Так считает молодой кинорежиссер Емельян Мильберг, приступивший недавно к съемкам фильма по роману Кирилла Воробьева "Низший пилотаж". Роман появился в Интернете в 1999 году, подписанный псевдонимом "Баян Ширянов", и наделал много скандального шума. Совсем недавно этот шум вновь зазвучал - благодаря активности "Идущих вместе". "Баян Ширянов" начал стремительно раскручиваться - вплоть до того, что киностудия "Империал Синема" взялась за экранизацию НП. Фильм "Русские глюки" (таково его рабочее название) станет тройным дебютом: это первый фильм молодой киностудии и молодого режиссера, только что закончившего ВГИК. Одновременно это - первый проект созданного недавно благотворительного фонда "Арт-Русь", в уставе которого в качестве основной задачи фигурирует "пропаганда русской идеи средствами массовой культуры". Какова же связь между русской идеей и видениями опустившегося наркомана? С этим вопросом мы обратились к режиссеру.

Емельян Мильберг: Россия - страна снов. Иногда приятных, чаще - кошмарных. Но для меня важно не столько содержание снов, сколько их наличие и их место в нашей жизни. Русский человек не доверяет реальности, он предпочитает бредить...

Русский Журнал: Вы слегка загнули. "Критический реализм" классической русской прозы, достижения нашей науки, да и коммерческие "достижения" многих наших соотечественников - все это говорит скорее об обостренном чувстве реальности.

Е.М.: Ничего подобного! "Критический реализм" - не более чем очень реалистический сон. А социальные идеи, которыми бредили (простите за каламбур) классики нашей литературы - это сон вообще весьма от реальности далекий. Науку можно считать виртуальным миром, куда наша интеллигенция бежала от неприятной действительности, миром логики и могущества. Он противопоставлялся реальному абсурду, реальной нищете. Что ж до коммерции... Все уже, наверное, заметили: среди наших процветающих коммерсантов нет ни одного, кто имел бы экономическое образование. Реально в России заработать хорошие деньги невозможно, это понимает любой экономист. И "новый русский", пустившийся в коммерческие авантюры, это мечтатель, сновидец. Большинство из таких бизнесменов прогорает, кому-то везет. Но и везучие, и невезучие исходят вовсе не из реальности, а из своих грез.

РЖ: Ладно, а как же политика?

Е.М.: Политика - продукт "гуманитарных технологий", вранья, поставленного на научную основу. И главной движущей силой здесь выступает готовность верить. Избиратель желает поверить в красивую сказку. Критерий - не правдивость и даже не правдоподобие, а именно красота. Но и сам политик должен поверить в эту сказку, иначе неубедительно получится. Возможно, "гуманитарные технологи" к своему творчеству относятся более скептично, но и тут я сомневаюсь.

РЖ: А вы сами?

Е.М.: Не знаю. Но догадываюсь, что и я, подобно своим соотечественникам, живу в выдуманном мире, среди собственных "русских глюков", так сказать.

РЖ: Вы не упомянули о водке. Пьяный бред - не ближе ли это нам, чем бред наркотический?

Е.М.: Признаться, роман Воробьева мне просто очень понравился. Он откровенно вульгарен, он кошмарен, трагичен, абсурден и реален - не в буквальном, но в метафизическом смысле. И он заставляет задуматься. Не над нашей реальностью, но над нашими снами. Я полагаю, что зритель, увидев мой фильм, захочет не то чтобы улучшить нашу жизнь, но хотя бы улучшить собственные сны. А наркотики... Уверен, никто не сочтет мой фильм пропагандой наркотиков. Наоборот. Кошмарный фильм Пазолини "Сало" никто ведь не считает пропагандой извращений. Да и глупо было бы. Так и здесь. Кошмары Воробьева завораживают, но это именно кошмары. И еще о наркотиках. Они, к сожалению, стали нашей отечественной реальностью, такой же бытовой, как водка. Тем более, перветин, в просторечии - "винт", изобретен именно в России.

РЖ: Получается, у вашего фильма есть некая "реалистическая" составляющая. Проблема наркомании.

Е.М.: Выгодно, конечно, ответить "да". Но Воробьев ничего не говорит о проблеме. Он просто фиксирует факт. Вот наркоман, он ищет по аптекам составляющие для своего зелья, находит, готовит, употребляет... И не то чтобы оказывается в мире грез. Он в этом мире пребывает постоянно. Но мир требует подпитки.

РЖ: Хорошо. Но чем это отличается от жизни голландского или американского наркомана?

Е.М.: У Воробьева - ничем. В романе главная тема всех видений - секс. Но я сам писал сценарий и решил изменить тематику видений. Воробьев не возражал. У меня герои Воробьева видят себя то бунтующими пенсионерами, то успешными политиками, то воротилами бизнеса, то компьютерными гениями. Сны поначалу реалистичны, но быстро переходят в абсурд. При этом они переплетаются. Мне очень понравился воробьевский ход: один человек случайно видит "глюки" другого. Я этот ход использую неоднократно...

РЖ: И вся наша жизнь проходит перед зрителем как один комбинированный наркотический бред. Где же здесь, спрашивается, пропаганда русской идеи? Деньги-то вам дали за что? За русофобию какую-то, получается.

Е.М.: Никакой русофобии. Абсурд, трагичность - да. Но и абсурд, и трагедию можно правильно подать. Я не собираюсь обличать нашу жизнь. Я ей сочувствую. Вспомните фильм "ДМБ". Он ведь тоже пропагандирует русскую идею. Конкретно - российскую армию. Он и трагичный, и комичный, и абсурдный. Армия показана без прикрас. Но с сочувствием, вот что главное. Забавно, что на параллель с "ДМБ" мне указали именно в фонде "Арт-Русь". Я же другую параллель приведу: "Скромное обаяние буржуазии" Бунюэля. Там все истории тоже реальны, но переходят в полный бред. И главное, какая бы глупость с героями ни происходила, в результате зритель плачет от умиления и гордится тем, что он - буржуа. Да, жизнь его абсурдна и смешна, но он ею гордится! И я хочу, чтобы мой зритель гордился тем, что он русский - несмотря ни на что.

РЖ: Вы сами-то гордитесь?

Е.М.: Да.

РЖ: И, простите за интимный вопрос, вы не наркоман?

Е.М.: Нет. А как роман Воробьева прочел, так даже пить бросил. Ведь если к нашей общей "виртуалке" еще и белую горячку добавить, да наркотиками "залакировать", то можно и запутаться. Как в классическом кошмарном сне, знаете? Снится тебе, что ты проснулся, потом кошмар продолжается, на самом интересном месте тебе опять снится, что ты проснулся, и так до бесконечности. Но это - моя личная позиция. Я вовсе не пропагандирую какой-то там "трезвый взгляд на вещи", я просто показываю нашему зрителю "русские глюки". Выбираться из них на поверхность или дальше плавать - ему решать. Но это наши глюки, именно наши, родные. И мы должны ими гордиться!

Беседовал Аркадий Шпейн