", "Нация", "Ориентация", "Элементы", "Иnаче" и еще немало более или менее периодических изданий, сработанных с разной долей профессионализма. (Заметьте: кустарные самиздатские листки не перечисляются.)

Названия, эмблемы и девизы этих изданий достаточно примечательны сами по себе. Вот знаменитая "Лимонка". Рядом с шапкой - одноименная ручная граната. Вниз по правому полю первой полосы каждого номера девизы вроде: "Россия - все, остальное - ничто!".

"Штурмовик". Газета Русского национального союза. Девиз: "Чистота Веры и чистота Крови!". Эмблема - двуглавый орел с православным крестом и мечом в лапах на фоне особой формы креста. Каждый из его лучей, кроме верхнего, заканчивается перекладинкой, верхний же напоминает букву "Р". Это так называемый "иерусалимский" или "имперский" крест - как бы наложение повернутых под другим углом знаков "Солнцеворота" и обычной свастики. Меч же и крест орлу дал философ Иван Ильин, чьи конструкции во многом составили идеологическую основу Русского национального союза.

Тут же, конечно, и "Русский порядок" - газета баркашовского РНЕ. Белая стилизованная свастика в красном круге. (Чернорубашечные активисты говорят, что это "Звезда Богородицы".)

Газета "Империя". Там, где обычно указывается издатель, стоит: "Дело наше, как жить, что думать, кого винить, с кем дружить".

"Нация". Ледяные вершины, солнце, орлы в зените, стилизованный русский алфавит. Лотарингский крест на щите гиперборейского воителя. "Журнал русских новых правых", продается в книжном магазине Государственной Думы.

"Иnаче". Лого - руна МАНДР (перевернутый интернациональный антивоенный символ, в русском просторечии - "пацифик").

"Ориентация" (Новосибирск). Единственный в этой среде теоретический толстый журнал. Издатель - информационно-идеологический центр "Ориентация". Без лозунгов и девизов. На обложке сдержанный имперский орел.

Имеются пресс-агентства - "Метафразис" и "Славянский мир".

Праворадикальные издания весьма несхожи. Некоторые из них революционны ("Лимонка", "Штурмовик"), другие шаблонно консервативны ("Завтра", "Русская газета"). Некоторые знакомы с термином "консервативная революция", другие вообще с терминами не знакомы. При общем антисемитизме наблюдается положительное отношение к арабам у одних и резко враждебное (как к южным недочеловекам - "цунарефам") у других. То же с исламом.

Но, несмотря на различия в эмблематике, программных постулатах, политических, религиозных, эстетических и иных ориентациях, все информационно-коммуникационные продукты, о которых идет речь, относятся к одной среде - современной русской крайне правой. О которой всё еще говорят, что как тема она пока неактуальна, поскольку число ее приверженцев, дескать, весьма невелико. Однако общий тираж правоэкстремистских изданий оценивается в более чем полмиллиона экземпляров.

Выводы? Первое: отсутствие денег у крайне правых - сказка. Второе: полмиллиона изданий рассчитаны на число читателей, сравнимое с общим их тиражом, и, стало быть, умело организованная политическая кампания может, как видим, оказаться весьма плодотворной.

В России такая кампания идет полным ходом.

Крайне правые издания и их издателей, как, собственно, и организации, которые они представляют, я бы разделил на две группы - на "новых" и "старых". Их объединяет протест - разделяют язык, декор, способы вычисления своей аудитории, отношение к методам политической борьбы. Но главное - подход к актуальной действительности: у старых и новых русских фашистов противоположное мироощущение.

"Старые" напуганы им привычного мира. "Новые" восторгаются близостью Большого Взрыва - эры торжества сверхэнергий и сверхидей.

Издания "старых" вроде "Завтра", "Русского сопротивления", "Черной сотни", "Русской газеты", "Дуэли" и т.п. набиты свидетельствами презрения к стилю - иллюстрациями банально объясняющими, поучающими и клеймящими, но не отнюдь не кодирующими, аудиторию. Здесь какие-нибудь Зюгановы-Селяниновичи, пашущие на мощных битюгах. Или строгие маршалы в орденах, бронзовые Долгорукие или иные какие витязи. (Что до текстов, то "старые" мало что в состоянии изречь, кроме анафем режиму, еврейским комиссарам-цареубийцам и их последышам - сионистам и лжепатриотам.)

"Старые черные" нередко топчут красных. С точки зрения "Русского порядка", вождь большевиков не только палач русского народа, но и "обычный педераст", как пишет кандидат исторических наук И. Соколов ("РП", # 7-9, 1996). Оказывается, Ленин и Зиновьев были любовниками! Их связь началась в Женеве, а в 1917-м - рай в разливском шалаше, где товарищи резвились вдали от контрольных органов партии. Язвительный автор присочинил и игривые письма гипотетических любовников. Ленин - Зиновьеву: "Милый Гершеле! Мне очень трудно без ласки, а ты уехал, негодник. Жду тебя <...> в нашем чудесном гнездышке! Твой всегда Вова". Рядом - а как же иначе? - и тема еврейства, разлагающего и тлетворного. Сексуальная извращенность еврейства - острая приправа к омерзительному антисемитскому салату, куда накрошено все, что только можно.

Похоже, кроме похабных придумок и дедовских приемов, старым правым, предложить читателю нечего. Не странно, что один из ведущих новых правых публицистов, Вадим Штепа, называет их "патриотами царя Гороха". Старопатриоты полагают все происходящее ныне в России неправильным. Вектор их борьбы и направлен именно против этой "омерзительной неправильности".

В отличие от них, новые правые ненавидят правильность - обывательскую "гнусную правильность" лишенного потрясений бытия. Пропагандистская практика "новых" - вызов и прошлому, и настоящему. Мятежные, они взыскуют бури. Проклиная врагов: (Жида, Чурку, Мондиалиста и Кремлевскую Свору) новые правые грозят Огнем, Революцией, Национализмом, Социализмом и жестокой волей Великой Гипербореи.

"При отсутствии пригодности к свободе, - пишет Руслан Бычков ("Права недочеловека". "Штурмовик", # 7-8, 1996), - необходимо рабство. Иного не дано". "Настанет пора, - напоминает в редакционной статье журнал "Нация", - и слова "либерал", "марксист", "демократ" станут неприличными и употребляющий их в положительном аспекте превратится в изгоя. Кремлевские кабинеты и университетские кафедры ждут <...> своих истинных хозяев! Итак, вместе с нами - вперед! К Победе!"

Но, воспевая грядущие титанические битвы с их неизбежным хаосом и желая повелевать ими, молодые ультраправые публицисты стремятся одновременно к полному и окончательному утверждению сверхупорядоченного суперорднунга, в коем видят свой идеал. Как им живется в этой шизофрении не известно, однако современные технологии воздействия на сознание они осваивают старательно и результативно. Их издания всегда зрелище. Им важен стиль.

Концептуальная статья первого номера журнала "Нация" - "Национал-революционный стиль" - декларирует рождение северного стиля, наиболее приближенного к подвижнической страстности "тысяч новых Аввакумов", творящих альтернативный, противостоящий реалиям мира образ онтологического Штурмовика-Сверхчеловека. Точнее, систему образов, способную служить инструментом их стремлений.

Издания новых правых иллюстрированы символами верности, готовности, героизма, твердости, силы. Но прежде всего - воли! Это заклятия, графические коды. Опыты с энергетикой суггестивных клише в сочетании с ритмикой и содержанием текста.

В отличие от черносотенных шашечников, эти разыгрывают этюды со смыслами. Редактор "Штурмовика" и "Нации" Константин Касимовский знает, что делает.

"Наш главный враг - лжеединомышленники. Старые правые. Когда человек, называющий себя "правым", на самом деле извращает идеи, нужные России, он гораздо более вреден, чем открытый противник нашего дела. Мы - творцы воинствующего православия. Они превращают идею в бессмысленное стучание лбом об пол. Дескать, надо побольше молиться да каяться, и тогда все получится. Ничего не получится. Только отвлекают людей от настоящей борьбы.

Другой враг - Запад. Западная Европа в особенности.

Все, что делала Европа, - постоянный откровенный вред для России. И даже когда сегодня там только и ждут, чтобы здесь победил национал-социализм, слишком часто усмехаются, когда слышат, что мы, русские, - арийцы. В компьютерной почте, которую мы получаем с Запада, сплошь вопли: когда вы нас спасете?! И при этом - омерзительное чванство. А для нас Европа - арийцы, уже бывшие в употреблении. Претендующие тем не менее на право первородства.

У ненависти к Европе и здешним старым правым одни корни. Это ненависть к безосновательным амбициям одряхлевших и отсталых стариков.

С другой стороны, я не взялся бы сейчас описать нашу идеологию. Мы только создаем ее. Православный фундаментализм плюс современные технологии. Государь за сверхмощным компьютером - вот удачная иллюстрация для мифологии, которую мы творим. Мифология - основа идеологии. Газета - способ ее трансляции.

Нам удается объединять мифотворчество и пропагандистские методики. Но резонанс публикаций не так велик, как хотелось бы. Нас читают в основном люди с правыми взглядами. Нам же хотелось бы вылить поток идей на абсолютно чистые мозги.

Стопроцентный неариец клянется в любви к России. А прекрасный голубоглазый блондин - абсолютный демократ и еврей в душе... Пора восстановить гармонию. При нормальном устройстве общества, основанном на расистской идеологии, кровь очистится без биологических экспериментов.

Что касается коммунистов, то сейчас они почти труп. Анпиловские бабки передохнут. Их идеи - тем более.

Настоящая вражеская идея - это демократия. Концепция общества, лишенного высоких опытов и сильных идей. А мы не боимся пафоса. Плевать, что кто-то скажет: вот опять пудрят мозги красивыми словами. Все дело в том, как пудрить мозги».

Итак, "новые" заняты серьезным проектом. Их цель - синтезировать Русский черный миф и вставить его в контекст всемирного черного мифа.

Само по себе присутствие в крайне правом публицистическом контексте упомянутых орудий мифологизации снимает вопрос о целесообразности, допустимости и возможности насилия. Насилие предстает нормой. И речь идет уже даже не о нужности его или ненужности, но о поэтике насилия, о его эстетике и героике. О "Божественной смерти"...

"Надо научиться ценить смерть, ибо она - Солнце! Мы, консервативные революционеры, несем смерть современному миру!" "Наше насилие должно быть благородным, честным, прямым. Враг должен видеть в наших глазах огонь Крови. Видеть в них свою смерть, и не только смерть тела, но и смерть вообще <...> Мы - рыцари последних времен!"

Это всего лишь две выдержки из статей "Воля к смерти" Александра Елисеева и "Насилие как приводной ремень революции" Константина Касимовского в газетах "Эра России" и "Штурмовик". Вот и он прозвучал, призыв: "Умри!" С важным пояснением: "За идею!"

Это не игрушки, а квалифицированная пропаганда. Однако политический и культурный мейнстрим, как и положено, этой опасности не замечает, стращая себя коммунистами. Тем временем праворадикальные издания продолжают виртуальную войну современными средствами.

Самые активные игроки - журналы "Элементы", "Нация", "Атака" и газеты "Лимонка" и "Штурмовик", в последних номерах которого практически все иллюстрации суть заклятия. И маскированный спец-автоматчик (мужина? женщина?) на первой полосе вкупе с девизом "Последний аргумент в чеченском споре". И знаменитый старец-мудрец с филином, плетью и свечой среди полосной статьи "Нациославие"... И вовсе рейховские аллегорические силуэты "битвы" и "труда", соответственно - с мечом и с молотом, дополняющие текст "Никакого капитализма". И, конечно, разбитые витрины еврейских лавок в напоминании о "хрустальной ночи".

Тем временем боевики РНЕ водружают штандарт со свастикой на вершине камчатского вулкана Вилючинского - волевые профили на первой полосе "Русского порядка" впечатляют. Там, на вершине, пели ли эти юноши свои пламенные гимны, подобно взошедшим на Эльбрус эсэсовским альпинистам? Придавалось ли восхождению значение лишь тренировочно-пропагандистское или еще и ритуально-мистическое?

Как бы то ни было, предположение, что "фашистская" печать успешно играет на гуманитарно-технологическом поле, можно считать доказанным.

Кто еще в России умеет работать с этим? Отлученные от этих реалий институты выражают зачастую мощные интересы. Но они слишком часто бессильны против людей, вооруженных "символами", "идеалами" и "ценностями", каков бы ни был их цвет.

Вот - "Лимонка" с лозунгом "Хайль 201 дивизия!", с мощно сжатым кулаком, испускающим молнии, с отрешенными девицами (или отроками?) в черных очках (подпись: "Линия масс"), с фотовоплощенным "человеком прямого действия" - голый торс, стальная грудь, тяжкий молот, подпись: "Социализм + национализм = кайф!") А впрочем, "Лимонку"-то уместно ли отнести к к новой правой печати? Поговорим с Александром Дугиным - идеологом "Лимонки" и издателем "Элементов".

"Я идентифицировал себя как крайне правого в советское время. Но в перестройку стали откуда-то появляться "националисты", "патриоты". Выяснилось: мы категорически не совпадаем! Когда меня в 81-м году выгнали за агитацию из института, где были эти дядьки мордатые? В КГБ драили сапоги. Они раскаялись? Появился национальный дух? Нет. Мразь. Как была, так и осталась.

Поэтому я себя отождествлять с правыми прекратил. А столкнувшись с капитализмом на Западе, понял, что настолько ненавижу буржуазный либерально-капиталистический дух (курсив мой. - Д. П.), что любая антитеза положительна и ценна. Теперь я сторонник тотальной национализации и экономического равенства. Такова моя эволюция к национал-большевизму, к "третьему пути".

Что касается термина "новые правые", то первым в России его использовал я, познакомившись с европейской Nouvelle Droite и назвав "Элементы" журналом новых правых. Я полагал, что изложение определенных концепций приведет к созданию особого деятельного типа. А появились уроды.

Все, что происходит в правой прессе, - псевдосекс. Дед-чекист слюнявится на молоденьких девиц. А его псевдовнуки - неудачники желтоглазые, томимые садомазохистским комплексом, - натягивают свастику и бреются наголо. Вот картина: дед лежит-помирает, а внук - как бы фашист... Миазмы агонии. Издания-недоделки. Профанирование революции.

Революция - миссия героев. Слить народный дух - Volkgeist с моделью революции - труд титанов, сторуких, кузнецов Тартара <...> Монстры глубинных бездн нации исторгнут из пучины разложения тело Ангела! Но они могут и не прийти... И придут они не из компании, называющей себя "новыми правыми" или "фашистами".

"Лимонка" где я сотрудничаю не фашистская газета. Там и в языке, и во всем живет радикальный темперамент. Радикальное наиболее близко к мысли. В этом смысле крайне правое и крайне левое совпадают. "Лимонка" - газета радикалов, объединенных борьбой против нового мирового порядка. Смысл существования "Лимонки" - обращенность к новому типу, которого мы еще не видим. К Сторукому. Она его будит. Побуждает к экспансии".

Особая тема - язык черной печати. Язык "старых" - гибрид арго "Союза Михаила Архангела" с интонациями газеты "Правда" времен Черненко. Легко потешаться над пассажами вроде "закулисная организация фарисеев двадцатого века" ("Пульс Тушина", # 18) или "сионо-масонская шушера интернациональной обшмыги" ("Наше Отечество", # 61, 1996). "Новые" же стремятся сделать политический радикализм справа интересным или страшным, а политический язык справа - соответственно либо подходящим и убедительным, либо пугающим читателя, который или потенциальный соратник, или враг. В обоих случаях это язык погрома. И в то же время - язык магии и отчаяния.

"...И торгаш никогда не поймет, как железная масса прибоя наступает на северный лед!" - это стихи об утраченной Гиперборее, о том, что до победы не дожить и никогда не бывать на Полюсе. Никогда не прорваться туда, где "все будет вновь, но и будет как встарь // И новый начнется опять календарь // И мы возвратимся к божественным рунам".

"Когда человек жил на плоской Земле, - пишет уже упоминавшаяся Виктория Ванюшкина, - ему было достаточно отправиться в любом направлении, чтобы достигнуть края света. Встреча с запредельным зависела только от упорства путешественника <...> Он знал, что в любой момент может оказаться в "запредельном". А нас сначала загнали в космос, а потом заявили, что он бесконечен. Ищи-свищи "запредельное" в бесконечности..."

А дальше у одних ("Атака") - "христианство - это мрачная химера", а у других ("Нация") - "лишь в Православии происходит полное обретение Русскости"... И тут же - ликование по поводу поджога синагоги в ФРГ с сожалением, что жертв нет.

Враги не спят - окружают. Это евреи. Негры. Европейцы. Предатели правого дела. Вырождающиеся обыватели. Коррумпированные чиновники. Либералы и капиталисты. Разнузданные писаки. Сторонники демократии как ценности и сторонники демократии как социополитической доктрины. И далее по черным спискам, которые действительно заводятся и регулярно пополняются. Конечно, речь идет о террористической диктатуре. Но о диктатуре, предшествующей наступлению Золотого века. О прологе реставрации "примордиального, ангелического миропорядка"!

Первым шагом на этом пути, по мнению автора статьи "Национал-революционный стиль" ("Нация", # 2, 1996) г-на Елисеева, должно быть пробуждение "архетипических представлений, укрытых в коллективном бессознательном нации" путем демонстрации "десакрализованным массам" национал-революционного стиля, эволюцию которого он описывает (язык! язык!) как движение от Эпатажа через Героику к Урагану Победы.

Пафос, как мы уже знаем, монополизируется новыми правыми как эффективный кодирующий инструмент в ситуации, когда массы "бессознательно тоскуют по первоначальному варварству", когда им "нужно присягнуть великим силам Победы и Счастья". Конечно, при том, что массы натурально бывают склонны к варварству, российские массы, как известно, вовсе не хотят слышать пафоса. (Поэтому-то Жириновский и говорит с массами на гостинодворском наречии газеты "Коммерсантъ-Daily".) Сегодня для масс понятия победы и счастья имеют скорее отношение к покупке телевизора и удачному роману, нежели к воспитанию "героя-вождя, погруженного в суровую и смертоносную стихию Огня". Такое их состояние стабильно пестуется массовой прессой и массовой культурой. Кстати, это, пожалуй, единственная область, в которой им удается преуспеть.

Мессидж новых правых обращен отнюдь не к массам, но к тем, кто ждет нового пароля. К тем, кто, по определению Делеза и Гваттари, "склонен желать своего порабощения". Не опосредованного (через современные технологии управления), а прямого и сознательного - "иерархического". Само существование иерархии подразумевает наличие в ней места для тебя. Того места, которое даст ощущение принадлежности к... Этот мессидж обращен к людям с обостренным желанием произвести "последние перемены", после которых не будет уже никаких перемен.

Издавая газеты и журналы, новые ультра ищут будущих штурмбанфюреров среднего звена. Это им предстоит управиться с массами. Потому-то в соседстве с огненосными заклятиями публикуются такие вот методички: "Молодые люди должны видеть в своем командире не только партийного чиновника, но товарища. Командиру рекомендуется участвовать в проведении досуга соратников <...> от турпохода до посещения хорошей пивной. <...> Приходя к нам в 14 лет, юноши и девушки находятся в процессе идеологического формирования. Нашей задачей является за несколько лет сделать из них настоящих соратников" ("Штурмовик", # 2, 1997; статья "Кузница новых людей").

Тут, разумеется, уместен монолог Виктории Ванюшкиной - идеологической валькирии новых правых.

"Наши издания несут протест и призыв.

Он направлен против современного мира. Против цивилизации, ориентированной на потребление и чисто материальное благосостояние. Она ущербна.

Наш протест - протест духовного против низменного. Наш призыв - к национальной революции. К возвращению к сакральной сути индивида и нации. К тому, чтобы, изменив мир, превратить его в отражение мира небесного.

Наш пафос - пафос отрицания идей свободы, равенства и братства. Мы исходим из того, что люди не могут быть равны и, стало быть, нет "равенства возможностей". Есть те, кто приказывает, и те, кто повинуется.

Потому и важен вопрос: "Что мы - русские люди - из себя представляем сейчас? И какой нам подходит строй?" Мы всегда жили по-иному в сравнении с Западом и будем жить по-иному! А нас называют и будут называть фашистами. Что ж. Когда фашисты действуют, они готовы и к победе, и к поражению. Но они действуют именно так, потому что это - правильно. У них есть сакральные ориентиры, такие, как Север, такие, как Полюс! Это - метафоры Вечности и Бога.

Эксперименты с символикой и смыслами - это метод работы с людьми. В газете как в жизни... Тот, кто носит свастику, воспринимает ее не как политическую эмблему национал-социализма, а как сакральный знак воли. Воли и в смысле "свободы", и в значении "воли как таковой".

Нас читают в Санкт-Петербурге, Ростове, Волгограде, Туле, Рязани... Пишут из таких мест, и названий-то которых не знаем.

Задача газеты "Штурмовик" - обеспечение присутствия движения в сознании масс, привлечение актива. Есть материалы для тех, у кого хорошие кулаки и дубинки. Но их организуют и направляют люди с мозгами. Такие нам нужны. И таких приходит все больше. Процентов 40 наших - те, у кого не получается жить сегодня в России, но 60 - те, кто не хочет так жить. Их - созданных для сражений и власти - заставляют торговать на базаре!

"Нация" же издается для определившихся и ищущих свою организацию. Журнал может стать центром притяжения правых интеллектуалов. Это - трибуна для подготовленных.

В отличие от Дугина, мы не вещаем аксиом. Верность того, что мы делаем, требуется доказывать. И мы докажем. Конкуренции просто нет.

Важно понять: мы делаем именно это и именно так, чтобы взять власть".

Во втором номере журнала "Нация" редакция сетует, что выход издания в свет не был отмечен воплями либерального мейнстрима о фашистской угрозе. Отчего? Неужто правые радикалы и вправду безразличны, пока не громят редакции их тренированные штурмовики (а таковые имеются)? Культура крайне правой печати - это культура до поры не осуществленной, тщательно лелеемой агрессии и виртуального (пока) насилия. Для тех, кто ищет источник опасности, вершители террора сегодня подлинно опасны - в информационном пространстве, а послезавтра - в обжитом. Поджигатели, подрывники вокзалов и универмагов, сценаристы погромов и погромщики, похитители журналистов и директоров заводов, грабители квартир и банков, захватчики самолетов. Об их акциях мир media узнает потом - из коммюнике в Интернете. Они и те, кто даст им деньги, действительно испугают организованное общество.

Увидав на своей двери свастику, знайте - это не просто эмблема нацизма. Это символ силы, которой у вас нет. Обладай в 1993 году "Белый Дом" чем-то подобным, танков, быть может, у Кремля и не хватило б. Обладай чем-то подобным Кремль - танки бы ему не понадобились.

© Русский Журнал, 1998

russ@russ.ru