Мария Викторовна Спивак - переводчица с английского. Переводила произведения Д.Адамса, перевела все четыре романа Дж.К.Роулинг о Гарри Поттере.

РЖ: Ваши переводы не издавались, их можно почитать только в Интернете?

Мария Спивак: Да - то, что я переводила, размещено на сайте НИИ "Гарри Поттер".

РЖ: Чем вам интересна фантастическая литература - Дуглас Адамс, Джоан К. Роулинг?

Мария Спивак. Фото из личного архива

М.С.: Честно говоря, я никогда не задумывалась, фантасты они или нет. Мне кажется, понятие жанра в литературе достаточно условно. Есть хорошая литература и плохая - и все. Хорошая обычно норовит вылезти за рамки жанра, она - богаче, масштабнее и не вмещается даже в свое собственное определение, поэтому не только поэма может стать романом, но и проза - поэзией, а поэзия - живописью...

Адамс и Роулинг любимы мной не за то, что они фантасты, а за их талант. Но если все-таки говорить о жанрах, то нельзя сказать, что фантастическая литература в целом меня привлекает. Скорее наоборот. Адамса я сначала вообще отказывалась читать, потому что "не люблю фантастику".

РЖ: Что сближает для вас эти книги?

М.С.: Изящный юмор, захватывающе-увлекательные повороты сюжета, обаятельные персонажи, ненавязчивая, но глубокая философичность. Последнее особенно верно в отношении Роулинг.

Книги о Гарри Поттере вполне можно было бы назвать "Занимательная психология и философия" - в первую очередь, это книги об уникальной ценности каждой личности, о поиске своего и только своего места в жизни, своего пути. Каждый персонаж действует в поразительном соответствии со своим образом, никогда, нигде из него не выпадая. И достигает этого Роулинг на удивление легко, вовсе об этом не думая (по крайней мере, так кажется), у нее острый взгляд художника. Редкостно точны описания взглядов, жестов, звуков - настолько, что "писательский труд" становится незаметен. Думаю, именно поэтому некоторые обвиняют Роулинг в том, что ее книги - не книги, а комиксы.

РЖ: Почему вы начали переводить Адамса? К этому времени его переводы на русский уже существовали...

М.С.: Адамсом я не особо интересовалась и о существовании переводов ничего не знала. Но с того момента, как я начала его читать, и он мне понравился, меня стало одолевать желание его перевести, и когда я созрела, мне уже было все равно, есть другие переводы или нет. Кроме того, я делала перевод для домашнего употребления, совершенно не думая выносить его на публику.

С Поттером история несколько другая, я бы сказала, волшебная. Прочитав первую книжку, я - уже имея опыт перевода - подумала, нет, это перевести нельзя. И еще пожалела того человека, которому это предстоит делать. Но уже очень скоро начала переводить - с некоторым ужасом перед тем, во что же я ввязалась. Причем так было с каждой следующей книгой.

РЖ: А почему вы пожалели будущего переводчика?

М.С.: Пока я читала по-английски, у меня было ощущение, что по-русски нет таких слов, придумать их нельзя... До сих пор я не верю, что я это сделала. Одно мне стало ясно: это занятие мне нравится больше остальных. Возможно, есть и другие занятия, которые мне понравятся больше этого, но пока...

РЖ: Когда и как вы познакомились с книгами о Поттере?

М.С.: Первую книгу о Поттере прислала мне из Америки моя подруга зимой 2000 года. А через полгода прислала две следующие. К этому времени уже было известно, что я их перевожу.

РЖ: Насколько для Вас важно мнение коллег, читателей, близких о Вашей работе? Прислушиваетесь ли Вы к этим точкам зрения?

М.С.: Мне всегда интересен отзыв каждого человека. Особенно если этот отзыв положительный. А к критике приходится относиться осторожно - наверное, ни у какого другого переводчика нет такой скорой обратной связи с читателями, как у меня, и если бы я в свое время прислушалась к мнению тех, кто любит незамедлительно заявить миру о своем неприятии "всяких глупостей", то перевод давно убрали бы из Cети.

Если серьезно, у меня, разумеется, есть круг близких людей, чьему вкусу я безусловно доверяю, по их советам я иногда что-то меняю, хотя в основном доверяю собственному чутью. И конечно, случается, что оно, как всякое другое чувство, мне изменяет.

РЖ: На сайте НИИ "Гарри Поттер" представлено много неточностей переводов, выполненных Оранским и Литвиновой. В этих переводах Вы находите для себя что-то полезное?

М.С.: Я сама не занималась выискиванием неточностей. Я вообще в чужих переводах обычно нахожу то, что сделано лучше, чем у меня, и потом мучительно этому завидую.

РЖ: Говорят, с вашего сайта "скачивают" примерно 1000 копий в день. Почему, как вы думаете, так понравился именно ваш перевод?

М.С.: На самом деле, к нам на сайт в день приходит около 3000 человек, но копий скачивают, конечно же, меньше. Правда, распечатывают не по одной копии (судя по письмам) и проводят за чтением в Интернете, в среднем, по полчаса за каждое посещение.

Почему нравится перевод? Прежде всего, я отношу это за счет особой магии самой книги, которую мне каким-то образом удалось уловить и передать, ведь сюжет в ней вовсе не главное. У меня есть ощущение, что я совпадаю с текстом Роулинг как элемент паззла, поэтому могу, как медиум, передавать атмосферу книги. Хотя, возможно, здесь сказывается феномен ее произведений - каждому кажется, что это - его, что это полностью ложится на его мироощущение, а на самом деле каждый улавливает свое.

РЖ: Как вы придумали "дракучую иву"? Легко вам дается создание собственного языка (отличительная особенность стиля Роулинг)?

М.С.: "Дракучая ива" - на мой взгляд, совершенно естественный перевод. В оригинале - ива, которая дерется. Какая бывает ива? Плакучая. Вот и все... Не могу сказать, что язык я придумываю, он уже придуман Роулинг, я его только перевожу. А перевожу я довольно быстро, по крайней мере, у меня есть норма - полглавы в день, и, после того как я сажусь за компьютер, у меня только одна мечта - как можно скорее отделаться от работы. И вот я стучу по клавишам и очень часто осознаю, что придумала что-то хорошее, уже после того, как набрала это слово на клавиатуре... Иногда, когда слово не хочет переводиться сразу, я стараюсь вообще не думать о нем, и оно потом выскакивает откуда-то из глубин подсознания само, уж во всяком случае, не по моему желанию. А совсем изредка я, чтобы стимулировать этот процесс, листаю орфографический словарь - в произвольном месте. В общем, это очень интересно, но объяснить я это не могу.

РЖ: Желание быстрее поставить точку возникает потому, что в какой-то момент произведение уже надоедает?

М.С.: Пока есть незаконченная работа, я должна ее делать. Да и читатели торопят. За редким исключением я перевожу каждый рабочий день. Это отбирает столько сил, что хочется поскорей закончить...

РЖ: Ваш перевод серии о Гарри Поттере некоторые уже поставили в один ряд с такими замечательными явлениями отечественной культуры, как "Малыш и Карлсон" в переводе Л.З.Лунгиной или "Алиса в Стране чудес" в переводе Н.М.Демуровой. Переводя книги о юном волшебнике, ориентировались ли Вы на эти или другие переводные, отечественные книги для детей?

М.С.: Я и понятия не имела о том, что я уже "памятник"...

Относительно книг: думаю, все книги, любимые мной в детстве, навсегда запечатлелись в подсознании и так или иначе влияют на всю мою жизнь - на речь, как минимум. Изъять их оттуда невозможно, а потому, наверное, можно сказать, что я на них ориентировалась. Но чтобы я делала это сознательно - нет. Кстати, из всех "Алис" я больше всего любила заходеровскую.

РЖ: Почему именно "Алиса в стране чудес" Б.В.Заходера?

М.С.: Может, потому, что я прочитала ее первую. Остальные переводы "Алисы" мне кажутся суше.

РЖ: Чем, по-вашему, отличается перевод детской литературы от взрослой?

М.С.: На мой взгляд, не должен отличаться ничем, дети - тоже люди. Все хорошие детские книги взрослые читают с удовольствием, может, даже с еще большим, тем более что часто родители читают эти книги вслух своим детям.

РЖ: В уже переведенных Вами романах о Гарри Поттере, встречались ли Вам какие-то темные места?

М.С.: Да нет вроде... Возможно, я где-то не заметила собственной ошибки. Мне кажется, я достаточно адекватно все передаю, хотя порой меняю акценты. И иногда получается, что по-английски смысл один, а по-русски немножко другой... Скажем, герой произнес что-то "с легким негодованием", у меня же - "с возмущением", потому что это больше вписывается в то, что получилось...

РЖ: Не хотелось, прочитав Гарри Поттера, написать что-то свое, подпав под обаяние этой книги?

М.С.: Нет. Но жалко, что не я ее написала.

РЖ: Не собираетесь взяться за другие жанры?

М.С.: На ближайшее время моим единственным творческим планом было стремление закончить перевод четвертой книги и - отдохнуть! Но, отвечая на ваш вопрос, могу сказать: поскольку понятия жанров для меня практически не существует, то мой диапазон - книга, которая захватит меня так же, как "Гарри Поттер". Кроме того, до сих пор можно было сказать, что перевод для меня - хобби. Если же делать его профессией, то тогда разумно выполнять заказы и получать за это деньги.

РЖ: Где вы учились? Где учили язык?

М.С.: Я окончила факультет прикладной математики в техническом ВУЗе. В школе у нас был немецкий язык, а английский я учила сама, потом преподавала его частным образом, работала в английской компании.

РЖ: Кто по профессии ваши родители?

М.С.: Мой папа, Виктор Натанович, окончил мехмат МГУ, сейчас директор компании по продаже программного обеспечения, мама, Наталия Павловна, архитектор и художник.

РЖ: Ваши любимые книги?

М.С.: Их много. Когда-то я могла с определенностью назвать свои предпочтения - Булгаков, Набоков - но сейчас это практически невозможно, слишком у многих авторов я нахожу для себя что-то близкое. Люблю русскую классику. Впрочем, и зарубежную тоже. А когда болею, непременно перечитываю "Сагу о Форсайтах". Все знают об этой страсти и в какой-то момент мне подарили первую книжку - "Собственник" на английском языке. Меня поразила непохожесть довольно прямолинейного оригинала на психологически тонкий перевод.

РЖ: Какова на ваш взгляд тенденция развития отечественного художественного перевода?

МС: Как ни странно, тенденция развития практически не зависит ни от перевода, ни от его художественности, куда больше от издателей. Впрочем, мне не хотелось бы рассуждать о том, в чем я не являюсь ни специалистом, ни даже просто знатоком. Но я не сомневаюсь, что в нашей стране по-прежнему очень много хороших переводчиков.