Интересных событий за этот день было несколько, а точнее, не меньше трех.

Первое: объявление лауреатов Премии Андрея Белого. Итак, "Поэзия" - все-таки Михаил Гронас (а не Цветков за избранное), а "Проза" - Эдуард Лимонов...

Я начала читать "Книгу воды" - мне очень нравится. Сейчас модно морщиться и говорить: "Ну┘ нет, я не собираюсь читать это┘" А что это? Крик одинокого и не очень молодого человека. "Автоматы и сперма внутри дыр любимых самок - вот каким оказался немудрящий итог моей жизни". Вчера на ярмарке купила книгу Кирилла Медведева "Вторжение", он тоже входил в шорт-лист номинации "Поэзия", и прочитала в его "Дневнике Есина": "Люди типа Лимонова, которые каждым своим очередным поступком как бы говорят тебе: "ну, со мной-то понятно все, я гад, государственный преступник, а вот ты-то как, нормально поживаешь? По крупному не проиграл? Пишешь по-прежнему? В монахи не ушел, на дуэли не убит, не покончил с собой? Поэтический дар божественный не разменял на фуршеты да на конференции писательские, да на выпивончики уютные с друзьями-поэтишками на кухне, а?" Вот какие вопросы как бы задает своим существованием Лимонов. Поэтому Лимонов - это в каком-то смысле такая общая писательская совесть, как ни крути. И поэтому он многих так раздражает. Я о поэтах и писателях".

Небезынтересной оказалась встреча с английским критиком и писателем Эндрю Крами. В издательстве "Симпозиум" вышла его книга "Пфитц" в переводе Михаила Пчелинцева. На английском "Пфитц" опубликовал "Dedalus", как и изданные ранее "Симпозиумом" книги Роберта Ирвина и Дэвида Мэдсена. Т.к. мероприятие задержалось на полчаса, оно получилось скомканным. "Чтения" превратилось в чтение одного фрагмента романа, перевод которого потом очень артистично озвучил ведущий мероприятия Александр Гаврилов.

В этом небольшом романе Крами работает с темой реальности и воображения - это история вымышленного города, который создает сумасшедший князь, бросающий на это все свои средства. Т.к. автор до того, как стать писателем, занимался физикой, то признался, что многие свои идеи почерпнул из философии физики.

А закончился 3-й день объявлением лауреатов литературных премий посольства Франции им. М.Ваксмахера и П.Леруа-Болье. Народу было так много, что стульев не хватило и многие стояли, что было особенно заметно по сравнению с прозаической пустотой предыдущего мероприятия - презентации романа "Пфитц". А сюда пришли почти все активно работающие переводчики (не только с французского, например, "англичанин" Александр Ливергант), издатели (Ольгерт Либкин - "Текст", Ольга Морозова - "Независимая газета").

Премию Ваксмахера получила Наталия Мавлевич за перевод "Горящих огней" Беллы Шагал ("Текст", 2001); премию Леруа-Болье - Надя Бунтман за трехтомник Жана Кокто ("Аграф", 2000, 2001). По мнению председателя премии Доминика Фернандеса, кстати, уже 3-й год занимающего этот пост, "Жене сыграл большую роль в раскрепощении нравов, но во Франции он остается недооцененным автором. Многие считали, что он распыляет свой талант". Лучшим издательством назвали юную грациозную 2-х летнюю "Иностранку" в лице Варвары Горностаевой.

Третий день закончился. Закончился "центральный" семинар, посвященный критике, определились лауреаты главной премии ярмарки, некоторые издатели стали уже собираться домой. Можно подводить первые итоги.

Михаил Вольпе, руководитель московского представительства издательства "Уральский рабочий".

ЛН: - Почему, на ваш взгляд, на выставке так слабо представлены регионы?

МВ: - Я могу сказать только за екатеринбуржцев. Простая причина - типография и издательство "У-Фактория" хотят, чтобы их заметили, чтобы был какой-то бизнес. А кто-то не хочет.

ЛН: - Вы были на прошлой ярмарке. Нынешняя чем-то отличается?

МВ: - По-моему, ничем. Вообще все эти выставки какие-то одинаковые. Тут же большая часть фикшн, но это не странно, потому что в плане выставок это совершенно искусственное подразделение. Если компания заплатила по $ 2 000 за стенд, то выставляет все, что можно, а не один какой-то жанр. "Нон-фикшн" - это литературоведческое понятие, определение жанра, сравнительно новое в России, а с точки зрения бизнеса, денег, затраченных на рекламу, что фикшн, что нон-фишн┘ Более того, поддерживает именно фикшн, так как более популярен. У нас на стенде сплошной фикшн.

ЛН: - Чем отличается эта нон-фикшн от Франкфуртской выставки?

МВ: - Тут гораздо более скромные масштабы.

ЛН: - В следующем году собираетесь во Франкфурт?

МВ: - Думаю, да.

ЛН: - Какую бы оценку поставили нынешней выставке?

МВ: - От чего отталкиваться? Критериев нет. Вроде все организовано, какая-то реклама есть, люди приходят┘ На мой взгляд, совершенно рядовая выставка.

Максим Амелин, главный редактор издательства "Симпозиум".

ЛН: - Чем эта ярмарка отличается от предыдущей?

МА: - Не вижу отличий.

ЛН: - Регионы практически не представлены. Почему?

МА: - К счастью, или к сожалению, интеллектуальные лидеры находятся в Москве и Санкт-Петербурге. А где еще? Например, в Томске есть издательство "Водолей", но, мне кажется, это все равно не передовая часть.

ЛН: - Не странно, что произошла подмена понятия - на ярмарке под названием "нон-фикшн" явно преобладает как раз фикшн?

МА: - К сожалению, да. Но не было задачи делать один нон-фикшн, столько книг не выходит. Когда совмещаются понятия коммерческий и интеллектуальный, тогда эти люди здесь и выставляются.

ЛН: - Насколько эта ярмарка нужна "Симпозиуму"?

МА: - Это единственная ярмарка в России, в которой мы участвуем уже 3-й год. Мы перестали участвовать в ММКЯ. Здесь стоит все дешевле в 2 раза, нет случайных людей.

ЛН: - А если говорить об улучшениях, то по какой линии?

МА: - Думаю, тут зависит от самих издателей. Я предлагал Гаврилову сделать одну (или лучше три!) премии издателю от ярмарки. Но он воспринял в штыки: другие обидятся┘