18.11.1997 |
|
||||
И вот в муравейник перикловых Афин пришли странствующие наставники и стали продавать свою мудрость сбитой с толку черни. Любой шарлатан имел шанс сорвать приличный куш, если ему удавалось заставить в себя поверить достаточное количество людей. Такие личности, как Горгий и Протагор, ходили из дома в дом, требуя плату за свою науку. Они пользовались легковерием людей, ввергнутых войной в состояние тревоги. Молодой Платон, с возмущением взиравший на деятельность "софистов", считал, что они представляют опасность для самого духа Афин. Среди них заслуживал внимания лишь один - великий Сократ, которого Платон обессмертил в своих диалогах. Но Сократ был как раз не софистом, а подлинным философом. Философ, по определению Платона, должен пробуждать стремление к познанию. Он помогает своим слушателям найти истину, именно при его содействии и помощи они отыскивают ответы на загадки жизни. Философ выступает в роли повитухи, чья обязанность - помогать нам обрести свое подлинное естество: свободных и разумных существ, вполне способных к адекватному самосознанию. Софист же, напротив, вводит нас в заблуждение хитроумными измышлениями, мнимыми умозаключениями, пользуется нашими слабостями и предлагает свои услуги по разрешению проблем, которые он сам же и создал. Софиста можно узнать по многим признакам, но основными являются следующие: птичий язык, покровительственный тон и взимание гонорара. Философ же пользуется ясным и простым языком, не ставит себя выше своих слушателей и никогда не требует платы. Таким был Сократ, а Платон, предложив его в качестве идеала, тем самым на века вперед определил статус философа. Не сомневайтесь, софистика поныне живет и здравствует. Многие из нынешних гуру являются софистами: Деррида, Фуко, Хайдеггер, Лиотар, Рорти - если ограничиться всего пятью именами. Современные софисты извлекают доходы при помощи университетской системы, читая лекции, которые преподносятся как образовательные. Что касается досократической практики, состоящей в том, чтобы предлагать индивидуальные консультации заблудшим и облегчать их тревожное состояние путем облегчения их кошелька (это создает мощные стимулы излечиться от своего тревожного состояния), то до недавнего времени она являлась монополией психоаналитиков. Однако ныне мы уже вступили в эпоху постмодернизма - эпоху, когда в продаже имеются любые верования, вероисповедания и убеждения. И все больше людей обращаются к философии для разрешения проблемы выбора между имеющимися возможностями. А какая польза от руководства и наставничества, если их нельзя преподнести потребителю как индивидуальное средство для лечения его личной травмы? Луи Маринофф, профессор философии New York City College, первым застолбил участок и начал разработку новой золотоносной жилы в культуре. Если мы хотим, чтобы философия пользовалась успехом на рынке, она не должна быть бесплатной. Ведь люди судят о товарах в соответствии с ценой, которую им приходится платить за обладание этими товарами, а в потребительской культуре только дорогие вещи представляются полезными и стоящими. Профессор Маринофф считает, что его товар лучше, чем у психотерапевта. Рассказывая о своей недавней клиентке, которую преследовал дух ее покойного брата, он заметил: "Психотерапевты повели бы здесь речь о воспроизводстве (recreation) вины, осознанию которой способствовала смерть брата. И действительно, в соответствии с некоторыми религиозными системами, возможно, в этом что-то и есть. Моя задача заключается в том, чтобы помочь клиенту понять, в чем состоит система его верований ". Этот комментарий был опубликован в New York Observer - возможно, с некоторыми искажениями. Однако он вполне раскрывает представление профессора Мариноффа о своей профессии. Теперь уже роль философа не в том, чтобы руководить нашими поисками истины, пробуждая присущие нам мыслительные способности. Ныне философ знакомит нас с наличным ассортиментом "систем верований", помогает понять, к какой из них мы принадлежим, и, возможно, подсказывает, как заменить ее на более современную. Естественно, чтобы убедить клиента, что его деньги потрачены не зря, выбранная "система верований" упаковывается в тарабарскую обертку, а гонорар назначается такой, что клиенту психологически совершенно необходимо внушить себе, будто лечение помогает. В свете всего вышесказанного не вызывает удивления, что хитроумная идея профессора Мариноффа нашла последователей, и нью-йоркские психотерапевты кинулись снижать цены на свои услуги, так как впервые с тех пор, как рухнули старые религии, столкнулись с конкуренцией. Софисты вернулись и мстят. Теперь они еще более опасны, так как рядятся в тогу философов. Ведь в наше время беспомощного релятивизма и субъективизма одна лишь философия шла против течения, напоминая нам, что важнейшие оппозиции, определяющие бытие, - истина и ложь, добро и зло, порок и добродетель - объективны и непреложны. До сих пор философия говорила академическим тоном, а не голосом гадалки. Когда Платон основал первую академию и поставил в центре нее философию, он хотел защитить драгоценный кладезь знаний от посягательств шарлатанов, воздвигнуть храм истины посреди лжи и фальши и вынести за скобки софистов, которые паразитировали на человеческой растерянности и утрате ориентиров. Вряд ли он мог тогда предположить, что в будущем его детище послужит софистам отличной маскировкой. The Times Monday. 11.08.97 |
В начало страницы Русский Журнал. 18.11.1997. Роджер Скрутон. Возвращение софиста. http://www.russ.ru/journal/peresmot/97-11-18/scrutn.htm Пишите нам: russ@russ.ru |