Вчера открылась Франкфуртская книжная ярмарка. Россия ныне там - почетный гость.

РЖ будет следить за событиями. Следите за публикациями, как говорится.

Одновременно с материалами о ярмарке вы сможете прочитать небольшие интервью с российским издателями. Сегодня мы предлагаем вашему вниманию реплику от генерального директора издательства РОССПЭН (издательство представлено на ярмарке) - Андрея Константиновича Сорокина.

Андрей Сорокин: Мы оторваны не только от американской, но и от европейской интеллектуальной традиции и по историческим основаниям, и просто по функциональным основаниям. Подавляющее большинство российских обществоведов не знают языков в достаточной мере для того, чтобы эти интеллектуальные традиции осмысливать, делать их достоянием общественности и социальной мысли, вводить достижения западной и восточной социальной мысли в собственную практику, в инструментарий познания реальности и действительности.

Мы по-прежнему во многом продолжаем говорить на разных языках. И для меня абсолютно очевидной является необходимость продолжения интеллектуального диалога и существования целенаправленных издательских программ. Мы только в самом начале этого пути.

Со своей стороны, РОССПЭН что-то пытается делать, но наши возможности не беспредельны. Несколько лет назад была запущена серия "Советская история в зарубежной историографии". Цель серии - сделать достоянием общественной мысли здесь в России тот анализ и тот взгляд, сформированный на основе этого анализа, который существует сегодня в западной историографии, в западной интеллектуальной традиции.

На мой взгляд, это абсолютная необходимость. Невозможно адекватным образом анализировать собственное историческое прошлое, основываясь исключительно на своем собственном видении этого прошлого. Взгляд со стороны на то, что здесь происходило, крайне важен. И то же самое можно сказать обо всех остальных социальных науках. Но о том, чтобы нашу социальную мысль выносить на Запад, об этом мы даже не заикаемся, хотя для большинства развитых стран это норма.

Все или почти все крупные западные и восточные демократии давно озаботились тем, чтобы привносить в другие страны, в которых они заинтересованы, с которыми развиваются партнерские отношения, свою культуру, свою художественную литературу, свои научные труды. Есть программа "Пушкин" французского МИДа. Целенаправленно поддерживается и представляется в России французская культура, французская наука и художественная литература. Это наиболее системно работающая программа. Но в той или иной степени подобные программы представлены и другими посольствами. Существует Британский совет, который представляет британскую культуру. Активно работает посольство Швеции. Перечень можно продолжать, а если смотреть в глобальном масштабе, то Россия, может быть, единственная страна из крупных игроков, которая этого направления не поддерживает вообще.

Мы вообще не заинтересованы в том, чтобы наша культура, наша наука была представлена хоть на Западе, хоть на Востоке. Никаких целенаправленных усилий в этом направлении не прилагается. И я не уверен, что, руководители Министерства печати всерьез эту проблему осмысливают и перед собой ее видят и ставят. И более того, уверен, к сожалению, что если проблема и возникнет, то все, чем они будут заниматься, - это нести на Запад нашу современную художественную литературу, о которой, вообще-то, всерьез говорить вряд ли приходится. Может быть, есть два-три имени современных писателей, которые действительно достойны представлять российскую культуру за рубежом.

Основное, что должно было бы быть представлено, что может быть интересно западным интеллектуалам, - это наш профессиональный взгляд на нашу историю, на нашу культуру, на нашу литературу, на актуальные проблемы современного политического и экономического развития и России, и мира. Об этом я вообще не знаю, кто и когда в нашей стране задумывается.

Российские интеллектуалы по-прежнему в цене, они по-прежнему известны, они по-прежнему члены мирового интеллектуального сообщества. Но мы мало известны даже этому интеллектуальному сообществу по очень многим причинам. Потому что мы пишем на русском языке, потому что мы общаемся на русском языке, потому что никто в российском правительстве на сегодняшний момент абсолютно не заинтересован в том, чтобы пропагандировать образ России в Европе. И я говорю о пропаганде как о позиционировании. Если мы хотим, чтобы нас уважали, то мы должны всерьез думать о том, как мы представлены на Франкфуртской книжной ярмарке, а мы об этом не думаем, и то, как мы представлены √ унизительно. И это еще мягко сказано.

Я не знаю, что будет на этой ярмарке, съездим - посмотрим. Пока я знаю только то, что бюджет российского участия в этой ярмарке большой, и я совсем не уверен, что он целесообразным образом потрачен. Развлекательных мероприятий много, ни одна страна, которая являлась почетным гостем Франкфуртской ярмарки, такого рода показов не устраивала. Все отдают себе отчет, что такое книжная ярмарка, стоит ли туда везти ансамбли казачьей песни и пляски, нон-стоп артистов эстрады и так далее.

Мы лишний раз продемонстрируем, что у нас очень много денег, и мы готовы их тратить, что называется, почем зря. Я абсолютно уверен, что эти деньги могли бы быть потрачены более целесообразно. Например, для того, чтобы в следующем году российский национальный стенд выглядел не так убого, как он выглядел все предшествующие годы - и он ни в какое сравнение не идет не только с европейскими книжными стендами, но даже и со стендами наших бывших сателлитов по Варшавскому договору или балтийских республик.

С такими стендами должно быть стыдно ездить, потому что подобные мероприятия позиционируют страну. Когда западный интеллектуал или западная политическая элита, посещающая, в отличие от нашей, со вполне определенными задачами и с другой регулярностью западные книжные форумы, видит такое отношение к книге в России, у них создается определенное впечатление о российской интеллектуальной жизни. И впечатление это не очень хорошее, мягко говоря.

Никто ни разу всерьез не задумался о том, чтобы вывезти во Франкфурт представительную экспозицию российских издателей, собранных не с миру по нитке, не по принципу - кто что заплатит, не майки с газетами, разложенные на российском стенде, а научную литературу, которой, кстати говоря, издается у нас очень много, и которая во многих отраслях знания по-прежнему на самом верху интеллектуальных достижений социальной мысли. Но об этом никто не знает! Мы ее не представляем даже самыми примитивными способами - вывезти и показать. Я уже не говорю о том, чтобы что-то переводить, учреждать какие-то фонды, гранты и стипендии для западных издателей и для западных переводчиков, выпускающих на Западе или на Востоке российские книги.