Москва - территория 2000. - М.: GIF, 1999.

Бывают книги, которые трудно как-либо определить. Такова "Москва - территория 2000", изданная при поддержке Ассоциации московских землячеств. Собранное под этой обложкой объединено разве что общностью темы, но никак не формой. Тексты совершенно разноплановы по стилистике, по манере письма, по степени громкости и известности представленных имен, даже по подходу к теме, заявленной заглавием. Наверное, так оно и должно быть, когда пишешь о том, что тебе действительно близко. Иногда - ближе, чем хотелось бы. Тем более что для тривиального сборника текстов (которые обычно именуют братскими могилами) в этой книге временами слишком много искренности. Может быть, правильнее было бы назвать ее просто признанием в любви к этому городу.

Такова судьба столицы. Она для всех различна. Иногда - безразлична. Потому что слезам не верит. Но есть она у каждого. Кому-то суждено в ней остаться. Кто-то знает ее лишь по позывным радио и телевидения. Иные из тех, кто здесь родился и вырос, никогда не поймут города, в котором им довелось жить.

Будучи лишь в последние десять лет, по определению Мирослава Немирова, "подмосквичем", обойти вниманием эту книгу я, конечно же, не мог. Потому что многое в ней близко и по-своему пережито. Мне вот случилось вырасти в лишенном истории молодом дальневосточном городе, построенном на болоте не особо разнившимися друг от друга комсомольцами и зеками. Где далеко не самые редкие книги иногда приходилось выписывать из областного центра (всего-то тысяча километров). Дальнейшее, как и у многих, - поиски себя и собственного дома, в которых столица - пункт почти неизбежный. Она - испытание. Она - жизнь, которая видится через призму городов, где довелось быть.

"Москва - территория 2000" - именно об этом. Для Людмилы Петрушевской это город детства и любимого учителя литературы. Коренной петербуржец Андрей Битов видит в ней воплощение женского начала России. Для Вячеслава Глазычева она - Рим #3. А еще она - Вавилон, Карфаген, Ташкент, Израиль, полумистический московский форпост Крым, Тюмень и все остальные города и страны мира вместе взятые. Город, который во многом создан и создается руками приезжих. Как бы от этого ни отнекивались коренные и не очень москвичи. А еще - город, где мы живем и любим. Для чего вовсе не надо быть знаменитым. Достаточно всего лишь быть человеком.

Кстати, я вполне согласен с предпосланными книге словами одного из инициаторов создания Ассоциации московских землячеств Сергея Кириенко. Общество делается не начальственными указаниями, а людьми. И указывать человеку, где ему жить, в наше время, мягко говоря, неверно. Наблюдая за политикой как зритель, а не как участник, я не склонен оценивать, сколь достойным мэром Москвы оказался бы Кириенко. Но сама позиция мне безусловно близка. А значит, близки люди, которые способны ее понять и принять. Будь то москвич Сергей Гандлевский или киевлянин Алексей Парщиков, калининградец Геннадий Иозефавичус или "иностранка" из Алма-Аты Аэлита Жумаева, екатеринбуржец Александр Шабуров или крымский поэт Игорь Сид. Всех их можно объединить простым словом - наши. Понятие с советских времен почти забытое. Те, кого в самой богом забытой глуши узнаешь по достойной книге в руках, по песням, которые поются у костра, по способности говорить не только о деньгах и делах.

Отсюда возникает странное, быть может, желание вовсе не касаться художественных достоинств книги. Они, конечно же, есть. Уже приведенные имена позволяют читателю предположить, по меньшей мере, достаточно серьезный уровень текстов. Но оценивать искренность по какой бы то ни было шкале совершенно не хочется.

Разве что еще несколько слов по поводу двух приложений к книге, которые вполне самоценны. Во-первых, это цветная вкладка, Музей самодельных вещей Владимира Архипова. Идея вполне очевидна, однако исполнение заслуживает отдельного удовольствия. Пожалуй, только в России такое еще возможно. Вечное нечто из подручных средств, но - красивое или полезное в хозяйстве. Будь то лопата из сорванного ураганом дорожного знака, рукодельная ваза из останков самовара и куска пластмассы или мышеловка, выточенная напильником из стратегической ракеты. И - важное - просто живая речь автора творения. Припомним слова Феллини: в искусство надо приходить провинциалом. В обычную жизнь - тоже.

И еще одно приложение под заголовком "Москва - Вавилон". Список людей, "не претендующий на полноту и репрезентативность". Цель которого - показать, какую роль играют в жизни Москвы приезжие. И то, что любое деление на москвичей и немосквичей, на коренных жителей и приезжих весьма условно.

А может быть, все дело в том, что я и сам живу в этом городе. Рожденный в Белоруссии, в двадцати километрах от границы с Польшей. Живший во множестве городов от Дальнего Востока до Закавказья. И знающий Москву лучше многих москвичей. Я люблю этот город. До боли. Люблю, даже когда начинает казаться, что город меня ненавидит.