Андреев А.Р. Гений Франции, или Жизнь кардинала Ришелье. Документальное историческое исследование. А.П.Ришелье. Политическое завещание. - М.: Белый волк, 1999. - 248 с.; тираж 2000 экз. Андреев А.Р. Последний канцлер Российской империи Александр Михайлович Горчаков. Документальное жизнеописание. - М.: Белый волк; Крафт; ГУП "Облиздат", 1999. - 249 с., илл.; тираж 2000 экз.

Немцы должны быть благодарны Горчакову не меньше, чем Горбачеву.

"Он прибыл из страны, которая беспощадна к гениям, в страну, которая беспощадна к негениям", - так некогда было охарактеризовано перемещение поэта Гийома Аполлинера (Костровицкого) из России во Францию. Две книги историка Александра Андреева, изданные им в им же основанном издательстве "Белый волк", в очередной раз иллюстрируют верность такой стран(н)оведческой оценки на примере государственных деятелей.

"Моей первой целью было величие короля, моей второй целью было могущество королевства", - подводил итоги своего жизненного пути знаменитый борец с мушкетерами. И короли, и Французское королевство отвечали кардиналу Ришелье столь же серьезным отношением, гениально прощая ему многие из прегрешений, которые сам он был не склонен прощать. К примеру, отправившись 20-летним аббатом (юношеская мечта стать офицером королевской кавалерии по семейным обстоятельствам не осуществилась) в Рим к папскому престолу досрочно утверждаться епископом Люсонским, он поначалу скрыл от папы Павла V свой слишком юный возраст, а после церемонии покаялся. Вывод папы был таков: "Справедливо, чтобы молодой человек, обнаруживший мудрость, превосходящую его возраст, был повышен досрочно". Получив известность как богослов, став депутатом Генеральных штатов от духовенства, Ришелье стал личным советником Марии Медичи, ведущей борьбу за власть с сыном Людовиком XIII и проигравшей эту борьбу. Тем не менее этот король в 1622 году обратился к папе с просьбой о кардинальской шапке для Ришелье, а через два года назначил его первым министром Франции.

Любопытно, что Ришелье, помимо всего прочего, был весьма плодовитым драматургом, его пьесы печатались в первой открытой по его инициативе королевской типографии. По долгу службы дав обет верности "церкви - моей супруге", он оказался в сложных политических и интимных отношениях с королевой Анной Австрийской, в действительности дочерью испанского короля, главой враждебной национальным интересам страны "испанской", то есть в какой-то степени и "австрийской", партии при дворе. Чтобы досадить ей за предпочтение ему лорда Бэкингема, он - в духе принца Гамлета - по ходу придворного сюжета написал и поставил пьесу "Мирам", в которой Бэкингем оказывается побежденным не только на поле боя (под гугенотской Ла-Рошелью), и заставил королеву посмотреть этот спектакль. В книге приведены сведения и документы, которые легли в основу романа Дюма "Три мушкетера", - от борьбы с дуэлями (на одной из которых погиб брат кардинала) до использования отставной любовницы Бэкингема графини Карлейль (пресловутой Миледи) в успешной шпионской роли при английском дворе и весьма пикантных подробностей свиданий королевы и Бэкингема.

В целом Ришелье режиссировал отнюдь не "по-гамлетовски". Он помирил французов (католиков и гугенотов) между собой и, благодаря "дипломатии пистолей", поссорил их врагов, сумев создать антигабсбургскую коалицию. Для отвлечения Речи Посполитой от Габсбургов он слал гонцов в Русское государство к первому из Романовых, Михаилу, с призывом торговать беспошлинно - истоки Антанты!

Ришелье написал первый королевский эдикт о создании Французской академии и передал Сорбонне одну из лучших в Европе библиотек. Сорбонну же он выбрал и местом своего вечного успокоения, соорудив для этого церковь. Помещенное в книге А.Андреева "Политическое завещание кардинала герцога де Ришелье французскому королю" публикуется на русском языке впервые с 1766 года. Некоторые образы этого произведения напоминают фрагмент из "Государства" Платона. Государство тут сравнивается с человеческим телом, которому вредит как полное невежество, так и чрезмерная ученость.

"И како тело человеческое, есть ли бы имело глаза на всех частях своих, было б безобразно, так и государство было бы такое же, ежели б все жители оного были ученые, ибо в нем столь же бы мало было послушания, сколько много гордости и тщеславия.

Обхождение с науками прогнало б обхождение с торговлею, которая богатит государство, погубило бы земледелие, истинную питательницу народов, и в малое время опустошило бы сад солдатства, который возрастает больше в суровости невежества, нежели в мягкости учения книжного..."

Книга Андреева - очередной шаг постмушкетерской реабилитации Ришелье. Но будет ли когда-нибудь написан роман о Ришелье, равный так унизившим его облик (как Пушкин Воронцова) "Трем мушкетерам"?

Из многочисленных пожеланий Пушкина своему однокашнику по Царскосельскому Лицею Александру Михайловичу Горчакову (1798-1883) в трех посланиях (1814, 1817 и 1819 годов) сбылись не шутливые эпикурейские призывы, а те, что сделаны в форме условного вопроса.

Глубоку ль старость, милый князь,

Детей, любезную супругу,

Или богатства, громких дней,

Крестов, алмазных звезд, честей?

Невольно вспоминается: "Была бы верная супруга..." Не преломился ли образ "любезного Горчакова", с которым поэт, "задумчиво внимая шум дубравный" над озером, шел "рука с рукой", в образе женского "милого идеала"?

История, как известно, не пишется в сослагательном наклонении, и сам Горчаков не поддавался условностям. В 1817 году он закончил Лицей с золотой медалью и поступил в канцелярию Министерства иностранных дел России. С 1820 года он, в свите статс-секретаря министра иностранных дел К.Нессельроде, участник Конгрессов "Священного союза", написавший тысячи депеш о ходе переговоров. По оценкам современников, держатель тогдашней российской политики Нессельроде, за 40 лет не научившийся русскому языку, "представлял из себя решительный пример притягательной силы, существующей между ничтожеством и фортуной". Своим возвышением он обязан интригам из Вены Меттерниха против графа Каподострии, с уходом которого с министерского поста "исчезал из русской дипломатии последний след православно-народного направления, самостоятельного по отношению к союзникам на Западе". Характерно, что Пушкин, которому Каподострия покровительствовал, был тут же исключен "за распутство" из Министерства иностранных дел, когда оно перешло к Нессельроде. Он надолго стал "злым гением" и для Пушкина, и для Горчакова, тем более что и последний дал пикантный повод для преследований. Он влюбился во вдову графиню Марию Александровну Мусину-Пушкину, рожденную княгиню Урусову, дядя которой, посол России в Австрии Дмитрий Татищев, оказался против брака (Горчаков отказался от наследства в пользу четырех своих сестер и был небогат). Интрига приобрела международный характер, когда нерасположение Татищева к Горчакову стал подогревать и Меттерних, различивший за отменной вежливостью молодого дипломата неуступчивость в национальных интересах. Жаль, что в свое время не нашлось Дюма для живописания всех этих перипетий! Невзирая на свое немалое честолюбие, князь Горчаков, поставленный перед выбором между любимой женщиной и карьерой, пожертвовал последней, вышел в отставку в 1838 году и женился на Мусиной-Пушкиной.

Через три года все же стал обсуждаться вопрос о назначении Горчакова посланником в Царьград. Но Нессельроде сделал все, чтобы задвинуть его посланником в Штутгарт, столицу одного из 38 королевств тогдашней Германии Вюртемлерг, продержав его там, как в дипломатической ссылке, 10 лет. Однако история непредсказуема в выборе своей столбовой дороги. Во время европейской революции 1848-1849 годов он сделал очень верные, отмеченные царем, оценки ситуации, получил ордена святой Анны и святого Владимира и был назначен чрезвычайным посланником и полномочным министром при Германском союзе во Франкфурте-на-Майне.

Крымская война, ставшая крушением политики и идеологии "Священного союза", выдвинула Горчакова на первую роль во внешней политике. За отстаивание российских интересов, умелое использование противоречий в стане союзников на конференции в Вене, столице мнимого, предательского российского союзника, в 1855 году Горчаков был символически представлен к ордену святого Александра Невского. Став в 1856 году министром иностранных дел, Горчаков, по сути, стал одним из творцов нового европейского устройства, разрушенного Крымской войной. Его деятельность способствовала созданию объединенной Италии (в противовес Австрии) и объединенной Германии (в противовес "третьенаполеоновской" Франции). Бисмарк, с которым они не раз встречались, называл его своим учителем. Так что немцы должны быть благодарны Горчакову не меньше, чем Горбачеву. Результатом этой политики стала возможность мирной отмены унизительных условий Парижского трактата 1856 года, запрещающего России иметь свой флот и укрепления на Черном море. Готовясь к этому главному свершению своей жизни и стараясь приобрести как можно больше союзников, он стал сторонником продажи Аляски США, полагая, что иначе, рано или поздно, все равно придется воевать с Америкой из-за этой территории.

В 1867 году, в день пятидесятилетия своей дипломатической службы, Горчаков был возведен в достоинство Государственного канцлера Российской империи.

В книге помещены тексты важнейших договоров и протоколов, заключенных с участием Горчакова, вплоть до Берлинского трактата 1878 года, когда, по другим источникам, ученик (Бисмарк) явно превзошел учителя (престарелый канцлер по ошибке показал секретные карты с пределами российских уступок).

Карты нередко подводили русских в игре по-крупному.