Сьюзен Зонтаг в современной американской культуре известна не только как писатель и критик (а вернее сказать, обладающий даром письма интеллектуал), но также как кинорежиссер и театральный постановщик. Впрочем, особую славу ей принесла именно эссеистика, что и позволяет с удовлетворением сказать: наконец появилась русская Зонтаг. Ее интересы разнообразны. Это и отдельные личности - мыслители, литераторы (Симона Вайль, Чезаре Павезе, Мишель Лейрис, Эмиль Мишель Чоран, Вальтер Беньямин, Ролан Барт, Элиас Канетти), и сквозные темы (границы интерпретации, природа хепенингов, "низкое" как форма чувственности, жанровые параметры порнографической литературы, эстетика фашизма в ее откровенных и сублимированных формах). Однако уже одно описательное разделение на персонажи и сюжеты кажется известного рода насилием по отношению к Зонтаг, ибо особенность ее подхода в том и состоит, что она работает на перекрестье - соединяя проблему и портрет, анализ и литературу.
Как писатель Сьюзен Зонтаг весьма успешно реализует собственный призыв: к новой критике, свободной от всяческой интерпретации. Это означает не только отказ от поисков "смысла", вчитываемого в произведение и тем самым затуманивающего его непосредственную - тревожную, волнующую - данность, но и иную форму самого критического высказывания - гибкую и подвижную, определяемую спецификой рассматриваемого предмета. Забыть историю, язык, предписания систематизирующего разума и сосредоточиться на мгновенном, не(до)оформленном в слове, принципиально фрагментарном - таков урок, извлекаемый из чтения Зонтаг.
Появление книги своевременно еще и потому, что в нашей собственной культурной ситуации остро обозначилась потребность в новой критике. Связано это, как нам кажется, с общим изменением скорости чтения (трудно представить себе, например, что внимание читателя может удерживать форма, превышающая рамки именно эссе), но также и с тем, что мысль - особенно сегодня - неотделима от ее выражения. Каждое эссе Зонтаг - кроме всего прочего и верно найденная нота, своеобразное упражнение в тональности, где и размещается особый, но лишь частично обособленный посыл.

Елена Петровская