Давно я не ощущал себя скаковой лошадью. Двое суток напролет - от лотка к лотку, из павильона в павильон, из конференц-зала в конференц-зал. Везде успеть, все потрогать, всюду отприсутствовать. Потом доволочь до дому сумку отстрелянных у доверчивых издателей книг - само собой, под твердое обещание все в ближайшее время отрецензировать. А впереди еще четыре дня такого же аллюра. Рекомендую желающим похудеть - гербалайф отдыхает.

Итак, очередная ММКВЯ прошла треть дистанции. Дистанция началась с обходного маневра, о котором уже поведал коллега Чернокнижников, - перед главным входом на ВВЦ в день открытия ярмарки решили отколупать старый асфальт и уложить новый. Видимо, планировался бег с препятствиями, о чем участников программы известили задним числом. Успешно прошедших первое испытание и нашедших-таки лазейку внутрь выстраивали в изрядной длины очередь перед главным павильоном. Можно было, конечно, запустить туда всех и сразу, но на ярмарке ждали правительственную делегацию и поэтому никак не могли открыть больше одной двери из примерно десятка имеющихся. Народ героически напирал, привычно поругивая власть, милиционеры отвечали в том смысле, что с оценкой правительства полностью солидарны, но ускорить проход никак не могут - приказ есть приказ. Наконец отмелькали высокие начальники, нарисовался и сгинул Жириновский с квадратной свитой наперевес. Из всех препятствий остался один металлоискатель при входе, да еще подоспевший чуть позже саудовский шейх, ради которого ОМОН перегородил едва ли не всю дорогу между павильонами. В конце концов убыл и шейх, а на жалобные крики металлоискателя уже никто не обращал внимания. Сознательный механизм негодующе повизгивал, пытаясь привлечь к себе внимание, но охранники с милиционерами только устало отворачивались. Началось то, ради чего, собственно, все и собрались - демонстрация достижений книжного хозяйства.

Демонстрировать, надо сказать, было что. Подготовились все достойно, глаза на ярмарке привычно разбегаются, жизнь удалась. Из художественной литературы стоит отметить нового Пелевина, про которого всю правду уже сказала Вита Окочурская, "Норвежский лес" Харуки Мураками, вышедший в том же "ЭКСМО", и роман Саддама Хусейна "Забиба и царь", притягивавший людей к стенду издательства "Амфора". Сам я его прочитать не успел, но, как объяснили знающие люди, там про любовь правителя и народа. Выполнено все в манере "Песни песней", только несколько целомудреннее: правитель - это "он", народ - это "она", и они друг без друга жить не могут. Другие питерские новинки - и новый Витицкий, и очередной Рю Мураками, и даже выпущенный, наконец, одним томом "Дэнс, дэнс, дэнс..." его знаменитого однофамильца - на этом фоне впали в полное ничтожество и сиротливо лежали в стороне от основных событий.

Сам виновник торжества так и не появился, зато в избытке было Леонида Кучмы, прибывшего на презентацию своей книги с потрясающим названием "Украина - не Россия", выпущенной издательским домом "Время". Нельзя не отметить и успех "эксмошников", заманивших на выставку самого Альфреда Коха. Бывший главный приватизатор и могильщик НТВ демократично подписывал всем желающим свою совместную с Игорем Свинаренко книгу "Ящик водки". А получасом позже уже Свинаренко не менее демократично одарял автографами тех, кто опоздал на встречу с Кохом.

Интеллектуальные издательства тоже не ударили лицом в грязь. Книгой ярмарки, по моему глубоко субъективному мнению, стал первый том Собрания сочинений Максимилиана Волошина. В отличие от выпущенного тем же "Эллис Лаком" многотомника Ахматовой начинающийся Волошин соответствует всем канонам научного издания. Порукой тому имена редакторов - собрание готовят крупнейший специалист по творчеству Волошина Владимир Купченко и один из лучших знатоков русского символизма Александр Лавров. Сотрудники издательства говорят о десяти томах, из редакционного предисловия следует, что дело едва ли ограничится пятнадцатью. Впрочем, из них лишь первые шесть включают творческие сочинения Волошина, а в остальных предполагается публиковать письма, дневники, записные книжки и т.д. В первый том вошли стихотворения и поэмы 1899-1926 гг. Второй том ожидается еще в этом году, а весь проект планируется осуществить в течение трех лет.

Не менее ярким событием оказался выход давно ожидавшегося полного текста "Воспоминаний" поэта-символиста Сергея Соловьева (издательство НЛО), подготовленного Светланой Мисочник. В качестве приложения публикуются также знаменитые "Воспоминания об Александре Блоке", не переиздававшиеся полностью с 1920-х гг. Вообще же НЛО к ярмарке разразилось залпом из десятка новых изданий, большинство из которых составляют недоступные моему пониманию искусствоведческие монографии и вполне отвечающие НЛОшному стандарту продвинутости сборники художественных текстов. Из последних интереснее других обещает оказаться книга любопытного казанского прозаика Дениса Осокина.

Из поэтических новинок отметим изданный ОГИ роскошный том Натальи Горбаневской. Из публицистики - выпущенные РГГУ новые книги известного политического и экономического аналитика Льва Тимофеева: монографию "Наркобизнес: начальная теория экономической отрасли" и сборник статей, печатавшихся в старой "Русской мысли", "Кусок истории".

Черной неблагодарностью было бы не упомянуть в этом перечне щедрое издательство "Махаон", выпустившее в серии "Современная классика" роман Федерико Андахази "Анатом". Эту книжку милые сотрудницы пресс-центра выдавали всем аккредитуемым журналистам в одном пакете с программой и путеводителем. Реклама недешевая, но с новым автором "Махаон", по всей видимости, связывает большие надежды, боюсь, вполне беспочвенные. Впрочем, роман легкий, проглатывается за день. Андахази, несмотря на то, что аргентинец, похож вовсе не на Борхеса, а на уцененного Умберто Эко, как какая-нибудь Ольга Токарчук. "Анатом", о необычайной скандальности которого сообщается минимум в четырех местах книги, посвящен роли клитора в мировой истории. Самая запоминающаяся сцена - малолетняя венецианская проститутка во время минета в знак протеста напрочь откусывает старому, но богатому педофилу головку члена. Педофил, натурально, в муках умирает. На заднем фоне суетятся инквизиторы, монахи, гондольеры и тому подобная публика...

На выходе из главного павильона утром первого дня ярмарки дежурила ярко-красная машина. Стоявший в ней мужчина опирался на плечи сидевшего манекена, снабженного явными признаками женщины. За рулем виднелся другой манекен, уже мужской. То есть это я считал его манекеном, пока он вдруг не пошевелился. Над всей этой скульптурной группой маячил плакат "Пока не поздно, вернем книге духовность". Подпись: "Книжный бизнес". Что все это означало - понять так и не удалось. Вероятно, имелось в виду, что если мы срочно не вернем книге искомую духовность, все наши женщины немедленно превратятся в манекены. Перспектива, что и говорить, пугающая. Каким-то извилистым образом красный лимузин в моем сознании срифмовался с романом Андахази, но осмысливать связь между ними я был уже не в состоянии.

Тем более, что, помимо лимузина, на выставке имелся еще и самолет, арендованный издательством "Ультра. Культура". То есть натуральный самолет, ТУ-154. Крылья, хвост. Снаружи плакат: "Все, что ты знаешь, - ложь!" Внутри, за столом - главный ультракультурист Илья Кормильцев и его пресс-секретарь. У противоположной стены на полу подростки мрачно потягивают пиво. На столе газета, на газете колбаса, рядом почти пустая бутылка. Ни одной книги. Гармония формы и содержания. Впрочем, в ста метрах, в павильоне, представлен весь ассортимент. А зачем тогда самолет? А чтоб не так, как у других. Есть ли новинки? Сейчас нет, но к субботе должен появиться новый Лимонов. Целых два тома. Эссе. Заключение явно пошло нацбольскому гуру на пользу. Ни дня без строчки, ни месяца без книжки. Пока же приходится довольствоваться биографией Джохара Дудаева в изложении его вдовы. На ноябрь, впрочем, запланирована вполне симпатичная двуязычная антология битнической поэзии. И на том ура.

Естественно, среди всего этого буйства и разноцветья нашлось время и для обсуждения судеб русской литературы - без этого какая же ММКВЯ? В первый день букеровский комитет провел встречу с прошлогодним лауреатом Олегом Павловым, членом нынешнего жюри Ириной Роднянской и двумя текущими претендентами: Афанасием Мамедовым и Леонидом Юзефовичем. Присутствие двух последних, по всей видимости, означает, что они считаются реальными претендентами на попадание в шорт-лист, который должен быть объявлен через месяц. Из выступавших самое сильное впечатление произвел Олег Павлов, весьма словообильно пожаловавшийся на тяжелую лауреатскую долю, злых издателей и лично Александра Гаврилова и Юрия Полякова ("Книжное обозрение" и "Литературная газета" соответственно), устроивших вокруг него заговор молчания.

Гораздо живее проходил на следующий день представительный круглый стол, на котором обсуждали статус литературы в современном российском обществе. Присутствовали редакторы основных толстых журналов, ведущие критики, известные писатели. Рулил мероприятием Андрей Немзер. Жаловались, как водится, на читателей, на издателей, читателей не воспитующих, на государство, бросившее писателей на произвол издателей. "Коммерция коммерцией, но мы живем в России", - стыдил книгопродавцев Алексей Слаповский. Отдувавшийся за коллег главный редактор "Вагриуса" Алексей Костанян темпераментно оправдывался. Делать это ему было не очень сложно - накануне вагриусовская четырехтомная антология современной русской литературы получила премию "Книга года" по номинации "Проза".

Под конец мероприятия Немзер воззвал к залу, предложив выступить кому-нибудь из публики. Два десятка писателей и критиков, сбившись в кружок, напряженно ждали явления Читателя. И Читатель не замедлил явиться. Оказавшись, как и предупреждали социологические исследования, женщиной средних лет. "Я рядовая читательница, - начала рядовая читательница. - Только что я написала трехтомник и издала его за свой счет. Сейчас я тяжело работаю, чтобы издать четвертый том. Моя книга называется "Записки на лифчике". Ни одно издательство не проявило к ней интереса..." Дальнейшее потонуло в гуле писательского возмущения - совсем уже было обретенный читатель гадко обманул ожидания. Микрофон у женщины отняли и вернули Немзеру. А зря - ситуация-то развивалась точь-в-точь по Довлатову, история с бессмертным романом "Вернись, сперматозоид!" повторялась практически дословно. Но цитатность момента никто не оценил, и Немзер закрыл собрание.

Культурная программа второго дня была исчерпана, но оставался вопрос вопросов: как доставить домой честно награбленные книги (см. начало)? Выручил автобус, отходивший прямо от павильона и двигавшийся на Большую Якиманку. По пути выяснилось, что собравшиеся направляются в книжный магазин "Нина", где должно состояться открытие "Клуба израильской книги". Охотничий инстинкт заставил заглянуть и на этот огонек. И не зря. Во-первых, магазин оказался симпатичный, во-вторых, собрание получилось не менее представительным, чем предыдущее: чиновники из израильского посольства и Еврейского агентства, руководители "Мостов культуры", "Симпозиума", "Текста", ряда региональных издательств, представители РГГУ и НЛО, писатели, переводчики. От журналистского цеха представительствовал гонитель Павлова Александр Гаврилов.

Присутствующие пообещали переводить больше израильских писателей и способствовать продвижению современной русской литературы на израильском книжном рынке. Попутно выяснилось, что в мире бушует мода на ивритскую прозу, а Россия до сих пор прозябает в стороне от этого процесса, по старинке перебиваясь латиноамериканцами и японцами.

Опечаленный этим известием, я вышел из магазина и под проливным дождем побрел домой писать этот репортаж.