Сохранить и соблюсти. Быть сохраненным и соблюденным. Фактически все нуждается в этом. Вопрос в том, каким путем можно достичь этой нереальной цели. В поиске проходят часы и годы, секунды и месяцы - песка в часах все меньше, а средство не найдено.

Сначала все бросаются к истокам. Откуда все пошло, где надо распустить узел? Почему-то кажется, что если кого-то напрасно расстреляли, то теперь можно похоронить и все устроится само собой. Увы, только вампиры могут успокоиться после того, как их похоронят в освященной земле. Кстати: сначала надо забить в сердце вурдалаку осиновый кол. С царем сложнее - он не вампир, и правила похорон не известны никому. Да и вообще, копаться в земле опасно. Не дай Бог, можно выкопать что-нибудь не то. Новый бог вполне может появиться из-под земли. Вспомним, о чем говорил Заратустра.

Вообще-то если по-хорошему, то в начале было Слово. Где оно теперь, сказать трудно. Порой оно появится откуда не ждали - на крошечной почтовой метке. Письмо от Начала Начал в Россию - к точке назначения. На марке можно будет прочесть несколько слов, увидеть знакомую физиономию в бакенбардах. А порой, спохватившись, обернешься и увидишь зарево. Это полыхают книги, пожар в самом разгаре, его не остановить. От "Имени Розы" и до сих пор рукописи неизбежно горят. В таком случае следствия важнее причин. Школьник или безумный монах - какая разница, кто зажжет спичку.

Что ж, есть и иные пути самосохранения. Например, в памяти компьютера. Или в вечном желтом металле можно выбить буквы своего имени. Однако не всякое золото доживет до завтра; возможно, глина окажется долговечней.

Можно попросить хотя бы небольшой помощи у друзей - но что они могут, разве что спеть песню в ответ. А если надоело петь песни, можно построить детский парк на краю земли. У каждого свой памятник, рукотворный. Но надо привыкнуть к мысли: все памятники исчезнут. Останутся лишь вампиры. Они будут тихо скалить свои бутафорские зубы в дружелюбной и почтительной улыбке, приветствуя бессмертного Микки Мауса.

После второго пришествия Микки других богов не останется. Веры больше нет.

А. Вчерашний