Русский Журнал
27.11.1997
Отзывы
Архивист

Человеческое познание, его сфера и границы
Бертран Рассел. Человеческое познание, его сфера и границы

Киев: Ника-Центр, 1997. - 560 с. Пер. с англ. Н.В.Воробьева, тираж не указан; серия "Познание"; ISBN 966-521-012-2

 


Мы живем в счастливое время. Этот оптимистичный тезис относится в первую очередь (или только) к сфере книгоиздания. За последние несколько лет было издано громадное количество не издававшихся прежде или издававшихся, но очень давно и ставших практически недоступными книг - остается только надеяться, что мы успеем их прочесть.

Рассел не является по преимуществу ни историком философии, ни критиком религии. Но в России до последнего времени наиболее известными были его труды "История западной философии" (М., 1957) и "Почему я не христианин" (М., 1987). На русский, правда, давно были переведены и в разное время изданы "Германская социал-демократия", "Проблемы философии" и "Человеческое познание", но книги эти так же редки, как первый перевод "Логико-философского трактата". Естественно, все, что нужно (можно) было знать о Расселе, излагалось в учебниках по истории "современной буржуазной философии" (именуемых в кругах профессионалов "суммами против язычников"), но с историей философии предпочтительнее все-таки знакомиться не по учебникам.

И вот теперь основные труды Рассела впервые появляются на русском, как фрагменты "Моего философского развития", опубликованные в антологии "Аналитическая философия" (М., 1993), или возвращаются к русскому читателю, как "Человеческое познание", о котором я собираюсь рассказать.

Игнорировать Рассела нельзя. В двадцатом веке не было написано о гносеологии ничего такого, на что прямо или косвенно не повлияли его труды. Он стоял у истоков логического позитивизма, из которого выросли все сколько-нибудь значимые эпистемологические стратегии. А книга "Человеческое познание, его сфера и границы", впервые вышедшая в Лондоне в 1948-м, уникальна тем, что является своего рода итогом расселовского анализа знания и представляет собой попытку соединить идеи эмпиризма с представлением о логике как сущности философии.

Рассел находит, в отличие от большинства философов двадцатого столетия, простые и ясные слова для изложения своих совсем не простых идей. Тексты его прозрачны, а умение убеждать так велико, что требуется некоторое время, чтобы, избавившись от их очарования, попытаться противопоставить его аргументам свои. Его изложение свободно, сложные пассажи разбавлены циничным и мрачноватым, но всегда уместным юмором. Несколько примеров, почти наугад, позволяющих оценить изящество стиля Рассела даже в русском переводе:

Кант говорил о себе, что он совершил "коперниканскую революцию", но выразился бы точнее, если бы сказал о "птолемеевской контрреволюции", поскольку он поставил человека снова в центр, в то время как Коперник низложил его (с. 7 описываемого издания).

Или еще:

"В начале было Слово",- говорит Евангелие от Иоанна, и при чтении трудов некоторых логических позитивистов меня соблазняет мысль, что этот плохо переведенный текст из Евангелия служит выражением их взглядов (с. 68).

Или:

Собака не может рассказать свою автобиографию; как бы красноречиво она ни лаяла, она не может сообщить вам, что ее родители были хотя и бедными, но честными собаками (с. 71).

Цитировать можно практически беспрерывно, каждый абзац стоит того, чтобы, разбив его на афоризмы, заучивать наизусть. Это вообще показательно, что именно среди позитивистов было так много философов, чьи труды являются, безусловно, шедеврами не только философскими, но и литературными. Не оттого ли - обращаюсь к литераторам, - что они, как Рассел, сознавали: "В описании мира субъективность является пороком" (с. 7).

Перевод столь внушительного по объему и непростого по содержанию тома, конечно, является подвигом. Это извиняет некоторые нюансы перевода. Мне, например, иногда было проще понять, что, собственно, хотел сказать Рассел, сверившись с оригиналом. А употребление таких слов, как "наблюденный" (с. 464), является клеветой на автора, тонкого стилиста и, между прочим, лауреата Нобелевской премии по литературе. Такого слова в русском языке нет. Не украшает книгу и отсутствие каких-либо комментариев, за исключением сносок. Тем не менее сам факт издания отраден. Книга вышла в серии "Познание", в которую издатели собираются включить "давно не издававшиеся, незаслуженно забытые работы отечественных и зарубежных философов, историков, теософов" (из аннотации). Кроме Рассела в этой серии уже вышли книги Спенсера и Сведенборга. Собственно, я ничего не имею против Сведенборга и отношусь к нему скорее с симпатией (кстати, интересно, он по списку кто - историк?), однако представить его на одной полке с Расселом мне как-то сложно. Но это соображение в сторону, никак не касающееся похвальных намерений киевских издателей.

Иван Давыдов

Книга на вчера:




В начало страницы
Русский Журнал. 27.11.1997. Иван Давыдов.
Бертран Рассел. Человеческое познание, его сфера и границы.
http://www.russ.ru/journal/zloba_dn/97-11-27/david.htm
Пишите нам: russ@russ.ru