|
||
/ Круг чтения / < Вы здесь |
Все о Поэзии 27 Дата публикации: 28 Февраля 2001 получить по E-mail версия для печати Ахматова, Анна Все мы бражники здесь, блудницы, Ох, не любитель я сочинений Ахматовой А. Какая-то уж чересчур непрерывно скорбная. Как начала в 18 лет скорбеть, так до самой старости проскорбела. Профессиональная скорбящая - крайне утомительно. Я таких унылых барышень довольно много знал - вечный уксус - ох! Нет, спасибо. Это было, когда улыбался А это знаменитый "Реквием". И это, конечно, чрезвычайно замечательно и верно. Тут вечная скорбность Ахматовой оказалась действительно адекватной причине. И, в памяти черной пошарив, найдешь Еще одно отличное стихотворение Ахматовой. То есть, конечно, стихи она писать умела. И, конечно, если пренебречь раздражением, которое вызывает культ Ахматовой, который бушует вот уж сколько десятков лет, то, конечно, нужно признать, что в сотню лучших советских поэтов 20 века она, конечно, входит - где-нибудь в седьмом десятке, вместе с Я.Смеляковым, К.Ваншенкиным, А.Найманом, В.Тушновой, И.Иртеньевым и др. Вот только культ ея, который - - -, вот он - уж очень раздражает. Птичка моя, прочтя вышенаписанное, не согласилась. - Ну, это ты перегнул, - сказала она. - Насчет седьмого десятка - все-таки перегнул. Она права. Насчет седьмого - перегнул. Конечно, не в седьмом. В четвертом. "Анна Ахматова (...) принадлежит к так называемой литературной группе акмеистов, вышедших в свое время из рядов символистов, и является одним из знаменосцев пустой, безыдейной, аристократической салонной литературы. (...) До убожества ограничен диапазон ее поэзии - это поэзия взбесившейся барыньки, мечущейся между будуаром и молельной. Основное у нее - любовно-эротические мотивы, переплетенные с мотивами грусти, тоски, смерти, мистики, обреченности. (...) Мрачные тона предсмертной безнадежности, мистические переживания пополам с эротикой - таков духовный мир Ахматовой (...). Не то монахиня, не то блудница, а вернее, блудница и монахиня, у которой блуд смешан с молитвой". - Из знаменитого доклада А.Жданова от августа 1946 о недостатках работы ленинградской писательской организации, с которого началась очередная порция ахматовских бед и несчастий. Так вот: страшно сказать, но я с этим всем, в общем, согласен. Чрезвычайно верные определения! Про "знаменосцев" "безыдейной", конечно - - -. Про "аристократическую" тоже - - - (вот аристократы: Горенко, Мандельштам, - скорее "подделывающейся под аристократическую"), а вот про "пустую", "бессодержательную", "салонную", "до убожества ограниченную" и т.п. - все правильно, так и есть. Про барыньку тоже правда, только "сбесившаяся" - не совсем. "Сбесившаяся" - это уж о Цветаевой, а об Ахматовой верней было √ "вечно-унылая". "Мистические переживания пополам с эротикой" - это про символистов и Блока в первую очередь; у Ахматовой я лично никаких абсолютно мистических переживаний не вижу, а иконы и все прочее - так, обязательный в те годы антураж, для пущей пряности. В те годы, кстати, - в 1910-е - уже даже и изрядно устарелый, его уже символисты заездили до полного неприличия. Непонятно только, что это они вдруг именно на Ахматову ополчились. Ей к тому времени уж 55 лет было! Что, помоложе кого не нашли, чтобы выпороть публично? Убедительней было бы, чем всей советской властью набрасываться пинать старуху за написанное 30 с лишним лет назад! __________________ Но, кстати, может, и не нашли - в смысле: кого помоложе. В смысле - те, кого можно было эффектно выпороть из тех, кто помоложе, были уже полностью изведены под корешок, а остальные были выдрессированы уж до совсем такого состояния, что их и захочешь в чем обвинить - так не прицепишься. _________________ Нет, неправильно рассуждаю. Было к кому прицепиться: Сельвинский был под рукой, Кирсанов - из относительно молодых, из совсем молодых - хотя бы Луконин. Уж что-что, а хотя бы формализм им всегда было можно пришить. Да, непонятно. Кстати, в том же докладе и о Зощенке было сказано все чрезвычайно правильно: "Зощенко привык глумиться над советским бытом, советскими людьми, прикрывая это глумление маской развлекательности и юмористики". Именно так ведь и было - странно только, что советская власть целых двадцать лет этого не замечала. Сейчас вещь ужасную и возмутительную напишу, но являющуюся правдой. А именно вот какую. А ту именно, что самый главный талант А.А.Ахматовой - "умение себя поставить". Уметь поставить себя так, чтобы быть Царицею Морскою, а все окружающие бегали на побегушках - и еще это за счастье почитали. Чаю хочется - взяла телефон, позвонила - тут же на цырлах Лида Чуковская прибежала, вскипятила чайник, напоила. Нужно стихи свои набело переписать - не самой же это делать! - люди придут, перепишут. Скучно стало - позвонила, давайте развлекайте! И - тут же - - - Клевещу на Светлый Образ и все такое? Да нет, не особенно и клевещу. Желающих убедиться отсылаю к "Запискам об Анне Ахматовой" той же Л.К.Чуковской. Там все записи начинаются примерно так: "Сегодня я зашла к Анне Андреевне за стихами. Я принесла ей котлеты, вареные яйца, торт и сирень. Скоро пришел Владимир Георгиевич. Она попросила его переписать стихи: - Вы ведь знаете, где. Он долго перелистывал тетрадь, искал, не находил. Она объясняла где и что, очень терпеливо, стараясь не раздражаться, и все таки где-то в глубине голоса жило раздражение. - 1 июня 39". Бегала на цырлах не одна Лида Чуковская. Их там целый коллектив был, таких бегунков: "На лестнице я встретила Ольгу Николаевну с корзиночкой: она несла Анне Андреевне обед. Мы пошли вместе. - Вот, несу ей еду. Сама она ничего себе не готовит, а домработница является только в выходной день. - 5 сентября 39". И наконец, самое уж - - - "21 октября 41: (Пересказ разговора с Цветаевой, бывший за два месяца до этого - как раз перед самым цветаевским самоубийством. - М.Н.) Я высказала Марине Ивановне свою радость: А.А. не здесь, не в Чистополе, не этой утопающей в грязи, отторгнутой от мира, чужой полутатарской деревне. "Здесь она непременно погибла бы... Здешний быт убил бы ее... Она ведь ничего не может". - А вы думаете, я - могу? - резко перебила меня Марина Ивановна". Да, вот Цветаева как раз никогда не умела себя поставить. Вот никого никогда и не интересовало, может она, не может ли... ________________ Об этом у Кушнера есть замечательное стихотворение. Я не прав, говоря, что стихи важнее Кушнер, конечно, лукавит. Не решается посягнуть на священных коров интеллигенции, в которых, конечно, на самом деле целит. Ибо что там так далеко ходить, за примером Орфея: тут, рядом, у нас культ - Ахматовой и Мандельштама, которые есть результаты именно исключительно биографии, а не стихов как таковых. Потому что стихи-то... _________________ Но на самом деле и биография... У обериутов, например, - у всех без исключения! - биография куда как более трагическая, чем у Ахматовой. Но никакого культа интеллигентского обериутов вовсе не наблюдается. Почему? Да потому, что обериуты - настоящие! А чтобы быть объектом массового поклонения, нужно быть - - - Что перенял у Ахматовой Бродский, так это именно это вот искусство - умение себя поставить. И перенял, и развил до пределов невообразимых. То есть - Бродский, конечно, замечательный поэт, и, конечно, один из величайших, но все равно - какие стихи ты ни пиши, а такой официозный успех - звания, должности, премии - это исключительно благодаря указанному искусству. Пушкин, например, - как известно, - - - А тут - - - Да еще ведь и в Америке! Что за, казалось бы, дело Соединенным Штатам Америки до русского поэта, пусть и самого распрекрасного? А вот ведь - - - Тут стихами никак не обойтись, стихи тут играют роль, стремящуюся к нулю; тут одно именно исключительно это самое умение.
поставить закладку написать отзыв
|
nemiroff@au.ru URL |
|
||