Эту книжку (Дж.Б.Катц. "Дайте мне стать свободным человеком", Москва, Прогресс, 1984) я купил вскоре после выхода, году в 1985-м, а может быть, и в том самом 1984-м, когда она вышла. Купил без всяких проблем, в книжном киоске на химфаке МГУ, где тогда учился. Это был перевод американской книги десятилетней давности. На обложке был изображен гордый индейский воин, и над его головой летящими буквами было написано: "Дайте мне стать свободным человеком". Было мне тогда лет восемнадцать, и детский интерес к индейцам, спровоцированный польскими солдатиками, гэдээровскими вестернами и рассказами бабушки о романах Карла Мая, читанных ею в довоенной Польше, давно прошел. Книжку я купил из, условно говоря, антисоветских соображений: подзаголовок "Документальная история индейского сопротивления" обещала мне рассказ о диссидентском движении в Америке - так, собственно говоря, и получилось. Большая часть книги состояла из документальных свидетельств об индейских войнах XIX века, а последние полсотни страниц как раз и рассказывали о чем-то, напоминающем диссидентское движение в нашем понимании этого слова. Тогда для меня была важна мысль о том, что со свободой проблема не только в СССР, - что было, с одной стороны, формой патриотизма, а с другой - проявлением здравой идеи, что раз проблема существует везде, то неплохо бы знать, как ее решают в других странах.

Помню, примерно в то же время - 1985 год - состоялся фестиваль молодежи и студентов, после которого мой однокурсник Владимир Т. хвастался мне, что встречался с какими-то европейскими (латиноамериканскими?) левыми, которые передавали ему какую-то подрывную литературу. "Вот у них конспирация! - восхищался он, - куда там нам, с нашим Галичем-Солженицыным! Мы менялись в подземном переходе, и два человека контролировали входы и выходы на случай появлении ментов или подозрительных людей в штатском!" Нынче Галича и Солженицына нет нужды конспирировать, Владимир Т. сделал блестящую карьеру в качестве журналиста, а что сталось с тогдашними левыми, мне не известно. Здесь также не время и не место обсуждать, насколько удачной оказалась борьба индейцев за свои права в течение двух без малого десятилетий, прошедших с момента выхода книги (желающих изучить вопрос детальней могу отослать к достаточно подробной хронологической таблице). Американские коллеги, впрочем, говорят, что за время их жизни ситуация сильно улучшилась в том, что касается получения образования и общего интереса общества к этим проблемам.

Сейчас меня будут интересовать возможные смены парадигмы, которые произошли в России по отношению к борьбе индейцев за свои права. Выше я обрисовал одну из старых парадигм - "индейцы - те же диссиденты". Была еще и официальная, как водится, строго симметричная: "Советский Союз - друг индейцев".

При всей иронии, которая стоит за этой формулировкой, надо отметить, что в ней было некое рациональное зерно: существовавшая в СССР теоретическая концепция отношений малых народов внутри большой страны достаточно близка к идеям нынешней политкорректности. (Я, разумеется, хорошо понимаю, что практика отличилась от теории достаточно сильно). Иными словами, концепция diversity, "разнообразия", составляющая один из краеугольных камней современной американской культурной политики в этнической и национальной области, была опробована в СССР раньше, чем в США: не случайно беглый просмотр американских детских книжек, где обязательно есть азиатский, латиноамериканский, черный и белый ребенок, вызывает в памяти что-то вроде "дети разных народов, мы мечтою о мире живем". Концепция эта, предполагающая, что малые народы надо специально охранять, потому что они малые, и лучше дать им чуть больше прав, а то от них вообще ничего не останется, восторжествовала в Америке как раз в тот момент, когда исчезла в России. Оттуда - двойственность отношения к ней среди русских, как в России, так и в США.

С одной стороны, политкорректность считается порождением "либерализма" и потому подвергается проклятиям со стороны всех людей, позиционирующих себя как "антилибералы". Эта причудливая логика ("либерализм - это война в Ираке, поэтому я против политкорректности") приводит к очевидному парадоксу: "антилибералы" одной рукой прославляют национальную политику в Советском Союзе, а другой - ругаются на политкорректность, представляющую собой некий слепок с той самой политики. Отсюда - двойственность отношения к проблеме "коренных американцев": с одной стороны, принято попрекать Америку геноцидом индейцев (совершенно, кстати, справедливо), с другой - принято ругать американских либералов, особенно академических, за их либерализм, не замечая, что именно они-то сплошь и рядом оказываются защитниками этих самых угнетенных народов.

Этот пример еще раз демонстрирует малую плодотворность деления всего на свете по принципу "либеральное - антилиберальное". Обратимся, тем не менее, к более сбалансированным подходам. Например, в рамках все той же "консервативной" парадигмы существует концепция, описывающая индейцев как "магический народ", исповедующий "традиционные ценности" и подвергающийся гонениям со стороны противников Традиции. При таком подходе индейцы оказываются в одной лодке с тибетцами и множеством других народов. Принять этот подход полностью мешает только некая неясность критерия "магичности": не раз случалось присутствовать при дискуссиях на тему "являются ли русские магическим народом?" (или, напротив, угнетают магический народ чукчей). Один раз я даже инициировал такую дискуссию.

Этой проблемы легко избегают сторонники радикального подхода, формулируемого как "Россию - русским. Америку - индейцам, Чечню - чеченцам". Остается открытым вопрос с Палестиной, да и с границами России все непросто. Но, тем не менее, индейцы могут насчитывать в стане своих друзей еще и приверженцев этой нереалистичной и экзотической концепции.

Краткий обзор, разумеется, будет неполным без ссылок на песню группы "Ноль" и на сайт русских индейцеведов. А вот без ссылок на сайты, посвященные компьютерным играм индейской тематики, мы, пожалуй, обойдемся.

Подводя итог, можно сказать, что, как и двадцать лет назад, индейцы остаются для России только фигурой речи, никак не связанной с актуальной политикой. Приятно отметить, что положительное, поддерживающее отношение к коренному населению Америки осталось одной из немногих идеологем советского периода, которая не подверглась тотальному переосмыслению во время перестройки (неграм в этом смысле повезло меньше).

В заключение нельзя отказать себе в том, чтобы не рассказать, что среди индейцев Северной Калифорнии до сих пор бытует легенда, что когда русские покинули эти места (примерно в эпоху, описанную в "Юноне и Авось"), старейшины племен снарядили к ним послов, которые просили их остаться, поскольку коренные американцы воспринимали русских как единственных гарантов своей безопасности. Русские, к сожалению, были вынуждены оставить Калифорнию - и вскоре началась эпоха индейских войн, так подробно описанная в книге "Дайте мне стать свободным человеком!". Правда это или нет, ручаться я не могу, но русским, добиравшимся до резерваций Северной Калифорнии, местные жители рассказывают об этом весьма охотно. Я же, со своей стороны, рассказывал индейцам Невады о том, что в Советском Союзе мы все выросли на фильмах, в которых индейцы - хорошие, а белые - плохие. Индейцы смотрели на меня с уважением и пониманием.

Вот я и говорю: дети разных народов, мы мечтою о мире живем.

• Предыдущий выпуск