Мацуо Басё. Избранная проза / Пер. с яп., предисл. и коммент. Т.Л.Соколовой-Делюсиной. - СПб.: Гиперион, 2000.

Летом 1984 года я отправился в свое первое большое странствие автостопом. Причиной ему был короткий бонус-репортаж, показанный в воскресном выпуске программы "Время" ровно за год до того: из него я узнал, что в дельте Волги есть лотосы и что в июле они там цветут. Похоже, настоящие желания, воспламеняя, сами не сгорают: двенадцать месяцев спустя, ликуя навстречу чаемому свиданию, я въезжал на КамАЗе в Астрахань. И т.д.

Ровно почти за триста лет до этого великий и прекрасный Басё записывал в своем дневнике "Путешествие в Касима":

"Тэйсицу из столицы поехал однажды к заливу Сума полюбоваться луной, и, возможно, именно там были сложены строки:

Тень от сосны.
Луне - трижды пятый день.
Тюнагон Юкихира.

Этой осенью, влекомый воспоминаниями о человеке, к безумствам поэзии склонном, и я вознамерился полюбоваться луной над горой Касима".

Искусство мотивировки в том, чтобы она была естественной.

Наверное, есть люди, которые сразу в состоянии ухватить смысл хайку, приводимого Басё. Я не из их числа: категория тени, символика сосны и луны, китайско-японская нумерология √ тут еще можно было бы поупражняться. Но затем, чтобы узнать, кто такой тюнагон Юкихира, все равно пришлось лезть в примечания. Они, кстати, составляют четверть объема книги √ при том, что напечатаны куда более убористым шрифтом.

Так вот, тюнагон √ это советник второго ранга, а Аривара Юкихира (818√893) √ поэт, которого, когда он впал в немилость, сослали в Сума, где он и написал известное стихотворение: "Коль тебя обо мне // Кто-то спросит, ответь ему так: //У залива Сума // С трав морских капли соли стекают, // И текут безрадостно дни┘". Дело в том, что в старину в Сума занимались выпариванием соли, кроме того, в стихотворении содержится реминисценция еще на одно стихотворение √ танского китайца Бо Цзюйи "На пятнадцатую ночь восьмой луны остаюсь один в покоях императора и, глядя на луну, вспоминаю Юаня Девятого┘".

Давайте же вспомним и мы Юаня Девятого, а заодно оставим самонадеянность далеко за воротами этой книги.

Цветаева, откликаясь на какой-то разбор стихам, учиненный Адамовичем, сказала примерно следующее: мне не важно, что ты вчитываешь в текст, мне важно, что ты сумел вычитать из него.

С книгой Басё, как мне представляется, несколько иначе: если ты не специалист, без такого вчитыванья не обойтись. Потому я и потащился в нее со своими лотосами (которые, опять же, вычитал у китайцев √ в переводах В.М.Алексеева и А.Гитовича). Наш путь к Басё не через реминисценции, на которые подавляющее большинство русских читателей по понятным причинам не способно, а через эмпатию, включая, желательно, все ее разновидности √ эмоциональную, когнитивную и предикативную.

Понятно, неплохо при этом знать заранее, кто такие "семь мудрецов из бамбуковой рощи" и когда жил Ки-но Цураюки, но куда важнее иметь опыт жития в хижинах на ложах из травы или хотя бы не чураться представления о нем. Без этого чтение Басё будет совершенно бессмысленным √ и не только прозы, путевой и хайбун, но и хайку. "Наверное, и древним поэтам не удавалось сложить ничего достойного о том месте, где они не бывали", - сказал по этому поводу сам Басё.

Поэтика хайку формировалась по остаточному принципу: говорить те слова, которыми в рэнга не принято пользоваться. Например, "сакураки" или "тобимумэ". Об этом, а также о том, "как сделать" хайку, о неизменном и изменчивом в нем, о непосредственном чувстве как его единственном текущем вдаль истоке и еще о том, что это искусство "для других", а не "для искусства", говорится в "Приложении" к книге. Там помещены высказывания Учителя, записанные его учениками, и некоторые их собственные суждения об искусстве хайкай. Из них становится вполне очевидным, что любое иное хайку, кроме японского, возможно только как забава.

Сам Басё, исключительно скромный во всем, что касалось его самого (и не озаботившийся оттого письменным изложением своего "учения"), так обнадеживает тех, кто слишком пристрастен к разного рода формальным поискам: "Не ищите "следы древних", ищите то, что искали они". Вновь, таким образом, оставаясь в тени √ на сей раз слов Великого Учителя с Южных гор, более, впрочем, известного под именем Кукая.

Вот, собственно, и все.

А в заключение я хочу выразить то, с чего должен был бы начать: огромную признательность составителю и переводчику книги Т.Л.Соколовой-Делюсиной. Благодаря ей (и ранее √ покойной Вере Марковой, хотя, справедливости ради, надо вспомнить, что первый перевод "Тропинками Севера" появился еще в 30-е годы), наше знание о Басё находится в постоянном движении. Которое, как и положено, наряду с покоем, Басё ценил выше всего.