Русский Журнал
Win Mac
Содержание Unix
Dos
17.11.1997
Отзывы
Ефим Островский О несвоевременности мемуаров в России
Архивист


"Работа над рукописью этой книги еще не была завершена, а первый канал телевидения - ОРТ уже поспешил сообщить: в Германии опубликованы мемуары генерала Коржакова. Сам я телесюжета не видел, но через пару минут после сообщения мои телефоны "взорвались". Честно говоря, когда произошла отставка, звонков было меньше.

Друзья, знакомые, журналисты умоляли дать хотя бы сигнальный экземпляр книги, обещали прочесть ее за ночь и утром вернуть.

Самое интересное произошло на другой день. В мой офис в Государственной Думе помимо журналистов беспрерывно звонили российские и зарубежные издатели, предлагая любые, самые выгодные для автора условия выпуска книги".
Этими словами начинаются мемуары Александра Коржакова "Борис Ельцин: от рассвета до заката", публикация которых стала громким событием.

Чтобы разобраться в глубинных причинах интереса к данной книге, необходимо понять природу и особенности жанра, в котором она написана, - жанра "мемуаров".
Мемуары прежних времен писались в основном людьми, завершившими уже свою карьеру. Время, прошедшее между выходом в отставку и публикацией их сочинений, было достаточно велико для того, чтобы раскрыть "истину" о прошлых событиях стало возможным.

Правда о тех или иных событиях может быть раскрыта не ранее, чем уйдут с политической арены лица (в том числе и автор мемуаров), чьим интересам подобное "срывание покровов" повредило бы.
Недаром предназначавшиеся для посмертного издания воспоминания Шатобриана были названы "Мемуары из-под могильной плиты" (1848-1850) (традиционный русский перевод названия - "Замогильные записки").

Именно поэтому такие воспоминания могут, и порой справедливо, рассматриваться как источник достоверной информации 1. Но интересуют они при этом в основном историков.

Сегодня в России все по-иному - почти каждый действующий политик считает своим долгом написать мемуары, действующим политиком при этом оставаясь (Ельцин, Лужков, Немцов). "Мемуары о сегодняшнем дне" - возможно ли это? Возможно ли раскрыть актуальные финансовые, экономические, политические интересы и замыслы элит?

На мой взгляд, "истины" в таких "сиюминутных мемуарах" нет и быть не может просто потому, что не выполняется основное необходимое условие - наличие "временного зазора". Они являются некими "квазимемуарами", похитившими название уважаемого жанра с определенной целью. И цель эта связана с участием их авторов в политической игре.

Что же движет действующими политиками при написании мемуаров, если не желание высказать "правду" (что невозможно)? Что заставляет их притворяться "живыми мертвецами" ("Замогильные записки" при жизни) и заманивать читателей в ловушку, маскируясь мемуарным жанром?

Чтобы ответить на эти вопросы, мы должны разобраться, что же представляет собой тот жанр, который скрывается в данном случае под именем мемуаров.

Мемуары тесно связаны с автобиографией - бастардом другого жанра, имеющего долгую историю. И жанр этот - героическая песнь, сказание, воспевающее героя. Героическая песнь нужна не историкам. Она интересна современникам и потомкам, но вовсе не тем, что в ней сообщаются "жареные факты". Жизнь и подвиги героя, воспетые ею, становятся примером для подражания, нравственным эталоном. Именно героические песни приводят к герою последователей.

Отношения литературы с реальностью таковы, что героическая песнь порой может предшествовать героическому деянию, предвосхищать его. "Спойте о воине славную песню, и он станет славным воином".

Автобиографии пишутся теми, кто не смог найти для себя певца. Не смог, потому что не проявлял героизма и не готов к подвигам. Подсознательно предполагая, что мемуары с их "срыванием покровов" привлекательны для толпы, современные политики называют свои тексты "мемуарами". Как герои (в обоих смыслах этого слова) люди эти не интересны никому, и потому они пытаются привлечь к себе внимание, "правдиво" описывая события, в которых участвовали.

Подобные тексты относятся к "виртуальному ряду" - к тем инструментам политической борьбы, что действуют в знакотканом пространстве так же, как, например, печатные и электронные СМИ и другие носители образов.

"Героизация" образа автора и привлечение последователей (или по крайней мере избирателей) по-прежнему остается одной из задач "мемуаров". Однако главным образом они преследуют иную цель - самооправдание. Жанр современной автобиографии с таким же успехом можно назвать жанром "оправданий". Поступки, которые авторам кажутся недостойными (и которые должны казаться недостойными публике), получают в автобиографиях "объяснения". При этом ставка делается на то, что в силу самой природы "мемуаров" этим объяснениям читатели поверят. А в силу неправового характера российской жизни последних семи лет эти "объяснения" носят идеологический характер.

Однако некая "правда" в воспоминаниях все-таки содержится. Например - богатый этнографический материал: мы многое узнаём о быте нынешней власти. Нам рассказывают о том, как устроен самолет и где в нем туалет. Активно муссируется квартирный вопрос - кто и когда хотел либо не хотел переезжать в новую квартиру... Действительно, нами правят не гиганты: во всяком случае, квартирный вопрос для них весьма актуален.
Из мемуаров мы узнаем: что, по мнению мемуариста, интересно знать читателю.


Политический "мемуар", или Русская политическая книга

"Правда", "истина", "на самом деле" - вот слова, которые повторяют навязчиво авторы "мемуаров" всех времен и народов.

Возьмем сочинение Филиппа де Коммина, французского политического деятеля и дипломата XV века, одного из приближенных Людовика XI. В предваряющем их "Прологе" он пишет следующее: "Монсеньор архиепископ Вьеннский, удовлетворяя Вашу просьбу, с коей Вы соблаговолили ко мне обратиться, - вспомнить и описать то, что я <...> ведал о деяниях короля Людовика XI, нашего господина и благодетеля, государя, достойного самой доброй памяти (да помилует его Господь!), я изложил как можно ближе к истине все, что <...> сумел вспомнить. Я хотел бы ни в чем не отступать от истины, и поэтому может статься, что где-нибудь в этом сочинении будет сказано о короле нечто не заслуживающее похвалы, но я надеюсь, что те, кто прочтет это, примут во внимание указанную причину".

А вот вышедшие совсем недавно мемуары Коржакова: "Признаюсь, я не ожидал столь сильного интереса к мемуарам- я решил основательно переделать рукопись, расширить ее и включить те эпизоды, которые прежде мне казались губительными для репутации президента. Но если люди жаждут знать правду, то кто-то должен ее открыть".


***

Хотя цитаты эти похожи, между авторами есть принципиальное различие, связанное с их возможностями написать "правду".

В сознании читателей жанр "воспоминаний" по-прежнему ассоциируется с рассказом о том, "как было на самом деле". Все хотят "сенсаций", и не через 50 лет, а сегодня, и каждый раз по выходе очередной книги "мемуаров" ждут грандиозных скандалов и разоблачений. "Правда" об Иване Грозном или Людовике XIV не интересует никого, кроме историков. Все надеются узнать что-нибудь "эдакое" о Ельцине, Черномырдине и Чубайсе. "Правда" в сознании масс сегодня прочно связана с грязью 2. Впрочем, те, кто ждет сенсаций, обычно остаются разочарованными - мемуары о сегодняшнем дне невозможны в силу изложенных выше причин.

Однако публика, подогреваемая умелыми рекламными кампаниями авторов, ловится на эту удочку снова и снова, рассчитывая, что "вот на этот раз...". Не зря же Коржаков заявляет в конце пролога: "Я так и не решился написать про ГКЧП-3 <...> про назначение Дмитрия Якубовского, про финансирование семьи президента. Может, эти события вместе с неиспользованными архивными материалами лягут в основу следующей книги". Следующая книга тоже будет раскупаться - читатели сочтут, что "там может быть что-нибудь интересное".

Итак - с "истиной" в мемуарах не густо.

Это не удивительно. Правда многообразна, и правдой может располагать лишь тот, кто включен в деятельность, к которой и относится эта правда. В сегодняшней безлюдной политике каждый политический деятель - своего рода "робинзон" на собственном необитаемом острове, затерянном в российском океане. Граждане России выбрали для себя роль зрителей политического спектакля. Они смотрят представление, а затем - читают задним числом написанные синопсисы.


***

Нынешние авторы политической литературы скучны для Поэтов. Ибо ни один из них не может творчески воплотить свой личный миф. Это "герои", которые не смогли найти себе Соавторов в силу своей закавыченности.

Книга становится разновидностью СМИ, разновидностью современных mass-media: со всей свойственной им скоротечностью, мимолетностью. "Автобиографии" политиков походят на те творения, которые пишутся после успеха "мыльной оперы" по ее мотивам. Русская политическая книга тщится объединить ряд коротеньких сюжетов теленовостей в художественный "метасюжет".

Простая - утилитарная, технологическая - цель этого жанра заключается в преодолении телевизионного синдрома "короткой фразы".

О "короткой фразе" писал Мишель Рокар, которого французская соцпартия в свое время предлагала в качестве запасного кандидата на пост президента Франции, на тот случай, если бы Миттеран отказался баллотироваться на второй срок.

Телевидение требует от политика короткой фразы, пишет Рокар, и заставляет его прибегать к упрощениям, часто - лживым именно в силу своей простоты.

Его книга "Трудиться с душой" - не "мемуары". Автобиография Автора объясняет его политическое кредо - изложенное в виде словаря, с подробным описанием его нового восприятия затертых знаков, символов, понятий. Это одна из первых попыток создания гипертекста, жанра двадцать первого века; эссе-энциклопедия рокаровской политической философии.

Похоже, что те, кто придумал форму немцовского "Провинциала", - читали Рокара. Немцовские "имиджмейкеры" точно уловили мысль Рокара: избирателю нужно не столько понимание сложных рациональных построений политика, сколько ощущение психологического единения с ним. Но Рокар считает это проблемой, он утверждает, что подобная ситуация профанирует демократическую систему управления. Рокар старается сделать свой образ более сложным, предлагая читателю сопереживать его сложности. "Провинциал" же полностью пуст, в нем нет политической философии - лишь балагурство на политические темы.

Игра в "Автора" и "Издателя" - еще одна очень интересная тема. Русская политическая книга очень недурно оплачивается: гонорар Немцова за "Провинциала" едва ли сравним с гонорарами авторов бестселлеров "фэнтези". Он существенно больше.

Меня радует, что в стране появляются способы легально выплачивать политикам соответствующие их уровню ответственности деньги. Рокар за свою книгу тоже получил немало.

Что производит политик? Управленческие решения, причем системно (синтаксически и парадигматически) организованные. Хороший политик принимает решения исходя из политической философии; плохой - исходит из "житейской мудрости", так называемого здравого смысла - common sense.

В случае с Рокаром французы могут радоваться, что он получил гонорар все-таки за политическую философию - а не за серию анекдотов.

Наша политическая элита, поддавшаяся в который уже раз в русской истории стремлению к подражательству и желающая быть "как взрослые", активно притворяется - издавая "как бы мемуары" и "как бы политическую как бы философию". Но осуждать их за это бессмысленно: все зависит от того, что считает человек продуктом своего труда, достойным высокой оплаты, а что - нет.

Много ли можно требовать от генерала, считающего высшим взлетом своей карьеры охоту на людей Чубайса?


Смотри также:

Юрий Лужков Мы дети твои, Москва!
А.Максимов Политик пишет автопортрет (Борис Немцов. Провинциал)


1 Впрочем, даже "замогильные записки" (как жанр мемуаров) должны рассматриваться как источник с определенной долей сомнения: "Пользование мемуарами представляет и много опасностей: современник пристрастен к тому или другому лицу, принадлежит к той или другой партии, он может быть человеком лживым, иногда даже без явной и определенной цели" (Брокгауз-Ефрон, т. 37, с. 71).
Вернуться

2 Симптоматично, что Коржаков взял в качестве эпиграфа к своим мемуарам слова Талейрана: "Целые народы пришли бы в ужас, если б узнали, какие мелкие люди властвуют над ними".
Вернуться




В начало страницы
Русский Журнал. 17.11.1997. Ефим Островский. О несвоевременности мемуаров в России.
http://www.russ.ru/journal/travmp/97-11-17/ostrov.htm
Пишите нам: russ@russ.ru