Творчество Тараса Шевченко для Украины имеет совсем не то значение, что творчество Пушкина для России, Гете - для Германии или Данте - для Италии.

Шевченко - не просто "главный" поэт и центральный персонаж школьной программы по литературе. Шевченко - "автор Украины". Не будь его, можно говорить наверняка, - не существовало бы и такой страны - разве что "малороссийские губернии" или "юго-западная Россия", нынешний президент был бы не президентом, а, скажем, представителем Президента РФ в ЮЗФО (Юго-Западном Федеральном округе). Шевченко - классический пример славянского литературоцентризма. Шевченко - классическое подтверждение теории нации как "воображаемого сообщества", которое сплачивается на основе мощного создаваемого просвещенным сословием государственного или исторического мифа.

Видимо, по этой причине, казалось бы, чисто текстологическая работа по изданию корпуса его сочинений вот уже полтора столетия превращается в сложнейшую политтехнологическую задачу - все цензурно-издательские приключения Шевченко очень четко отображают подсознание того или иного политического режима на Украине. В разные времена - и царские, и советские - из его книжек, в том числе из ПСС (!), исчезали некоторые тексты - в зависимости от идеологических обстоятельств. Кто-то из скучных украинских "шестидесятников" даже пошутил, что по купюрам в "Кобзаре" можно историю изучать.

Последний всплеск горбачевской "Perestrojki" в украинском книжном деле - затеянное в 1988 году издание "всего" Тараса Григорьевича - без купюр и "умолчаний". Двенадцатитомное академическое собрание не пережило "ненавистного" советского режима и захлебнулось на третьем томе, который помечен годом краха СССР - 1991. Режимы Кравчука и Кучмы за 10 (!!!) лет независимости не смогли изыскать в бюджете или где-нибудь еще немного денег на оставшиеся тома (точнее, на покрытие издержек по изданию ПСС издательством "Наукова думка" - бесплатно ведь тоже никто ничего никому не раздавал; более того, издание Шевченко всегда было доходным для государства занятием). А задумка была неплохая: первые шесть томов - литературное наследие (из них поэзия - первые два), далее - пять томов репродукций шевченковских картин, рисунков, офортов и гравюр; двенадцатый том - справочный. Все это лет двадцать готовилось к печати Институтом литературы им. Т.Г.Шевченко Национальной Академии Наук Украины совместно с Национальным музеем Тараса Шевченко и Институтом искусствоведения, фольклора и этнологии им. М.Рыльского НАН Украины.

Нынешнее издание воспроизводит объем и структуру того - так и не реализованного - замысла. Описываемые два тома являют собою чуть ли не шедевр издательского искусства: большие - каждый весит больше килограмма, роскошные, в ярких суперобложках, набранные изящной гарнитурой, с более или менее адекватными комментариями, почти идеальные в текстологическом отношении.

Уже скоро год, как они вышли, точнее - были напечатаны: на обложках значится цифра 2001. Заявленный тираж - 7 тысяч. Тем не менее, это книги-призраки. О них немного говорили и писали, где-то даже презентовали, обещали вскоре издать последующие 10 томов. Однако ни в одном книжном магазине на всей Украине эти два первых тома не продаются, в издательстве "Наукова думка" их тоже не достать. Их даже не дарят на официозных встречах важным гостям, как это часто бывает. Так - лежат себе где-нибудь тихо, в каком-нибудь темном подвале, ждут... Дождутся ли? (Автор сих строк стал счастливым обладателем описываемого эксклюзива по счастливому стечению админресурсных и жизненных обстоятельств.)

Каждая эпоха украинской истории не просто по-своему перетолковывает Тараса Шевченко - каждая эпоха создает его заново. Для украинских "народовц╗в" XIX века он - фольклорно-позитивистский поэт, для Советской власти - обличитель "эксплуататоров", борец за "народное счастье", для националистов - тоже борец, но против "московського ярма", для "шестидесятников" - либерально-интеллигентская икона.

Доминирующий нынче образ поэта вопиюще контрпродуктивен: он кажется скучным, занудным, серым, неинтересным, анахронично-неактуальным - подстать политическому режиму. Попытка скандального киевского журналиста Олеся Бузины "реанимировать" Шевченко, пробудить к нему интерес путем "остранения" (по Шкловскому), ввести в тот "желто"-масскультный дискурс, в котором пребывают персонажи типа Майкла Джексона, Мадонны (певицы), Аллы Пугачевой, Бориса Моисеева и т.п. - весьма характерна для эпохи "пост-современности". Правда, реанимировать пришлось самого Бузину, причем чуть ли не в прямом смысле: ревнители культа Шевченко его неплохо поколотили, что еще раз свидетельствует в пользу распространенного в украинской культуре сакрального статуса слова-как-такового, когда оно воспринимается прежде всего как реальность трансцендентная, а не коммуникативная. В сознании своих мучителей Бузина покушался на самое святое - на всю экзистенциальную Украину, воплощенную в магических текстах Шевченко. И, возможно, подобный литературоцентризм - это положительный симптом.

Тем не менее, главный украинский поэт, нуждается в новом имидже, но в основе такового должна лежать не "чернушно"-"желтушная" сенсационность и не постмодернистский стеб (именно подобное "прочтение" весьма повредило Пушкину в год его двухсотлетия), а новое "прочтение".

Многие шевченковские тексты по-настоящему "выпадают". Так, несколько лет назад автор сих строк предложил на спор одной экстравагантной особе, автору книги о Шевченко, установить принадлежность следующего фрагмента:

Така моя рада, незна╨мий брате,
Смирись перед Богом, людей не займай,
Шукай соб╗ брата в палатах ╗ в хат╗
╡ дбай домовину, а слави не дбай,
Бо вона не спинить в╗ку молодого,
Не верне з-за л╗та нашо© весни!
Отак-то, м╗й друже, молись, брате, Богу
╡ мене в молитвах сво©х пом'яни.

При Советской власти этот текст с "Смирись перед Богом..." особо не популяризировался и, как оказалось, не всякий специалист может опознать в нем отрывок из шевченковской "В╗дьми" (в редакции 1847 года). За что, кстати, вышеупомянутой особе и пришлось поплатиться бутылкой изысканного коньяка.

Нынешнее академическое собрание сочинений Шевченко "пролоббировал" Мыкола Жулинский - известный литературовед, директор Института литературы имени, кстати сказать, Т.Г.Шевченко, вице-премьер в правительствах Леонида Кучмы в начале 1990-х и в правительстве Виктора Ющенко в начале 2000-х - есть даже соответствующий Указ президента Украины от 1 августа 2000 года об издании.

Тем не менее, существующая власть боится Шевченко. И правильно, надо сказать, делает. Как боялись его предыдущие политические режимы - чем и объясняется пропагандистское низведение поэта до нелепой карикатуры. Боялись его колоссальной энергетики: Шевченко - шаман, Шевченко - эсхатологический пророк, Шевченко - метафизик, Шевченко - уникальный в мировой литературе поэт Тотальной Войны, украинский литературный Че Гевара, предтеча Ницше и Консервативной Революции... У субпассионариев с улицы Банковой (там находится администрация президента) другое ощущение жизни - драйв не тот, как теперь говорят. Они себе где-то там - на обочине исторического процесса, в хате, которая, конечно же, с самого-самого краю. Поэтому и современная Украина именно такова, какова она есть. Или, как говорил "буддист" Леонид Кравчук: "Ма╨мо те, що ма╨мо" ("Имеем то, что имеем"). Не потому ли самый сильный шок режим Леонида Кучмы испытал именно в день рождения Шевченко, 9 марта 2001 года, когда разгневанная толпа чуть не взяла приступом здание администрации. Шок до того сильный, что с десяток якобы "зачинщиков беспорядков" до сих пор томятся в каком-то СИЗО - вырваться удалось только одному, получившему мандат депутата Верховной Рады.

Нынешняя власть - режим Леонида Кучмы - не боится толпы под красными знаменами, с портретами Маркса, Ленина, Сталина. Но толпу с хоругвями, с портретами "автора Украины", с иконой Владимирской Богоматери власть начинает бояться. И это она тоже - совершенно правильно делает. И откупиться не удастся ничем - даже академическим Шевченко в 12 томах с глянцевыми "суперами" и изысканным шрифтом... Как это там у самого Тараса Григорьевича:

Не см╗йтеся, чуж╗ люде!
Церков-домовина
Розвалиться... ╗ з-п╗д не©
Встане Укра©на.
╡ розв╗╨ тьму невол╗,
Св╗т правди засв╗тить,
╡ помоляться на вол╗
Невольнич╗ д╗ти!..