Мари Дарьесек. Хрюизмы, или Избитые истины. Пер. с франц. Е.Л.Кассировой. - М.: Захаров-Аст, 1999.

Вышла луна из-за туч над обломками Понт-Нефа. Стало офигительно красиво. Лунная дорожка на воде и развалины готики-шмотики над Сите на фоне черного неба. Я тыщу лет не выходила к реке. Дворец вконец разрушен. Ни статуй, ни арок всяких старых высоченных, в проем видать только каркас в виде пирамиды. Но при луне все так красиво, все белое-белое.

Мне всегда казалось, что на Трокадеро офигительно бы смотрелись "Катюши"! Еще нехило бы снести с Монмартра сахарную голову Сакр-Кер. А на месте Оперы, что на месте Бастилии, - чтобы площадь такая, осколочки сверкают, смог солнечный и столбик с плакатиком: Ici on danse!

Так что книжка мне очень понравилась. Понравилась еще пару лет назад - в сбивчивом пересказе моей парижской подружки. В "Трюизмах" (Truismes) Мари Дарьесек относительно русскую и слегка феминистскую душу грело абсолютно все: власти - фашисты проклятые, мужики - волки позорные, бабы - свиньи, а косметика такая дорогая, что от нее один вред.

С первых прочитанных страничек роман прямо-таки сам лезет в нехитрые схемы, причем, как ни странно (и ничуть не обидно), всякая схема ему впору - тютелька в тютельку. Понятно, что раз уж мемуары пишет свинья, бывшая раньше прекрасной массажисткой, далее мы получим рассказ о том, как юная особа дошла до жизни такой, то есть освинела. И раз уж у той свиньи голова болит за будущего своего издателя, которого обязательно посадят, вполне законен вопрос: а французы, французы-то, как же они дошли до такой жизни, при которой жизнеописание свиньи, написанное ею самой, может вызвать какие-либо эмоции, кроме безудержного веселья? Понятно, что к концу книги неладно станет в братской Франции, активизируется Ветнадзор, и мясо на Черном рынке... Ну, в общем, вы поняли.

Опять же. С первых страниц роман провоцирует на замысловатые изыскания корней литературного освинения, которые (корни), затей их раскапывать дотошный критик, поспорили бы закоренелостью с самой "Золотой ветвью". Благодатная тема - превращение людей в свиней и обратно!

Но черт с ними, с мифологией-мухологией и филологией-малологией. Описана, описана свинка-то каково! До чего трогательны подробности появления-исчезновения хвостика-спиральки, наливания-отливания свинячих сосков! И как наблюдательна наша красавица: птички, травка, яблочки... а лужицы теплые - прочтешь, словно сам поваляешься. К слову, несколько восточный колорит современного Парижа в книжке - сущая правда. Мне тоже порой мерещилось, что из-за пирамиды Лувра вот-вот покажется пара десятков верблюдов да и побредет себе печально вдоль по Тюильри, и никогошеньки это не шокирует. А призывы очистить город и его дух приводят к тому, что приходит Ветнадзор, и мясо на Черном рынке... Ну, в общем, вы поняли.

Опять же. С первых страниц захватывает игра: разберешься или нет, отчего женщина свинеет? Поначалу вроде бы все как положено: свинское поведение, свинская работа, свинство дома, полное отсутствие культурных потребностей и дорогая косметика, разумеется, низводят и разлагают. Едва лишь свинья начинает читать книжки (Кнута Гамсуна!), едва лишь ее отлучают от благ цивилизации - животное очеловечивается. Но в какой-то момент эта закономерность перестает работать, и каждый новый опыт над свинкой тонет в навозе или кровище. Свиным рылом поочередно поворачиваются к читателю все ощупью найденные символы: Великая Спираль верховной власти виляет хрюшкиным хвостиком, капиталист-вервольф влюбляется в свинью. А соотношение сна и яви, одиночества и свинской общительности плавно перетекает в единую и неделимую снявь. Которая, в свою очередь, превращает трагическую концовку (полное свинство героини) в номинальный хеппи-энд (а кто сказал, что быть свиньей - плохо?).

Опять же. С первых страниц, как только становится ясно, чем дело кончится, искренне радуешься за французов. Насколько веселей и куртуазней их антиутопия (кажется, у людей это так называется), чем произведения того же рода у русских и англосаксов. Но нашему читателю, прикормленному русским абсурдом, обэриутским черным юморком, потешаться над французским свинством еще сподручнее.

И наконец. С этим романом, уже изданным в тридцати двух странах мира, мы имеем удовольствие ознакомиться в переводе Е.Л.Кассировой, что само по себе - наша большая удача. Можно поставить книжку на полку рядом с ее же переводом романа Гюисманса "Наоборот" - тоже довольно-таки свинским произведением извращенного галльского ума.

• Рецензия Вячеслава Курицына
• Рецензия Макса Фрая
• Другая книга на завтра
• Книга на вчера
• Другая книга на вчера
• Полный список книжных обзоров