Русский Журнал
СегодняОбзорыКолонкиПереводИздательства

Шведская полка | Иномарки | Чтение без разбору | Книга на завтра | Периодика | Электронные библиотеки | Штудии | Журнальный зал
/ Круг чтения / < Вы здесь
Зипуны к бою готовь!
Открытое письмо Александру Агееву и Сергею Костырко

Дата публикации:  19 Апреля 2002

получить по E-mail получить по E-mail
версия для печати версия для печати

Написать и опубликовать этот текст меня заставили сугубо личные причины, не отменяющие, тем не менее, его публичного значения. Все просто: литературный критик С.Костырко не раз, до того как я начал упромысливать и гнобить, выражал симпатии в мой адрес, а литературный критик А.Агеев приятен мне тем, что хорошо разбирается в истории старинной британской рок-музыки - и в какой-то другой жизни мы легко нашли бы общий язык. (А что касается наезда на меня Курицына, то по его тексту понятно, что он - просто трамвайный хам, причем исключительно мафиозного мировоззрения. Меня он возненавидел после того, как я имел неосторожность написать отрицательную рецензию на его графоманский и полностью провалившийся в продаже роман о матадоре. Ненависть таких спившихся типов мне неинтересна, потому что ведь и ежу ясно, что они просто используют мою статью как повод меня пооскорблять). В этой связи я делаю последнюю попытку утихомирить скандал, обращаясь к своим оппонентам - и обращаясь как можно более уважительно.

Тон послания ко мне А.Агеева во "Времени МН" и Русском Журнале - заведомо оскорбительный, в духе "этого мальчишку вообще нечего считать за человека". Ну что ж, утешу себя тем, что в схожем стиле он мог бы обратиться и к персонажу, бесконечно далекому от меня во взглядах, но все-таки тезке и ровеснику: к Писареву. Чем мы, юные реакционеры, хуже молодых революционных демократов? Разве что тем, что нашим упромысливаниям Агеева в свое время не учили. Впрочем, я исхожу из строго уважительных посылок.

Многие мои оппоненты считают, что я подстраиваюсь под конъюнктуру, - некоторые, особо прогрессивные, думают, что под текущую, путинскую, другие - что под будущую, березовскую. Господа, взгляды мои менялись и сменились вконец под влиянием причин, космически далеких от политического или социального расклада. Если вы в это не верите, то это не я, а вы - ортодоксальные постмодернисты, не верящие в возможность искреннего высказывания, не верящие, и все тут. Я-то всегда в него верил, и даже Д.А.Пригова хвалил именно за наличие, на мой взгляд, такового, а вовсе не за пошлые "конструирования имиджевых масок" и тому подобную ахинею. Я человек молодой, и в трансформациях моих повинен мой возраст, а вовсе не зарплата у потенциального "патриотического" олигарха - я пишу это, вполне отдавая себе отчет в тех издевательствах, что, возможно, последуют с вашей стороны. Так что я подставляюсь вам с удовольствием.

Мой любимый писатель Ивлин Во в юности хвалил кубизм и был утонченным оксфордским гомосексуалистом - это не помешало ему после 25 лет радикально измениться и стать столпом Католической Веры в Англии. Что уж говорить о нас: я совсем не стыжусь того, что некогда считал русскую историю и русскую литературу в ее метафизическом изводе побочным, тревожным симптомом на благостном жизненном пути западноевропейского либерального прогресса. У меня достало ума отказаться от собственного позора - и мне того вполне достаточно. Я действительно считаю, что подчиняться "капитану-исправнику" (Леонтьев) куда лучше, чем веровать в "свободу личности", ибо образцом этой свободы для меня заслуженно является Степан Трофимович Верховенский, проекцией которого в той или иной степени являются все "демократические" политики в России, будь то деятели Временного Правительства или "либеральные экономисты" девяностых. Но Бог с ним, речь не об этом, речь о литературе.

Я еще раз хотел бы повторить, что история русской литературной среды девяностых - это одна последовательная акция по искоренению этой самой литературы. Талантливейшие авторы как "правой" (Солженицын, Астафьев, Распутин, Белов, Личутин, Галковский), так и "левой" (Лимонов, Мамлеев, Сорокин, Пелевин, Толстая, Петрушевская, Пепперштейн) эстетики подвергались то травле, то демонстративному игнорированию журнально-премиальной общественностью, которая выдавала за русскую литературу никому не нужную графоманию (Дмитриев, Славникова, Слаповский, Найман, Вишневецкая, Полянская, Палей, Бутов, поздний Владимов, поздний Окуджава, Марк Харитонов, Буйда). Графомания эта - по сути, доведенное до апофигея шестидесятничество, стилистически являющее себя то как унылый "реализм" (Дмитриев), то как не менее унылый модернизм ("Ланч" Марины Палей, к примеру). Именно эти, вышеперечисленные авторы сформировали некую русскую литературную политкорректность, демонстративно избегающую, упаси Господь, постмодернизма или, напротив, "русопятства" - меж тем как именно в пересечении этих двух крайностей и рождается здесь и сейчас гениальная литература.

Великий русский писатель сейчас - это наполовину Алексей С.Хомяков, наполовину Уильям С.Берроуз. Вот в чем дело, господа.

Роман "Господин Гексоген" - разговор отдельный. Касаясь его только вкратце, могу отметить два несомненных достоинства этого текста.

1. Он очень живо написан, Проханов ухитряется создать динамичный политический боевик при нашем заведомом знании того, что будет дальше (Скуратова снимут, Путина выберут, etc.). Также Проханов показывает, что в этом жанре можно писать не безвкусицу а ля известные многим "трэш"-книжки - и не циничные эксперименты а ля Курицын, но огнедышащую, намертво серьезную и одновременно занимательную прозу.

2. И главное. "Гексоген" - продукт распада и разложения мне лично ненавистного и, по мне - так крайне вредоносного русского модернизма. Модернизм - явление тупиковое, у писателя-модерниста не может быть последователей, а могут быть одни только эпигоны. Мы знаем много значительных продолжателей Достоевского, но ни одного - Пруста или Набокова. Модернистские штучки, даже самые изысканные, - типичные фокусы на один раз. Роман же Проханова, со всеми его по-хорошему плохими метафорами, с бабочками, сопутствующими ветерану КГБ, - настоящая агония модернистского самолюбования, доведение соответствующих образов и приемов до полного абсурда, причем доведение, по своей несознательности, очень искреннее, трогательное и энергичное.

Необходимо, однако, заметить, что более подробный разговор о "Гексогене" бессмысленен, ибо 95 % его хулителей железно прикованы к политической репутации его автора и никогда не смогут от нее отрешиться, пусть даже и будут декларировать нечто подобное.

Наконец, необходимо сказать и о собственных текстах. Мои высокочтимые оппоненты, конечно же, усмотрят в самоиронии моей "экслибрисовской" статьи дешевую клоунаду, попытку подготовить себе рубежи для возможного отхода. Ничего подобного - у тех, кто мыслит подобным образом, вообще нет чувства юмора, и, стало быть, они не понимают, что шутя в тех или иных оборотах речи, можно, тем не менее, говорить абсолютно серьезно. Для них всякая ирония должна быть на отведенном ей месте, под шапкой "сатира и юмор". Ведь их любимый Андрей Дмитриев с такой смертоносной серьезностью рассказывает про "духовность" - какие уж тут улыбки, в самом деле. Тем не менее, для человека понимающего, абсурдистские приемы в сочетании с апологией ненавистного А.Агееву "народа" и "почвы" хорошо знакомы. Полемические атаки Константина Аксакова, и не одного его, тоже рождали ярость и злобу у рационалистов-дегенератов-западников, тех самых "приват-доцентов", темных и диких в своей либеральной прогрессивности.

Мне, конечно, скажут - Ольшанский, дескать, нашел себе очередной авторитет, выставил нам Аксакова.

Да, нашел.

Да, выставил.

И я уверен, что вот уж кто-кто, а Константин Сергеевич меня бы поддержал.

Я не Агеев. Я люблю русский народ и терпеть не могу интеллигенцию. "Нету, голубчик, вашей Гааги, нету", - как сказано в романе Т.Н.Толстой.

Вы можете петюкать, насколько хватит свободомыслия, но вас ведь все равно накроет нашим Ласковым Русским Зипуном.

Зипуна на всех хватит.


поставить закладкупоставить закладку
написать отзывнаписать отзыв


Предыдущие публикации:
Дмитрий Кузьмин, Не то базар, не то цугундер /18.04/
Ругаться - веселее, чем анализировать. Но это - путь наименьшего сопротивления. Редактор критического отдела РЖ мог бы ввести простой закон: принимаются только позитивные отзывы, критические разборы того, чем и почему важен и интересен некоторый текст. Объяснения, чем некоторый текст неважен и неинтересен, - в корзину.
Дмитрий Бавильский, Хорошо темперированный клавир /17.04/
Катахреза # 8. Книги поэтической серии "ОГИ" на фоне друг друга.
Александр Агеев, Голод 72 /17.04/
На защиту глупенького Ольшанского, который зазря себе биографию портит, кинулся великий и могучий Дмитрий Быков. Дабы друга любезного хоть чуть-чуть отмазать, Быков разводит обалденный идеологический бульон, где каждому общепринятому понятию сам диктует содержание и смысл.
Леонид Кочетков, Бегство из вавилонского плена /15.04/
Ольшанский поднял голос свой против монополизации литературной жизни "вавилонской" тусовкой. Маргиналы должны оставаться маргиналами, а не считаться "надеждой русской поэзии" и ее "выдающимися" представителями.
Дмитрий Ольшанский, Выводить на снег и расстреливать, или Наша Цветущая Сложность /15.04/
Да, нынешняя власть - по сути глубоко либеральна и потому во многом наследует прежнему позору, однако власть "завтрашняя", и в этом Станислав Львовский прав, будет иной. Принудительность, Неравноправие и Предопределение - есть единственная возможность развития индивида - так, чтобы из него не вышел либеральный даун.
предыдущая в начало следующая
Дмитрий Ольшанский
Дмитрий
ОЛЬШАНСКИЙ
dmitriolshansky@yahoo.com
URL

Поиск
 
 искать:

архив колонки:

Rambler's Top100