Всечеловeк

"Все" - первая составная часть сложных слов, указывающая на всеохватность, данного явления или исчерпывающую полноту качества: всемирный, всенародный, всесильный, всевластие,всеведение...

Есть одно понятие, чрезвычайно важное для русской культуры, но всего лишь однажды выраженное в языке и не вошедшее ни в один из словарей: ВСЕЧЕЛОВЕК.

Слово "всечеловек" может употребляться по крайней мере в двух смыслах: (1) традиционном (хотя лексикологически еще не проработанном) - и (2) футурологическом (о котором пока можно только строить догадки).

1.

всечеловЕк (1) - человек, которому присуще все человеческое, который полно объемлет и совмещает в себе свойства разных людей (включая представителей разных наций, культур, психологических типов). Всечеловеку не чуждо ничто человеческое, он сочетает в себе высокое и низкое, доброе и злое, святое и грешное, ангельское и зверское, - все полярности человеческого характера и поведения и то, что лежит между ними. Характерные воплощения всечеловека - Николай Ставрогин и Дмитрий Карамазов у Ф. М. Достоевского, а также А.С.Пушкин в его же интерпретации.

Слово "всечеловек" введено Достоевским в речи о Пушкине (6 июня 1880 г.), где употреблено всего лишь один раз - но в нем слились основные мысли Достоевского о Пушкине и русском народе:

"Ибо что такое сила духа русской народности, как не стремление ее в конечных целях своих ко всемирности и ко всечеловечности?.... ко всеобщему общечеловеческому воссоединению со всеми племенами великого арийского рода. Да, назначение русского человека есть бесспорно всеевропейское и всемирное. Стать настоящим русским, стать вполне русским, может быть, и значит только (в конце концов, это подчеркните) стать братом всех людей, всечеловеком, если хотите.... ...Ко всемирному, ко всечеловечески-братскому единению сердце русское, может быть, изо всех народов наиболее предназначено..."¹

Слово "всечеловек" отсутствует во всех словарях русского языка - при наличии таких слов, как "богочеловек", "получеловек", "сверхчеловек" и даже "обезьяночеловек". У Даля есть множество слов с префиксоидом "все": "всетмущий", "всеумный", "всецарь", "всечестный", "всечудный" (всего около 200 слов); но нет не только слова "всечеловек", но и слов "всечеловечный" и "всечеловеческий".

В философских словарях и энциклопедиях понятие "всечеловек" также отсутствует. "Всечеловечность" только дважды упоминается в "Философской энциклопедии", в статье "Философская антропология", но не толкуется как самостоятельное понятие:

Тип христианской антропологии, исходящей из идеи всечеловеческого соборного Я (заданного как единство "полноты души"), представлен у Григория Нисского и впоследствии характерен для православия (С.Аверинцев, с. 355).

Персонализм... в наиболее последоват. виде оказывается формой философствования в русле христ. антропологии (однако без акцента на идее всечеловечности, соборности (Р.Гальцева, с. 356).²

---

При лексикологической разработке данного понятия необходимо, прежде всего, выяснить, чем "всечеловеческое" отличается от "общечеловеческого" и чем "всечеловек" (в понимании Достоевского) отличается от "сверхчеловека" (в понимании Ницше).

Хотя у Достоевского "всечеловеческое" и "общечеловеческое" употребляются как синонимы (в том же ряду, что и "всемирное", "всесоединяющее" - см. цитату выше), между ними можно усмотреть существенную разницу смыслов.

Общечеловеческое - то, что одинаково присуще всем людям. Общечеловеческими являются такие чувства и состояния, как любовь матери к своему ребенку, страх смерти, стремление к материальному благополучию, и т.д. Общеловеческое - самое типичное, стандартное, присущее всем и каждому или по крайней мере подавляющему большинству людей. "Общечеловеком" можно назвать среднего человека, наиболее похожего на других - безлично-обобщественное, массовидное, стереотипное существо, то, что в философии Хайдеггера называется "Man" (неопределенно-личное местоимение, "некто", "любой").

Всечеловек, напротив, редчайшee явление, уникум-универсум, поскольку он соединяет в себе такие свойства, которые в других людях, как правило, исключают друг друга: величие и ничтожество, жертвенность и себялюбие, утонченную созерцательность и бешеную страстность, "ангелизм" и "демонизм", "северное" и "южное", "западное" и "восточное", и т.д. Если общечеловек находится в середине "колокольной кривой", очерчивающей частоту распределения человеческих типов, то "всечеловек" охватывает весь диапазон, от одного края до другого, в наибольшем напряжении совмещающихся пределов.

Приведу примеры из своей книги "Новое сектантство. Типы религиозно-философских умонастроений в России". Эта книга составлена из сочинений разных религиозно увлеченных мыслителей; понятие "всечеловек" там трактуется с точки зрения "пушкинианцев" - приверженцев "пушкинской религии". . Для них Пушкин - не просто божество⁴, но нечто еще большее - всечеловек, вместивший в себя полноту и божественного, и человеческого:

"В отличие от германского Сверхчеловека, который превозносится над людьми, русский Всечеловек объемлет и примиряет собой все человеческое. Он не высокомерен, а соразмерен всему, наиболее полно претворяет в себе и мудрость, и неразумие, и святость, и греховность человечества. Не чистота высшей расы пленяет в нем, а гармоническое созвучие рас. В Пушкине представлены все моральные, психологические, эстетические элементы мироздания; он есть микрокосм, воплотивший не только образ Бога, но и образ всех сил, отпадших от Бога и воинствующих с Ним.

Такой Всечеловек есть больше Бог, чем тот, кого мы почитаем под именем "Бога", отличая его от земного, тварного, человеческого и т. д. Ибо все, что Бог вначале создал, а затем отдалил и отринул от себя: мир таинственного ничтожества, мучительных заблуждений, играющих намеков и пустяков, - тоже входит в природу Всечеловека. Всечеловеку дано быть ничтожнее всех детей ничтожных мора, а Богу и даже Богочеловеку это не дано.Такой Всечеловек есть Бог в полноте своих потенций, еще не отделивший себя от созданного им падшего мира и заблудших тварей" (Д.М. "Идея Всечеловека в русской культуре").

К всечеловечеству, по мнению пушкинианцев, наиболее склонны именно русские люди, а вечным его образцом является Пушкин. К такому же всечеловеческому типу тяготеют и Гоголь, и Достоевский, и Л.Толстой, и Вл.Соловьев, и В.Розанов, и А.Блок: им в равной степени близки и Богочеловеческая, и Человекобожеская идея, но они запечатлевают в себе мучительный раскол или одностороннее преобладание этих идей, тогда как Пушкин - их гармоническое примирение.

" ...Всечеловечество Пушкина простиралось до низин человеческого ничтожества. "...И меж детей ничтожных мира, быть может, всех ничтожней он". Из воспоминаний современников Пушкина мы знаем, что это не просто кокетливая фраза поэта о себе, но факт его повседневного существования. Пустота, обман, лень, измена, разврат, бесчувствие... Однако и само ничтожество Пушкина несет на себе печать соразмерности всечеловеческому уделу: он томится нашим томлением, скучает нашей скукой, изменяет нашей изменой. Он доподлинно облек Слово свое не только в человеческую плоть, но и в грехи и язвы этой плоти. Богочеловеческое в нем нисходит до самораспятия и самоискупления. Каждый может, в минуту уныния, или бесстыдства, или одиночества отождествить себя с Пушкиным - пасть и восстать в облачении его нетленного Слова. "И с отвращением читая жизнь мою, я трепещу и проклинаю..." Какой еще Бог так откровенно собеседовал со грехом в себе самом?..." (В.С. "Религия Всечеловека", т. 2, "Жизнь и смерть Пушкина").

---

2.

всечеловЕк (2) - человек, вобравший все свойства машины, или машина, вобравшая все свойства человека (что одно и то же в сходящейся перспективе цивилизации "киборгов" - кибернетических организмов). Всечеловек - это "навороченный" индивид, укомплектованный искусственными нейронами, транзисторными схемами, расширителями всех органов восприятия, органами скоростного передвижения и т.д.

В связи с развитием компьютерных и био-генетических технологий понятие "всечеловек" приобретает новый смысл: целостное существо, сочетающее в себе свойства машины со свойствами человека. Обычно мы видим процесс компьютеризации как передачу человеческих функций машине. Но возможна и другая интерпретация: история цивилизации как процесс очеловечивания машины, от колеса и рычага до компьютера и далее до человекообразного и мыслящего робота (подобно тому, как история природы - процесс очеловечивания живого организма, от амебы до обезьяны, неандертальца, фараона, Шекспира...). Чем больше человеческих функций передается машине, тем больше она очеловечивается. В этом новом смысле всечеловек - это уже не человек, совмещающий в себе свойства других людей, но аппарат, обладающий всеми свойствами человека, в том числе интеллектуальными и эмоциональными. Вместе с тем всечеловек обладает и всеми свойствами аппарата, т.е. способен воспринимать и преображать мир в тех диапазонах, куда теперь дано проникать только машине (микроскопу, видеокамере, ракете и т.д.).

Такие человеческие существа, которые включают импланты, протезы, насадки, разные технические компоненты, часто называются "расширенными" или "навороченными" ("enhanced humans") - см., например, Рэй Курзвайл, "Век духовных машин".⁵ Предел такого расширения и составляет "всечеловек" - со всеми неизбежно вытекающими отсюда противоречиями.

В таком футуристическом понимании всечеловек - это не только техническая, но и этическая проблема. Этот потенциально бессмертный и всемогущий человек, вобравший в себе всю мощь технических органов, электронных связей, генетических конструкций, компьютерного интеллекта, - останется ли он человеком? Будет ли он любить, страдать, тосковать, вдохновляться? Или он со стыдом сотрет с себя следы своего животного предка, как человек стыдится в себе следов обезьяны? Будет ли он всечеловеком - или сверхчеловеком? Более или менее человеком, чем в нынешнем своем состоянии?

По сравнению с накалом противоречий нового всечеловека, биотехновида, может показаться мелкой борьба в душе "всечеловека" ставрогинского, карамазовского или даже пушкинского типа. Можно ли обладать скоростью света или подвижностью волны - и сохранить тоску по дому? Можно ли проникать взглядом в подкожную жировую клетчатку, в строение внутренних органов - и одновременно наслаждаться прикосновением к коже любимого существа? Можно ли быть информационно прозрачным для других - и одновременно сохранить чувство стыда, застенчивость? Можно ли знать о другом "все" - и одновременно любить его?

---

Примечания

¹ "Пушкин. Очерк", в кн. Ф. М. Достоевский об искусстве, М., Искусство, 1973, сс. 367-369.

² Философская энциклопедия, в 5 тт., М., Советская энциклопедия, 1970, т. 5, сс. 355, 356. О всечеловечности см. также М. Эпштейн. Всечеловечность русской классики. "Новый мир", 1976, #4, сс. 265-270.

³ М.Эпштейн. "Новое сектантство. Типы религиозно-философских умонастроений в России". М., "Лабиринт", 1994, сс. 133-135.

⁴

Внимательно коль приглядеться сегодня
Увидишь, что Пушкин, который певец
Пожалуй скорее что бог плодородья
И стад охранитель, и народа отец

Во всех деревнях, уголках бы ничтожных
Я бюсты везде бы поставил его
А вот бы стихи я его уничтожил -
Ведь образ они принижают его

Д.А.Пригов

⁵ Ray Kurzweil. The Age of Spiritual Machines: When Computers Exceed Human Intelligence. Penguin, 1999.

---

Предыдущие выпуски "Дара слова"

1. Введение в проект. Однословие - минимальный жанр словесности.
2. Своеправие. Чем оно отличается от самодовольства, гордости и фанатизма.
3. Любля. Как говорить "про это", не впадая ни в книжность, ни в
просторечие. Предлоги и падежи любовного чувства.
4. Любь. Любовь - это когда я люблю, любь - это когда мне любится. Как можно действовать влюбь и почему нЕлюбь страшнее, чем безлЮбье.
5. Время-1. Слова о времени у Даля и Хлебникова. Временялы, выгодно меняющие одно время на другое. Отчего страдают времябесием и времябоязнью.
6. Время-2. Энергия смыслообразования. Гражданство и времянство. За что не любят вечностников. Времязависимые сидят у времени на игле. Злободневное и добровeчное.
7. Время-3. Две разновидности письма - времяпись и вечнопись. Время как вид искусства. Кого считать времяносцем. Временитые люди и времучие места. Язык - азартная игра. Пора языкотворчества. Конкурс однословий.
8. Время-4. Любимые слова американцев. Самые красивые русские слова. Как выбирать подарки. Политика - искусство отмывания времени. Времяупорные дамы и режимы. Компьютерные времярезки, исторические времярубки и большевистский времёж.
9.Время - 5. Главный закон корня. Ветви и кроны. Языководство. Можно ли овременить Россию? Изгибы и пробоины времени. Времнины, времяпады, времяизвержения. Время и семя. Времяточивое детство и местомиги памяти.
10. Время - 6. Логос и неологизм. Новому году - новое слово. Японское времялюбие и карамазовское времястрастие. Чувство времени и способы его выражения. Кто времлет будущему? Времливые мыслители. 8 часов завременья.
11. Время-7. Однословия В. Колмановского. Расширьте свой времяём. Времяпоклонничество - самая массовая из сект. Времяугодливые классики. Времяеды опаснее дармоедов. Овременять или развременять религию?
12. Время - 8. Последние времясловия. Иновременное, надвременное и подвременное. Времяведение как наука. Правила времесла. Вожди и времяводы. Лексическая крона времени в русском языке: 166 слов. Глагол времен.
13. Хронос-1. Америка как демократия и хронократия. Хронос выше демоса и плутоса. Хрономания - болезнь трудоголиков. Хронема - гуманитарная единица времени. И ее смеховой двойник - хренема.
14. Хронос-2. Xроноцид - преступление 20-го века. Болезни времени и вечности. Диагноз: хронопатия. Конец истории. Где утопия, тогда и ухрония. Tопохронная цивилизация. Очередь как топохрон.
15. Причастия будущего времени. Вопреки запретам академической и школьной грамматики, они существуют. "Сделающий, сумеющий, пожелающий, увидящий, прочитающий..." Отнесенность к будущему - важный признак настоящего.
16. Причастия будущего времени (страдательные). Мелетий Смотрицкий - грамматический пророк. "Сделаемый", "сотворимый", "прочитаемый"... Полная и симметрическая схема всех причастий. Время как вид, будущее как завершение.
17. Предлог "в" - главное русское слово. Частотный словарь и картина мира. Грамматософия. "Тhe" и "в". Как язык решает основной вопрос философии. Великая цепь бытия.
18. Приставка "недо-"(1): понятие и культурный символ. Уникальность "недо" в русском языке, его непереводимость и двусмысленность. Недо и дао. Недо как общественный феномен в оценке русских мыслителей.
19. Недо (2). Между западным "до" и восточным "не". Недо как тип цивилизации и как религиозное миросозерцание. "Надо" и "не то". Порыв - обрыв - надрыв у Ф.Достоевского и В.Высоцкого. Недо и теология.
20. Недо (3). Недо в мифотворчестве и литературе. Недоносок и недотыкомка. Поэтичность недо. Свободная сочетаемость приставки.
21. Приставка "амби-" (1). Как она позволяет объединить марксизм с антимарксизмом и перейти в иную систему понятий. Амбипатия, амбимарксизм, амбипатриотизм, амбиментальность и другие амби-.
22. Приставка амби- (2). Мы, амбиутописты... Амбиутопия А.Платонова. Амбитеизм - вера без Бога. В.Розанов - амбихристианин. Геббельс и Адорно: радикальный вызов культуре справа и слева. Амби как интеллектуальный двигатель.
23. Глокальный (глобальный + локальный). Это слово-оксюморон становится девизом 21-го века, поскольку глобализация всех политических и культурных процессов сопровождается их растущей локализацией (регионализацией).