Русский Журнал / Круг чтения /
www.russ.ru/krug/20031202_ek.html

Слово живое и мертвое в стенах ЦДХ
Елена Калашникова

Дата публикации:  2 Декабря 2003

Отечественный художественный перевод в рамках non/fiction #5. Так можно условно обозначить сферу моих интересов. Что сказать? Не случайно издательство "София" переиздало книгу замечательной переводчицы Норы Галь "Слово живое и мертвое". На ярмарке меня часто посещало ощущение, что слово живое (наверное, к сожалению) пока звучит на иностранном языке. Итак, по порядку.

26 ноября

Первым важным событием non/fiction можно считать открытие фотовыставки "Жизнь и творчество Карен Бликсен". Фотографий датской писательницы оказалось немного, но зато среди них работы самого Ричарда Аведона. Мне понравилась фотография, на которой Бликсен разговаривает с Артуром Миллером, а тут же за столом сидит какая-то растрепанная и "неформальная" Мэрилин Монро.

В этот же день издательство "Текст" организовало дискуссию "Неизвестные в России произведения мировой классики - проблемы выбора и перевода - 15 лет опыта. Переводчики, критики, редакторы". На основе своей серии "Квадрат" с подзаголовком "Неизвестные в России произведения мировой классики". В дискуссии участвовали Лариса Беспалова, Нина Хотинская, Сергей Ромашко, Людмила Володарская, Александр Ливергант.

Обсуждали 4 группы вопросов:

1) Что можно считать мировой классикой? Как формировать серию?

2) Стоит ли публиковать слабые вещи мировых классиков?

3) Что такое неизвестное в России? Считать ли "неизвестным" произведение, переведенное в России 100 лет назад? Если перевод сильно исказил произведение?

4) Способы поиска неизвестных произведений в России.

Ни к каким революционным выводам не пришли, но важно то, что затронули такие серьезные темы.

27 ноября

Второй день ярмарки был посвящен стране восходящего солнца. Он так и назывался "День гостя Ярмарки - Японии".

Во-первых, на эту тему состоялся круглый стол "Страна трех тысяч островов. Образ Японии в современной российской культуре". Потом, как написано в путеводителе, "стихи читают и беседуют поэты Дзюнко Такахаси (жанр гэндайси), Кимихико Такано (жанр танка) и Юко Масаки (жанр хайку)".

На мой взгляд, самое интересное событие это дня - презентация переиздания книги Норы Галь "Слово живое и мертвое". Книги, ставшей классикой. Девочки, работающие на стенде издательства "София", с жаром убеждали меня, что сейчас "придет Нора Галь". Но я-то знала, что Н.Я.Галь нет в живых и книгу будут представлять ее дочь и внук. Известный более как вавилоновец - Дмитрий Кузьмин.

28 ноября

В зоне семинаров после объявления лауреатов Андрея Белого настала очередь французского посольства. Иностранные премии вызвали намного больший интерес. По количеству и составу публики. Множество пресс-релизов премии А.Белого грустно лежали на столиках, тогда как народ спрашивал пресс-релизы французских премий. Это, кстати, о слове живом и мертвом.

Итак, премию им. Мориса Ваксмахера (за лучший перевод) получил Михаил Яснов за переводы из Г.Аполлинера "Гниющий чародей. Убиенный поэт". Наконец-то. В 2001-м эту премию хотели дать г-ну Яснову за перевод книги Аполлинера "Мост Мирабо", но "из-за противоречивого отношения к переводу" передумали.

Премию им. Анатоля Леруа-Болье (лучшая книга о Франции) дали монографии Елены Гречаной "Литературное взаимодействие России и Франции в религиозном контексте эпохи (1797-1825)".

Почетный диплом программы "Пушкин" получило издательство "Языки славянской культуры". По мнению жюри, в этом году оно успешнее других работало на рынке переводов интеллектуальной французской литературы.

В это же время в Литературном кафе происходила презентация серии "Греческая библиотека", совместного проекта ОГИ и Кафедры византийской и новогреческой филологии МГУ им. М.В.Ломоносова.

Представляя книгу "К.Кавафис. Проза", издатель и переводчик Антон Нестеров отметил, что проза поэта - это всегда комментарии и что такого количества прозы Кавафиса под одной обложкой даже в Греции еще не было.

29 ноября

Это день запомнился презентацией новой книги У.Эко "Баудолино", изданной "Симпозиумом". Четвертый роман любимого в России итальянца представлял главный редактор "Симпозиума" Александр Кононов, переводчица Эко Елена Костюкович и академик Михаил Гаспаров.

5 лет назад в Москве Эко утверждал, что больше не напишет ни одного романа. Однако написал уже два. "Баудолино" и "Сказать примерно то же самое". Недавно, как рассказала г-жа Костюкович, состоялся симпозиум переводчиков Эко, на котором обсуждались теоретические проблемы, связанные с его книгами. То же самое обсуждают герои книги "Сказать примерно то же самое".

По словам г-жи Костюкович, ей в произведениях Эко интереснее всего работать с глаголом, то есть с действием, динамичным описанием. Такое встречается у Эко в описаниях отношений отца и сына. Сам автор рано потерял отца.

Гаспаров сказал, что самый трудный для воспроизведения стилистический план романа - это современный итальянский язык, как, собственно, и в "Маятнике Фуко". Мне запомнились такие его высказывания: "Современного стиля не существует, современных стилей много", "вульгарность - неосознанная современность". Разбирая перевод Костюкович, он отметил, что переводчица оперирует не цветами, а оттенками. Но при этом заметил "систематические проколы" перевода. "Кабы не уважение переводчицы к Эко, перевод был бы вольнее и лучше". Я подумала, что частные замечания можно было бы обсудить в частной беседе, а не выносить на публику. По мнению М.Л.Гаспарова, ближе всего к данному произведению язык Вельтмана, а к "Маятнику Фуко" - "топорная повесть Н.Гумилева "Веселые братья".

30 ноября

День открыл "семинар для переводчиков с участием Кристин Зейтунян-Белоус (Франция)". Интриговало слово "семинар", в итоге гостья рассказала о положении переводчиков художественной литературы (преимущественно - поэзии) во Франции и ответила на вопросы. В зале были замечены Наталья Автономова, Наталья Перова и Наталья Мавлевич.

Г-жа Зейтунян-Белоус - переводчик, поэт, редактор. Перевела около 40 книг, в том числе произведения А.Пушкина, Ф.Сологуба, Д.Кнута, О.Мандельштама, А.Кима, С.Довлатова, В.Маканина, А.Слаповского, Ю.Мориц, О.Славниковой, Т.Щербины, Д.Пригова... Первая книга ее переводов вышла в 1986-м - это был сборник стихотворений И.Жданова "Поэзия мне ближе". По ее признанию, когда она переводила маканинский "Андерграунд, или Герой нашего времени", у нее сильно изменился подход к тексту.

Французская переводчица рассказала о том, что чаще всего рифмованную поэзию на Западе переводят прозой. Сейчас во Франции в рифму пишут "подростки, узкий круг поэтов-любителей, детские поэты, иронисты. Мишель Уэльбек тоже пишет в рифму. Такая поэзия в современном контексте воспринимается как игра, шутка, песенка или анахронизм".

По ее словам, поэтические сборники, переведенные школой рифмованного перевода, которую пытался создать Е.Г.Эткинд, не встретили понимания в среде славистов. "Самые успешные переводчики поэзии играют с ассонансом, внутренней рифмой, ритмом, восстанавливают ритм оригинала".

Рукопись поэтического перевода во Франции "практически невозможно продать, поэтический перевод там практически не востребован". Ею интересуются только многочисленные мелкие и малотиражные журналы. "Каждый год на площади Сен-Сюльпис в Париже проходит ярмарка поэзии, когда туда приходишь, кажется, что все нормально". Но это лишь видимость. Во Франции поэтов никогда не показывают по телевизору, нет ни одной крупной литературной премии в области поэзии. Правда, Ассоциация поэтов ежегодно вручает 100 премий. В том числе - в области рифмованной поэзии и верлибра.

На вопрос Н.Мавлевич о ее мнении относительно новых переводов романов Достоевского на французский, г-жа Зейтунян-Белоус сказала, что "не хочет обсуждать переводы Андре Марковича в его отсутствие, а вообще чужих переводов не читает". Но добавила, что работы Марковича слависты ругают. Он сохраняет все повторы, присущие стилю писателя, а во французском повторы не допускаются. К тому же персонажи Достоевского говорят у Марковича на современном сленге.

Г-же Зейтунян-Белоус задали интересный вопрос: "Существует ли традиция перевода текстов XVII-XIX вв.?" - "Нет, как таковой нет. Как чувствуют, так и переводят". В начале ХХ в. была тенденция сокращать текст, например, того же Достоевского. По традиции во Франции требуется или подстрочник, или точный перевод. Про свою манеру работы г-жа Зейтунян-Белоус сказала, что последние года 3 стала свободнее переводить. Некоторые издатели требуют, чтобы переводчик переписывал автора (особенно детективы). "Мне и моим коллегам приходилось на это идти. Имена таких издателей не назову, иначе меня убьют" (смеется).

На мой вопрос о переводческих семинарах во Франции переводчица ответила, что да, они есть, их организует Общество французских переводчиков (ATLF, ATLAS). "Но мне это не интересно. Как правило, их тексты получаются правильные, без изюминки".

Что касается механизма работы переводчиков и издателей, то он таков: литагенты или авторы предлагают книгу издателю. Тот дает ее на внутреннюю рецензию. Если рецензия плохая, книгу "выбрасывают", то есть отклоняют предложение. Если положительная, дают другому рецензенту. Если 2 положительные рецензии, могут дать третьему. Бывает, книгу не печатают и после трех положительных рецензий. "По коммерческим соображениям".

А те счастливчики, договоры с которыми все-таки заключают, получают 20 евро за страницу. Переводчики с русского - 20-21 евро за страницу, с английского - 18-19, с японского - 22-23. Некоторые издатели платят мало, но хорошие переводчики все равно с ними сотрудничают, потому что они, как, например, профессора и преподаватели университетов, обеспечены приличным заработком.

При подписании договора переводчик получает 1/3 суммы, когда сдает текст - вторую треть, а когда "текст принимают постранично" - последнюю часть.

Вечером я читала новую книгу Татьяны Бек "До свиданья, алфавит". (И вот совпадение. Не люблю их, они меня настораживают.) И Евгений Рейн замечает: "Мне один французский поэт, с которым я был в Гренобле, говорил, что "у вас хоть КГБ поэзией интересуется, а у нас во Франции всем абсолютно на стишки наплевать". И что даже приходиться скрывать, что ты пишешь стихи, потому что это - дурная репутация".

Вот, собственно... Не сказать, что на non/fiction #5 было много интересных книг - зато немало дискуссий и презентаций зарубежных произведений. И они уж точно, по моему скромному мнению, оказались ярче наших отечественных.