Из переводных книг мне почему-то попадались книги, переведенные или Вадимом Михайлиным для "Симпозиума" (две шт.) или Максимом Немцовым для всего спектра издательств (все прочие).

Михайлин переводит литературу высокую, Лоренса Даррела, но на какой-то промежуточный язык, который со стопроцентной уверенностью назвать русским литературным затруднительно. Немцов же настойчиво стремится к покрытию предельно возможного пространства, явно не спит и не ест, а только работает, но вот авторы, попадающие в его переводческую машину временами, вызывают оторопь, и хочется воскликнуть почти что по-гоголевски: "Это же черт знает что!", когда открываешь книгу, например, Гая Давенпорта. Почему отечественному читателю предлагают Гая - тайна великая, он и на языке оригинала чудовищен, такие, понимаете ли, литературные игры утомленного и пресыщенного филолога, переполненного пустым, в сущности, для литературы бессмысленным знанием. Можно, конечно, сказать - переводят для ознакомления, чтобы в разговоре, ежели возникнет, некто не чувствовал себя глупцом, но по мне уж лучше вообще потерять чувственность, чем сие читать.

Но не в Давенпорте, Дарреле, Михайлине с Немцовым основной порок ярмарки "non/fiction". Он в несоблюдении или, даже, отсутствии того, что нынешние "менагеры" называют форматом. В том, чтобы этому формату следовать с минимальными, хотя бы, отступлениями. Понятное дело, что это исключительно по-русски - ярмарку "non/fiction" практически под завязку набить "изящной словесностью", но пора и осознать чувство меры.

Издательства, которые бы полностью вписывались в нон-фикшеновый формат, можно пересчитать по пальцам одной руки. Парадокс, но у их стендов посетителей крайне мало. Взгляд этих посетителей печален, им хочется развлечения, они как можно скорее перетекают туда, где "Азбука" и ей подобные избавляются от излишков тиражей. Там весело, там Мураками на ветвях сидит.

И тут, как кажется, не вина устроителей ярмарки, а их беда. Причем беда эта в последнее время приобретает масштабы великие.

Но важно отметить и то, что специально к ярмарке, по моей информации, не было издано ни одной книги. Ярмарка уже сложилась как некое дежурное мероприятие, тусовка для пары десятков милых людей, понимающих про книги многое, но живущих в своем пространстве и с трудом представляющих (или не желающих представлять) пространства иные.

Читатель для "понимающих" растянулся, если можно так выразиться, на крайне удаленные полюса. Или это "продвинутый" пожиратель модных новинок, или несколько "задвинутый" знаток окололитературных (околофилософских, околопсихологических и проч.) тонкостей. Среднего, нормального уже не существует. Такому - лишь Каэльо, Дюрренмат для нищих духом, дайджест притчи, жвачка от хитрого мошенника, заведомая фальшивка, отпозиционированная как вершина вершин. Для нашего опопсовевшего времени в самый раз, но странно, что самый великий бразилец не был приглашен на ярмарку. Было бы прикольно, подарили бы ему шапку-ушанку с красной звездой...

Хотя, скорее всего, среднего читателя никогда и не существовало. То был фантом, иллюзия. А читательская норма, вернее всего, была и остается показателем того, что некто всего лишь знает буквы и значения пары десятков слов. Как норма в психиатрии означает скорее не здоровье, а абсолютную девственность во всех сферах, что практически синоним тяжелого расстройства.

Сон общественной мысли при советской власти, кухонно-коммунальный характер полемики ненадолго сменился периодом публикации из письменных столов, который плавно перетек в эпоху знакомства с общественной мыслью стран иных. За некоторыми, подтверждающими правило исключениями, нет никаких книг современных "нон-фикшеновых" отечественных авторов. Биографии известных персон уже были презентированы на ярмарке сентябрьской, никаких новых работ по социологии, политологии, психологии не наблюдается. Этих наук или специалистов по этим наукам в России, судя по книгам, нет. Или им тут нечего делать. Тут все понятно, размерено, взвешено, сосчитано. В лучшем случае их печальные тени публикуются в "Неприкосновенном запасе", но само издательство "НЛО" представляет на ярмарке только старые книги. Что делают наши политологи, философы именно сейчас - посетителю ярмарки остается неизвестным.

Интересно ли ему это? Кстати, немаловажный вопрос, так как все больше и больше проявляется тенденция, когда посетителю (то есть - читателю) интересно лишь то, что интересным делает для него издатель. Не автор уже, а как раз издатель. Потенциального читателя окучивают как потенциального покупателя порошка "Комет". Ему следует продать товар, и товар будет продан. Восторги читателя заложены в стоимость, сетка для перевода единицы восторга в рубли, вероятно - наиболее охраняемое издательское ноу-хау. Как и замер этих самых восторговых единиц.

Однако одно из издательских ноу-хау еще и умение презентовать свою новую (!) книгу на ярмарке и потом продвинуть ее к читателю. Ярмарка должна каким-то образом оказывать влияние на книжный рынок. Сама являясь расширенной распродажей (я вот купил великолепный альбом Фриды Кало за девяносто руб. и до сих пор уверен, что девушки на стенде ошиблись...), ярмарка "non/fiction", скорее всего, для рынка пройдет незамеченной. Хотя что это нам беспокоиться о рынке? Ярмарка и для людей заинтересованных забудется слишком быстро, быстрее, чем все мы вместе произнесем слова "черничный пирог".