Булату Окуджаве при жизни с издателями было не легко. Многие произведения пробивались в печать с трудом, иногда выходя в искаженном виде. Так, например, стихотворение "Молитва" смогло увидеть свет только с названием "Молитва Франсуа Вийона". Другие стихи долгие годы просто не могли увидеть свет. То же было с посвящениями. Если стихотворение относилось к кому-то, кто стал впоследствии неугодным советской власти, это посвящение из книги изымалось. В этом ничего удивительно не было, ведь в то время не ленились даже вырезать из титров давно снятых фильмов фамилии лиц, ставших неугодными.

Только в последние годы жизни с исчезновением цензуры он мог публиковать то, что хотел, и в том виде, как хотел.

Как ни странно, после смерти поэта издательские дела его пошли, пожалуй, даже хуже, чем при Советской власти. Новые книги поэта изобилуют ошибками и неточностями. И это при том, что почти все они издаются под эгидой и при непосредственном участии Регионального общественного фонда Булата Окуджавы (далее - Фонд), руководит которым вдова поэта Ольга Арцимович (не путать с Ольгой Окуджава, тетей Булата Шалвовича!).

Не стала исключением и последняя книга, вышедшая в издательстве "Эксмо-Пресс" тиражом 8000 экземпляров. Она называется "Ваше благородие, госпожа разлука". Как театр начинается с вешалки, так здесь ошибки начинаются с обложки. Если это цитата из песни Булата Окуджавы, следует поставить кавычки и убрать запятую. Если это слова составителя, кавычки можно не ставить, но запятую, все же надо убрать. Ведь не разделяем же мы запятой обращения "товарищ Сидоров" или "господин Петров". Конечно, составителя несколько извиняет то, что обращение "Ваше благородие" несколько более устарело, нежели "товарищ", но можно ведь было не ограничиваться просмотром фильма "Белое солнце пустыни", а прочитать это стихотворение в какой-нибудь из книг Булата Окуджава. Тогда не пришлось бы повторять эту синтаксическую ошибку четырежды на одной лишь странице 169.

Книга носит загадочный подзаголовок "Альбом для друзей" и состоит из стихотворений, ответов на записки из зала во время выступлений, взятых из книги "Я никому ничего не навязывал", составленной в 1998 году А.Петраковым, и отрывков из прозаических произведений Булата Окуджавы. Все это обрамлено какими-то виньетками и цветочками, уместными скорее в альбоме семиклассницы, а не в "Альбоме для друзей" Булата Окуджавы (такой подзаголовок носит эта книга). Непонятно, что за друзья имеются в виду, ведь людям, хорошо знакомым с творчеством Булата Шалвовича, ни к чему отрывки из "Путешествия дилетантов" или "Упраздненного театра", если же имеются в виду новые, потенциальные друзья, то вряд ли они появятся после прочтения вырванных из контекста по непонятной прихоти составителя отрывков. Как во всяком альбоме, в "Альбоме для друзей" много фотографий, и подписи под фотографиями тоже зачастую вызывают недоумение. Под фотографией на стр. 68, где поэт снят с П.Антокольским, нет ни даты, ни фамилии фотографа. Установить это было совсем нетрудно (фотография с полной подписью публиковалась уже не один раз). Фотография на стр. 89 (с Евг.Евтушенко) ошибочно датирована 1965 годом. На самом деле, это апрель 1969 года, фотография сделана в тот же день, что и та, которая помещена в этом же альбоме на стр. 65. Таких неточностей очень много, почти под всеми фотографиями. Так на странице 22 помещены две фотографии. Подпись под одной из них гласит: "Слева направо: Н.Панченко, Б.Окуджава и Обновленский". Непонятно, чем провинился перед составителем фельетонист калужской газеты "Молодой Ленинец" Борис Обновленский, но только в книге он оказался без имени. (Впрочем, не он один - так на странице 258 помещен шарж на Булата Окуджаву, под которым стоит подпись: "рисунок художника Смирнова". Составителю, видимо, лень было устанавливать имя художника, и он решил сузить круг догадок дотошного читателя профессиональной принадлежностью "художника Смирнова").

Но не будем придираться. Досадно то, что на фотографии Н.Панченко, Б.Окуджава и Б.Обновленский сидят на самом деле в обратном порядке, чем это указано в подписи.

А с подписью под второй фотографией на этой же странице совсем ерунда получилась. Подпись такая: "с друзьями в Тбилиси. 1955 г.". На самом деле, на этой фотографии Булат Шалвович запечатлен с коллегами по работе Николаем Анчишкиным и Виталием Светловым не в Тбилиси, а в Шамордино, и не 1955, а в 1951 году. Я понимаю, что не все члены Регионального общественного фонда обязаны знать и понимать творчество того, чье имя носит их фонд (в нашей стране фонды, как правило, создаются для других целей), но все же можно было надеяться на то, что хотя бы вдове поэта известен такой факт биографии поэта, как его работа в школах Калужской области.

Подпись под фотографией на странице150: "Афиша кинофильма "Женя, Женечка и "катюша". Сценарий Б.Окуджавы" удивляет еще сильней. Ведь для установления авторства сценария совсем не нужно смотреть сам фильм или, не дай бог, ехать в Шамордино! Достаточно взглянуть на саму афишу (фотография которой приводится на странице 150), чтобы установить, что авторами сценария фильма "Женя, Женечка и "катюша" являются Б.Окуджава и В.Мотыль. Но это еще не все. Чтобы окончательно запутать "друзей", дальше, через одну страницу, идет фрагмент этого же сценария и под ним подпись: "Сценарий фильма написан совместно с кинорежиссером Петром Тодоровским"!!! Нам представляется, что такой "Альбом для друзей" вряд ли порадует друзей Булата Окуджавы Владимира Мотыля и Петра Тодоровского. Вряд ли порадуется и другой друг, Галина Венгерова, названная в альбоме почему-то Т.Венгеровой.

После всего этого уже не пытаешься понять композицию всей книги, почему, например, после фотографии афиши фильма "Женя, Женечка и "катюша" идет сначала стихотворение "Прощанье с Польшей", а уже за ним фрагмент сценария вышеупомянутого фильма.

Чехарда с посвящениями, начавшаяся после смерти поэта, получила в этой книжке дальнейшее развитие. Так стихотворение "Мне нужно на кого-нибудь молиться...", имевшее во всех прижизненных сборниках поэта адресата "О.Батраковой", здесь почему-то публикуется без посвящения. Стихотворения "Молитва" и "Ночной разговор", не имевшее в авторских стихотворных сборниках посвящений, вдруг обрели посвящение "Оле", а "Заезжий музыкант" так и вовсе сменил адресата с "Ю.Левитанскому" на "Оле".

Знатоки могут возразить, что в последнем прижизненном сборнике стихов "Чаепитие на Арбате" "Молитва" имеет посвящение "Оле", но это не совсем так, а точнее, совсем не так. После смерти Булата Окуджава вышло второе "Чаепитие на Арбате", на первый взгляд, точно такое же, как и прижизненное. Отличие состояло в том, что в этом издании некоторые стихи были изъяты, другие сменили посвящения или впервые обрели их, а некоторые стихотворения были "подправлены" таинственным составителем, скрывшимся под псевдонимом О.Окуджава. Таких "исправлений" очень много, сравнительный анализ двух "Чаепитий на Арбате" - тема отдельного серьезного исследования. Сейчас же рассмотрим несколько примеров таких правок.

Вот стихотворение "Отъезд". В прижизненном "Чаепитии..." второй куплет этой песни начинается строкой: "Времени нету на долгие проводы...". Составителю нового "Чаепития...", видимо, не понравилось слово "нету", и эта строка приобретает вид: "Времени не остается на проводы...". При этом пропадает слово "долгие", а "долгие проводы" и просто "проводы" не одно и то же, то есть вся строка приобретает совершенно иной смысл.

Другой пример. Всем известная песня "Полночный троллейбус" заканчивается словами:

Полночный троллейбус плывет по Москве,
Москва, как река затухает,
И боль, что скворчонком стучала в виске,
Стихает,
Стихает.

Составитель, по-видимому, большой приверженец рифм типа "брат - двоюродный брат", поэтому он заменил слово "затухает" на "затихает".

Но наибольшей "творческой удачей" составителей и посмертного "Чаепития на Арбате" и нынешнего "Альбома для друзей", видимо, следует считать стихотворение "После дождичка небеса просторны...". Эта песня прозвучала в фильме "Законный брак", где Булат Окуджава исполнял ее в дуэте с актрисой Натальей Горленко. Она заканчивается такими строками:

Но из прошлого, из былой печали,
как ни сетую, как там ни молю,
проливается черными ручьями
эта музыка прямо в кровь мою.

Так вот, составителю второго "Чаепития на Арбате" не понравилось слово "кровь" и он заменил его словом "кровать", что, конечно же, поломало ритм стихотворения, но зато придало юмора этому излишне грустному стихотворению.

Естественно, вся эта отсебятина добросовестно перенесена из недобросовестного "Чаепития..." в недобросовестную "Ваше благородие...". Но есть и новые "открытия". Так, стало посвященным В.Войновичу стихотворение "Нынче я живу отшельником...", ранее никогда никому не посвящавшееся. Правда, есть у Окуджавы другое стихотворение, посвященное В.Войновичу, тоже состоящее из шести строчек, что, видимо, и ввело в заблуждение составителя...

К числу "открытий", несомненно, следует отнести и еще одно интересное начинание - стихотворение "Приезжая семья фотографируется у памятника Пушкину" составителю и Фонду, видимо, показалось незаконченным, и они подверстали к нему еще строфу из совсем другого стихотворения. Как бы это "ноу-хау" не получило своего развития и в последующих книгах "под управлением" Фонда.

Что касается "Молитвы", то как-то на прямо поставленный вопрос об истории создания песни "Молитва" Окуджава ответил, что написана она была в связи с тяжелой болезнью жены. Правда, некоторые люди, хорошо знавшие Булата Окуджаву и обстоятельства его жизни, утверждают, что стихотворение это было написано совсем по другому поводу, а именно было вызвано потрясением от внезапной смерти его первой жены - зеленоглазой Галины. Как бы там ни было, сам Б.Окуджава в своих сборниках публиковал это стихотворение без каких-либо посвящений.

Вообще, участие Фонда в подготовке новых книг Булата Окуджавы не идет на пользу. Так, в предыдущей книге Булата Окуджавы, выпущенной "Профиздатом" в 2001 году в серии "Поэзия ХХ века" и "подготовленной при участии" не только вышеупомянутого Фонда, но и Государственного музея Б.Ш.Окуджавы в Переделкино, было напечатано дважды одно стихотворение; на обложке книги, выпущенной при участии Фонда годом ранее издательством "Феникс", как осиновый кол, торчат столь ненавистные Булату Шалвовичу новомодные фонари, обезобразившие его любимую улицу Арбат.

В конце 2002 года вышло новое "Ваше благородие..." в том же издательстве, но уже тиражом в 12000 экземпляров. Оно немного отличается от первого. Другая обложка, снят подзаголовок "Альбом для друзей", выброшен отрывок из романа "Путешествие дилетантов", убраны цветочки и рюшечки. Книга также разбита на пять разделов. Состав разделов тот же, что и в первой - и с теми же ошибками. Только названия разделов другие - тот, что назывался "Старый флейтист", теперь называется "Дежурный по апрелю", тот, что был "Московский муравей", теперь - "Часовые любви по Арбату идут" и так далее. Это лишний раз подтверждает, что составители этих книг никакого смысла не вкладывали в подбор произведений в тот или иной раздел, как не вкладывали никакого смысла вообще в работу над этими двумя книгами.

В начале мы упомянули, что почти все книги Булата Окуджавы, вышедшие после его смерти, вышли при участии Регионального общественного фонда Булата Окуджавы. Почти - это потому, что была одна книга, вышедшая без участия фонда. Это книга стихотворений в "Новой библиотеке поэта", выходящей в Петербурге. Об этой книге много писали, и в частности - хорошую статью опубликовал в журнале "Знамя" Виктор Куллэ. Целиком соглашаясь с оценкой качества этой книги, хочу только заметить, что составители этой книги, пообщавшись в течении нескольких месяцев с автоответчиком Ольги Владимировны и отчаявшись пробиться к ней, вынуждены были обращаться за уточнениями к совершенно посторонним людям. Впрочем, это их не извиняет. Статья Виктора Куллэ об этой книге называлась "Не пробуй этот мед: в нем ложка дегтя". Обидно, что автором новой "ложки дегтя" стал сам Виктор Куллэ, сделавший несколько лет назад отличный номер "Литературного обозрения", посвященный памяти Булата Окуджавы.