Михаил Иванов. Банан. - М.: Библиотека журнала "Соло", Русский Пен-центр, 2000.

Приятно видеть, что литературные вкусы редактора серии "Библиотека журнала "Соло" Александра Михайлова нисколько не изменились, лишившись твердого полиграфического запястья издательства "НЛО". Оставив невнятный дизайн А.Гольдмана, "Соло" вернулось к прежней скромной обложке.

А еще приятно потому, что с "Бананом" Михаила Иванова мне случилось ознакомиться год назад. В то время книга и ее автор еще только помышляли о переплете. С экрана компьютера я прочел этот текст за ночь.

За одну мартовскую лунную ночь.

За одну прекрасную весеннюю ночь.

За коньячно-пивную веселую ночь.

И понял, что такой книжки еще не было.

Может, и была, но я не читал.

Ее стиль отличает несколько меланхолическая интонация, с которой Михаил Иванов вспоминает и передает почти четвертьвековой отрезок собственной жизни, иногда проходившей в атмосфере алкогольного языческого колдовства, шаманства - "маньякала", как он сам это состояние называет. Нет, "маньякала" - это не то, не то... Да и необязательно алкогольного. Но в некоторых местах текста звучит что-то вроде: "Я пить хочу. И перестать боюсь".

Вот и я, ваш покорный слуга, чтобы запастись самоиронией после выпитого стакана вермута, немедленно обращаю внимание на листочки бумаги с моими заметками, которые застряли между страниц книги Михаила Иванова, пока я перечитывал ее в бумажном варианте. Эти карандашные заметки мне кажутся сейчас если не милой чушью трезвенника, то попытками написать рецензию на эту книгу.

Вот они, курсивом.

С моими же комментариями.

Семидесятые годы.

Частные хроники.

Кризис среднего возраста.

Да, что-то есть. Но вранье. Воображаемое действие книги напоминает фильм "Семидесятые годы. Частные хроники", склеенный из любительских пленок и показанный в конце прошлого года каналом ОРТ. В семидесятых годах кризисом в России и не пахло. "Колбасой, все равно колбасой"... Чем угодно. Конечно, случались далеко не мирные приключения во время бури в стакане портвейна или на стройке светлого "дубущего". Немалая роль была возложена на золотую молодежь московских гипсовых дворов Ленинского проспекта.

"Банан" - это, собственно, и есть автор - Михаил Иванов, описывающий свою жизнь, соавторами которой стали его друзья. И подруги. Некоторых из них уже не вернуть. С некоторыми не выпить, не сыграть, не... да мало ли что... Это книга еще и о любви. Непростой. И ...похмелье настает... как начало перестройки, совпавшее с понедельником. Но на работу идти не надо. Надо отъезжать "на колесах"... отъезжать в Таиланд...

Чуть не написал - "на Гавайи". Но именно в Таиланд отправляется Банан, чтобы отдохнуть от жизни, пьянства и любви. Не без помощи таблеток - для здоровья мозга, и марихуаны - для здоровья души. Расплывчатое описание процесса самого путешествия придает динамику угасавшему было действию, оно же и завершает его. По всем законам жанра. Но я-то что писал?..

...предчувствие трагического конца не оставляет читателя на всем протяжении повествования... По законам необъяснимого жанра книга начинается как мемуары, но в отстраненном лице...

Ну, это неинтересно. Зато вот еще какая запись:

Нетрадиционная религиозная ориентация автора и перелистывание книжек Пелевина...

Думал ведь. Писал. Неизвестно, в каких еще грехах могла обвинить автора эта фраза. Но она есть... Например, такие варианты: "...дают читателю ключ к разгадке..." или "могут стать основанием для утверждения..." Однако и в самом деле, к концу книги размышления Банана о поисках Бога в поисках Себя достигают накала. Неудивительно, что автору приходит в голову мысль о том, что "запуск текста в Интернет начал бы подготовку коллективной памяти и совести народонаселения планеты Земля, готовя его к принятию в Игру".

Так и вспомнить будет нечего. И стыдиться.

...пока он вместе с героем не соглашается: жизнь прекрасна. И это - еще один повод для грусти.

Да ну, какой там грусти... Похмельное шизофреническое веселье.

Воспоминания о друзьях, о прошлом постепенно переходят в дневник, в регулярную слежку за собой посредством компьютерного ноутбука везде - в курилке больницы Кащенко, за завтраком, на унитазе...

Вот такой вот оказался вермут хороший...

Книга Михаила Иванова по прозвищу "Банан" вряд ли станет бестселлером.

Этого и не нужно.

Банан большой.

Но кожура еще больше.

Это ли не обещание новой книги?