Русский Журнал
СегодняОбзорыКолонкиПереводИздательства

Шведская полка | Иномарки | Чтение без разбору | Книга на завтра | Периодика | Электронные библиотеки | Штудии | Журнальный зал
/ Круг чтения / < Вы здесь
Конституционные поправки к литературной ситуации
Опыт прикладной футурологии

Дата публикации:  11 Декабря 2003

получить по E-mail получить по E-mail
версия для печати версия для печати

- Хаим, ты слышал, в Берлинском зоопарке родился слоненок!
- Да? И как это отразится на евреях?

Из анекдота

Выборы состоялись. Голоса подсчитаны. Сограждане в очередной раз назло батьке отморозили уши и удовлетворенные разошлись по домам. В газетах и на телеэкране прочно прописалось словосочетание "конституционное большинство". Журналисты сошлись во мнении, что раз уж такое большинство появилось, то не за горами изменения в Конституции, и только наперебой гадают, с какой статьи Кремль начнет и чем сердце успокоится: разрешением президенту избираться на третий срок или банальным удлинением второго.

Некоторое оживление напало и на наш устоявшийся, казалось бы, литературный быт. Не успели Жириновский с Рогозиным отплясать победные пляски, а некий коллега уже обрисовывал мне заманчивые перспективы нашего светлого завтра. Мол, встанет скоро властная вертикаль посреди заросшего за последние годы постмодернистскими сорняками литературного поля. Вот причешет Кремль олигархов - и озаботится тогда назначением спикера в нашу филологическую богадельню и последующим восстановлением поруганной духовности. Первые ласточки будущего счастья уже налицо: "григорьевка" без денег осталась, премию Белкина, по слухам, лихорадит, Букер йокнется, как Ходорковскому червонец намотают, и Лужков Лебедева за предвыборный облай так прижмет, что тому враз не до "казаковки" станет. И останутся у нас на будущий год матушка-Госпремия и батюшка-Солженицын, раздающий тулупчики с барского плеча. То-то славно мы тогда заживем.

Дело происходило до некоторой степени после фуршета, поэтому моего собеседника можно извинить. Тем более, что у него и впрямь есть поводы для обиды: физиков-нобелиатов всей страной чествуют, пострадавшая Волочкова из телевизора не вылезает, актеров по партиям растащили, о музыкантах что и говорить, ребята из "Любэ" эдак запросто к Путину заходят, кофейку попить, - а до писателей по-прежнему никому никакого дела. Как выпустил пятнадцать лет назад Господь Бог (далее ГБ) мастеров слова и инженеров человеческих душ из своей карающей и милующей десницы, так до сих пор никак очи долу не опустит, малых сих не призрит. Может, настал момент? Может, президенту, который остался тет-а-тет со своими отражениями в бесчисленных зеркалах, захочется наконец установить зеркальце и на литературной грядке?

Если кто думает, что я тут фантазирую и на писательский цех по дурной привычке злобно клевещу, то предлагаю вспомнить, сколько раз за последние годы на всяких круглых столах, конференциях, презентациях прокручивалась в разных аранжировках одна и та же мелодия: "Обеспечьте мне господдержку, покажите меня по НТВ. Привезите из администрации президента дубовый стол для полноценного творчества. Пустите в Кремль, в Белый Дом, в Останкино - народы пасти буду". И каждый раз рядом с солистом не находилось подходящей Ани, чтоб вовремя отравила1.

Так что стоит только власти сделать первый шаг - и отбоя от желающих прильнуть к рукам брадобрея не будет. А власть сделает. Не то чтоб ей литература очень нужна была, а просто по-человечески обидно посреди пустыни оставлять зеленую полянку невытоптанной. Да и к тому же должны ж наши соседи сверху теперь четыре года до следующих выборов чем-нибудь заниматься. Как-то время коротать. Ну, допустим, в марте у них еще одна игрушка под названием "Я лю Пу" - а дальше-то что? Вот и займутся писателями, тем более тамошний самый главный по этому делу - фактически свой брат литератор. Поэт-песенник. "Наш хозяин - Денница, / Мы узнаем его стиль" и т.д.

Очень хорошо представляю себе, как это будет. Думаю, главписа не сразу назначать кинутся, для начала чем-нибудь легоньким разомнутся. Дума же тоже менять Конституцию не с президентского срока начнет. Сперва, по мнению аналитиков, выкатят вопрос об отмене депутатской неприкосновенности, дабы довести до понимания каждого: особо гоношиться не надо, все под ГБ ходим. Ну, это мы уже проходили, когда "Идущие" Сорокина пытались утопить в унитазе вместе с его книжками. Братья-писатели, между прочим, готовы тогда были своего сдать не хуже этих, из нижней палаты. Все рассказывали, принципиальные наши, о своей нелюбви к порнографу и копрофагу. Так что тут нам никаких поправок не надо, уже грамотные.

Дальше все будет еще увлекательнее - на повестке дня возникнет вопрос об укрупнении регионов. Тут уж литераторам придется фантазию какую-никакую проявить, чтоб от больших не отстать. Я так полагаю, что первым делом примутся за толстые журналы. Сделают из четырех два: "Знамя народов" и "Новый октябрь". Ну, и на Питер один оставят: "Звездную Неву" или, наоборот, "Невскую звезду". Зато этот один, который в Питере, будет самым главным. Впрочем, это только в том случае, если взрослые дяди решат перенести туда столицу. А такое случится вряд ли: в последнее время говорят, что в Питер только судебная власть переедет. Ну, это совсем легко: значит, вслед за ней в город на Неве отправится Госпремия - та, которая с будущего сезона опять станет Самой Главной Наградой.

Ну, а после всего этого баловства можно будет и к серьезным задачам приступить. Выбрать из хаотического буйства красок одну, дать ей подходящее имя (ну, скажем "национал-социалистический реализм") и озадачиться наконец назначением смотрящего по армии искусств. А выбор тут у предержащих, надо сказать, довольно богатый. Резоннее всего, конечно, было бы у Солженицына согласия испросить - он классик бывалый, властные механизмы заранее освоил, справляется неплохо. На днях, например, НТВ не без помощи родственников и знакомых юбиляра отказалось знакомить зрителей с его портретом работы Евгения Киселева. И правильно: в киселевском фильме слово "великий" звучит не в каждом предложении, а через одно, что, конечно же, форменное безобразие.

В общем, всем Солженицын подходящ, только вот один у него недостаток - уж слишком он все всерьез воспринимает, и себя, и мир окружающий. А я так полагаю, посланцам ГБ захочется видеть на высоком литературном посту кого-нибудь похитрее и посовременнее. Потому как в нынешней политике люди, не вооруженные теорией постмодерна, ничего понять не смогут и играть по правилам окажутся неспособны.

Впрочем, когда я говорю "постмодерн", то вовсе не имею в виду, что ответственный пост предложат Пелевину или Славу Курицына из ссылки вернут за то, что он с Гельманом дружен и на Глазьева похож. Потому что это только так считается, что постмодернистов надо в том углу, где Пелевин и Курицын, искать, а вообще-то их мало осталось и русская литература это искушение преодолела. На самом деле постмодерн, проиграв как манера письма, оказался тут же востребован как способ имиджестроительства, причем именно в лагере самых кондовых толстожурнальных реалистов, среди "преодолевших постмодернизм". Шварцевский "Дракон" все-таки великая вещь.

Конечно, я помню, что они с постмодернистами смертельные враги и у них все по-другому. У постмодернистов больших букв нет вовсе, у этих, напротив, все с Больших Букв. С Самых Больших, больше просто в типографии не нашлось. И это правильно, ведь на них лежит груз Ответственности за Традицию.

Но присмотритесь к ним повнимательнее. Заметьте, как они говорят чужими словами, кутаясь в чужие бороды, как чужие скорбные думы бороздят морщинами их чело. Как старательно они все хором играют в какого-то абстрактного Великого Писателя Земли Русской, которого никогда не существовало, но которого они почему-то принимают за Льва Толстого. Если наверху не оценят их стараний, то значит, совсем уж бездушные люди живут за кремлевской стеной. Но я так думаю, оценят. Потому что сами такие же.

Боюсь, правда, объявление конкурса на замещение вакантной должности главписа вызовет некоторое обострение внутривидовой борьбы. Ну там, букеровский лауреат побьет григорьевского, дабы показать ему, как надо любить русскую литературу и что такое настоящая духовность, - и тому подобные мелкие эксцессы. Но, думаю, вмешательство свыше быстро положит этому предел. Есть же, в конце концов, и объективные критерии: скажем, у кого борода длиннее или на чьем челе больше морщин образуется при думании особо скорбной думы. И будет все хорошо.

Воображаю эту чудную картину. Сажают главного писателя на табуреточку перед камерой, и президент этак ласково-ласково шепчет: "Олег (или, там, Андрей), скажите что-нибудь духоносное, страна ждет". И все вокруг страшно серьезные: один пылинки с лацкана смахивает, другой последние инструкции на ушко шепчет. А ты-то знаешь, что и сам из картона, и говоришь под фанеру. И помнишь, как этих, которые вокруг и на ушко, Урфин Джюс в той же мастерской выстругивал, на соседнем верстаке. Кайф! Не жизнь, а казенная сказка.

Глядишь, при таком раскладе Сорокину с Елизаровым тоже применение найдется. Их произведения включат в школьную программу и станут объяснять детям: "Вот так жили ваши предки при демократах - сначала дерьмо жрали, а потом топорами системы "Мень" махались". "Ууу!" - будут отвечать дети и в ужасе голосовать, за кого надо...

В общем, так:

Собрались в одной пивной зоофил, педофил, некрофил и русский писатель. Пропустили по стаканчику.
Зоофил (мечтательно): Эх, сюда бы кошечку!
Педофил (мечтательно): Ма-а-аленькую.
Некрофил (мечтательно): И мертвую.
Русский писатель (обреченно): Ну, мяу!

Мяукать подано, господа! В полном соответствии с Конституцией.


Примечания:


Вернуться1
В ардовской "Легендарной Ордынке" рассказывается, что Николай Гумилев говорил Ахматовой: "Аня, отрави меня собственной рукой, если я начну пасти народы".


поставить закладкупоставить закладку
написать отзывнаписать отзыв


Предыдущие публикации:
Это критика /11.12/
Андрей Василевский: "Принцип "Нового мира" - печатать не все, но писать обо всем".
Конституция нужна стрюцким /10.12/
Фрагмент из книги: Д.С.П. Материалы к Русскому Словарю общественно-политического языка XX века.
Гасан Гусейнов, Абхазский батальон против абсолютного большинства /10.12/
Новый русский человек фантастически интересен, но косноязычен и часто предпочитает говорить стихами.
Мария Порядина, Время пользователя /09.12/
Что может сделать библиотека, лишившаяся читателя? И позволит ли реализация многочисленных программ, пусть и очень правильных, превратить пользователя в гражданина?
Константин Мильчин, Кремлекопание /06.12/
Книги политиков и о политиках - очень важная часть книжного рынка. Они всегда будут занимать верхние строчки рейтингов, а презентация такой книги украсит любую ярмарку. Копаться под Кремлем и окрестностями выгодное дело, можно отрыть много интересного.
предыдущая в начало следующая
Михаил Майков
Михаил
МАЙКОВ

Поиск
 
 искать:

архив колонки:

Rambler's Top100